Крук опять умолк, еще раз выглянул в окно и сказал на этот раз без всякого пафоса, а сухим и деловым тоном:
– Итак, подведем итоги. Пункт первый – бойня, которая вот-вот начнется. Что нам всем делать в этом случае? Ни в коем случае не вмешиваться. Но наблюдать и фиксировать. Пункт второй – взрыв вентилятора. Ну и для пущего эффекта – ночная стрельба. Я вам еще не сказал, так вот, говорю сейчас. Я встречался с нашими хлопцами – с теми, которые затаились на заимке. И дал им распоряжения. Сразу же после взрыва вентилятора они должны пробраться в центр города и открыть пальбу. Не по людям – по ним не надо. Да и где их взять, тех людей, в ночном городе? Хотя, если кто-то и угодит под шальную пулю, в этом не будет ничего для нас страшного. Угодил – значит, такая его доля. Но главное – пускай хлопцы постреляют вверх, а еще лучше – по окнам всяких официальных зданий и магазинов. В первую очередь, конечно, по окнам горкома партии. Такая стрельба очень важна. Она усилит эффект. Тут тебе – побоище в поселке, там – взрыв вентилятора, в городе – пальба… Народ в ужасе и смятении, власть парализована, слухи множатся и ширятся… И только тогда мы уйдем. Под шумок, во время неразберихи, это будет сделать просто. Кто обратит на нас внимание, когда в городе творятся такие дела?
Крук хотел добавить еще что-то, но дверь неожиданно распахнулась и вошел Остап Луцик.
– Ну, что? – нетерпеливо спросил Крук. – Что там видно и слышно? Когда начнется сражение?
– Кажется, сражение отменяется, – ответил Остап и мрачно усмехнулся. – Не будет никакой войны…
– Это почему же? – Крук с недоумением уставился на Остапа.
– Те, кто шли нас бить, не дошли до поселка, – ответил Остап. – Повернули обратно…
– Почему? – Было заметно, что Круку такая новость не понравилась. – Как это так: шли и повернули обратно? По какой такой причине?
– Не знаю. – Остап пожал плечами. – Разное говорят… Говорят, будто им навстречу вышли начальник милиции и начальник КГБ и убедили их повернуть обратно.
– Вот как! – Крук нервно усмехнулся, то же самое сделал и Чорба. Лишь Василь и Михайло никаким видимым образом не отреагировали на новость. Это были два боевика, они не умели рассуждать, они умели лишь действовать – если им будет отдан приказ.
– Это еще не все, – сказал Остап. – Есть и другие новости. В поселке сейчас милиция. Много милиции. С оружием. Сказали, что пришли нас охранять. Вот так.
– Это называется – власть приняла меры, – сказал Чорба. – Чего и следовало ожидать. Мы почему-то посчитали, что в этом городе нет никакой власти. А она есть… В общем, ситуация меняется. И что мы будем делать? Что ты на это скажешь, Крук?
Крук не сказал ничего, зато сказал Остап:
– И еще одна новость… Все важные объекты в городе взяты под усиленную охрану. Шахты, вентиляторы, центр города…
– Откуда это известно? – спросил Крук.
– Вернулся с работы Евгений, старший сын. Он и сказал. Сейчас об этом говорят все в городе. Так что, по сути, никакая это не новость. Это вы здесь заперлись и ничего не знаете…
– Откуда же у них столько милиции? – удивленно спросил Чорба. – И в поселке милиция, и в городе, и на шахтах…
– Есть еще и дружинники, – ответил Остап. – Работяги. Они и охраняют. Но это еще хуже, чем милиция.
– И почему же? – недоуменно спросил Чорба.
– Милиция должна подчиняться законам, – сказал Остап. – Хочешь не хочешь, а должна. А работягам наплевать на законы. У них свои законы. И поступают они в случае чего по своим собственным законам. А народ здесь лихой. Крутой и бедовый… В случае чего они никого уговаривать не будут. Голову оторвут! И никто им ничего поперек не скажет.
– Вот как… – растерянно произнес Чорба. – Ну так что же нам теперь делать? А, Крук? Ты у нас стратег и мыслитель, вот и дай нам ответ.
Но у Крука, похоже, не было ответа. Во всяком случае такого, который он мог бы дать немедленно, без всяких размышлений. Он лишь зло щурился и кусал губы. В данный момент он был растерян, и на это обратили внимание все, кто присутствовал сейчас в комнате: и Чорба, и Остап, и даже Михайло с Василем.
Впрочем, растерянность Крука длилась недолго. Очень скоро он вновь стал самим собой – решительным, уверенным и, как это обычно за ним водилось, ироничным. Было похоже, что его осенила какая-то новая мысль.
– Ну что ж, – уверенным тоном произнес он. – Это даже хорошо, что все случилось именно так. Хорошо для нас, для нашего дела. Ситуация изменилась, так и что ж? Из нее можно извлечь пользу. Большую пользу! Даже лучше той, которая предполагалась до этого. Словом, ничего страшного не произошло. Все хорошо!
– И что же тут хорошего? – спросил Чорба.
– А хорошего тут то, что уже вечер. А за ним наступит ночь, – сказал Крук.
– Ну, наступит… – Чорба непонимающе пожал плечами. – И что же с того?
– А ночью они придут в поселок, – сказал Крук. – Обязательно придут.
– Это кто же? – Такому загадочному ответу удивился даже бесстрастный Остап.
– Те, кто не дошел в поселок днем, – пояснил Крук. – Кого на полпути перехватили начальник милиции вместе с начальником КГБ. Если вы думаете, что все так просто, – вы не знаете людей. Невозможно так вот запросто погасить в человеке злобу. А если это не один человек, а толпа, то тем более. Толпа может сделать вид, что она успокоилась, но это не так. А потому – они обязательно придут. Ночью. Ночью проще, чем днем, потому что ночью темно. А если темно, то никто тебя не увидит и не узнает. Потому-то именно ночью и творятся всякие нехорошие дела.
Крук умолк и оглядел каждого своего слушателя по очереди, включая Василя и Михайла. Он пытался определить, какой эффект произвели на слушателей его слова. По всему выходило, что эффект получился именно такой, на какой Крук и рассчитывал.
– Итак, они придут ночью. Обязательно придут. И никакой начальник милиции и начальник КГБ их уже не остановят. И милиция, которая в поселке, их тоже не остановит. Потому что придет толпа. А толпа может остановиться лишь сама, по своей собственной воле. Но лишь тогда, когда она выплеснет всю свою злобу. В данном случае – когда разрушит и сожжет весь поселок. Вместе с людьми, скотиной и всякой утварью.
– И что же делать? – От таких слов растерялся даже невозмутимый Остап.
– Что делать? – Крук в упор взглянул на Остапа. – Уходить из поселка, вот что. Другого решения я не вижу. Да его и нет, никакого другого решения. Только одно – уходить.
– Уходить куда? Кому? Зачем? – Остап растерялся еще больше.
– Вот ведь сколько вопросов! – усмехнулся Крук. – Придется ответить на каждый вопрос по очереди. Кому уходить? Вам. То есть всем, кто захочет уйти. И кто способен держать в руках оружие. Кто понимает, что именно происходит сейчас в поселке и во всем городе. А кто не понимает – тому надо объяснить. В ускоренном темпе и доходчивыми словами. Не важно, кто ты: старик или молодой. В данном случае все мы здесь бойцы. Повстанцы, как в былые времена. Ведь ты еще помнишь славные былые времена? – И Крук еще раз взглянул в упор на Остапа.
Остап ничего не ответил, он ждал ответы на остальные свои вопросы.
– Теперь о том, зачем уходить, – сказал Крук. – А затем, что противник растеряется. Вот – все ушли из поселка, а значит, не с кем противнику воевать. А если не с кем воевать, то и поселок никто разрушать не станет. Вы уйдете и тем самым сохраните ваши дома. Других-то домов у вас все равно нет, да и не предвидится при советской-то власти…
– В поселке милиция, – возразил Остап. – Она не позволит…
– Какая милиция? – перебил Остапа Крук. – Что с того? Какой от нее толк? Разве устоит милиция против народа? Да и не для того она здесь, чтобы вас защитить. Она здесь для того, чтобы, наоборот, защищать их – тех, кто придет ночью вас громить! Разве непонятно? Ведь это именно советская власть натравила на вас несознательных людей – в отместку за то, что вы осмелились выступить за правду. Она решила расправиться с вами не своими руками, а руками темного народа! А потом все на этих людей и свалить! Дескать, это они, а не мы… О, это хитрая, коварная и подлая власть! Или, может, ты это позабыл? Прижился в этом своем бараке и ничего не помнишь?
– Кое-что я еще помню… – нехотя произнес Остап.
– А если помнишь, то тебе и быть командиром отряда! – решительно произнес Крук.
– Какого еще отряда? – опешил Остап.
– Того, который ночью уйдет из поселка. Ты спрашивал, куда нужно уходить. Отвечаю. В двадцати километрах от города, в тайге, есть охотничья заимка. Называется Кедровый лог. Слышал о такой?
– Доводилось, – буркнул Остап.
– Ну так вот. Туда ты и поведешь свой отряд. Там тебя будут ждать. Встретят…
– Кто? – не понял Остап.
– Там обосновались наши люди, – пояснил Крук. – Их немного, но каждый из них стоит десятка. Вот они вас и встретят.
– И что будет дальше? – спросил Остап.
– А дальше вы будете воевать. Партизанить, делать набеги… Помнишь, как это было в волынских лесах? Вот и здесь так будет. Так должно быть.
– Разгромят нас, – тоскливо произнес Остап.
– Вас и здесь разгромят еще раньше, чем там! – жестко ответил Крук. – Так что нет у вас выбора… И потом – лично тебе и твоей семье это не грозит. Тебя, твою жену и твоих детей мы спасем.
– Это как же? – с угрюмой недоверчивостью спросил Остап.
– Вывезем вас за границу, – сказал Крук. – Найдем такую возможность… Конечно, если мы с тобой во всем поладим. То есть если ты будешь в точности выполнять наши указания.
Только сейчас до Остапа начало доходить, кто его гости на самом деле. Ни с какой Западной Украины они не прибыли, они явились к нему совсем с других мест. Все четверо. Даже больше, чем четверо, потому что, оказывается, на заимке в Кедровом логе есть еще такие же люди. Много их или мало – это не имеет значения. Главное – они есть. И здесь они есть, и в Кедровом логе, и, может быть, еще где-то поблизости…
И вот с такими-то людьми и связался Остап. Позарился на те деньги, которые они ему заплатили. Деньги, конечно, немалые, но как бы они не вышли Остапу боком! Ведь вот на что толкают его эти люди! На борьбу с советской властью! Да разве можно одолеть советскую власть? Когда-то, в молодости, Остап уже пытался это сделать. И что с того толку? Еще хорошо, что остался жив. И вот теперь его опять толкают на ту же самую дорожку. И на этот раз, пожалуй, живым он с этой дорожки не сойдет. Что с того, что ему только что пообещали, будто спасут и его самого, и всю его семью? Обещать легко, а исполнить обещание – трудно. Да и будут ли эти люди, которые сейчас пребывают в его доме, выполнять обещанное? Скорее всего, нет. Не верил им Остап…