пошли по дороге свободы, конституционногоправительства, гражданских прав, свободнойторговли, мира и доброй воли в отношениях междустранами. Наоборот, сформировалась тенденция ктоталитаризму и социализму. И более того, естьлюди, которые утверждают, что эта тенденцияявляется конечной фазой истории и что онаникогда не уступит дорогу никакой другойтенденции.
С незапамятных времён жизненная философияпростого человека без лишних вопросов принималафакт сословных различий и необходимостьподчинения тем, кто обладает властью. Первейшейнеобходимостью для человека является защита отвраждебных нападений со стороны других людей игрупп людей. Только находясь в безопасности отнападений врагов, он может собирать пищу, строитьдом, заводить семью, короче, выживать. Среди всехблаг жизнь стоит на первом месте, и никакая ценаза её сохранение не казалась высокой для людей,изнурённых хищническими набегами. Остатьсяживым в качестве раба, полагали они, всё же лучше,чем быть убитым. Иметь доброжелательного хозяинабыло счастьем, но и жестокий господин былпредпочтительнее отсутствия какой бы то ни былозащиты. Люди рождаются неравными. Одни рождаютсясильными и сообразительными, другие – слабыми инеуклюжими. У последних нет иного выбора, кромекак сдаться и связать свою судьбу с судьбоймогущественного сюзерена. Бог, говорилисвященники, так устроил этот мир.
Эта идеология вызвала к жизни социальнуюорганизацию, которую Фергюсон, Сен-Симон иГерберт Спенсер называли военной, а современныеамериканские авторы называют феодальной. Еёпрестиж начал сходить на нет, когда воины,сражавшиеся за своего полководца, началиосознавать, что сохранение власти их вождязависит от их собственной храбрости и,уверившись в своих силах благодаря этомупрозрению, стали требовать участия в управлениигосударством. Конфликты, возникавшие врезультате этих претензий со стороныаристократов, породили идеи, которые поставилипод сомнение и в конечном итоге разрушилидоктрину общественной необходимости сословных икастовых различий. Почему, спрашивали мещане,дворянство пользуется привилегиями и правами, вкоторых нам отказано? Разве наша странапроцветает не благодаря нашему труду? Развегосударственные дела касаются только короля ибаронов, а не огромного большинства народа? Мыплатим налоги, наши сыновья проливают кровь наполях сражений, а мы не имеем голоса в советах,где короли и представители аристократии решаютнашу судьбу.
Этим претензиям tiers etat<третьесословие (фр.). – Прим. перев.>невозможно противопоставить никакихсостоятельных аргументов. Сохранение сословныхпривилегий, происходивших от давным-давнозабытой военной организации, было анахронизмом.Дискриминация мещан королевскими дворами и«высшим обществом» вызывало всего лишьдосаду. Но презрительное отношение в армиях и надипломатической и гражданской службе к тем, ктоне имел благородного происхождения приводило ккатастрофам. Возглавляемые аристократическимипростофилями французские королевские армии былиразгромлены; хотя во Франции было много мещан,позднее доказавших свои блестящие способности вармиях Революции и Империи. Частично своимидипломатическими, военными и военно-морскимидостижениями Англия была обязана тому, чтопрактически возможности карьеры были открытыдля любого гражданина. Передовые умы во всёммире, в Германии Кант, Гёте, Шиллер среди прочих,приветствовали разрушение Бастилии иупразднение привилегий французскойаристократии. В имперской Вене Бетховен написалсимфонию в честь командира армий Революции,нанёсшего поражение австрийской армии, и былглубоко опечален, что его герой уничтожилреспубликанскую форму правления. Принципысвободы, равенства всех людей перед законом иконституционного правительства с небольшимсопротивлением были одобрены общественныммнением во всех странах Запада. Общепризнанно,что руководствуясь этими принципамичеловечество шагнуло в новую эпохусправедливости и процветания.
Однако в интерпретации концепции равенстваединства не существовало. Для всех еёсторонников она означала отмену сословных икастовых привилегий и законодательноеограничение дееспособности «низших» слоёв,в особенности рабства и крепостничества. Но былинекоторые, кто отстаивал выравнивание богатстваи доходов.
Чтобы понять происхождение и власть этойэгалитарной идеологии, необходимо осознать, чток жизни её возродила идея, которая во всём мире напротяжении тысячелетий вдохновлялареформаторские движения, а также простоакадемичные произведения утопистов – идеяравного владения землёй. Всё зло, досаждающеечеловечеству, приписывалось тому, что некоторыелюди присвоили себе больше земли, чем былонеобходимо для содержания своих семей.Следствием излишеств владельцев поместий быланужда безземельных крестьян. В этойнесправедливости видели причину преступлений,разбоя, конфликтов и кровопролития. Всё это злодолжно исчезнуть в обществе, состоящем только изкрестьян, производящих в собственных хозяйствахтолько то, что требуется для содержания своихсемей, ни больше, ни меньше. В таком сообщественет никаких соблазнов. Ни индивиды, ни страны нежаждали бы того, что по праву принадлежит другим.Не было бы ни тиранов, ни завоевателей, ибо ниагрессии, ни завоевания не окупались бы. Насталбы вечный мир.
Равное распределение земли было программой,которая двигала Тиберием и Гаем Гракхами вантичном Риме, крестьянскими восстаниями,постоянно сотрясавшими все европейские страны,аграрными реформами, к которым стремилисьразличные протестантские секты, а также иезуиты,организовавшие свою знаменитую индейскуюкоммуну на территории современного Парагвая[57].Очарование этой утопии соблазнило множествоблагородных умов, и среди них Томаса Джефферсона.Она оказало влияние на программу эсеров – партии, объединившей подавляющее большинстволюдей в Российской империи. Сегодня она являетсяпрограммой сотен миллионов людей в Азии, Африке иЛатинской Америке, чьи усилия встречают, как этони парадоксально, поддержку со стороны внешнейполитики Соединённых Штатов.
Однако идея равного распределения земли –пагубная иллюзия. Её реализация ввергла бычеловечество в голод и нищету, и в сущностиуничтожила бы саму цивилизацию.
В контексте этой программы нет места никакомуразделению труда, кроме региональнойспециализации в соответствии со специфическимигеографическими условиями различных территорий.Если довести данную программу до логическогоконца, то в этой схеме нет места даже для врачей икузнецов. Она не учитывает, что современноесостояние производительности земли вэкономически развитых странах являетсярезультатом разделения труда, котороепредоставляет инструменты и механизмы,удобрения и электроэнергию, бензин и множестводругих вещей, которые многократно увеличиваютколичество и улучшают качество продукции. Вусловиях разделения труда фермер выращивает нето, что он может непосредственно использоватьдля себя и своей семьи, а концентрирует своиусилия на тех культурах, для производствакоторых его участок земли предоставляетнаиболее благоприятные возможности. Он продаётпродукцию на рынке и покупает на рынкенеобходимое, в чём нуждается его семья.Оптимальный размер фермы никак не связан сразмером семьи фермера. Он определяетсятехнологическими соображениями: максимальновозможным объёмом производства на единицузатрат. Как и другие предприниматели, фермерзанимается производством ради прибыли, т.е.выращивает то, что в чём испытывает наиболеенасущную нужду каждый член общества, а не то, чтоон и его семья могут непосредственноиспользовать для своего личного потребления. Ноте, кто желают равного распределения земли,упрямо отказываются замечать результатытысячелетней эволюции и мечтают вернутьземлепользование в состояние, давным-давноканувшее в лету. Они хотели бы отменить всюэкономическую историю, невзирая на последствия.Они игнорируют тот факт, что в условиях,рекомендуемых ими примитивных методов владенияземлёй, наш земной шар сможет прокормить толькомалую часть населяющих его жителей, и даже этойчасти обеспечить более низкий уровень жизни.
Понятно, что невежественные бедняки в отсталыхстранах не могут придумать никакого иногоспособа улучшить своё положения, кромеприобретения участка земли. Но непростительно,что в своих иллюзиях их укрепляют представителипередовых наций, называющие себя экспертами,которые должны хорошо знать, какое требуетсясельское хозяйство, чтобы сделать людейпроцветающими. Бедность отсталых стран можноискоренить только с помощью индустриализации иего следствия в сельском хозяйстве – заменыиспользования земли для непосредственногоудовлетворения потребностей семьи крестьянинана использование земли с целью поставок на рынок.
Сочувственная поддержка, которую планыперераспределения земли встречают сегодня ивстречали в прошлом со стороны людей,наслаждающихся всеми преимуществами жизни вусловиях разделения труда, никогда неосновывались хоть на сколько-нибудьреалистичной оценке неизбежного естественногосостояния дел. Скорее, это результатромантических иллюзий. Разложившееся обществоугасающего Древнего Рима, лишённое всякогоучастия в управлении делами государства,скучающее и разочарованное, мечтало овоображаемом счастье простой жизнисамообеспечивающихся фермеров и пастухов. Ещёболее праздные, развращённые и разочарованныеаристократы «старого режима» во Франциинаходили удовольствие в развлечении, которое ониназывали разведением молочного скота.Современные американские миллионеры занимаютсяфермерством как хобби, которое имеетдополнительное преимущество, так как связанные сним затраты уменьшают налогооблагаемый доход.Для этих людей фермерство не столько отрасльпроизводства, сколько вид развлечения.
На первый взгляд благовидное оправданиеэкспроприации землевладений у аристократииможно было сформулировать в тот момент, когдаотзывались гражданские привилегии дворянства.Феодальные поместья являлись дарами государейпредкам их нынешних владельцев в порядкекомпенсации за военную службу, как прошлую, так и