От досады Шубину хотелось разрядить весь магазин в фигуру на вышке: подобраться сюда быстро и незаметно невозможно! Пока диверсанты будут перереза́ть колючку, охранник уже их обнаружит, и ему даже не придется поднимать тревогу. Две очереди из пулемета положат весь отряд у ограждения, он даже не успеет попасть на территорию цехов.
Глеб попытался было подобраться поближе, лег на землю и двинулся по-пластунски в сторону ограждения. Вдруг удастся найти лазейку? И вовремя дернулся назад, чуть не рухнув в большую яму с водой. Круглый пятак с мутным переливом на поверхности и клочками сетки по краям прятался в зарослях сухой травы. Разведчик раздвинул сухостой, подполз ближе и глубоко втянул воздух — в носу засвербило от резкого аромата машинного масла, бензина. Перед ним блестел коллектор для сброса с завода технической воды. Когда-то сетка закрывала всю поверхность, чтобы никто из деревенских жителей не свалился в это болото из воды с запахом мазута и машинного масла. За время войны ячеистое ограждение разрушилось, проржавело, и металлические ячейки торчали в разные стороны по периметру. Капитан понимал, что ему надо двигаться дальше, обойти сточную яму и обследовать каждый метр вокруг мастерских, чтобы найти проход за забор. Только почему-то его чутье опытного разведчика удерживало на месте. Глеб не знал, чего и зачем он ждет у сливной ямы, однако был уверен, что интуиция фронтового разведчика его не подводит.
Вдруг темноту разорвал рык тяжелой техники и грохот металла. Невидимые вдалеке, с фронтальной части мастерских двигались танки. С позиции капитана их разглядеть нельзя, и всё же не узнать эти звуки невозможно: грохот гусениц, лязг и вибрация земли под весом многотонного чудовища. В поселок пригнали для ремонта танки, они в этот момент въезжали на территорию завода. Капитан вслушивался в громкие звуки, пытаясь определить, сколько же машин проходит через центральные ворота. Из сплошного рокота двигателей трудно было вычленить отдельные звуки. Вдруг среди грохота капитан различил всплеск воды. Он резко обернулся к яме и схватился за нож на поясе. В воде мягко двигалось что-то черное. Капитан с удивлением рассмотрел в отсвете прожектора мальчишку-рабочего.
— Кузя, Кузя, — позвал он тихо мальчика. Тот, бредущий по грудь в вонючей жиже, испуганно замер и вдруг расплылся в улыбке, вытянул тонкие руки:
— Дядя разведчик! Я тебя ждал!
Худенький мальчишка выбрался на берег через дырку в сетке и прижался к Глебу, его мокрые пальцы гладили щеки Шубина:
— Дядя разведчик, ты пришел фрицев прогнать?
Шубин обнял дрожащего, мокрого до нитки мальчишку:
— Не сегодня. Чуть позже обязательно прогоню, обязательно. Потерпи еще чуть-чуть. Скоро придет Красная армия, освободит поселок, и ты будешь жить в доме, а не в будке. Работать не будешь, в больнице тебя полечат, в школу сможешь пойти.
Внутри у него всё переворачивалось от жалости к несчастному мальчишке, который льнул к нему, словно продрогший перепуганный щенок. И всё же военный не мог забыть о своем задании, долге разведчика. Капитан указал на яму:
— Ты откуда в воде взялся?
Кузя замотал головой и скороговоркой залепетал:
— Рыбку ловлю тут, рыбку, рыбку.
— Конечно, ты молодец. — Глеб осторожно провел по голове со слипшимися прядями волос, вздрогнул от того, что ощутил под ладонью шишки, струпья на ранах и шрамы от бесконечных побоев. — А как ты к рыбкам прошел с завода? Как ты через забор перелез?
Мальчик погрозил пальцем:
— Через забор нельзя! Бить будут палкой! И плеткой кожу спустят. — Он таинственно зашептал, тыкая в черное пятно ямы: — Через землю я прошел. Никто, никто не видит, когда там идешь.
— А обратно тоже под землей пойдешь?
— Ага.
Кузя потянул разведчика куда-то вбок. Они обогнули яму по краю и оказались у большой трубы, которая выходила из-под земли и нависала над маслянистой поверхностью. Мальчишка лег на живот и крикнул в черный раструб:
— У-у-у! — А потом расхохотался от звука эха, которое забилось по металлическим стенкам.
— Труба идет на завод? Куда, в цеха? Где ремонтируют машины?
Мальчишка снова завыл в трубу, он уже не слышал вопросов, увлекшись новым занятием. Капитану пришлось обнять его, прижать к себе, чтобы Кузя очнулся и вернулся в реальность. Тот закрутился сначала испуганно, прикрыл голову в ожидании ударов, а сообразив, что никто бить его не будет, прижался к Глебу. Заскулил:
— Дядя разведчик, возьми меня с собой. Я всё-все буду делать. Рыбок тебе ловить. Забери меня, забери.
Кузя так отчаянно просил, что капитану ничего не оставалось, как молчать и гладить вздрагивающее в судорогах тельце. Когда мальчишка успокоился, Шубин с осторожностью продолжил расспросы:
— Кузя, ты где под землю залезаешь? На заводе, в цехе? Куда приведет эта труба, покажешь мне?
Шершавая ладонь потянула за собой разведчика:
— Пошли! — Мальчишка смело соскользнул в смрадную воду.
Глеб скинул ватник и тоже окунулся в ледяную жижу. От едкого аромата защипало глаза, кожа на открытых участках тела заныла, будто от огня. Разведчик шагнул за мальчиком в трубу. Здесь уровень воды был ему по колено. В узком тоннеле можно было идти, только согнувшись почти вполовину, но хрупкий невысокий Кузя уверенно шлепал вперед по сточным водам. Время от времени он начинал завывать и тут же заливался смехом от звуков своего голоса, усиленного эхом. Глеб догнал своего проводника и мягко тронул за плечо:
— Куда мы идем, Кузя?
Тот кинулся снова к нему и обхватил ручонками, потянул за собой:
— Дядя разведчик, я тебя так ждал, я ждал!
— Хорошо. — Глеб приобнял мальчика. — Идем вместе с тобой. Покажи мне, где выход.
Несчастный Кузя снова жил в собственном мирке. Он с пронзительным криком кинулся бежать по коллекторной трубе, разведчик едва поспевал за ним. Труба закончилась, и босые ноги зашлепали по железным прутикам лестницы, которая вела из бетонного колодца наверх. Глеб тоже медленно поднялся по металлическим скобам, осторожно высунул голову из люка и огляделся по сторонам. И мгновенно нырнул назад: мимо с ревом и грохотом прокатились гусеницы танка. Мальчик упал на землю, закрыл голову руками и начал в ужасе скулить, испугавшись бронированного монстра. Разведчик одной рукой стянул обратно в коллекторное отверстие Кузю, сжал в объятиях:
— Тише, тише. Нельзя кричать: тебя услышат охранники. Тсс.
Хотя можно было не бояться, что их кто-то услышит. Танки оглушительно грохотали при движении, разносились крики водителей и рабочих, которые направляли грозные машины в боксы. Разведчик снова приподнялся над асфальтом дворика и оглядел пространство. Он сообразил, что труба коллектора привела его прямо на пятачок рядом с ремонтными боксами. За загибом из стены цеховой постройки по асфальту протянулась сливная труба, опускалась жестяным краем прямиком к бетонному колодцу. Вдруг в ней раздался шорох лившегося потока, разведчика обдало смесью воды и грязи. Мальчик у него на руках начал вырываться:
— Надо бежать. Нельзя тут быть! Вода! Плохая вода! Будет плохо, очень плохо! Скоро вода!
Он в ужасе смотрел на трубу, из которой лилась мутная струйка. Потом, как дикий зверек, выгнулся, ухватился за железный пруток и в мгновение ока вскарабкался наверх. Кузя кинулся бежать по двору и спрятался в большой собачьей будке, которая стояла у ограды. Капитан остался на месте, пытаясь осознать то, что показал ему мальчик. Он осторожно высунул голову и осмотрел повторно территорию и въезды, вслушался в крики рабочих. В мастерских кипела работа, и никто не замечал, что над люком торчит голова разведчика.
Через час наблюдений Шубин спустился вниз, прошел по мутному вонючему потоку и замер у бетонного кольца — выхода из сточного коллектора. За спиной раздавался сильный шум, он был всё сильнее и ближе. Разведчик кинулся к выходу из трубы, сделал несколько гребков по ледяной жиже и выбрался на берег. Оттуда, где он только что стоял, хлынул бурным фонтаном в яму черный поток технической воды. Несколько минут — и слив отходов закончился, широкий вихрь превратился в струйку, а затем окончательно пропал. Разведчик сел на берег, натянул телогрейку поверх мокрой одежды, пытаясь согреться после неожиданного купания. Его одежда была мокрой, кожа горела от технической жидкости, и всё же разведчик был доволен тем, что обнаружил. Всё-таки безопасный путь есть: на завод можно проникнуть, минуя прожектор, вышку и охрану. Воду сливают порциями, и достаточно будет выждать промежуток времени, когда коллектор пустой, чтобы пробраться прямо ко входу в мастерские. Глеб расположился на берегу сточной ямы и засек время. Лишь через час по трубе пошел новый выброс из воды и смазочных жидкостей. От этой порции резко пахну́ло бензином, и Шубин понял: внутри мастерских вовсю идет ремонт танков. Мужчина поднялся и начал пробираться между домами назад. Уже было далеко за полночь, времени хватит только на возвращение в ущелье.
У подножия горы капитан оказался почти одновременно с Алесей. Она с трудом проговорила, задыхаясь после стремительного забега:
— Всё узнала. В Борун пригнали танки.
— Да, — дрожащий от холода Глеб так же, как и напарница, едва мог говорить.
Многочасовая усталость, озноб после купания в едкой воде совсем измотали его. Помогая друг другу, Зеленина с Шубиным прицепили опорные тросы к ремням и начали подъем. Последние силы ушли на то, чтобы взобраться по отвесной скале. Усталость была такой сильной, что даже страх перед падением отошел на второй план. Механически Глеб переставлял ноги, впивался пальцами в трещины между плитами, очень смутно улавливая, что тело его деревенеет от холода и долгих физических усилий.
Внутри ущелья даже стойкая Алеся не выдержала и со стоном вытянулась на камнях:
— Нет сил… Я… я…
Глеб успокоил ее. Себя он чувствовал так же. Тело гудело после суток тяжелого перехода по горам, дежурства у коллектора и купания в сточной воде. Все ссадины на теле жгло, словно огнем, от грязной пленки на одежде и теле. Поэтому разведчик просипел женщине: