Когда я сидел около разведенного костерка, к нам выполз тенехват размером с пару ладоней. Я отрезал кусочек рыбы и протянул зверьку. Очень быстрым движением схватил угощение, отскочил метра на три и начал быстро жрать. Это было хорошо. Пока спокойно бегаем мелочь, нет постоянных крупных хищников. По крайней мере прямо сейчас. У теневых зверей совершенно другие чувства и принципы взаимодействия и если сюда направиться кто-то покрупнее, то мелочь сразу разбежится.
Я прекрасно чувствовал червей, по сути, первородных тварей Грани, которыми, собственно, они и являлись, просто это был один из миллиардов вариантов, что водились за разрывом пространства. Как говорила Гадюка, теневые животные прихватили часть генокода червей, но, по сути, были обычными животными, и я их почти не чувствовал. В любом случае, моих ощущений точно недостаточно, чтобы гарантированно понять о приближении подобного зверюги, а не тогда, когда на спину прыгнут. Я, конечно, тоже не был чужим. Просто знаю, что на меня эти не нападут, и тоже благодаря чувствам, а вот на Тархана напали-бы обязательно.
Заботливая мамочка в виде капитана космического тральщика нарезала ещё несколько кусочков рыбы, кинув так, чтобы каждому досталось, и дети не дрались. Без злых писков и стрекотаний не обошлось, но всем досталось, и никто еду у товарища не отобрал.
Мы с Тарханом ели только спину, а голова, плавники, брюхо и костяной хребет с щедрыми кусками мяса, подкидывал суетящейся мелочи. Иногда возникала драка, но беззлобно, зато с громкими писками и угрозами в виде поднятых лап и клацанья пастью. Выясняя отношения не в полный контакт, а просто расставляя приоритеты, кто за кем и чего будет есть. Еды хватало. Насмерть, собственно как и принято у теневых хищников, никто не сцеплялся.
Тархан наблюдал за этим всем. Когда очередной зверёныш выхватил из пальцев кусок рыбы и убежал, тавр сказал:
— Это теневая тварь. Это очень опасно. Почему они не укусили?
— Наверное любят. Меня тут многие животные любят.
— Они же могут и руку отхватить?
— Могут, но меня не кусают, — легко согласился я и протянул ещё один кусочек.
Тенехват подскочил, выхватил у меня из пальцев еду и шмыгнул в сторону, чтобы у него товарищи добычу изо рта не вытащили. Бычара только усмехнулся:
— Что-то ты не договариваешь?
— Договариваешь, но всё так сразу не объяснить, — и начал выкладывать следующий круг правды.
Тавры были в курсе устройства Единства, собирали об этом информацию со всех возможных источников и были в курсе, что в легендах описывались иные звёзды и существует ещё много чего, что вне нашего мира.
— А тараканы космические есть? — удивлённо воскликнул Тархан.
— Нет никаких тараканов. Есть пауки, богомолы, сколопендры и жуки.
— А муравьи?
— Муравьи — этот пауки. Если лапы к телу и брюшко — это все паукообразные, а если тело ровно посередине и лапы мелкие, то это жуки. Только всё равно всех пауками называют. Так проще. Почти все дроны и биоботы — это тело с несколькими ножками и их все пауками называют. От миллиметровых паучков-наблюдателей до двадцати четырёх нагих ударных танков — которые размером, что в трюм линкора еле пролазят — всё пауки. Правильнее было бы сказать жуки, но так повелось. Богомолы — они почти как люди, только лапы от 4 до 6, а вместо рук ударные лапы и могут укусить. Сколопендры — это длинное, и когда много ног.
— Совсем как наши черви, — поддержал товарищ. — А летающие? Есть ведь?
— Есть. Мухи, стрекозы, бабочки, паруса.
— А паруса это что?
— Огромная тряпка, почти всегда в космосе живёт. Есть такие существа, которые между галактиками по много миллионов лет летают, на звёздный ветер опираясь.
— Разумные?
— Есть и разумные. У нелюдей на одной планете может быть сотни тысяч видов разумных. Вариации разумных тоже отличаются. Есть высшие, бойцы, разумные, хранители, полуразумные, неразумные. Только у пауков восемь видов разумности. Мне это не надо. Я в этом не разбирался.
— Сколько всего мы ещё не знаем, — вдохнул Тархан.
Он расспрашивал меня обо всём, словно ребёнок. И также восторгался. Рассказал и таврах:
— Те, кто создал наш народ, смеялись над нами. Мы были тупы, безмозглы и агрессивны. Они разбросали Народ Тавров по множеству кругов, превратив нас в животных, которые должны жрать травы со звездной кровью, накапливать и отдавать со своей смертью. Но пришла та, что Творит, и возмутилась, и сказала, что нельзя людей превращать в животных и дала нам разум, но она коснулась не всех, и теперь Народ Тавров разделён на животных и тех кто помнит. Мы обязаны сохранить дар, должны творить, учиться и быть умными. Тысячи поколений мы храним и развиваем технологии, хотя давно могли всё заменить рунами, но тогда мы утратим дар и станем как большинство народов кругов, забившиеся под свет игг-древа. А дальше будут руны, хижины и костяные ножи, которыми одинаково удобно охотиться и выкапывать из земли съедобные коренья.
— Так серьёзно? А мы вроде как произошли от обезьян сами по себе. Выходит, вы специально технологии держите, но можете обойтись рунами?
— Вы от обезьян произошли и вам плевать будут у вас руны или наука, а мы не можем. Наш народ создали, как и многие народы Единства. Творящая дала нам разум, и мы специально всё, что можем, делаем без рун, стараясь использовать руны по минимум. Но, наверное, скоро придёт конец нашей цивилизации. Старики всё больше и больше хотят видеть рунах перспективу. Безмозглые придурки! Наши рунные технологии развиваются также, как и остальные и наши Восходящие не слабее других, но в совмещении двух технологий сила тавров. Наш прародитель всегда говорил о том, что техника нужна не потому, что мы без неё не можем обойтись, а для того, что без неё не могут обойтись наши мозги. И как только мы перестанем строить боевые корабли, то начнём драться дубинами, как наши родственники, которые за стеной пасутся. В рунах быстрая сила, но долгая и неумолимая смерть для мозга. Пока мы не найдём истоки технологии создания рун, то для нас они будут отупляющей игрушкой и закончим, как и другие народы, копьями и топорами.
Оставалось только восхищаться. Просто сильно. Космо, пришедшим из другого мира — это очевидно и земляне активно пользуются совмещением технологий. Но сколько надо бычьего тупого упрямства, чтобы сотни тысяч лет создавать электронику и чинить поломанные моторы, сохраняя науку, десятилетиями учить детей в школах и высших училищах, а не пульнуть из рунного кружка искорку и решить проблему.
Глава 4Бегом-бегом
Местные человеко-коровы были людьми не меньше, чем волосатые Люди Леса или моя Склизкая, с чешуёй, перепонками и жабрами. Основатели расы заложили неплохой старт, а при рунных возможностях смогли сохранить и технологическую ветвь развития, не опустившись до своих полуразумных сородичей. Кстати, дикие тавры тут тоже водились в изобилии. Огромные, клыкастые, рогастые и совершенно тупые животные здесь были настоящим бедствием для остальных народов, но высокотехнологичные тавры их убивали только в том случае, если шла прямая агрессия их поселениям, предпочитая отгонять рунами и слезоточивым газом. Полуразумные родственники быстро научились не подходить к городам разумных человеко-коров и практически не беспокоили, зато отрывались на других народах круга.
Быт налаживался. Каждый вечер, когда гас свет древа, я ходил ловить несколько рыб. Мои глаза отлично видели в темноте, а рыбы плыли медленнее, поэтому становились лёгкой добычей. Тархан замечательно ел рыбу, мясо и вообще всё, что дали, не перебирая. За мной увязывалась пара тенехватов. Эти были посмелее, постоянно лезли под руку и всегда получали самый лучший кусочек. Они носились по берегу, создавая невероятную суету, наблюдая за моей рыбалкой и вожделея своей доли. Я много времени на берегу не проводил, опасаясь того, что если долго задержаться на одном месте, то на меня могут обратить внимание те, кто посильнее. Добыв две-три рыбы, выдавал долю сопровождавшим, раз уж вместе ходим на рыбалку, совал в тушки в криптор и возвращался на корвет.
С Тарханом всё было относительно неплохо и плохо. Как обычно это бывает у меня, всё идет комплектом. Позвоночник был цел, а самая большая опасность была именно в этом. Боли, при повреждении позвоночного столба, очень тяжело блокировать. Особенно плохо, если они вызваны разрывами нервных окончаний. Тут нужно либо полностью отключать сознание, либо давать бешеные дозы обезболивающих. На этом хорошее заканчивалось.
У товарища была повреждены бедренные и тазовые кости. Там были даже не кости, а суповой набор, хоть сейчас гуляш из говядины вари. И как это всё лечить? Ничего хорошего, но это уже гораздо легче блокируется препаратами, а самое главное, что верхняя половина тела не нуждалась практически ни в каком лечении, руки и голова были в относительном порядке. Ни о какой транспортировке в ближайшее время говорить не приходилось, а ещё очень хорошо, что анатомия людей и разумных тавров очень близка.
Пришла идея. Я же теперь, вроде как доктор. Выволок лечебные машинки из своего комплекта, а Симбионт отлично оживил паучков. Автомеды не задавались никакими вопросами, а просто определили необходимую геометрию кости, спросили у меня подтверждение, не померещились ли им такие огромные костищи. За это время, пока паучки диагностировали повреждения, мы содрали часть скафандра с Тархана, при помощи мультиключа, мудрых советов человеко-быка и возгласов про Раджеп Мадарасп. Удалось освободить неплохое операционное поле. Автомеды были рассчитаны на работу в походных условиях и было не обязательно снимать всю броню и создавать стерильные условия. Достаточно было дать доступ к ране, а всё остальное пауки делали сами.
Как только организовали доступ к телу, машинки принялись прокалывать, шить, сверлить и бурить. Как оказалось, у меня была целая куча дополнительных деталей для моих врачебных механизмов. Я вначале думал, что это просто комплект для выживания. В экстрамерности лежали целые коробки небольших саморезов, гвоздиков, винтов и штифтов. Но оказалось, что это тоже для моих паучков. Космо решили собрать в кучу все необходимые расходники и не распылять возможности криптора медика. Кости Тархана обзавелись целый горстью титановых вставок, зато теперь ничего не болталось и стало на своё место. Комплект был достаточно продвинутый, и мне только оставалось говорить. Да, да, да и делать, делать, а паучки уже сами ковырялись, вкручивали, сверлили и стягивали.