ет преобладать среди подростков конкретной местности. Изо дня в день мальчик обычно усваивает вплоть до мелочей, какое положение он сам и его приятели занимают в мальчишеских играх по относительному умению драться; в мальчишеском сообществе, как правило, не стоит даже мечтать об уважении тому, кто, как исключение, отказывается или не сможет драться, когда его позовут.
Все это особенно применимо к подросткам, достигшим определенного, несколько размытого порога зрелости. В раннем детстве и в годы тщательной опеки, когда ребенок в повседневной жизни по привычке бросается на каждом шагу к матери, его темперамент обыкновенно не соответствует такому описанию. В этот ранний период жизни агрессивность и враждебность у детей проявляются слабо. Переход от миролюбивого характера к хищническому, а в чрезвычайных случаях и к злостному озорству, происходит у мальчика постепенно и в одних случаях завершается более полно, в других – менее полно, охватывая разнообразие личных наклонностей. На ранней стадии развития ребенка, будь то мальчик или девочка, наблюдается меньше самостоятельности, агрессивного самоутверждения и склонности отделять себя и свои интересы от домашнего окружения, в котором ребенок проживает; он выказывает больше чувствительности к упрекам, застенчивость и робость, нуждается в дружелюбном человеческом отношении. Обычно такой зарождающийся темперамент перерастает посредством постепенного, но довольно скорого отмирания инфантильных черт в темперамент собственно мальчишеский, хотя возможны также ситуации, когда хищнические, характерные для мальчишеской жизни черты не проявляются вовсе или, самое большее, проявляются лишь в незначительной или почти незаметной степени.
У девочек переход к хищнической стадии редко осуществляется столь же полно, как у мальчиков, и в сравнительно большом числе случаев он не происходит вовсе. В таких ситуациях переход от раннего детства к отрочеству и зрелости является постепенным и неразрывным процессом смещения интересов от инфантильных целей и способностей к целям, функциям и отношениям взрослой жизни. У девочек реже наблюдается хищнический период в развитии, а в тех случаях, когда он имеет место, хищническая обособленность на протяжении этого промежутка обыкновенно мало бросается в глаза.
Зато хищнический промежуток в развитии ребенка мужского пола выражен, если судить по множеству примеров, довольно хорошо и длится в течение какого-то времени, но с достижением зрелости обычно заканчивается (если вообще заканчивается). Это последнее утверждение, возможно, требует подробного разъяснения. Отнюдь не редкость случаи, когда переход от мальчишеского темперамента к взрослому не совершается или совершается лишь частично – понимая под «взрослым» темпераментом средний темперамент тех взрослых индивидуумов в современном индустриальном обществе, которые обладают известной полезностью для коллективной жизни с ее задачами и которые, следовательно, составляют, как можно сказать, реальную среднюю величину производящего общества.
Этнический состав населения в европейских странах различается от страны к стране. В ряде случаев даже низшие слои во многом состоят из склонных к нарушению общественного порядка долихоблондов, тогда как в других случаях этот этнический элемент обнаруживается главным образом среди наследственного праздного класса. Привычка драться, по-видимому, распространена среди детей работников из низших слоев группы населения менее широко, чем среди мальчиков из верхов или из стран, названных первыми.
Сумей мы обосновать справедливость этого вывода относительно мальчиков из трудящихся классов при более полном и тщательном рассмотрении данного вопроса, он подкрепил бы ту точку зрения, что воинственный темперамент есть один из важнейших характерных признаков расы; как представляется, этот признак заметным образом присутствует у господствующего этнического типа, то есть у долихоблонда в европейских странах, но менее выражен у тех подчиненных этнических типов низших слоев, которые, как принято считать, составляют основную массу населения указанных сообществ.
Может показаться, что пример с мальчиками не имеет прямого отношения к вопросу о том, в какой степени наделены доблестью те или иные классы общества, но этот пример ценен хотя бы тем, что показывает: воинственность присуща более архаичному темпераменту, нежели тот, которым обладает средний взрослый из трудящихся слоев общества. В этой характерной особенности, как и во многих других, ребенок воспроизводит временно и с меньшим размахом ряд начальных этапов развития человека. Предрасположенность мальчика к подвигам и к обособлению своих интересов по этому толкованию оказывается преходящим возвратом к человеческой природе, которая была нормой для раннего варварства, сугубо хищнической. В этом, как и во многом другом, праздный класс и правонарушители в равной степени переносят во взрослую жизнь и сохраняют на ее протяжении те черты, которые являются нормальными для детства и юности и которые оказываются нормальными или обычными для ранних ступеней развития общества. Если только не сводить различие полностью к фундаментальному различению между существующими этническими типами, то черты, отличающие развязного преступника и щепетильного до мелочей праздного господина, выступают в какой-то мере признаками задержки в духовном развитии. Они характеризуют, если угодно, стадию незрелости – в сравнении с той стадией, которой достигает в среднем взрослое население современного производительного общества. Вскоре будет показано, что этот незрелый духовный склад названных представителей верхов и низов общества проявляется в сочетании с другими чертами, отличными от указанной склонности к жестоким подвигам и обособленности.
Словно для того чтобы не оставалось никаких сомнений по поводу незрелости, свойственной воинственному темпераменту, мы располагаем – имея в виду промежуток между легитимным детством и взрослой жизнью – будто бы бесцельными и шаловливыми, однако более или менее систематическими и преднамеренными нарушениями общественного порядка, популярными среди школьников более старшего возраста. Обычно эти нарушения совершаются в отроческие годы. Когда юность вливается во взрослую жизнь, они повторяются все реже и все менее дерзко; вообще перед нами воспроизведение в отдельной жизни той последовательности событий, в которой группа переходила от хищнического к более спокойному, оседлому образу жизни. В ощутимом количестве случаев духовное развитие индивидуума обретает свое завершение ранее окончания этого периода незрелости; тогда воинственный характер сохраняется у человека в течение всей жизни. Следовательно, те индивидуумы, которые в их духовном развитии в конце концов достигают возмужания, обыкновенно проходят через временную архаическую фазу, соответствующую постоянному духовному уровню мужчин, что сражаются и занимаются спортом. Разумеется, различные люди в разной степени достигают духовной зрелости и трезвых взглядов; те из них, кто не смог достичь среднего уровня, суть пережитки ранней и грубой человеческой природы, осадок того процесса приспособления, который направлен на повышение производительности и на полноту жизни коллектива.
Это задержанное духовное развитие может выражаться не только через непосредственное участие взрослых в доблестной жестокости юношей, но и косвенно, через содействие и поощрение такого рода нарушений со стороны более молодых людей. Тем самым закрепляются жестокие привычки, которые будут сохраняться в дальнейшей жизни подрастающего поколения и задерживать всякое движение части общества по направлению к более миролюбивому темпераменту. Если человек, столь наделенный склонностью к подвигам, имеет возможность направлять развитие привычек в юных членах сообщества, то влияние, которое он оказывает с точки зрения сохранения пережитков доблести и возврата к доблести, может быть очень и очень значительным. Именно таково, например, значение отеческой заботы, расточаемой многими священниками и прочими столпами общества на «юношеские бригады» и прочие псевдовоенные организации[43]. То же самое справедливо для поощрения «духа колледжа», занятий спортом в университетах и тому подобного, что наблюдается в высших учебных заведениях.
Все эти проявления хищнического темперамента нужно отнести к проявлениям доблести. Частично это простые и необдуманные выражения свирепого соперничества, частично-умышленные действия с видом на обретение славы за доблестные подвиги. Спорт во всех своих разновидностях обладает тем же свойством: это призовые бои, бои быков, атлетика, стрельба, рыбная ловля, яхтинг и настольные игры, даже те, где элемент физической подготовленности к уничтожению не является чертой, которая бросается в глаза. Причем спорт незаметно, благодаря сноровке участников состязаний, стирает различия между боем врагов, хитростью и мошенничеством, и ни в какой момент этого перехода границу провести невозможно. Основанием пристрастия к спорту является архаическая духовная конституция, то есть наличие хищнической склонности к соперничеству со сравнительно высокими потенциальными возможностями. Сильная предрасположенность к авантюрному подвигу и к причинению ущерба особенно ярко выражена в тех занятиях, которые в повседневной речи именуются спортивными увлечениями.
Возможно, более справедливым или, по крайней мере, более очевидным в отношении спорта, нежели других способов выражения хищнического соперничества, о которых уже говорилось, будет то обстоятельство, что хищнический темперамент, побуждающий людей заниматься спортом, есть по сути своей темперамент мальчишеский. Пристрастие к спорту, следовательно, в особенной степени характеризует задержанное развитие нравственной природы человека. Это особенное ребячество темперамента у мужчин, приверженных спорту, сразу же становится заметным, когда внимание направляется на изрядный элемент притворства, наличествующий во всякой спортивной активности. Это специфическое стремление воображать себя кем-то спорт делит с теми играми и свершениями, к которым привычным образом склонны дети, особенно мальчики. Притворство не входит в равной мере во все виды спорта, но во всех видах выражается в ощутимой степени. Ясно, что оно присутствует в спортивных увлечениях и в атлетических соревнованиях в большей мере, чем в настольных играх менее подвижного свойства, хотя нельзя исключать того, что это правило не обладает сколько-нибудь значительным единообразием применения. Можно, например, заметить, что даже предельно любезные и лишенные фантазии люди, выходя на охоту, склонны брать с собой избыток оружия и личного снаряжения для того, чтобы поразить собственное воображение серьезностью предприятия. Такие охотники ступают, как гистрионики