Передо мной открылись огромные пространства, которые перемежались лесом, водой, травой и обычным ландшафтом, который я привык видеть в остальных местах Единства. За одним исключением. Пейзажи рассекались зелёными полосками неопределенной формы. Ширина полос могла быть от нескольких метров, до приличных пустошей, уходящих куда-то вдаль. Все эти полосы были усеяны кристаллами, от огромных, образующих целые горы завалов и утёсы, до совсем ровных насыпей.
— Это остатки древней Руны. Наследство далёкой войны. По приданиям, у нашего народа на ногах когда-то были когти, как у обычных котов, но зелёные кристаллы убивают всех, кто их коснется. Наш круг рассечён на множество частей и только птицы и рыбы могут не боятся проклятия. Много людей нашего народа плакало, не имея возможности воссоединиться со своей семьёй и племенем, стоя на краю полос. Тогда спустилась Творящая и подарила нашему народу возможность ходить по пустыням из зелёной отравы. Если ты упадешь или оступишься, или нога провалится в глубину, а может просто любой кристалл коснётся тебя, то ты умрёшь.
— Взять перчатки и швырять во врагов. Использовать как оружие? — предположил я, но чувствовал подвох.
Лев сделал пару шагов, зайдя на кристаллы, поддел копытом зелёный кусок и ловко швырнул в мою сторону. Я пытался увернуться, но на границе полоски камень разлетелся серебристой пылью.
— А теперь смотри.
Он взял лопату, достав из руны-хранилища, и начал грести разного размера полупрозрачные зелёные булыжники, швыряя на границу зоны. Они осыпались серебристыми искорками, а он всё швырял и швырял, а затем что-то звякнуло. Лев вышел из зелёной аномалии и воткнул лопату в землю. На ней оказалось множество глубоких царапин. Когда он её достал, то казалось, что она была новая, как только что из кузни. Это за пол минуты копания так железо об зелёные булыжники вытерло? Косматый что-то высматривал, а потом поднял зеленоватый кусочек металла.
— Иллиум? — удивился я.
Вначале он подозрительно прищурился, но вспомнив, что он разговаривает не с задиристым стихоплётом, утвердительно кивнул.
— Для нас он бесполезен. Мы с ним ничего не можем сделать, но мы им платим дань. Иллиума превеликое множество, из него сделан корпус Единства, но его невозможно разрушить. Есть всего несколько мест, где можно получить этот материал, но они как правило недоступны и находятся под охраной наблюдателя. Это наше богатство и проклятие. Я расскажу чуть позже, что мы с ним делаем, и свои мысли, а ты пока подумай. Возможно, у тебя будет что сказать самому.
Рикс изгоев явно что-то не договаривал, но, наверное, так надо. Скорее всего они продают эти кусочки тем, кто им приносит ножи. Мне обязательно дадут эту информацию, но решили услышать моё мнение. Я решил пока заняться текущим. У меня была руна Коготь сна из иллиума, но потрогать этот предмет я не мог. Он был руной, появлялся в определенных условиях и не самых подходящих для глубинного созерцания. По-настоящему, иллиум я держал в руках второй раз в жизни. Кроме кусочка на цепочке, который я добыл с червя, больше этот материал в чистом виде мне не встречался. Было много иллиума в древних артефактах, которые копали в колонии Вепря и я видел оружие из этого вещества, но всё это были готовые изделия, а не просто кусочки.
Попробовал поскрести по всем доступным предметам. Все, что попалось на глаза, от гранёного камня в украшении рикса, до ближайших камней — всё отлично царапалось, при этом сам кусочек металла не получал ни малейших повреждений. Более твердых материалов, вроде алмазов или композитной керамики у меня под рукой просто не было, но думаю, эффект был бы такой же. Говорящая голова упоминал иллиум как самый прочный материал во всём Единстве, который можно обрабатывать только с помощью специального рунного искусства. Кстати, в описании моей руны Когтя было написано практически то же самое.
Я крутил в руках кусочек металла, и чтобы рассмотреть повнимательнее, поднес к носу. Симбионт сообщил, что связь с наблюдателем прервалась. Пришла не оформившаяся мысль, которую досчитал и оформил мой кусочек души и страстный поклонник математики. Стоило отодвинуть камень на полметра, как связь с наблюдателем снова восстанавливалась. Если держать кусочек иллиума на вытянутой руке, то всё было отлично. Я стоял и думал. Странно. Иллиум должен быть нейтрален к рунам, из него сделан корпус Единства, и по массе это больше, чем всё остальное, что здесь есть. Если он даёт помехи для Наблюдателя, то местные искины вообще не смогли бы здесь работать. Ещё слышал, что из этого материала делали броню и оружие воинам Наблюдателя и сами Кел его часто использовали.
Скорее всего, тем кто обложил котов данью не нужен иллиум, а нужны именно эти камни. Может быть всё просто? В состав этого кусочка металла входят вкрапления этой зеленой гадости! Иллиум нейтрален и не даёт разложиться зелёным кристаллам за пределами полос, оставленных руной. Под удивленную морду львищи я скакал туда-сюда выбегал и вбегал в зелёные полоски. Затем час самозабвенно махал лопатой, вышвыривая зелёные кристаллы, пока не добыл ещё несколько кусочков. Потом опять бегал и перекладывал обломки иллиума в разных вариантах и на разном расстоянии. Выяснить экспериментальным путём удалось немало.
Некоторые кусочки просто крали у Наблюдателя некоторое пространство, перекрывая зону от нескольких сантиметров, до пары метров, но попался один кристалл, который делал меня невидимым для Наблюдателя, когда я его брал в руки или совал в пасть.
Как и в других кругах аборигены, конечно, этого не видели. Звездная кровь работает, карта восходящего тоже, руны запускаются. О какой потере связи с Наблюдателем ты говоришь? Это вообще что? Кстати, за час махания лопатой я её окончательно стёр об зеленые кристаллы. Действительно гадость. Металл словно сухая кислота разъедала. За то время пока я копал, старался вспомнить все разговоры о иллиуме. Начиная от рассказа Говорящий головы, преданий и историй, которые я слышал, до пьяного бреда в кабаке портового города Людей Моря, металл упоминался как неразрушимый и нейтральный.
— Знаю, знаю, — бурчал я, получая мыслеобразы от Симбионта пачками, по поводу всего этого и расчёты вероятностей встрять в подобное.
— Что? — спросил лев, услышав моё бормотание.
— Это я сам с собой обсуждаю, и думаю, как бы вождю изгоев всё правильно объяснить, — ответил я навострившему уши льву, который уже больше часа молча наблюдал за моей работой.
О чём там Капюшон говорил? Какая-то руна, или штуковина, которую разделили и рассовали по разным кругам? Может это для моего Симбионта маяк, чтобы знать где подыскивать тело для вселения? Возможно, это случайность, но уже второй раз я оказался на самом краю зоны с потерей связи с Наблюдателем. На самом деле и не такие большие территории, по сравнению со всей площадью светового пятна кругов, где я был. Попахивает на неслучайное совпадение. Сам Симбионт был уверен, что он здесь ни при чём. Выживание — есть высший приоритет, и первое что дали, туда и сунулся. Ни о какой возможности перебирать тушки речи не шло. Схватил ближайшее подошедшее по параметру возраста и пола тело. Тема закрыта.
Кто так удачно меня сюда подкинул было загадкой, зато другие загадки получили свои ответы. Кусочек Иллиума на цепочке из Иллиума. Конечно! Раджеп Мадарасп, и не иначе. Когда мы сидели с Тарханом в пещере и он рассматривал амулет с червя, серьёзно морща бычий лоб, и не понимая, что это за такое, и я тоже не мог этого понять. Это был бесполезный кусочек зеленоватого металла, если сидеть в месте, где нет связи с Наблюдателем. Я тогда заметил, но не придал этому значения. Весь остров, где потерпел крушение Пронзающий Рог находился в месте, где Наблюдатель не имел своей системы обнаружения, и именно поэтому я не понял для чего этот амулет на цепочке. А потом я сунул его в криптор. Это был камень для того, чтобы червя в воздухе не видели местные искины и не сбили Рунами. Вот именно для этого и предназначена подобная штука, и у меня есть подозрение, что выкопана она была кошачьими лапами. Наблюдатель уничтожал летающих маток червей. Иногда им удавалось долететь до теневых земель, когда древо гасло. Но любой червяк, летающий в кругах Игг-древ становился предметом атаки либо Рун Наблюдателя, либо существ вроде небесного змея.
Очень коротко и без подробностей рассказал Риксу о своих соображениях по поводу кусочков иллиума с включениями минерала для блокировки связи Наблюдателя. Вначале, конечно, пришлось объяснить концепцию потери связи. Лев стоял угрюмо молча. Выждав внушительную паузу, он нацарапал на земле когтем контур, а потом загрёб его лапой. Я утвердительно и медленно, по кошачьи моргнул глазами. Это был парящий контур Капюшона. Я прямо чувствовал скрытое в тени лицо, и то, как он зло шепчет ругательства в мою сторону. Чудовище сотни лет, а может и тысячи хранило секретики, а тут по всем кругам носиться неадеквато-сумашедший и разбалтывает случайным прохожим самое сокровенное. По морде Рикса было видно, что он не сомневался в моих словах, а самое главное, очень напрягся.
Я держал в руках кусочек иллиума. Именно ток кусок, который выключал связь с Наблюдателем, если его держать у тела, или в пасть положить.
— Кинг, скажи, а можно попробовать засунуть его в Руну? У меня есть корзинка со жратвой. Я видел много предметов. Есть одно соображение, но вначале надо попробовать.
— Это Иллиум. Очень, очень сложно, но у меня есть сильный мастер, который постарается.
Караван шёл своим ходом, а мы, весело попрыгав от щупалец, появляющихся в случайных местах, выбрались из густого и корявого сплетения стволов. Пока рыли зелёные полоски, парни охранники покормили Кархов, и снова отошли на расстояние. Оставалось только влезть в седло и двинуться в путь. Почти сутки мы провели в седле, пока не приблизились к руинам, некогда величественного города. Давно брошенные здания обжили коты изгои и создали свой архитектурный комплекс, используя стройматериалы с руин ушедшей цивилизации. Момент, почему вообще существует столько изгоев, для меня пока был загадкой, но бросалось в глаза, что отвергнутых племенем было огромное количество. Странно. Проще разрешить драки до полусмерти или как-то ввести правила, чем изгонять целыми семьями. Среди драчливых и агрессивных кошачьих поединки были нормой, и непонятно кто придумал выгонять кошаков за драки. У меня был кот, милый, ласковый и домашний.