Успехи не остались незамеченными — когда Теон победил Марона в очередном поединке, к ним спустился даже Бейлон и похвалил сына.
Теперь он отправляется в морской поход вместе с Виктарионом Грейджоем, дабы стать взрослым и заплатить Железную Цену.
За весь путь до Летних Островов Теон обучался премудростям морского плавания на корабле — обучался у более опытных правильно делать узлы, ориентироваться в море и учился плавать. Его просто в один момент вышвырнули за борт. Причём это сделал лично дядя. С напутствием от капитана "Железной Победы", Теон полетел в морскую пучину.
Ледяная вода и ветер сделали свое дело, давясь и чудом оставаясь в живых, он вспоминал всё, что знал о плаваньи из прошлой жизни. Что было потом, казалось слишком неясным и запутанным. В один момент юный Грейджой почувствовал поверхность под ногами, лишь затем, чтобы рухнуть на нее изнеможенным и уставшим, словно пахавший целый день вол.
Его быстро высушили, поменяли одежду на более тёплую и похвалили — немногие могли самостоятельно выбраться из воды. Обычно приходилось спасать, но тем самым спасаемый терял толику уважения и авторитета. А Теон получил только одобрение и уважение. Он действительно забрался на корабль сам, чему и сам не верил.
Так он и добирался в компании бывалых пиратов до Летних Островов. Путь длился полтора месяца, и Теон поднабрался немало впечатлений от морского путешествия.
Кровавые дёсна от цинги, суровый быт железнорождённых матросов, споры, драки, кои быстро пресекались, но являлись нередким случаем на корабле. Видел Грейджой и как развлекались пираты Островов — кости не пресыщали их и они, ставя длинную доску, привлекали акул Южного Моря кровью и другими хитрыми методами.
Как только морских львов собиралось достаточно много, смельчак вставал на доску и на её края делал разные кульбиты — разной степени сложности и опасности.
За время пути ещё никто не упал, но в первые разы Теон смотрел на это представление с замиранием сердца.
"Кажется, я понимаю почему в Вестеросе железнорождённых считают то ли идиотами, то ли психами!"
Уже давно наступила ночь в жарких краях Летних Островов. Коренные жители, летнийцы высокие и с ониксовой кожей, проведя увеселительный праздник во имя своих богов, сейчас глухо спали под грузом вина и усталости. Это и стало роковым моментом для них.
Вдалеке показалась чёрная тень с неясным жёлтым отблеском. При приближении это оказался чёрный парус с золотым кракеном в виде герба. Но чёрный парус был не единственный — за ним следовало ещё с десяток таких парусов. Никто из летнийцев этого не заметил.
Ладьи железнорождённых тихо рассекали водную гладь, быстро приближаясь к песчаному берегу.
Лишь когда нога железнорожденного ступила на землю небольшого острова, кто — то подал тревогу, но было поздно.
Теон следовал неподалеку от своего дяди. В тонко выделанной куртке из блестящих кольчужных колец, нашитых на стёганые слои шерсти. Голову прикрывал полусферичный шлем, подогнанный под размер его головы.
В бой в первых рядах Грейджой не пошёл — он ещё был слишком мал и недостаточно опытен. Погубить младшего сына старшего брата в первом налёте капитан Железного Флота не хотел.
В руках короткий меч и круглый щит. Летнийцы предпочитали обстреливать врагов издалека, если верить словам Виктариона.
И действительно — он отбил пару стрел своим щитом, несмотря на свою отдалённость от основного сражения. Но некоторые всё-таки получили свою порцию железа — парочка железнорожденных упали навзничь, захлёбываясь в крови. Железяне от ярости зарычали и ускорились, быстро преодолев берег, и врубились в незащищенный ничем небольшой город.
Мало кто мог оказать сопротивление — большинство, только что проснувшиеся и ничего не понимающие, либо быстро умерли, либо быстро стали невольниками.
Летнийцы прятались в своих домах и пытались подловить ненавистных пиратов. Копья оканчивающиеся железными концами вонзались в спину небрежным налётчикам, но немногим жителям Вечнозелёного Архипелага сопутствовала удача.
Идя по окровавленным улицам павшего поселения, Грейджой видел как островитяне врывались в дома и выносили всё самое ценное. Шкуры экзотических животных, немногочисленные луки из златосерда, статуэтки чужих богов или съестные пожитки.
Некоторые деревянные хижины стали загораться, а до слуха Теона донеслись визгливые женские стоны.
— Амбуго Мапато! — заорал внезапно выскочивший неизвестно откуда чернокожий летниец со странным клинком в руке. Толстый, с двумя концами, он обещал раскроить Теону голову, не увернись тот вовремя.
Чернокожий не отставал и продолжая бездумно размахивать своим орудием, наседал на маленького железнорождённого, закрывшегося щитом.
Удар!
Послышался треск и Теон упал на землю. Щит раскололся на две половинки и был выброшен за ненадобностью. Руку саднило от боли. Летниец утробно зарычал и на секунду отвлёкся.
Не испугавшись и не потеряв голову, он ударил коротким мечом по незащищённой ноге, прямо по икре. Раздался вопль боли вперемешку с воем ненависти. Не успел опавший на одно колено летниец отреагировать, как маленький Теон всадил меч ему в глотку.
Капли крови брызнули на лицо. Теон судорожно дыша, вытащил клинок из трупа и встал, оглядевшись. Не нужно было уходить от дяди…
— Теон!
Он обернулся и увидел подходящего Виктариона в доспехах и маске-кракене. Старший Грейджой быстро преодолел расстояние меж ними и оглядел племянника, заметив капли крови на лице мальчика.
— Ты ушёл от меня, — обвинительно заметил Виктарион, — умри ты здесь, Бейлон спустил бы с меня три шкуры, — но в голосе не было волнения.
Идущий рядом с Виктарионом крепко сбитый и длинногий железнорождённый осмотрел безумного летнийца, что набросился на Теона.
— Мёртв, наповал. Парень, это ты его? — Спросил Нут Цирюльник.
— Я, — признался Теон, — случайно вышло. Не знаю как на него нарвался.
— Ну ты даёшь, парень! И как тебе твоё первое убийство?
Внутри было пусто. Это не было его первым убийством. Но вместо маленьких дыр в теле от пуль, он оставил целую прощелину в глотке.
— Хочется набить желудок едой.
Нут рассмеялся, а Виктарион, сняв маску, странно посмотрел на племянника.
— Смотри, какая забавная птичка, — указал на разноцветного, с длинным клювом и немалым размером попугая Эйрик Длиннозуб. Это был один из бывалых пиратов, что учил его многим премудростям во время пути.
Для жителей Железных Островов попугай — это забавная зверушка, но для Теона это знакомое животное.
— Ходят слухи, что летнийцы могут научить этих птиц говорить, словно мейстерских ворон, — продолжил Эйрик. — Как думаешь, какова она на вкус, а Теон?
— Не думаю, что он вкусен. Лучше отпусти птицу, — посоветовал Грейджой.
— Эко, нет уж. Я местных птиц на вкус ещё не пробовал, вдруг окажется вкусным? — Он ухмыльнулся, показывая наличие двух длинных передних зубов. Причины его прозвища. Но железнорождённым он являлся уважаемым и с Виктарионом давно ходит в морские походы.
— Погоди, — остановил Эйрика Теон. — Я возьму птицу себе.
Эйрик недовольно засопел, но Теон примирительно протянул руку с парой позолочённых бус. Длиннозуб осклабился и принял подношение, уступив попугая Грейджою:
— Держи ты этого клювика, но не стоит эта птица того, не стоит! — буркнул Эйрик, примеряя позолочённые бусы.
— Возможно, его можно научить разговаривать? — ухмыльнулся уже Теон, поглаживая попугая. Тот, будто чувствуя, парой длинных шагов своих когтистых лап подошёл поближе к вселенцу, опасаясь плотоядного взгляда Эйрика. Умная птица.
— Да сказки всё это, чтоб этих летнийцев кракен во все щели прополоскал, — махнул рукой он, поглядывая как на палубу завозят чернокожих невольников и заходят сопровождающие их охранники — железяне.
— Ладно, парень, пойду я, развлекусь с молодыми дурачками, может ещё чего обменяю.
Эйрик ушёл, а Теон продолжал стоять поглаживая попугая.
Мимо шли связанные невольники — избитые, лишённые дома и даже одежды. Он обвёл их равнодушным взглядом. Ни жалости, ни чувства брезгливости — ничего. За два года вид невольников стал для него обычным делом.
“Осталось вилкой себе в глаз тыкнуть и надеть чёрную повязку. Йо — хо-хо и бутылка рома!” — поиронизировал Теон, все ещё чувствуя во рту запах пепла от сожженных хижин.
Первый налёт стал показательным. Теона чуть не убили, но за этот риск Грейджой получил и награду, в виде плаща из разноцветных перьев от дяди и изогнутый кинжал с гладкой ручкой.
Вместе с этим — ещё и бусы, которые Грейджой обменял на попугая.
Не густо, но и поселение не было богатым. Обычное дикарское племя, нахватавшее парочку цивилизованных вещей от более технологически развитых собратьев из самого крупного острова — Уалано.
— Твой отец будет доволен тобой, Теон, — сказал Виктарион, поднявшийся на палубу последним в сопровождение десятка бойцов, — но больше не смей отходить от меня ни на шаг.
Грейджою оставалось только примирительно склонить голову.
Ещё несколько недель они мотались по Летним островам грабя в основном мелкие деревеньки. Теон постоянно оставался рядом с Виктарионом, державшего Грейджоя подальше от битв.
Награбив до того состояния, что трюмы были полностью заполнены, Виктарион направил свой маленький флот в пару десятков ладей и галер в сторону Вольных Городов.
Уже не для грабежа, а торговли. Торговли рабами. Путь их пролегал в Волантис, одну из наследниц Старой Валирии.
Но прежде чем они добрались до далёкого Волантиса, они остановились на недолгое время в Лисе.
Продали часть невольников и запаслись провизией наперёд. Уже несколько месяцев они находились в плавании от Пайка и запасы, даже пополняемые с налётов имели свойство кончаться.