– Прикрой меня. – Я сунула руки под футболку и расстегнула лифчик.
– Ты что… собралась раздеваться? – обалдел Женя. Его щеки налились краской.
– Ты можешь постоять спокойно хоть пару секунд? – прошипела я.
Вытащила руки из рукавов, спустила бюстгальтер сначала с одного плеча, затем со второго, потом достала его через ворот, вдела руки обратно в рукава футболки и ткнула Женьку в бок:
– Чего стоишь? Помоги присобачить!
Исаев несколько раз недоумевающе хлопнул ресницами, обвел меня смущенным взглядом и приоткрыл от удивления рот.
– Так и будешь стоять или поможешь? – не выдержала я.
Метнулась к катапульте и начала привязывать к ней один конец лифчика.
– Это безумие! – бросившись помогать мне, пробормотал Женя.
– А я безумная, ты не знал? – усмехнулась я, продолжая примастыривать нижнее белье к инсталляции.
– Догадывался…
Он привязал второй конец и дернул за бюстгальтер пальцами, проверяя на прочность.
– Фирма веников не вяжет! – гордо сказала я, поднимаясь на ноги. – Держится? Вот видишь!
– Держится, – прошептал он и нервно сглотнул.
Еще раз для верности провел пальцами по белоснежному кружеву.
– Красиво? – Мне нравилось смущать его.
Женя бросил на меня многозначительный взгляд и покраснел еще сильнее. Мне тоже стало ужасно жарко под его взглядом.
– Три, два, один! – раздалось из динамиков. – Просим всех участников отойти от своих инсталляций.
Кто-то из наших соперников ругнулся, другие, думая, что не заметят, бросились поправлять пирамидки из кубиков.
– В ближайший час жюри отсмотрит все работы и удалится на совещание.
Мы с Женей обнялись, и я прижалась щекой к его плечу. Неважно, как все закончится, главное – мы сделали это. И сделали вместе. Мы смогли!
Ждать нам пришлось еще добрых сорок минут, пока судейская команда, отсмотрев несколько работ, добралась до нашей. Инсталляции всех участников транслировали на большом экране, и едва запускался механизм, как зрительский зал начинал восторженно аплодировать, орать и хлопать в ладоши. Каждый пройденный этап оглашался их одобрительными криками. Никто еще не облажался по полной, мы могли стать первыми и поэтому ужасно волновались.
– Хм! – Один из судей, седоватый мужчина в брюках с подтяжками, поправил очки и замер, разглядывая лифчико-катапульту. – Весьма… интересное решение, – произнес он.
Второй судья кашлянул, третий сдавленно хихикнул.
– Ну что ж, испытаем конструкцию в деле? В случае успеха у вас есть все шансы запатентовать ваше изобретение, – улыбнулся он мне.
– Давай ты! – шепнул Женя, подталкивая меня вперед.
– Что? Я? – У меня мурашки побежали по спине. – Это же дело всей твоей жизни! Ну ладно, не жизни, но все же…
– Иди! – Подтолкнул меня Исаев и подарил самую обаятельную из своих улыбок. – У тебя счастливая рука, будешь моей удачей.
30
Я положил маленький шарик в ее ладонь и накрыл своей рукой.
– А если ничего не выйдет? – спросила Лена.
– Выйдет! – прошептал я. Повернулся и, следуя маминому завету, перекрестил нашу чудо-машину. – А если не выйдет, то ничего страшного. Значит, так надо.
Лена сжала шарик в руке и кивнула мне. Она повернулась лицом к стартовому этапу, что-то шепнула в кулак, в котором был зажат шарик, затем протянула руку и медленно разжала пальцы.
Дзынь! Время будто замерло. Я прокручивал в голове всю эту схему, мысленно проходил ее десятки и сотни раз, и даже во сне, но теперь все происходило в реальной жизни, и мое сердце от волнения грохотало уже где-то в ушах, заглушая и крики толпы, и звон металла.
Тррр! Косточки домино сложились с треском, одна за другой – как и было задумано. Хлоп! Мячик покатился по трубе. Дальше – как по накатанной: весы, воронка, лабиринт. Хоккейная клюшка ударила по шайбе, та толкнула молоток, он ударил по полочке, с которой на веревке вниз полетела банка. Все ахнули, когда это показали крупным планом на экране, но обошлось: банка застыла в сантиметре над землей. Она качнулась, грузик перевесил, и по рельсе покатился мяч.
Шлеп – аккуратно в баскетбольное кольцо. Упал, и друг за другом взорвались хлопушки. Зал взорвался аплодисментами, и Лена крепко сжала мою руку. Далее, следуя цепной реакции, сработали автомобильные дворники: они смахнули шарик в ведро, ведро упало, вниз покатилось колесо, оно включило вентилятор, тот подул в зонт, толкнул пластмассовый грузовичок, который столкнул вниз линейку, та повернула вешалку – дзынь-дзынь-дзынь-дзынь!
Звонко зазвенели ложки по стаканам. Мяч покатился дальше, упал на детское пианино, один за другим попадали стулья, они столкнули с эстакады шары, те ударили по специальным кнопкам, поднялись разноцветные флаги, благодаря им сработала катапульта, и ядро попало аккуратно в большое картонное сердце. Пыщ! Оно разорвалось, и оттуда посыпались бусины. Когда их стало достаточно много, вниз опрокинулась бутылка, из нее вода полилась в стаканы, оттуда в большой таз… Бдыщ! И большая деревянная фигурка енота склонилась над тазом и принялась ударять в него лапами, создавая ощущение, будто зверек полощет в нем те самые бусины.
– Ура! У нас получилось! – бросилась мне на шею Лена.
А я до сих пор не верил. Одна волна мурашек сменяла другую, а обрушившаяся на нас волна аплодисментов и криков и вовсе выбила из меня дух.
– Ты – молодец! Я знала, я знала! – Лена крепко обнимала меня.
– Нет, это ты молодец, – возразил я, прижимая ее к себе. – Ты – молодец!
А потом мы долго стояли обнявшись и смотрели на презентации соперников, радуясь их успехам и сочувствуя их неудачам. Все было неважным, кроме одного момента, когда мы были с ней вдвоем посреди этого зала.
– Если я выиграю деньги, то отдам их приюту, – сказал я в перерыве перед оглашением результатов.
– Отличная идея, – улыбнулась Лена.
Мы сидели на трибуне и жевали бутерброды, которые принесла нам Настя. Я перекинул руку через Ленино плечо и сплел ее пальцы с моими.
– Шикарная катапульта! – выкрикнул какой-то парень, проходя мимо нас.
– Спасибо! – рассмеялась Лена.
– О, у тебя появились поклонники, – произнес я, прижимая ее к себе крепче.
– У меня даже родилась идея по этому поводу, – хихикнула девушка. – Думаю, рогатка с использованием стрингов со стразами могла бы произвести фурор на будущих соревнованиях!
Я поцеловал ее в шею и, улучив момент, жадно вдохнул нежный запах ее кожи. Удивительно, но Лена была не просто красивой и умной, она постоянно заставляла меня смеяться и восхищаться ею еще больше. Она вдохновляла меня.
– Не хочу, чтобы твое нижнее белье видели посторонние, – прошептал я и нежно прикоснулся губами к ее щеке.
Лена повернулась и посмотрела на меня с интересом, даже оценивающе:
– Тогда тебе придется тщательнее готовить инвентарь для соревнований, мой дорогой Исаев, чтобы не получилось, как с резинкой сегодня.
– Ради такого случая я готов постараться.
Мы смотрели друг другу в глаза и улыбались. Кажется, мое тело мне больше не подчинялось. Я чувствовал что-то такое, что не получалось контролировать. И если бы Лена не прекратила меня провоцировать ласковым мурлыканьем на ушко, то очень скоро мог бы произойти серьезный конфуз…
– Так, оторвитесь-ка друг от друга, голубки! – прервал наш безмолвный диалог Рома. – Сейчас объявят победителя.
Мы сели поудобнее, выпрямились и принялись ждать. Торжественные речи, восхваления спонсоров – чем ближе подходил миг оглашения результатов, тем сильнее дрожали у меня руки.
Сначала объявили обладателя третьего места, затем второго, Лена сжала мою ладонь, все замерли… но нам не суждено было выйти за кубком и денежным призом. На весь зал громко прозвучали чужие имена.
– Жалко, брат! – хлопнул меня по плечу Рома. – У вас был нереально крутой проект, не расстраивайся.
– Может, в следующий раз повезет! – Настя постаралась скрыть разочарование.
Внутри меня словно лопнул пузырь напряжения. Все позади. Ничего страшного, попробую еще раз в следующем году. Я обнял Лену и выдохнул. Повернул ее лицом к себе, чтобы проверить, не расстроилась ли она, но девушка улыбалась. Мы крепко обнялись и уже поднялись, чтобы уйти, когда ведущий попросил всех задержаться.
– Также в этом году мы решили выделить особенный приз – приз зрительских симпатий. Мы хотим вручить его талантливым и смелым ребятам за их кропотливый труд, за упорство и изобретательность. Думаю, все с нами согласятся, что безусловным победителем в этой номинации стала… – Он опустил взгляд в свою папку. – …Команда Евгения Исаева и Елены Гаевской! Приглашаем вас получить свой приз!
А дальше все как в тумане: люди, скандирующие наши имена, дружеские рукопожатия, вспышки камер, аплодисменты, крики, общие фото с организаторами и участниками, овации, музыка, смех.
– Ах да, мы не сказали, – спохватился ведущий, протягивая нам какой-то документ в рамочке, – наши мечтатели-изобретатели за свой творческий и такой жизненный проект получают путевки на Байкал!
После этого я не помнил почти ничего. Только как Лена запрыгнула на меня, а я кружил ее под одобрительные крики толпы. А потом мы вместе закидывали в сумки и тащили к машине кучу ненужной рухляди, принесшей нам эту победу. Рома с Настей без умолку говорили о том, как круто все сработало в нашей машине, а мы молчали и смотрели с Леной друг на друга. Так, будто наглядеться не могли.
Наш отель оказался базой, состоящей из маленьких домиков, расположенных на берегу реки. Бросив сумки в просторной общей комнате, мы побежали гулять вчетвером на пляж. Пока солнце окончательно не село за горизонт, мы играли в волейбол, визжали, смеялись, дурачились и кидались друг в друга мячом.
Потом мы разожгли костер, пожарили сосиски и долго сидели на веранде, слушая тихий шелест прибоя и болтая с ребятами обо всем на свете. Вскоре похолодало, ветер нес мелкую морось с реки, но нам не хотело