Оказалось, что законы развития человечества распространяются и на Россию. Кто бы мог подумать?
Конечно, все было очень сложно, и антикапиталистические, антибуржуазные настроения общества никуда не исчезли, хотя русско-японская война и неудачная революция 1905 г. несколько снизили накал мессианства и социалистического напряжения.
Однако с 1906 г. резко изменилась роль народа, этих «серых» миллионов, которые начали сами выбирать свою судьбу, чего еще не понимала количественно ничтожная — в сравнении с общим народонаселением — оппозиционная общественность, едва не победившая в 1905 г.
И разнообразная статистика, которая доказывает позитивное развитие столыпинских преобразований, — это своего рода избирательные бюллетени, это, условно говоря, голоса на референдуме в пользу новой жизни.
Стратегия Столыпина была верна — именно ряд параллельных правительственных мероприятий в сочетании с личным раскрепощением крестьянства, с обретенной им свободой принятия решений в большой мере вырвали деревню из застоя еще до Первой Мировой войны. И значимость этого факта трудно преуменьшить. При этом понятно, что проведение преобразований такого масштаба априори не может быть идеальным, беспроблемным и т. п. Как и всегда, были трудности, случались эксцессы исполнителей и др. Это неизбежно.
Тем не менее, мы смело можем считать преобразования Столыпина началом долгожданной русской агротехнологической революции.
Основанная на получении крестьянами де-факто полноты гражданских прав, она оказалась целостным масштабным процессом реформирования аграрного сектора экономики Империи, оказавшим также всестороннее воздействие на развитие народного хозяйства в целом (и не только).
Этот процесс включал:
1) радикальное расширение площади крестьянской частной земельной собственности благодаря укреплению в собственность надельной земли, землеустройству, а также покупке земель у Крестьянского поземельного банка и при его посредничестве.
Напомню, что более чем 2 млн дворов укрепили в собственность почти 14 млн. дес.
Землеустройство создало на надельных землях 1,3 млн. единоличных хозяйств площадью около 13 млн. дес.
Благодаря ссудам Крестьянского поземельного банка (свыше 1 млрд, руб.) к крестьянам перешло 10 млн. дес.
По сути, речь шла о массовом внедрении в жизнь России принципа частной собственности. Современники оценивали число единоличников и членов их семей в 12,5 млн. чел.441
2) переструктурирование крестьянского землепользования путем землеустройства, т. е. консолидацию десятков отдельных полос земли, составлявших надел, в одно целое, что создавало объективные условия для подъема агрикультуры.
Напомню, что до 1 января 1916 г. в Землеустроительные комиссии поступили ходатайства о землеустройстве от 6,2 млн. домохозяев-крестьян, живших в 222,9 тыс. земельных единиц. Из этого количества для 3,8 млн. дворов, или 62,1 %, были произведены обследования на местах и предварительные землемерные работы, т. е. «закончена подготовка»; для 2,9 млн., или 46,4 %, выполнены землеустроительные работы в натуре, и в отношении 2,4 млн. дворов, или 38,2 %, последние юридически были завершены. В стране появилось около 1,5 млн. индивидуальных крестьянских хозяйств.
Площадь завершенных и подготовительных землеустроительных работ составила 34,3 млн. дес., или 374,7 тыс. кв. км, что равно сумме территории современных Италии и Ирландии. Если же добавить к этой цифре 10 млн. дес., купленных крестьянами у Крестьянского банка и при его посредничестве, и, как минимум, 20 млн. дес. землеустройства в Сибири (на деле — больше), то мы получим 64 с лишним млн. дес., т. е. 700 тыс. кв. км, что равно площади Франции, Бельгии, Швейцарии и Австрии вместе взятых. И все это землеустроители и землемеры сделали — формально — всего лишь за 9 полевых сезонов, из которых лишь немногие могут считаться нормальными! Ведь реформа с одной своей стороны была как бы подожжена революцией 1905 г., а с другой — Мировой войной.
3) начало реального повышения уровня крестьянского земледелия, его производительности и материальных достатков деревни в целом путем интенсификации крестьянского хозяйства. Освобождение его от пут общины само по себе должно было стимулировать инициативу и предприимчивость крестьян. Параллельно, благодаря соединенным усилиям правительства и земств, стремительными темпами стало расти агрономическое просвещение крестьян, быстро принесшее позитивные результаты.
Так, только железнодорожная среднегодовая перевозка усовершенствованных сельхозмашин и орудий в 1906–1913 гг. в сравнении с 1894–1905 гг. выросла, повторюсь, с 8245 до 23 377 тыс. пуд., или в 2,8 раза. Аналогичные показатели для транспортировки минеральных удобрений составили 9812 и 26 723 тыс. пуд., а рост — 2,7 раза.
4) развитие всех видов кооперации, сделавшее Россию одним из мировых лидеров кооперативного движения.
В частности, возникли такие считавшие свои обороты десятками миллионов рублей кооперативные центры, как Московский Народный Банк, Московский Союз Потребительных Обществ, Центральное Товарищество льноводов, Союз Сибирских маслодельных артелей, объединявшие сотни кооперативов и миллионы крестьянских хозяйств.
Кредитная кооперация стала приводным ремнем реформы и инвестировала в деревню почти два миллиарда рублей. Десятки тысяч кооперативов с десятками же миллионов участников стали абсолютно новым и весьма значимым компонентом жизни страны. Настолько значимым, что после краха военного коммунизма Ленин вынужден был задуматься о плане построения социализма через кооперацию.
5) новую переселенческую политику, позволившую более чем трем миллионам крестьян обрести новую малую родину и превратившую Сибирь, с одной стороны, в крупный рынок для русской промышленности, ибо переселенцы своим спросом стимулировали ее развитие, а с другой, в очень важный для экономики Империи сельскохозяйственный регион.
6) начало реализации грандиозного по замыслу и размаху плана освоения Азиатской России, а также ее интеграции в жизнь страны и во всероссийский рынок; напомню, что попытка советской власти повторить задуманное Столыпиным и Кривошеиным закончилась экологической катастрофой континентального масштаба.
7) реформа стала важным фактором промышленного подъема 1909–1913 гг., о чем довольно подробно написано в книге «20 лет до Великой войны».
8) Все перечисленное, несомненно, повысило благосостояние множества крестьян в прямом смысле слова.
Как говорилось, статистика сберегательного дела безусловно говорит о росте благосостояния населения страны в годы реформы вообще, а крестьян в особенности — за 1906–1913 гг. число крестьянских книжек возросло с 1397,1 до 2546,6 тыс., т. е. на 82 %, а сумма вкладов — с 261,9 до 480,2 млн. руб., или на 83 %. При этом крестьянские сбережения росли быстрее, чем сбережения по стране в целом. Свыше 80 % всего за 8 лет — это вполне удовлетворительно.
Если в 1896–1905 гг. в России в среднем ежегодно прибавлялось 103,0 тыс. крестьянских сберкнижек, на которых лежало 19,5 млн. руб., то за 1906–1913 гг. аналогичный показатели составили 143,7 тыс. и 27,3 млн. руб. Рост соответственно на 39,5 и 39,7 %.
При этом крестьяне прежде всего южной половины Европейской России вложили свыше 200 млн. руб. в кредитные кооперативы, успешно конкурировавшие со сберегательными кассами.
Так что оспаривать успех реформы могут лишь негативисты, но у них профессия такая.
Тем не менее, снова повторю, что я разделяю реалистичный подход самого ГУЗиЗ к оценке своей деятельности за 1909–1913 гг.: «Настоящий краткий отчет за пятилетие представляет собой первую попытку оглянуться на пройденный за эти годы путь, дать общий очерк деятельности ведомства в связи с его программою, свести воедино главнейшие цифровые итоги в той широкой перспективе, в которой утрачивают всякое значение и второстепенные ошибки и недочеты, — несомненные и многочисленные — и второстепенные успехи, и резко выступают лишь главные линии, общий смысл совершающейся работы.
Конечно, в такой перспективе яснее обнажается вся недостаточность этой работы по сравнению с тем, что надо еще сделать, что требуется насущными интересами сельской жизни, но для правильной оценки сделанного и для отчетливого сознания предстоящих задач, подведение время от времени таких итогов необходимо»442.
Таким образом, ведомство совершенно не обольщалось достигнутым и не страдало обычной для отечественной бюрократии во все времена «исторической болезнью» — головокружением от промежуточных успехов
И эта сдержанность в оценке всех перечисленных выше бесспорных успехов и достижений — уже и тогда уникальных для человечества, — квалификация их лишь как итогов «подготовительного периода» была одним из залогов того, что, несмотря на то, что аграрный коммунизм еще оставался реальностью для миллионов крестьян, Россия успешно пройдет тот долгий путь, на который она вступила в 1906 г.
Если надеяться на будущее как естественный вывод из прошлого, то у преобразования России, известного как Столыпинская аграрная реформа, несомненно, было большое будущее.
Преобразования прямо, хотя и не в равной мере, затрагивали все пять сфер, в которых идут модернизационные процессы, — политическую, социальную, культурную, экономическую и психологическую. Благодаря реформе антирыночная и антимодернизационная ментальность большой части населения страны стала размываться.
И здесь необходимо привести еще одно очень важное соображение в пользу того, что Петр Аркадьевич Столыпин доказал свою Теорему.
Выше приводились слова И. М. Страховского, убежденного, что стоит только обществу отказаться от привычных взглядов на крестьянина, как «мы, наконец, увидим» в нем «не загадочное существо особой породы, а просто человека со всем присущим ему разнообразием общечеловеческих запросов и потребностей.
Мы откроем в нем тогда богатый запас дремлющих сил не того мистического характера, который грезился народникам, а сил реальных и жизненных, которыми, несмотря на все неблагоприятные условия, создана и расширена русская земля от моря до моря».