– Как я должна доказать тебе то, чего нет и быть не может?
– Слышал я одно мнение, что большинство сводных, которые живут вместе не с самого детства, рано или поздно сходятся как пара. Один или сразу двое из них начинают испытывать влечение к названому родственнику.
Он самодовольно усмехается, словно точно знает, что я в него влюблена, но даже не представляет, как сильно заблуждается на сей счет.
– Я назвал это «Теоремой сводных». Так давай докажем, что это мнение ошибочно.
– Как?! – с ужасом восклицаю.
– Один поцелуй, Bonbon! Всего один поцелуй сможет опровергнуть эту гипотезу.
Теодор с легкостью спрыгивает с кровати и приближается ко мне. Между нами остаются считаные сантиметры, и мое сердце делает кульбит в груди, отчего мне становится сложнее дышать.
– Так что, ты согласна?
Сглатываю вязкую слюну, а у самой коленки трясутся.
– Не буду я тебя целовать!
– Значит, я прав и ты в меня влюблена!
– Ничего подобного! – возмущаюсь я. – Ты меня шантажируешь!
Теодор склоняется ко мне и опаляет мятным дыханием. От страха, который подступает к горлу, я машинально делаю пару шагов назад и спотыкаюсь о скейтборд. Тео ловко подхватывает меня одной рукой, и я инстинктивно цепляюсь пальцами за его майку. Мы застываем в нелепой позе. Я чувствую, как бешено бьется его сердце.
– Докажи, что я не прав, – шепчет сводный мне в губы, практически касаясь их своими.
В горле пересыхает, мне кажется, я перестаю дышать.
Набираюсь смелости, мысленно убеждая себя: «Это просто вызов, Лия. Ты сможешь!» А после робко целую Теодора.
Глава 18Теодор
Лия меня целует.
Ее нежные губы касаются моих в тот момент, когда я хочу этого больше всего. В тот момент, когда я думаю, что мои сгорающие желания никогда не исполнятся. Но я ошибся…
Ее поцелуй – как сладкий нектар, текущий по моим губам, утоляющий жажду, которая мучила меня так долго. Я обнимаю ее, притягиваю к себе и растворяюсь в блаженстве этого момента. Ее теплое дыхание – на моей коже, ее мягкие волосы щекочут мое лицо. Все это похоже на сон, и я не хочу, чтобы он когда-либо заканчивался.
Лия отвечает самой искренней взаимностью. Кто бы мог подумать, что дурацкий спор, который я придумал на ходу, пробудит в нас… чувства? Или же это мимолетное искушение, которое поманило нас сорвать запретный плод? Я точно не знаю…
Тихий вздох Лии возвращает меня на землю. Я прижимаю сводную к стене, продолжая наслаждаться терпким поцелуем. Лия обвивает мою шею руками, еще сильнее прижимаясь ко мне. Ощущаю легкую дрожь в коленях. Сводная тоже дрожит. Бешеный ритм ее сердца ощутим так ярко, что можно с легкостью посчитать пульс.
Но вскоре мы оба чувствуем, что стоит отстраниться. Надо прервать этот момент. Лия отстраняется первой, но по-прежнему держит руки на моей шее. Ее глаза сияют от счастья.
– Теорема, значит? – произносит она шепотом, который отражается на моей коже приятными мурашками.
– Сводных, – напоминаю я ей, чтобы хоть как-то показаться смешным в этой ситуации.
Но снова не сдерживаюсь.
Ее сочные нежные губы манят меня, как самый сладкий сироп на земле. Мгновение-другое, и я вновь пробую на вкус ее пухлые губы. Сводная не противится – наоборот, отвечает еще большей нежностью, чем минуту назад. Это кружит мне голову. Ее прикосновения обжигают меня, словно тысячи крошечных молний. Мое тело воспламеняется, а разум затуманивается от желания. Мысли о том, что это неправильно, проносятся в моей голове, но я не могу устоять перед соблазнительными чарами девушки. Наши языки сплетаются в страстном танце, разжигая огонь, который грозит поглотить нас обоих. Я прижимаю ее к себе, ощущая, как ее тело дрожит от возбуждения. Каждый дюйм ее кожи совершенен, каждый вздох – как музыка для моих ушей.
В этот момент я забываю обо всем на свете. Обо всех запретах и морали. Остаемся только мы двое, потерянные в водовороте воспламеняющейся страсти.
Однако, как бы сильно ни жгло изнутри желание, мы оба понимаем, что нужно остановиться. Поэтому я отстраняюсь первым. Я уже забыл о споре, забыл об уговоре с Bonbon. Все это кажется неважным, устаревшим и ненужным.
Минуту мы смотрим друг на друга так, будто видимся впервые. Я не могу подобрать нужные слова. Впрочем, Лия тоже. Но молчать куда противнее, чем говорить какую-то несвязную ересь.
– Я… ну… – начинаю мямлить.
– Да… ты… – сводная принимается делать то же самое.
Означает ли это то, что я прав? Сводная испытывает ко мне какие-то чувства?! Определенно да, ведь если бы ей было все равно, то поцелуй ее продлился бы не дольше двух секунд.
– В общем…
Лия замирает. Я не понимаю, что хочу ей сказать. В голове крутится лишь одна мысль, которую я пытался игнорировать до сих пор. Но это теперь плохо получается.
– Я пойду, – неожиданно заявляет Лия.
Заявляет настолько отчужденно, словно то ли о чем-то жалеет, то ли в чем-то сомневается.
Смотрю в омут глаз цвета молодой травы и не хочу отпускать Лию. Но это необходимо.
– Ладно, – тихо отвечаю я, но по-прежнему не делаю ни единого шага назад.
Лия замирает на пару секунд. Я знаю, что она не хочет уходить, но так надо. Нам обоим нужно подумать, утрясти то, что приключилось с нами, подумать о содеянном и… объясниться.
Лия тяжело сглатывает, поджимает губы и выныривает из моих объятий, а после и из комнаты. В эту минуту последнее, что я слышу – щелчок замка на ее двери.
Охренеть.
Лия меня поцеловала. В губы. По-взрослому.
Охренеть дважды!
Этот сладостно-малиновый вкус губ вскружил мне голову.
Охренеть трижды!
Стою как вкопанный, потому что до сих пор не могу осознать того, что случилось меньше минуты назад. Перед глазами еще стоит образ сводной, ее испуганные глаза, тот момент решимости, когда она тихо выдохнула и поцеловала меня.
Охренеть четырежды!
Сглатываю, осознав, насколько сильно я влюбился в сводную.
Черт.
Какой-то один глупый поцелуй, который я выпросил, совершенно не подумав, перечеркнул всю мою жизнь одной жирной линией. Сердце бешено бьется в груди, пульс подскакивает к глотке. Мне трудно дышать.
Лия… Интересно, о чем думает сводная сейчас? Понравился ли ей поцелуй? Думает ли она обо мне?
Задумавшись, машинально ложусь на кровать и кладу руки за голову. Разглядывая белый потолок, пытаюсь найти ответы на вопросы, которые быстрыми пулями выстреливают в мое сердце. Почему? Как? Что дальше? Закрываю глаза, чтобы расслабиться, но… не выходит. Напряжение расходится ломотой по телу. Мне кажется, что я весь горю, что кожа вот-вот расплавится от адреналина, растекающегося по венам.
Лия… Такое маленькое имя, и такие огромные чувства.
Терпения едва хватит, чтобы дотянуть до рассвета. Душа вовсю горит адским огнем, а любопытство сжирает изнутри. Встаю с кровати и распахиваю окно настежь. Прохладный ветер касается раскаленных щек. Он играет с белоснежным тюлем, скользит по паркету дальше, в щель под дверью. Сажусь на подоконник и, закрыв глаза, вдыхаю свежий аромат темной ночи. Чиркаю зажигалкой и закуриваю. Мысли сильнее путаются. Я все глубже ухожу в себя, в свои раздумья, которые тревожат мое сердце. Никотин проникает в легкие с каждой новой затяжкой, но не расслабляет. Лишь табачная горечь на кончике языка не позволяет мне забыться. Вглядываюсь в горизонт за крышами домов, окутанный серыми кучными тучами.
Лия… Почему именно ты? Неужели боль утраты нас объединяет? Я не знаю. И не хочу знать. Сейчас главное то, что Лия оказалась рядом. В нужный момент. В нужный час.
Я не понимал, что из-за страха сблизиться отталкивал ее. Практически силой. Ни разу не позволил приблизиться к себе. Идиот. И все это время, пока я строил из себя гордого орла, вечно шипя на сводную, она продолжала искать ко мне подход. Каждый раз, когда я отталкивал ее и закрывал одну дверь, она находила другую, не сдаваясь. Когда я закрывал и эту, она находила новую и стучалась в нее. Словно старалась показать мне, что мир может быть другим, что люди могут быть другими. Ее доброе сердце растопило лед, которым покрылась моя душа. Еще чуть-чуть, и я поверю в любовь…
Когда первые лучи солнца касаются земли, я распахиваю глаза. Даже не знаю, спал ли я ночью или дремал в сладких грезах о Лии. Произошедшее кажется… нереальным, глупым, запредельным, абсурдным!
Кажется, все спят. Я ныряю в душ, закрыв двери с обеих сторон. Тихонько привожу себя в порядок. Надеюсь, что я не разбужу Лию…
Закончив с водными процедурами, выхожу в коридор и спускаюсь на первый этаж, пересилив свое желание заглянуть одним глазком в дверь Лии. Упрекаю себя в бестактности. Так нельзя. Это неправильно. Хотя сам не знаю наверняка, как лучше себя вести в подобной ситуации.
Погода чудесная. Уже с утра столбик термометра показывает восемнадцать градусов тепла. Но зная, какой климат в стране, понимаешь, что стоит взять с собой куртку, ведь ветер может принести дождь после ясного неба.
На автомате варю кофе. Очухиваюсь лишь тогда, когда наливаю его в кружку. Сыплю две ложки сахара и делаю глоток.
Слышится шорох. Кто-то спускается с лестницы. Оборачиваюсь и вижу Лию. На ней красивая юбка, в которую заправлена белая блуза, волосы собраны в высокий хвост. Она замирает на лестнице, глядя на меня, а я, как дебил, смотрю на нее.
Сердце бешено стучит в груди. Я не понимаю, как совладать со своими чувствами и желаниями, которые сотрясают меня снова и снова…
– Доброе утро, – не выдерживает Лия, нарушая молчание.
– Доброе, – стараюсь говорить как можно отстраненнее, но получается натянуто.
Лия медленно идет в мою сторону, потупив глаза в пол. Ей так же, как и мне, неловко. Вчерашний вечер еще свеж в памяти у нас обоих.
– Кофе будешь? – спрашиваю у нее.
Сводная молча кивает.
– Gut, – произношу едва слышно.