Теория заговора. Самые известные мировые мифы и мистификации — страница 18 из 33

Куда исчезла Ева Браун?

Самое время от анекдотов о Штирлице и басен о последних семнадцати мгновениях Рейха — перейти к реальным загадкам тех дней, которые до сих пор остаются покрытыми тайной Теории заговора.

Многие современные западные и российские исследователи, опираясь на документы из недавно открытых архивов КГБ, сходятся во мнении, что трупы, ранее идентифицированные как трупы Адольфа Гитлера и Евы Браун, на самом деле являются результатом подлога.

Во всяком случае, сегодня не вызывает никаких сомнений, что по крайней мере Ева Браун не погибла в берлинском бункере и, вероятно, смогла покинуть Берлин.

Хочу предложить совершенно новую версию событий, произошедших в бункере Берлина. Как кажется, именно эта версия наиболее полно отвечает фактам, имеющимся в распоряжении историков.

К теме трупов в берлинском бункере у многих отношение, по дозреваю, такое. С одной стороны, все мы видели эпопею «Освобождение», где в деталях показана сцена самоубийства Гитлера и Евы Браун, а затем показано, как сжигают эти трупы. Это официальная версия, а потому мы, вроде бы, и должны ей верить.

С другой стороны, появляется много «сенсаций» в бульварных газетах о том, что Гитлер якобы жив до сих пор и скрывается где-то в Южной Америке. Этим сообщениям веры мало, посему они не столько опровергают общеизвестную версию о смерти Гитлера, сколько ее только укрепляют.

Кстати, версия эпопеи «Освобождение» — где Гитлер впихивает яд Еве Браун, затем с ужасом кладет яд себе в рот, а потом в его комнату заходит офицер и стреляет в него — имела хождение только в СССР. На Западе долгое время считали, что Гитлер сам выстрелил себе то ли в рот, то ли в висок.

Увы, эти официальные версии опираются на идеологический заказ и не отражают факты, содержащиеся в советских документах следственных групп, изучавших вопрос еще в мае 1945 года. Создатели эпопеи, думаю, знали эти факты, но поскольку в деле осталось чрезвычайно много неясностей, а эпопея требовала ясности (ибо предназначалась широким слоям масс), то сцену «гибели четы Гитлеров» создатели эпопеи делали, руководствуясь указаниями генералов-консультантов. Тут не требовалась историческая правда, тут требовался правильный идеологический показ Гитлера как мерзкого и трусливого монстра.

Кроме того, этот сериал создавался под патронажем министерства обороны СССР и спецслужб СССР, а у органов безопасности всегда было свое особое мнение об истории с трупами возле бункера.

Постараюсь по мере возможности кратко и последовательно обозначить главные противоречия в проблеме трупов в берлинском бункере, затронув основные аспекты вопроса. При этом должен сразу сказать, что полностью разделяю точку зрения многих современных историков, абсолютно уверенных в том, что мы имеем дело с хорошо подготовленным подлогом нацистов.

Контекст событий: Сталин и «останки Гитлера»

Обычно историки мало внимания уделяют этому нюансу политического контекста в данной теме. На самом же деле, как я полагаю, политическая составная вопроса «останков Гитлера» всегда существовала и, что существенно, менялась со временем. Это важно для понимания того, почему первые судебные экспертизы советских комиссий, исследовавших обнаруженные возле бункера останки, дали в мае 1945 года заключения, явно натянутые и противоречащие тому, что излагалось в отчетах.

Сталин тогда требовал срочных доказательств того, что Гитлер мертв. Это было нужно для полной идеологической победы над врагом, для контроля над умами оккупированной Германии и для того, чтобы у советских людей чувство победы было полным, не обремененным сознанием того, что Гитлер сумел улизнуть.

В дальнейшем политическая роль «останков Гитлера» для Сталина утратила свое значение. В какой-то мере можно предполагать, что Сталин мог бы хотеть — при возможном глобальном конфликте с Западом — иметь тот козырь (реальный или вымышленный), что Гитлер и другие преступники из верхушки Рейха живы и активно сотрудничают с США, проживая в Латинской Америке. Во всяком случае, в планах войны США с СССР американцы якобы предусматривали возможность вооружить бывшую нацистскую армию и направить ее во главе с Манштейном против коммунистов; коль такой план был, то Москва должна была готовиться к новой борьбе с реанимированным нацизмом.

Однако когда созданное в 1948 году во многом усилиями СССР государство Израиль выбрало не советский, а американский путь развития (когда рухнула мечта Стали на о создании коммунистического Израиля), стало очевидно, что американо-израильские круги не пойдут ни в каком случае на сотрудничество со сбежавшими нацистами. Обвинить Запад в укрывательстве бывших нацистов и в сотрудничестве с ними Сталин уже не мог. Его интерес к вопросу трупов у берлинского бункера пропал. Было уже не важно, подлинными ли были трупы, найденные у бункера, или нет, так как сам Гитлер и весь нацизм стали трупами политическими.

Возможно, именно по этой причине вопрос с подлинностью трупов у берлинского бункера — трупов предположительно Гитлера и Евы Браун — так и не был решен при жизни Сталина.

Что касается исследования останков Геббельсов, тот тут ни каких противоречий или сложностей у советских экспертов не было: останки детей (пятерых девочек и мальчика) исследовали без труда (обнаружили, что старшая дочь была зверски избита — не хотела принимать яд). При вскрытии мозги детей пахли цианидом, а химический анализ тканей и крови подтвердил отравление цианидом. Геббельс и его жена Магда были сожжены, идентификация их трупов тоже пошла без труда.

Однако два других обгорелых трупа — предположительно Гитлера и Евы Браун — поставили экспертов в тупик. Они одновременно содержали и подтверждения того, что принадлежат фюреру и его женщине, и содержали вопиющие несоответствия этому предположению. И если в мае 1945 года комиссия СМЕРШ поспешила признать останки принадлежащими Гитлеру и Еве Браун, то уже через несколько месяцев новые комиссии, уже не военного ведомства, а НКВД (а с 1946 года — МГБ) занялись более глубоким изучением вопроса.

Очевидно, Сталину в это время (до 1948 года) Гитлер был нужен снова живым — на американском континенте, так как ничто лучше другого не могло внести большего раскола между евреями и США, чем обвинение США в сотрудничестве со сбежавшими нацистами.

Любопытно, что достоянием общественности до недавнего времени были только результаты экспертиз 1945 года, более поздние в главной своей массе засекречены или малоизвестны и по сей день.

Со смертью Сталина «останки Гитлера» и сам вопрос вообще перестали быть хоть чем-то актуальными — ни Хрущева, ни Брежнева тема больше не интересовала. До 1965 года СССР хранил в тайне информацию об идентификации трупов предположительно фюрера, Евы Браун и других. В этом году Елена Ржевская опубликовала в журнале «Знамя» далеко не полную статью по этому вопросу, озаглавленную «Берлинские страницы». И через три года Лев Безыменский опубликовал книгу, опять-таки, содержащую лишь часть материалов. На Западе они вызвали эффект разорвавшейся бомбы, ибо там полагали, поверив ряду некомпетентных свидетелей, что Гитлер застрелился, выстрелив себе в рот. Советские экспертизы предположительно трупа Гитлера показывали, что все происходило совсем иначе.

Возможность побега

Массовое бегство нацистских преступников (Бормана, Мюллера и многих других) в Южную Америку говорит о том, что система бегства была заранее создана, и о том, что при этом активно использовался метод подлога, когда сбежавший инсценировал свою смерть. В ряде случаев (например, Генрих Мюллер, шеф гестапо) этот подлог удавалось со временем открыть (в 1963 году при эксгумации могилы, где нашли перемешанные останки трех трупов). Вероятно, большинство случаев осталось нераскрытыми.

Бежали не все. Часть верхушки Рейха была «отработанным материалом» и должна была погибнуть с его гибелью (Геббельс, Гиммлер, Геринг и т. д.). Бежали же те, кто имел доступ к зарубежному золоту партии и кто мог быть нужным для продолжения дела — создания в будущем нового Рейха.

Принадлежал ли Гитлер к числу последних? Это спорный вопрос. Спорный из-за слабого здоровья фюрера. Как заключали медики, видевшие его в конце 1944 и начале 1945 года, это был глубокий старик, абсолютно немощный, которому оставалось жить не более двух-трех лет.

Тем не менее, он волевым решением мог организовать свой побег — с инсценировкой своего самоубийства. Он, надо признать, был знаковой фигурой в партии и был бы нужен для, скажем, «революционного подъема Южной Америки». Что касается Евы Браун, то она вполне могла бежать, но, как кажется, только в одном случае — если бы бежал сам Гитлер. Или, по крайней мере, с его разрешения и его участия в этом вопросе.

В этой связи у нас есть вполне надежный показатель: если останки, выдаваемые нацистами за останки Евы Браун, окажутся очевидно и намеренно подложными — мы вынуждены будем признать с большой долей вероятности и даже без всякой связи с анализом предполагаемых останков Гитлера, что подложны и останки фюрера.

И еще такой момент: хорошо, скажет иной читатель, рассматривающий вместе с нами в этом разделе главы сами обоснования побега, — если они в самом деле сбежали, почему об их дальнейшей судьбе ничего до сих пор не известно? Отвечу так: а много ли известно о Мюллере, Бормане, других сбежавших нацистах? Они ждали своего часа — ждали новой мировой войны между Западом и Востоком. Тогда, на руинах США и СССР, они, переждавшие войну в мирной Южной Америке, и заявили бы снова о себе.

Не надо забывать, кто это. Это не бандиты, скрывающиеся от правосудия. Это отцы Рейха, правившего половиной мира. Они знали и умели то, как этот мир — при подходящих условиях — снова вернуть себе. Меньшее их не интересовало. Такова их психология, пусть иллюзорная. Но их возможности в Южной Америке были огромны — и в плане финансов, и в плане конспирации, и в плане специальных операций.

Нацисты многократно делали то, что казалось невозможным. Следует помнить, как служба СС вытащила Муссолини из плена. Поэтому не нужно их недооценивать. Тем более в вопросе ухода фюрера со сцены.

«Брак Гитлера и Евы Браун»

Общепринятой точкой зрения является тот якобы факт, что Гитлер и Ева Браун вступили в брак 29 апреля 1945 года. Это бракосочетание якобы было совершено Вальтером Вагнером в присутствии Бормана и Геббельса в качестве свидетелей.

Никто из названных лиц сам этот факт не подтверждал. Сам слух о браке исходил из источников, внушающих малое доверие (секретарши). Причем, они ссылались на рассказы лиц, опять-таки услышавших эту новость от других людей — и уже погибших к этому времени. Существенно, что Ханна Рейч, находившаяся в бункере, и генерал Роберт Риттер фон Грейм — немногие выжившие свидетели последних дней бункера, приближенные к фюреру, твердо заявляли, что никакого бракосочетания не было. Они были уверены, что это только сплетни секретарш.

Кроме секретарш, склонных к сплетням, никто в верхушке Рейха не подтвердил факта бракосочетания. Очевидно, что Гитлер известил бы об этом соратников — если бы, впрочем, считал это нужным.

Есть, правда, еще одно упоминание о бракосочетании: это так называемое «завещание» Гитлера, где он пишет:

Моя жена и я предпочитаем умереть, чтобы избежать позора свержения или капитуляции.

Однако сам этот документ, подписанный какой-то завитушкой, мало похожей на подписи фюрера, вызывает у историков большие сомнения (графологи не подтвердили его подлинности, а анализ фактов, связанных с появлением этого документа, заставляет подозревать подлог). Историки предполагают, что этот документ был создан для того, чтобы ввести в заблуждение и, воз можно, сокрыть убийство Гитлера.

Далее мнения расходятся не только с официальной точкой зрения, но и между собой. Одни считают, что фюрера просто пристрелили соратники (Борман), создав при этом легенду о «гибели богов» — бракосочетание, завещание, красивое самоубийство. С этой целью и распространялись нужные слухи среди персонала бункера. У этой версии есть определенные доказательства.

Не могу не заметить, что эту легенду тогда могли создавать только те, кто собирались бежать — то есть жить на свободе и продолжать дело партии. Ее автор очевиден — Мартин Борман. Ну а тем, кто был обречен на смерть или плен, никакие легенды не были нужны: сама эсэсовская охрана бункера с облегчением восприняла известие о смерти фюрера — ибо с этого времени могла заняться вопросами собственного спасения.

Этот вариант, убедительно описанный в ряде новых книг историков, я считаю в известной степени возможным. Но в конце главы я дам ему альтернативу, которую — насколько мне известно — пока ни кто из историков не предлагал.

По другой версии, легенда о «гибели богов» создавалась самим Гитлером. Частью ее и были слухи о браке.

И если гибель Евы Браун оказывается инсценировкой, о чем подробно будет сказано ниже, то неизбежно оказывается вымышленной и вся легенда, включая бракосочетание. Другими словами, если труп предположительно Евы Браун на самом деле не ее, то не было и никакого бракосочетания Гитлера и Евы Браун. Это только часть легенды, придуманной для мертвой Евы Браун, а для живых Гитлера и Евы Браун, сбежавших из бункера, бракосочетание не было столь нужным. Хотя и было возможным.

С другой стороны, если бы делом заправлял только Борман — и он пристрелил Гитлера, как это сегодня полагает ряд западных историков, — то зачем в этом случае Борману в Южной Америке Ева Браун без Гитлера? Зачем инсценировать ее смерть, осуществлять подлог? Тут явная неувязка — если не исключать ту совершенно фантастическую версию, что Мартин Борман и Ева Браун были любовниками. Но эта версия, повторю, все-таки фантастическая.

Свидетели выжившие, мертвые и исчезнувшие

К числу последних можно смело причислить Бормана. Свидетельства о том, что его якобы видели погибшим при попытке выбраться из Берлина, крайне противоречивы и расплывчаты. Доказательств гибели Бормана найдено не было, зато Юлиан Семенов и западные исследователи его дальнейшей судьбы нашли много косвенных и ряд весомых доказательств того, что Борман оказался в Парагвае. Это отдельная тема.

К главным мертвым свидетелям следует в первую очередь причислить Геббельса. Напомню, по слухам секретарш, именно он с Борманом был свидетелем на якобы бракосочетании фюрера и Евы Браун.

Конечно, из числа тех, кто в эти дни находился в бункере, погибли многие, но только Борман и Геббельс в бункере были ближайшим окружением фюрера. И если создавалась легенда о «гибели богов», то ее создавать должны были первые лица, а вот лица второстепенные, по замыслу, должны были только ее подтверждать, стать ей свидетелями. А как же иначе: кто-то ведь должен был, оказавшись в плену, донести миру красивую картину «гибели богов». Кто-то, возможно, вполне сознавая под лог. А кто-то, введенный в заблуждение, — только пересказывал бы то, что слышал от других и чему свидетелем не был.

Очевидно, все это было тщательно продумано.

Многие советские и западные историки утверждают, что обитатели бункера были деморализованы, деградировали от ощущения краха — а потому, мол, и не помышляли сколько-нибудь здраво ни о бегстве, ни о том, чтобы создать легенду о своей гибели. Такое впечатление производит и известная картина Кукрыниксов «Конец. Последние дни Гитлеровской ставки в подвале Имперской канцелярии» — кто-то напился, кто-то в ужасе, кто-то держится за чемодан.

Это миф, советский и западный миф. Яркая и драматическая, но совершенно далекая от реальности версия финала, как считают современные историки. Забывается тот факт, что огромные, чудовищно огромные деньги были до окончания войны переведены приближением Гитлера на зарубежные счета. Зачем — если они, нацисты, собрались умирать? Кто этими деньгами будет распоряжаться?

Нет, безысходность в бункере если и была, то только у низших чинов. А кое-кто был бодр и верил в свое преуспевающее будущее: «все что было — только предисловие к судьбе». Замечу, фюрер обязательно знал об этих зарубежных активах, а поскольку он был борцом, то вряд ли бы сдался, имея в запасе возможность продолжать игру. Да, он должен был в любом случае окончить этот раунд инсценировкой самоубийства. Другой вопрос — доехал ли Гитлер до следующего заокеанского пункта своей карьеры?

Что касается Мартина Бормана, то я никогда не поверю, что, имея десятки или сотни миллиардов марок зарубежной партийной кассы, он столь глупо и дешево стал прорываться с кучкой офицеров сквозь советские блокпосты — рискуя головой каждую секунду. Причем, якобы те, с кем вместе выходил из осажденного Берлина Борман и от которых он в какой-то момент «потерялся», совершенно не знали, куда и зачем они выходят — на авось. Не верю. Борман годы потратил на вариант отхода, переводя деньги за рубеж, создавая каналы отхода и имея везде базы разведки. И ему приписывают то, чего никогда не делал бы даже Штирлиц — приписывают абсолютную глупость, неподготовленность и бессилие. Когда речь идет о больших деньгах, все становится очень серьезным. Борман мог и подготовить легенду для оккупантов, и даже преподнести им свой якобы труп или скелет — эти вещи недорого состряпать, имея миллиарды и имея в подчинении тысячи фанатиков идеи.

Наверняка Борман подготовил, по крайней мере, одну легенду своего выхода из Берлина — для дураков. Она сегодня и повторяется везде в исторических трудах, хотя основывается на показаниях ярых нацистов, которым, по сути, нет никакой веры. Возможно, у кого-то и создалось впечатление, что все нацисты после краха Рейха поголовно стали предателями идеи, вмиг перевоспитались, но я в это не верю. Мало того, я вообще не знаю ни одного нациста, который изменил бы свое мышление. Генерал Паулюс, который окоммунистился, тут не в счет — он не нацист, а просто военный человек. А нацист — настоящий нацист — это навечно, неисправимо, обратное могут говорить только те, кто не знает нацистов.

В этой связи все показания якобы свидетелей событий в бункере мне кажутся фарсом. Да, люди отсидели в среднем по 10 лет. Но кто может утверждать, что за эти 10 лет они из нацистов сделались юдофилами, либералами и коммунистами?

История свидетелей событий в бункере (на основании показаний которых и создана вся ныне существующая общепринятая версия «гибели богов») такова. СССР до 1965 года молчал, а первых заключенных немцев из СССР освободили в 1955 году. До этого в распоряжении Запада среди главных свидетелей событий в бункере были Кемпке, Аксман и ряд других лиц. Не было ни одного свидетеля, видевшего, как умерли Гитлер и Ева Браун; первый доклад, представленный английской разведкой, утверждал, что Гитлер выстрелил себе в рот, а Ева приняла яд; этот доклад не только не со впадал с первоначальными показаниями Кемпки, которые были признаны неверными, но и был основан на последующих ложных показаниях.

Западные свидетели врали: их показания абсолютно не совпадали. кто-то говорил, что, стоя у стальной толстой двери в комнату фюрера, не слышал звука выстрелов, но видел, как выходит дымок из-под двери в комнату Гитлера — после выстрелов, хотя двери не пропускали дыма. Другая свидетельница говорила, что, узнав о предстоящем самоубийстве «четы Гитлеров» ушла играть с детьми Геббелеса на другой этаж, и там слышала два громких выстрела (это сквозь звуконепроницаемые двери, стены и этажи!), от чего вздрогнули и дети. И так далее — с массой недоказуемых подробностей — кто что сказал, как кто отреагировал.

Все это противоречило и разным показаниям якобы свидетелей (в этом была полная каша) — и фактам. Из-за дверей комнат бункера не могли исходить ни звуки выстрела, ни запах цианида, ни дым — двери созданы на случай химической войны и пожара.

Попытки разобраться в сговоре, задуманном в нацистской верхушке, неминуемо осложняются нагромождением вымысла и спекуляций, рожденных низшими чинами, секретаршами и прочими другими выжившими обитателями бункера. То, что свидетели лгали, позже ни у кого не вызывало сомнений. Вопрос в том, шла ли речь о попытках добиться этой ложью особого к себе расположения в плену (что представляется наиболее вероятным), добиться каких-то денег (гонораров) за публикации в газетах, или же тут присутствовало желание самоутвердиться, добиться славы. Все это, думаю, имело место, ибо вполне понятно и знакомо по иным ситуациям. Но немаловажно и то, что все эти люди были и оставались нацистами.

В этой связи у западных исследователей проблемы уже в 1950-е годы возник вполне ожидаемый вопрос: а не является ли все это — включая разнобойные, противоречивые и порой откровенно нелепые показания персонала бункера — заговором? Из первоначальных абсурдных и противоречащих другим показаний свидетелей постепенно исчезали «скользкие» места. А свидетелям «возвращалась» постепенно память: они все к середине 1950-х годов «вспомнили» детали, создав единую картину случившегося: все к этому времени утверждали, что Гитлер пустил себе пулю в рот. Теперь это припоминали уже все, якобы в разное время и при разных, все равно противоречивых, обстоятельствах обнаружившие труп Гитлера. Ева Браун в этих уже дружных показаниях сидела мертвая рядом с ним на диване, поджав ноги под себя и положив ему голову на плечо.

Идиллическая смерть. Придуманная не раскаявшимися людьми, а людьми, для которых Ева Браун и фюрер — идеал навеки.

Уже тогда патологоанатомы не верили в этот миф — от цианида умирают мучительно: сучат ногами, скрежещут зубами, обычны спазмы позвоночника, жертва мучается несколько минут. Наверняка такой романтической позы Браун и Гитлера (застрелившегося в рот и прямо сидящего на диване) не было бы; скорее всего Ева была бы найденной лежащей на полу. Заставить засомневаться в этих показаниях могли хотя бы свидетельства того, как умирали дети Геббельсов от цианида: пока ловили очередного ребенка и запихивали ему в рот яд, другой, отравленный, еще около пяти минут исходил в конвульсиях на полу, пачкая его пеной изо рта и иными физиологическими выделениями.

Тем не менее, около десяти лет газеты и книги Запада именно так описывали — со слов очевидцев — смерть фюрера и его любимой. Он выстрелил себе в рот, она, услышав выстрел, раздавила ампулу во рту и, вздохнув, положила голову ему на плечо. Прямо слеза наворачивается…

Лидеры Запада просили Сталина, начиная с лета 1945 года, дать отчет об исследовании тел, найденных у бункера, но он его не дал. Так как отчет был никуда не годный. Потому Запад и жил в фантазиях.

И вот событие.

8 октября 1955 года из СССР в ФРГ вернулась первая партия немецких заключенных. Прессу сенсационно интересовали два человека: Ганс Баур, пилот Гитлера, и Гейнц Линге, его камердинер.

Интересовали по той причине, что оба понятия не имели о той версии гибели фюрера, которая была распространена на Западе.

Оба рассказали вещи, противоречащие и друг другу, и тому, что доныне считалось на Западе общепринятой «картиной случившегося». Баур в присутствии сорока журналистов сказал:

Фюрер очень серьезно посмотрел мне в глаза, пожал руку, попрощался и застрелил себя. Ева Браун застрелилась в то же время. Я не остался там, чтобы осмотреть их тела, и не знаю, что с ними случилось.

Весь Запад был в шоке.

Позже из советского плена вернулись другие свидетели событий в бункере. Каждый рассказывал что-то свое. Менялись обстоятельства самоубийства, место самоубийства. То Гитлер кончал с собой вместе с Евой, то в одиночку. То в своей комнате, то в комнате для карт. Все показания сопровождались массой ярких деталей, репликами лиц, якобы присутствовавших при этом. Нагромождалась чудовищная каша.

Западные историки, журналисты, подводя все это под один знаменатель, пришли к выводу, что ясно, по крайней мере, одно, что указывается всеми свидетелями: Гитлер застрелил себя в рот.

И тут настал новый шок.

В СССР в 1965 предали гласности материалы, касающиеся исследований тел предположительно Гитлера и Евы Браун, найденных возле бункера, и исследований помещений бункера. Из них следовало, что ни комната Евы Браун, ни комната Гитлера не содержат следов выстрелов в голову (нет следов крови на стенах). Зато есть следы крови, соответствующие предположительно тому, что на кровати и диване в комнатах Гитлера находился человек, вскрывший себе вены.

Далее: если и можно говорить о смертельном огнестрельном ранении предположительно трупа Гитлера, то это может быть только выстрел в висок. Во всяком случае, носоглотка была цела.

При этом сообщалось, что идентичность трупа Гитлера доказана экспертизой дантистов, а трупа Евы Браун — наличием зубного моста. Рентгеновский снимок зубов якобы Гитлера, обнаруженный в стоматологическом кабинете Имперской канцелярии, подтверждал, что найденные останки принадлежат фюреру. А зубной протез, найденный в трупе Евы Браун, — это второй из двух для нее изготовленных берлинскими дантистами (первый найден в том же стоматологическом кабинете Имперской канцелярии).

Оказалось, что вообще все показания свидетелей событий бункера, в том числе выехавших из советского плена, — не соответствуют фактам. Почти все свидетели (их около двух десятков), словно сговорившись, стали менять показания, вспоминая, что, мол, да, правда, Гитлер не в рот себе стрелял, а в висок. В который раз многие свидетели по-новому описывали события, вспоминая новые подробности — что полностью противоречило рассказанному ранее.

Но уже давно у многих исследователей темы возник вопрос: а правду ли они все говорят? И во обще насколько ценны эти «свидетельства»?

Сжигание трупов

Большинство свидетелей определяют время сжигания тел якобы Гитлера и Евы Браун 4 часами дня 30 апреля. Есть масса взаимоисключающих противоречий в показаниях о том, как и при каких обстоятельствах выносили трупы из бункера (и как эти трупы, завернутые в одеяла, выглядели и былили они вообще завернуты в одеяла). Но все сходятся в одном: в 4 часа дня их вынесли и кинули в неглубокую яму в нескольких шагах от запасного выхода из бункера. Облили бензином и подожгли.

Как сообщают причастные к сжиганию трупов свидетели, было использовано всего 180 литров бензина. Хотя, как показало следствие, рядом находилась емкость с тонной бензина. Неясно, почему сжигатели проявили жадность. До 6 часов тела активно горели, им подливали бензин (эти 180 литров), потом их оставили — и они тлели почти до полуночи, так до конца и не сгорев.

Хотя некоторые из очевидцев и утверждали, что поутру собрали пепел сгоревших дотла останков фюрера и Евы — и похоронили их в особых контейнерах. От этих показаний они в дальнейшем отказались.

Вся эта фантастика — сказал, потом отказался, иначе подумал, по-новому вспомнил — говорит, думаю, об одном: это — нацисты, дурящие голову наивным журналистам, историкам и военным. Это не свидетели в юридическом понимании вопроса, так как они, по сути, обвиняемые. Тут даже глубже: они верят в нацизм, им не наша истина нужна, им нужно другое, свое. Это фанатики, и как вообще им можно в чем-то верить? Тем более что порой в своих показаниях они откровенно издеваются над следствием.

Эти трупы, сгоревшие не до конца, потом перенесли в воронку от взрыва бомбы рядом и присыпали всяким хламом. На этом забота об останках якобы фюрера окончилась.

Удивительная вещь: в дальнейшем советские власти прятали эти якобы останки фюрера, опасаясь, что они станут «меккой» для неофашистов. Если верить прессе, эти останки вроде бы в 1960-х или 1970-х годах даже были развеяны с самолета. Какой же страх!

Но почему же тогда эти останки не были дороги никому в бункере, хотя там были люди, считающие их святыми мощами? Почему сам Гитлер, прекрасно зная значение даже своих останков, не распорядился их спрятать «от святотатства русских»? И ведь святотатство произошло. Искать далеко не стали, бункеровцы подтвердили: да, тут жгли якобы Гитлера и Браун. Вот тут их тела, все видели. И Гитлер стал жертвой скальпеля советского патологоанатома.

Уверен: Гитлер не хотел бы быть предметом — пусть в мертвом виде — «изучения русских». Не хотел бы, чтобы в его внутренностях копались советские пальцы. Да, он якобы завещал себя сжечь. Но как? Где?

Уверен: если бы он действительно этого хотел, он бы не требовал сжечь себя у входа в бункер. 30 апреля была не занята Советами еще достаточно большая часть Берлина, где были, в том числе, мощные крематории. Не думаю, что идея вот такого конца появилась у Гитлера именно 30 апреля. Он, как всякий разумный человек, должен был ожидать этот конец и предвидеть смерть. И если картины романтического самоубийства Гитлера и Браун (оказавшиеся мифом) и понравились бы фюреру, то никак не понравилось бы ему столь циничное отношение к его уже мертвому телу.

Вопрос ухода из жизни Гитлер наверняка рассматривал тщательно и детально (выбор времени, распределение работ исполнителей, ролей участников этого важного действа, бракосочетание и т. д. — это достаточно сложная постановка). Я не верю в то, во что верят историки Запада и России, — в то, что у Гитлера эта постановка оканчивается тем, что его тело выбрасывают и сжигают, как мусор, в котором потом будут колупать пальцами медики-коммунисты. Гитлер был пунктуален (к тому же крайне суеверен), он не мог не рассмотреть вопрос, попадут ли его останки в руки Советов. У него были все возможности сделать обратное. И это было важным, он наверняка об этом думал. И этого он якобы не сделал — по официальной версии.

А ведь он боялся, что его поймают живым и Сталин будет его возить в клетке по городам Союза, где его будет оплевывать население. Гитлер говорил об этом, с ужасом об этом думал. Думаю, он вполне понимал в рамках этого предположения, что не имеет разницы, живой он в клетке будет или мертвый — он станет символом зла, предметом плевков — возить можно и труп — как экспонат Кунсткамеры. Вряд ли такое пусть даже неживое будущее его бренного тела фюрер мог позволить — ведь это издевательство над Германией. Кроме того, Гитлер был весьма суеверным человеком, и для него была крайне важна судьба его останков.

Советские офицеры без малейших усилий нашли тела якобы Гитлера и Браун — после первых же вопросов в первый же день, как только пришли после окончания войны к бункеру (до этого советские военные не знали даже того, где бункер находится). Бункер нашли пустым, покинутым, а рядом тут же нашли останки якобы Гитлера и Браун, присыпанные в воронке ворохом жженых бумаг.

Сомневаюсь, что Гитлер не позаботился о судьбе своих останков, а вручил их прямо в руки Красной Армии. Не похоже это на Гитлера.

Труп «Евы Браун»

Вот «Документ № 13», «относящийся к патологоанатомическому обследованию частично сожженного трупа неизвестной женщины (предположительно жены Гитлера)». Этот труп найден рядом с трупом якобы Адольфа Гитлера в нескольких шагах от входа в бункер.

Дата: 8 мая 1945 года.

Труп женщины ростом примерно 150 см. Возраст ее определить трудно, но предположительно между 30 и 40 годами (Еве Браун было 33 года). Труп сильно обгорел — это был самый обгоревший труп из всех, которых обследовали советские врачи. Почти вся верхняя часть головы была сожжена, а в передней части черепа он был разрушен до середины лобной пазухи. Височные и затылочные кости (по бокам головы и сзади) истончены, потрескались и распались от жара на мелкие кусочки. Однако не было никаких свидетельств пулевого ранения.

Правая сторона лица, а также шеи сильно обгорели, но левая сторона сохранилась лучше.

По-видимому, труп лежал на правом боку, когда его жгли (что отчасти противоречит показаниям участников событий о сожжении трупов). В результате единственная неповрежденная часть кожи тянется от левой лопатки до поясницы и левой ягодицы. Правая сторона грудной клетки и брюшной полости сгорели полностью, так что открываются внутренние органы. Правая рука сгорела до такой степени, что нижняя часть руки разрушена полностью, а правая кисть особенно пострадала от огня, хотя и сохранилась. Нижние конечности не так пострадали от огня, хотя кожа почернела и потрескалась, а стопа стала коричневого цвета.

С огромным удивлением советские эксперты обнаружили в левой части груди, недалеко от грудины, два отверстия, явившиеся результатом ранения от шрапнели или пули; каждое отверстие примерно сантиметр в диаметре. Имелись также, сообщает доку мент, «тяжкие повреждения грудины»: в верхней части легкого имелись две дырки диаметром от 0,4 до 0,6 см, в левой плевре скопилось около полулитра крови. В той же грудной полости найдены также шесть стальных кусочков размером около 0,5 кв. см. В верхнем желудочке сердца обнаружили два отверстия 0,8 и 0,4 см.

Они окружены двумя ясно различимыми сгустками крови; аналогичные повреждения присутствуют в левой плевре.

Современный исследователь Хью Томас (Hugh Thomas) в своих публикациях на Западе комментирует эти результаты вскрытия так:

Данные открытия указывают на то, что личность, которую осматривали русские, была тяжело ранена шрапнелью ПРИ ЖИЗНИ, потому что скопление крови в тканях может произойти только при жизни, после смерти этого БЫТЬ НЕ МОЖЕТ. Так что, если бы причиной смерти было отравление цианидом, а в труп стреляли, когда он горел, в нем не могло быть таких отчетливых поражений грудной клетки, легких, плевры или сердца.

Кроме того, весьма маловероятно, чтобы осколки шрапнели проникали в левую сторону трупа, лежавшего в воронке от снаряда. Эта ЕДИНСТВЕННАЯ деталь ставит под сомнение всю легенду об этой женщине, которая ушла из жизни вместе с Гитлером.

Так может, это не была Ева Браун, а советские эксперты, следуя ошибочным показаниям очевидцев, указавших на место сжигания останков четы Гитлеров, вместо тела Евы Браун, оставшегося где-то в стороне, на самом деле изучали другие останки?

Это предположение и было бы единственно возможным, если бы не ряд обстоятельств, его напрочь отметающих.

1. ПОКАЗАНИЯ СВИДЕТЕЛЕЙ. Оба трупа лежали у стены бункера, возле пустых канистр из-под бензина, и свидетели из числа обитателей бункера позже с абсолютной уверенностью показали, что это именно тела Гитлера и Евы Браун. Остатки платья на трупе женщины свидетели определили как платье Евы Браун.

2. УВЯЗКА С ТЕЛОМ, ОФИЦИАЛЬНО ОБЪЯВЛЕННЫМ ТЕЛОМ ГИТЛЕРА. Этот труп сожжен с трупом мужчины, который, согласно последующему стоматологическому исследованию, бесспорно идентифицировали как труп Гитлера. Надо заметить, причину его смерти установить не удалось.

3. АМПУЛЫ. Во рту трупов были обнаружены осколки ампул, содержавших цианид. Ясно, что этих ампул не могло оказаться во рту случайных уличных жертв артиллерийского обстрела.

Хотя во рту трупов якобы Гитлера и Евы Браун были осколки от ампулы, цианид находился только во рту, и его не было нигде больше в теле.

А вот трупы детей Геббельсов, действительно отравленные цианидом, содержали цианид во всех тканях, и патологоанатомы проводили их вскрытие с огромными предосторожностями, опасаясь отравиться. Пары цианида затрудняли работу медиков в тех случаях, а в случаях с этими двумя трупами не было вообще даже запаха цианида. Если точнее, он был первоначально, и в документах зафиксировано, что при наружном осмотре трупов отмечен отчетливый запах миндаля (цианида). Но не было никакого запаха цианистого калия при вскрытии легких, мозга и кишечника, и ни в одном из органов, отправленных на патологоанатомическое и токсикологическое исследования.

Более того, осколки стекла от ампул, обнаруженные в телах предположительно четы Гитлеров, отличались от мелких, тонких осколков, обнаруженных у других трупов, когда они раздавливали ампулы, а потом скрежетали зубами в судорогах.

Документ об обследовании женских останков, найденных вместе с останками, официально объявленными останками Гитлера, сообщает:

В полости рта между зубами и под языком обнаружены большие желтоватые осколки стекла от 1 до 5 кв. мм от тонкостенной ампулы.

— осколки, похожие по размеру на те, которые получаются, когда ампулу раздавливают один раз.

К вопросу об отравлении мы вернемся несколько позже, пока лишь констатируем, что труп женщины был не только сожжен рядом и вместе с трупом, который СССР объявил официально трупом Гитлера, но этот труп содержал во рту ту же ампулу цианида, так же раздавленную после смерти.

4. ПРЯМОЕ ДОКАЗАТЕЛЬСТВО. Все, названное выше, — это, все-таки, только косвенные основания считать тело женщины, найденное возле тела Гитлера, телом Евы Браун. Но кроме этих оснований есть еще одно, которое является уже не косвенным, а прямым доказательством.

Во рту этого трупа найден золотой мост — один из двух, которые были изготовлены для Евы Браун.

Итак, этих оснований достаточно, чтобы с полной уверенностью утверждать, что это тело — не некое случайное, ошибочно принятое за тело Евы Браун, а именно то тело, которое либо действительно являлось телом Браун, либо было подготовлено и предложено нацистами как тело Браун, но являлось подлогом.

Таким образом, вся задача сводится к тому, чтобы определить, идет ли речь о подлоге.

Причина смерти якобы Евы Браун

Совершенно понятно, что, имея такое весомое доказательство, как золотой мост Евы Браун во рту трупа, вопрос идентификации трупа во многом теперь зависел от розыска стоматологов Гитлера и Браун и их показаний.

Поскольку перед медиками ставилась главной задача идентифицировать тела, причина смерти в тот момент не особенно их волновала (тем более что о событиях, происходивших в бункере, медики ничего или почти ничего не знали и результаты вскрытия ни как не могли сопоставить с ними). Сталин требовал ответа на один вопрос: жив Гитлер или сбежал. Какие-то иные нюансы его не интересовали. Это был, по сути, политический заказ: в тот момент было важно сообщить Германии, что фюрер мертв — даже если бы и были основания в этом сомневаться. В этом плане вопрос идентификации трупа Евы Браун был второстепенным.

Советские эксперты, безусловно, задумались, чем можно объяснить отсутствие цианида в тканях этих тел. До известной степени запах миндаля мог испариться вместе с огнем, но следы его обязательно выявились бы при токсикологическом исследовании. Позже это исследование показало, что цианида в тканях нет. Исходя из этого, СССР создал версию для кинематографистов, что Гитлер хоть и был вначале отравлен, но затем его тут же застрелили — мол, поэтому цианид не успел распространиться по всему телу. Эта версия лишь формально может считаться возможной, так как вопиюще противоречит медицине. И не относится к телу якобы Евы Браун.

Медики проигнорировали (сознательно) ту возможность, что цианид был введен в рот трупов после их смерти — или даже после того, как трупы были сожжены.

Нелепо представить себе женщину, совершившую самоубийство, а потом — уже ПОСЛЕ СМЕРТИ — смертельно раненную шрапнелью. Западные исследователи вопроса полагают, что советские эксперты запутались и «состряпали выводы, предпочитая игнорировать все значение кровоизлияния в ткани тела до смерти и неправильно истолковывать результаты токсикологического анализа» (Хью Томас). Однако не думаю, что врачи «запутались». Тут не было ничего случайного.

Документ № 13 сообщает:

Исходя из того факта, что аналогичные ампулы были обнаружены в других трупах (Документы 1–11) и запах горького миндаля распространялся после вскрытия трупов (Документы 1–11) и основываясь на химическом анализе внутренних органов трупов, в которых было установлено наличие цианистого калия (Документы 1–11), комиссия пришла к выводу, что, несмотря на тяжелые ранения в области грудной клетки, непосредственной причиной смерти явилось отравление цианидом.

Советские эксперты сознательно исключили возможность посмертного обмана, так как руководствовались политической установкой: констатировать смерть Гитлера (и заодно Евы Браун, коль она с ним найдена). Всем, что было связано с изучением возможности обмана, должны были заниматься другие органы, а не эта ко миссия.

Вместе с тем, заявление комиссии звучит так нелепо, что это должны были ясно понимать и сами ее члены. Своим заключением советские патологоанатомы фактически и недвусмысленно утверждают, что женщина, смертельно раненная шрапнелью в сердце и легкие, уже умирая, сознательно решила совершить самоубийство!

Эксперты наверняка знали и то, что подобные ранения шрапнелью с сердце и легкие вызывают мгновенную смерть.

Наконец, совершенно непонятно, как Ева Браун, находясь в бункере, могла получить такие ранения. По свидетельству обитателей бункера, ни Гитлер, ни Браун бункер не покидали, а сам бункер не имеет внутри себя никаких следов взрывов или повреждений, не только на уровне комнат Гитлера и Браун, но и выше. Бункер не поврежден никакими попаданиями снарядов, он и не мог быть ими поврежден, ибо на то он и бункер.

И уж вообще нелепо полагать, что Гитлер вступил в брак с мертвой женщиной.

Зато все это великолепно вписывается в схему обмана, где в качестве двойника Евы Браун был использован труп женщины, внешне на нее похожей и погибшей от взрыва снаряда на улицах Берлина. Создатели подлога, очевидно, предполагали, что труп полностью сгорит и не останется следов смертельного ранения шрапнелью. Если бы это произошло, мир был бы уверен, что найдено тело именно Евы Браун.

Может возникнуть вопрос, почему создатели подлога использовали труп, найденный на улицах, а не тело заранее подготовленного двойника? Ведь во втором случае подлог сделать проще и не было бы «прокола» со шрапнелью?

Возможно, такой двойник и мог бы быть, но его нельзя было держать в бункере — из-за того риска, что двойник мог проговориться. А если этот двойник был вне бункера, то мог погибнуть при обстреле, бомбежке и т. д. Наконец, в конце войны двойник мог догадаться, что его готовят для подлога с трупом — так как у такого двойника наверняка нужно было бы исправлять зубы под зубы Евы Браун. Догадавшись об истинной цели этих приготовлений, такой двойник вполне мог бы и сбежать. Если бы это произошло, сам план обмана стал бы известен противнику — что было недопустимым.

Таким образом, те, кто планировал этот обман, обязательно должны были признать, что лучшим вариантом является не готовить двойника для убийства, а использовать подходящий труп — по схеме, тщательно продуманной и подготовленной. Тем более что двойник был бы нужен не в традиционном понимании этого слова. Поскольку предусматривалось, что в руки экспертов попадут не тела, а сгоревшие скелеты, то все внимание должно было уделяться вопросу идентичности зубов.

Зубы Евы Браун

Вывод об идентификации останков как останков Евы Браун был сделан советскими экспертами почти исключительно на стоматологических доказательствах. Однако более внимательное изучение этих «доказательств» показывает, что речь идет о заранее продуманном обмане.

Значительная часть правой стороны верхней челюсти была разрушена огнем, что делает затруднительным сравнение с остальными зубоврачебными исследованиями. Во время вскрытия было обнаружено, что только четыре зуба и один корень можно восстановить и определить, что они относятся к верхней челюсти. Эти зубы были обнаружены между языком и небом. Медики не дали оценки этому факту, хотя он прямо свидетельствует о том, что зубы были выбиты, а часть зубов была изъята.

Зубной врач Гитлера и Евы Браун Гуго Блашке, захваченный западными союзниками, дал тщательную схему зубов. Из нее следует, что оба левых клыка в верхней челюсти Евы неоднократно серьезно пломбировались, однако у найденного тела они целые, а лечению подвергались зубы нижней челюсти, а не верхней. Кроме того, верхний правый коренной зуб Евы имел большую пломбу, а у найденного трупа этот зуб, найденный выбитым и лежавший на языке, был вполне целым.

Схема зубов, вычерченная Блашке по рту женщины, которую он осматривал всего несколько недель назад — в марте 1945 года — не указывает ни на какие вмешательства зубного врача, наличие дупла или каких-нибудь других повреждений на зубах нижней челюсти. Однако Документ о вскрытии показывает, что все зубы нижней челюсти трупа подвергались серьезному — и некачественному — лечению.

У Евы Браун было 26 собственных зубов, эксперты обнаружили только 11. У нее были все передние зубы, эксперты нашли только один — левый резец.

У Евы Браун все зубы были в ухоженном состоянии, у трупа они были естественно почерневшими, без следов какого-либо врачебного ухода на протяжении многих лет (можно ли вообще, находясь в здравом уме, представить себе подругу Гитлера с черными зубами, не знавшими зубной щетки и врачебного ухода?). Наконец, те зубы трупа, где были видны следы давнего лечения, показывали столь низкое его качество, что это никак нельзя соотнести с качеством лечения стоматологов Гитлера и Евы Браун.

Сравнение схемы Блашке с найденными зубами трупа обнаруживает такое количество патологических несоответствий, что совершенно очевидно: ни один из этих зубов не мог принадлежать Еве Браун.

И все равно советские медики игнорируют эти факты, опираясь только на одно обстоятельство: на золотой зубной мост, опознанный свидетелями как принадлежавший Еве Браун.

Но и в отношении золотого моста у медиков неминуемо должны были появиться сомнения, так как там, где должен был крепиться золотой мост, челюсть была разрушена и не было ни одного зуба, где бы он мог крепиться.

Без какого-либо труда уже 9 мая 1945 года советские офицеры нашли зубных врачей Гитлера и Евы Браун, а в стоматологическом кабинете Имперской канцелярии рентгеновские снимки якобы зубов Гитлера и один из двух одинаковых золотых мостов Евы Браун (второй был под языком в теле найденного трупа). Советская сторона, идентифицируя останки, опиралась на них, хотя совершенно непонятно, как можно такие ненадежные основания считать в таком вопросе «весомыми»? Разве трудно подменить рентгеновские снимки и лечебные карты или сделать подлог с протезами?

Советские историки в многочисленных книгах подчеркивают, что идентификация тела Гитлера (как и тела Браун) проведена по зубам — и, мол, этого и достаточно с избытком для установления истины. На самом деле судебная практика показывает, что преступники — умные преступники — часто обманывают следствие, используя именно этот прием. Но если это могут делать преступники, то по чему этого не могла сделать СС? Не понимаю такой наивности.

Задержанная советской стороной 9 мая Кэте Хейзерман, ассистент Блашке, рассказала, что для Евы Браун были изготовлены два одинаковых золотых моста (один запасной) изумительной работы, но поставить их уже не было времени ни у дантиста, ни у пациентки.

Хейзерман считает странным внезапное желание Евы Браун иметь мост, так как Блашке никогда не ставил ей мост по той причине, что она в нем и не нуждалась: ее зубы были в отличном состоянии — во всяком случае, на ее зубах не было никаких следов кариеса, обнаруженных у трупа.

От себя добавлю, что это желание Евы Браун иметь мост странно вдвойне в той ситуации, когда советские войска окружили Берлин. Казалось бы, не о зубах нужно думать (тем более они у Евы Браун в лечении и не нуждались), а о своем спасении. Так вот о нем она и думала, заказывая себе два одинаковых золотых моста специальной работы, которые нетрудно безошибочно опознать!

Еще одна характерная деталь: Блашке так и не поставил Еве этот золотой мост. Она его вообще не носила ни одного дня, что показывает и анализ изношенности моста. Зачем же трупу совать в рот мост, который человек при жизни не носил?

Замысел авторов подлога ясен. Сама подмена трупов была задумана тогда, когда и был заказан золотой мост в двух экземплярах, совершенно излишний для зубов Евы Браун. Затем один мост — как эталон — поместили в очевидном месте — в ящичке в Имперской канцелярии, а другой засунули в рот подходящего трупа, удалив соседние зубы и другие признаки, характерные для идентификации.

Ясно также, что такой подлог планировался заранее с помощью опытного дантиста (каким мог быть, например, эсэсовский зуб ной врач Гельмут Кунц).

Намерение заключалось в том, чтобы трупы были сожжены до полной неузнаваемости. Когда дело дошло до выполнения задачи, ответственные исполнители, подавленные и деморализованные (как считают в этой версии западные историки), отнеслись к своим обязанностям без должного старания, так что все было проделано грубо и наспех. Только этим можно объяснить, почему труп сорокалетней женщины, которая за некоторое время до этого погибла от попадания шрапнели в грудь, был сожжен недостаточно, чтобы можно было скрыть истинную причину ее смерти. У нее во рту раздавили ампулу с цианистым калием уже после смерти, но цианид уже не мог проникнуть в ткани ее трупа. Ее легкие не могли вдохнуть пары яда, так же как кровь не могла разнести цианид по тканям тела, так как она уже была мертва.

Хью Томас, исследовавший тему, сделал одно важное открытие, позволяющее увидеть, как именно был совершен подлог. Судя по белому фарфору моста, не пострадавшему от огня, можно с большой степенью достоверности предположить, что тот, кто вставил золотой мост, не закрепив его, под язык, сделал это после того, как огонь погас, возможно, ошибочно предполагая, что огонь может уничтожить важное доказательство, которое он сфабриковал. Это предполагает известную степень некомпетентности, поэтому вряд ли это проделывал дантист, или, как считает Хью Томас, если это был дантист, то он действовал по принуждению. Ампула с цианистым калием, вероятно, была раздавлена во рту в то же время.

Хью Томас замечает: «К сожалению, русские не поняли, что стали жертвой обмана».

Здесь я с ним не согласен, как писал уже выше. Советские эксперты наверняка все поняли, и внимательное чтение документов вскрытия это как раз и показывает: за двусмысленными формулировками видится как раз трудоемкое и мучительное изобретение фантастического варианта, когда бы эти обстоятельства имели хоть какое-либо вразумительное объяснение.

Западные исследователи просто не знакомы с практикой, привычной в СССР, когда дается сверху указание и неукоснительно выполняется любыми правдами и не правдами. В данном случае было нужно официально признать смерть Гитлера. Причем, в не меньшей мере это было нужно и для США, Англии и Франции, тоже оккупировавших Германию. Проверять подлинность или не подлинность найденных трупов можно годами, а то и десятилетиями, но факт смерти Гитлера был нужен в тот день и в тот час. По этому и было принято — как я убежден — совершенно верное и единственно правильное решение: объявить о смерти Гитлера, а уж дальше, по мере изучения обстоятельств, можно было вносить какие-то уточнения.

Мифы истории

Однако позже, хоть эти уточнения и были, но о них в СССР общество никто не информировал. Что неудивительно. Первая версия, основанная на очевидных ошибках, была принята как бы официальной. Хотя официального статуса ей никто никогда не давал и не собирался давать.

Я не останавливаюсь на анализе вскрытия трупа якобы Гитлера — это другая большая тема. Замечу лишь, что и там мы имеем дело с подлогом (мост, как и в случае с Евой, был обнаружен во рту незакрепленным и удивительно хорошо выглядел, хотя, как предполагалось, горел в бензиновом огне). В случае с этими останками подлог не столь очевиден, как в случае с останками якобы Евы Браун, а сам вопрос весьма запутан и о нем написаны горы книг.

Хочу лишь обратить внимание исследователей на то обстоятельство, что если труп якобы Евы Браун является подлогом, то уже одного этого факта достаточно, чтобы с уверенностью утверждать, что подлогом является и труп Гитлера. Поэтому нет особой нужды вникать во все детали анализа останков якобы Гитлера, в противоречивые показания причастных лиц и т. д.

История с этими останками показывает, как рождаются современные мифы. Вот, например, миф о том, что у Гитлера якобы было одно яичко. Вскрытие останков, предположительно принадлежащих Гитлеру, показало, что у трупа полностью сгорела вся правая сторона до пепла, обнажив легкие, печень и кишечник. Одно яичко обнаружили, другое не на шли. Медики не нашли его и в паховом канале, где искали его на всякий случай, но было ясно, что оно сгорело вместе с окружающими тканями.

Хотя «пропавшее» яичко сгорело и, мало того, есть весомые основания полагать, что это вообще не тело Гитлера, советская интеллигенция подхватила слухи об якобы неполноценности фюрера и стала выводить из этого портрет патологического садиста, свихнувшегося на своем уродстве. Нигде и никогда медики, лечившие Гитлера, о таком уродстве не говорили, но это никого не смущает. Алесь Адамович в книге «Каратели» выводит всю патологическую психологию фюрера на этом уродстве, на каждой странице возвращая Гитлера в своих размышлениях к этому пункту, якобы отправному в его больной философии. Гитлер у Адамовича и якобы потому всегда держит руки скрещенными впереди на бедрах, что защищает то немногое, что у него осталось, и еще Гитлер патологически завидует всем полноценным мужчинам, и вообще ненавидит весь мир и мстит ему за свое уродство.

Мне понятна ненависть писателя к Гитлеру, понятно и глумление над ним (вполне заслуженное за его деяния), но зачем искажать историю, превращая ее в фарс? Задача писателя, видимо, не в том, чтобы выпустить на страницах произведения накопленную ненависть, но в том, чтобы разобраться в истории. В конечном итоге, человечество будет способно противостоять новому появлению нацизма, зная о нем правду, а не следуя Адамовичу, который феномен нацизма сводит к отсутствию яичка у какого-то параноика.

Мифами, видимо, является и все, связанное с якобы браком Гитлера и Евы Браун и их самоубийством. Причем, тут Советы и Запад пошли на поводу нацистов, распространяя все, что задумали Гитлер и его окружение и передали через секретарш всему миру — и истории — в качестве как бы исторической реалии. В 1948 году советская пропаганда сняла фильм «Падение Берлина», где было восемь переделок сценария. В фильме фюрер разными способами стрелял себе в голову, вышибая себе мозги так и эдак, пока наконец не была принята окончательная версия самоубийства с помощью цианистого калия. Что и было повторено в эпопее «Освобождение». Однако версия авторов художественного фильма и реальная история — это разные вещи, порой страшно далекие друг от друга.

Как показывают факты, по по воду якобы самоубийства Гитлера и Браун на самом деле мы можем утверждать только то, что ничего достоверно об этом не знаем. Ну а подлог в случае с останками якобы Евы Браун свидетельствует о том, что по крайней мере Ева Браун избежала смерти и, судя по всему, благополучно покинула Берлин.

Запутанное дело

Позже сотрудники НКВД-МГБ, проводя по указанию Сталина расследование дела, все-таки пришли к выводу, что ампулы с цианидом были вложены в рот трупам. Теперь предстояло доказать, что они умерли от огнестрельных ранений, что было трудно, так как труп женщины явно умер от шрапнели и не содержал пулевых ранений, и не было пулевых ранений на теле якобы Гитлера.

У тела мужчины отсутствовала часть черепа, и сотрудники НКВД предположили, что именно она содержала пулевое отверстие. Ее стали искать спустя полгода в воронке от взрыва снаряда, где обнаружили тела. Там нашли кусок затылка с пулевым ранением, что тут же приложили к делу. НКВД доложил Сталину, что Гитлер и Браун застрелились. Однако позже более внимательный анализ показал, что найденная затылочная часть не принадлежит ранее найденным трупам, не имеет следов воздействия огня, а пулевое отверстие в ней не соотносится с черепом якобы Гитлера, так как при нем пуля должна была повредить кости черепа, оставшиеся целыми. Налицо был или подлог офицеров НКВД, или их желание выслужиться. Сталину было также доложено, что на самом деле найденные трупы являются подлогом и не принадлежат Гитлеру и Браун.

Вообще говоря, сама эта эпопея с поиском и обнаружением части затылка представляется мне верхом абсурда. В самом деле: если это труп Гитлера, который сжигают, то не было никакого смысла ни для кого симулировать самоубийство ядом, вкладывая в рот фюреру ампулу с цианидом. Ведь он уже покончил собой, «благородно и героически» застрелившись! Зачем тут ампулы с ядом?

Не понимаю, как этого не видели в НКВД.

Это только в версии, изложенной в эпопее «Освобождение», все сходится: вначале Гитлер и Ева глотают яд, а потом их сжигают. Но как говорили факты — и как признала в конечном итоге и комиссия НКВД, ампулы с ядом были вложены в рот трупам уже после их смерти. Это возможно только в случае с подлогом, причем объясняет и отсутствие пулевых ранений: авторы подлога планировали, что тела полностью сгорят, и это сделает невозможным определить, что яд был вложен в рот после смерти. В случае подлога пулевые ранения не нужны.

Мало того, авторы подлога для поддержания мифа о «героическом» самоубийстве фюрера из пистолета не стали бы класть ему в рот ампулу и давить ее там щипцами (как это было проделано с собачкой Геббельсов, у которой во рту обнаружили большие осколки ампулы, как и у рассматриваемых трупов, а не мелкие, как у трупов детей Геббельсов). Со всей очевидностью авторы подлога пошли на вариант с ампулами только по одной причине: чтобы упростить идентификацию обгоревших тел как тел верхушки Германии, обратить внимание на эти тела у тех, кто первыми станет их осматривать.

Тут в жертву было принесено «героическое» самоубийство фюрера из пистолета — что является большой и болезненной для СС жертвой в данной партии. Больше никакого иного смысла у этих ампул нет.

И партию выиграли нацисты.

…В конце лета 1945 года Сталин поручил представить ему специальный доклад о смерти Гитлера. Ответственность за этот доклад была возложена на генерала Кобулова (расстрелянного позже вместе с Берия). Донесение было подготовлено и направлено министру внутренних дел Круглову 19 января 1946 года. В НКВД-МГБ, работавшему с военнопленными, этой операции дали вызывающее и символическое название «Миф». Сталину было доложено, что офицеры СМЕРШа, проводившие первое обследование трупов, действовали слишком поспешно, не проявив достаточной тщательности.

В советских силовых ведомствах появилось соперничество: СМЕРШ пытался обосновать правильность первоначальных выводов экспертов, чекисты пытались доказать обратное. Заместитель Берии Серов заявил: «Мы раскроем пути, по которым бежали из Имперской канцелярии».

НКВД-МГБ начал колоссальное расследование, наводнил Берлин сотрудниками и быстро отыскал в Германии двойников Гитлера. Это мало помогло в вопросе идентификации тел, но показало, что двойники были. Противоречивые результаты дала работа с военнопленными, служившими в бункере, в первую очередь с Линге и Бауром. Подсаженный к Линге сокамерник (агент НКВД, немец Бемен) докладывал, что Линге ему клялся, что «никогда не расколется и поэтому его нельзя будет обвинить во лжи, потому что только Мартин Борман и он знают правду». В показаниях Линге вообще много несоответствий, причем он намекал, что самоубийство Гитлера было инсценировкой.

В мае 1946 года — через год — в Берлине бункер воссоздали для проведения следственных экспериментов, разыскав мебель бункера и расставив ее по местам, соответствующим показаниям свидетелей. Бункер, правда, был к этому времени затоплен по колено водой. Следственные действия в бункере, однако, не привнесли ясности, так как свидетели давали противоречивые показания и с легкостью их сами же меняли, как только им указывали на нелепости. К этому времени расследование выяснило, что следы кровотечения, найденные на краю и подлокотнике диванов в двух комнатах Гитлера, скорее всего образовались от того, что некто перерезал себе вены и перешел из комнаты в комнату, вначале находясь в положении сидя (и держа руку с перерезанной веной на диванном подлокотнике), а потом улегшись на другой диван, где кровь текла по краю матраца и немного протекла на деревянную раму. При этом можно сделать вывод, что крови, вероятно, потеряно мало для наступления смерти, это была, скорее всего, прерванная неудачная попытка самоубийства. Судить об этом, правда, можно достаточно условно.

Правда, были и попытки объяснить эти следы крови тем, что после пулевых ранений Гитлер или Ева якобы облокачивались туда раненными местами при выстреле в грудь — что абсурдно и не соответствует количеству крови, которая бы текла при таких ранениях.

Не соответствует это и другим фактам, выясненным в ходе следственных экспериментов. Также было выяснено, что группа крови на диванах (А2) не соответствует группам крови тел, которые были предложены нацистами как тела Гитлера и Браун.

Расследование запутывалось и все более становилось абсурдным. Осложнилось оно еще и тем, что начальник контрразведки советских войск в Германии генерал-лейтенант Зеленин, причастный к деятельности предыдущей комиссии, категорически отказался предоставить новой следственной комиссии останки.

В конечном итоге Сталин получил два мнения. Военные продолжали настаивать, что это подлинные трупы Гитлера и Браун, смерть которых наступила от отравления цианидом. Органы безопасности утверждали, что тела были вначале застрелены, а потом в их ртах раздавили ампулы, а сами тела, возможно, не принадлежат Гитлеру и Браун. Когда выяснилось, что найденные обломки черепа (с пулевым отверстием) со всей вероятностью не принадлежат Гитлеру и Браун, а появились в результате «служебного рвения» противоборствующих ведомств, Сталин прекратил эту «дискуссию».

В конечном итоге вопрос подлинности останков уже не стоял столь остро, как в 1945 году, да и доказательства или опровержение можно было искать иными путями — то есть, тут большее значение имел сам факт того, появилась ли где-то якобы сбежавшая «чета Гитлеров» или нет. Агентура за рубежом сообщала, что ничего об этом не знает. Все было тихо и на политическом фронте. Сталин увидел, что вообще сбежавшие нацисты более не проявляют никакой активности и перестали быть политическим фактором в мире. А в таком контексте реальной политики вопрос подлинности трупов, найденных в воронке у бункера, уже Сталина не интересовал. Он отныне мог интересовать только историков.

Ведь нельзя исключать и того варианта, что пусть у создателей подлога и получился фокус с трупами у бункера — но сами они так и не смогли сбежать и погибли где-то по пути своего отхода. Вполне возможно во время войны…

Варианты

Заместитель Гиммлера Вальтер Шелленберг («начальник Штирлица») на допросах западным союзникам заявил о своей полной уверенности в том, что Гиммлер приказал убить Гитлера. Это вполне вероятно, так как структура СС не согласилась бы с перспективой попадания больного старика в руки советских властей.

Ряд западных исследователей полагает, что в бункере был убит Гитлер (а не закончил самоубийством) — убит ближайшим окружением. При этом Ева Браун была в курсе этого плана, участвовала в нем и благополучно сбежала, кстати, так и не став супругой Гитлера.

Так ли это?

Да, ряд фактов хорошо укладывается в такую схему. Но есть и то, что укладывается с трудом или вообще не укладывается.

Во-первых, готовить убийство фюрера заранее, задолго, — это маловероятно для Евы Браун. Она не являлась интриганкой и вообще не участвовала в жизни Рейха как «первая леди» (каковой формально и не являлась). Ее бы запросто «вычислило» в таких замыслах преданное фюреру окружение. Потом, вряд ли было возможно строить планы спасения Евы в тайне от Гитлера. Само изготовление золотых мостов для подлога с трупом никак не прошло бы в тайне от фюрера. Получается, подлог — и бегство — готовились четой вместе. Другое невозможно.

С другой стороны, если в СС решили убить Гитлера, то и Еву пристрелили бы с ним как собаку — так как она не была нужна СС. От нее без фюрера нет пользы (как не было от нее пользы для СС и при фюрере). То есть, для СС нет смысла разрабатывать план по ее бегству, готовить фальшивый труп и т. д.

Если считать, что Гитлер погиб в бункере, то есть только один логически возможный вариант, о котором почему-то не пишут исследователи вопроса. Попробую — на фоне всеобщего молчания — этот вариант предложить.

Этот вариант в том, что Гитлер предвидел и запланировал свою смерть, но смерть без Евы (возможно, пожалев ее и поддавшись ее слезам). Наверняка у них были разговоры о будущем, в которых фюрер мог сказать, чтобы Ева готовилась к смерти вместе с ним. Но она могла его уговорить оставить ей жизнь, применив подлог с трупом. Гитлер мол поддаться этим уговорам, так как был очень привязан к Еве.

Вот в таком варианте, где Гитлер дает указание подготовить для Евы пути отхода, СС после его смерти это и осуществляет, следуя именно указанию фюрера, а не своим насущным нуждам. Этим и объясняется небрежность в таком деле, столь странная для СС (не до конца сожженные трупы, выбор трупа с ранениями от шрапнели, грубое выбивание зубов, прочее). Эту небрежность нельзя списать на «деморализованность и усталость», как это делают западные исследователи, ибо нацисты отнюдь не были усталыми и деморализованными, иначе бы они отдали Берлин без боя. В обороне Берлина этих качеств нацисты не показывали, но почему-то показали неаккуратность в деле подлога с трупами. Не потому ли, что фюрер уж мертв, а все дело только в обеспечении побега Евы Браун?

Кстати, в таком варианте событий Гитлер как плату за спасение и мог попросить Еву вступить с ним в брак. Чтобы она, спасшись, была его женой — а не свободной женщиной, имеющей право выйти замуж за другого. Что, одновременно, создавало для СС стимул для ее спасения — ведь они теперь спасали жену фюрера, а не просто его знакомую женщину.

Несмотря на огромную тягу Гитлера к жизни (а он ее вкушал так, как не вкушали иные — правя частью мира и верша судьбами миллионов), он, думаю, вполне ясно понимал, что для него все кончено и новую игру с нуля он начинать не станет — он для истории кончается здесь, в Берлине.

Именно поэтому он держал близко с собой Бормана — потому что готовил его к роли нового фюрера во время, когда Рейх будет разгромлен. Иные советские историки высказывали нелепые мысли, что, мол, Мартин Борман в тайне от Гитлера перевел золото партии за рубеж и потом в такой же тайне от него подготовил по бег из Берлина. Абсурд! Только недалекий человек может думать, что Гитлер не контролировал золотые потоки Германии. На самом деле все было определено тогда, когда крах Рейха стал очевиден — в 1944 году. Гитлер мог продолжать игру и надеяться на чудо, но он, будучи практиком и прагматиком (а не только демагогом-популистом), одновременно готовил почву для запасных путей идеи.

Советские и израильские историки рисуют Гитлера как диктатора, шефа хунты — и не более того. Это просто для идеологов СССР и Израиля, так как иная схема требует уже более глубокого идеологического рассмотрения. На самом деле Гитлер в первую очередь был нацистом, а уж во вторую или в сотую — диктатором и тираном. Так же и Сталин был в первую очередь коммунистом, а уж после — тираном и деспотом.

Так вот предположу, что поведение Гитлера в последние месяцы Рейха нужно рассматривать, видя в нем именно нациста, преданного идее, а не руководителя хунты, заботящегося лишь о своей шкуре и наворованном. И как только мы посмотрим на Гитлера как на сумасшедшего фанатика и руководителя партии, то сразу становится ясно, что он готовил в лице Мартина Бормана себе замену, преемника. План этот благополучно удался, так как Борман оказался в Латинской Америке в окружении своей команды, заблаговременно туда уехавшей и ждавшей нового фюрера.

Этот вариант объясняет и то, почему группа крови тел, найденных у бункера, не соответствует группе крови, следы которой оставлены в комнатах Гитлера.

Согласно показаниям обитателей бункера, комнаты Гитлера после его объявленной смерти были заперты и никто туда не мог зайти (да и времени для этого уже не оставалось). Так что предположение о том, что кто-то другой пытался себе вскрыть вены в комнатах Гитлера, выглядит неправдоподобным.

Вены в комнатах Гитлера вскрыл не кто-то другой, случайный, а сам Гитлер. О деталях этих событий можно только догадываться, но в любом случае это не была Ева Браун, так как для нее был заранее заготовлен золотой мост, а люди СС уже искали подходящий труп. Ей было подготовлено спасение. Существенно и то, что вскрывавший себе вену на руке должен был быть левшой — как раз у Гитлера и были проблемы с полупарализованной правой рукой, его левая рука более верно могла справиться с задачей перерезать вены.

В рассматриваемом мною варианте Гитлер сам планировал свое самоубийство и, разумеется, нелепо думать, что он бы дал хоть малейшую возможность попасть своим останкам в руки Советов. Поэтому вместо его тела (как и тела Евы Браун) был сожжен другой труп.

Что стало с настоящим трупом фюрера — тут можно только предполагать. У обитателей бункера были тысячи возможностей спрятать труп вождя в огромном Берлине, сжечь его в одном из крематориев, а то и вообще вывезти его из Берлина. В таких вещах Гитлер показывал себя романтиком в некоем смысле этого слова и был страстным приверженцем символов. Не думаю, что, ожидая смерть и готовясь к ней, он допустил, чтобы его тело было грубо спалено, как полено, в дворике бункера — не таким был Гитлер. Скорее берусь предположить, что он завещал сжечь себя в крематории, а прах разделить в медальонах между избранными членами СС вне Германии. Чтобы он был у них возле сердца, как прах Клааса в медальоне у фламандского Тиля Уленшпигеля. Это в духе СС.

В любом случае Гитлер обязательно должен был прийти к мысли, что он и после своей смерти будет служить идее. И уж обязательно он бы не допустил, чтобы его кости хранились в сейфе коммунистов в Москве.

Ева Браун не обязательно должна была ехать в Парагвай или Аргентину, где у нацистов были заготовлены позиции для реванша. Она уже не была нужна для новой игры, мало того — она, по версии СС, должна была умереть вместе с фюрером. Поэтому ее со всей очевидностью оставили в самой Германии, где она, изменив облик и затерявшись среди народа, и могла — возможно — дожить до старости.

Но на своей груди она, наверно, до смерти носила медальон с частицей праха своего мужа, переданный ей нацистами.

Мы не знаем, что именно произошло с Евой Браун, так как ее — в отличие от сбежавших нацистских преступников — никто никогда не искал — ни МАССАД, ни СССР, ни США, ни ФРГ и ГДР. Но вопрос о том, что случилось в бункере с Евой Браун, — это ключевой вопрос всей истории с трупами, вопрос реальной картины финала.

Все это более других версий вписывается в имеющиеся факты. Однако не хочу утверждать, что именно так все и было. Браун могла сбежать из бункера из-за страха перед смертью, ее мог убить в разгоревшемся скандале и сам Гитлер, ненавидевший предательство. Это, правда, версии маловероятные, более вероятен ход событий, описанный выше. Однако как было на самом деле — не знает никто. Кроме нацистов.

Вместо эпилога: картина финала, более приближенная к реальному

Эпилога в этом исследовании быть не может, так как не поставлено и самой точки.

Если верна версия, изложенная выше, то нацисты все-таки — судя по логике вещей — лишь до поры до времени выполняли посмертную волю фюрера о заботе о Еве Браун. Уже сразу после смерти Гитлера мероприятия по подлогу с трупом и по обеспечению легенды Евы были выполнены спустя рукава. Ну а позже, даже и устроив поменявшую внешность Еву куда-то в тихий уголок, нацисты наверняка ее заставили навсегда замолчать — слишком много она знала, а ее разоблачение было бы для нацистов катастрофой. Она могла выдать, в том числе, и тайну смерти Гитлера, и тайну бегства Бормана, и прочее, прочее. Так что если Ева и пережила своего супруга, то очень ненадолго. Скорее всего — если так и было — то она не прожила и месяца.

Есть веские основания так полагать, так как она не была нацистским преступником и не подлежала суду союзников, а потому могла в случае угрозы со стороны скрывшихся нацистов обратиться за помощью к оккупационным властям. Которым она была крайне нужна живая — как важнейший свидетель и источник сведений.

Не думаю, что Еве удалось обмануть свою судьбу, историю страны и весь мир. Она была обречена. Обречена давно, с тех пор, как связала свою жизнь с нацистами…

…30 апреля 1945 года, ранним утром, затемно, Гитлер попрощался с Евой Браун. Она оставила свое платье для подлога с трупом, изменила свою внешность, переоделась в форму секретарши и по кинула бункер в сопровождении людей Бормана. Гитлер остался один. Его больше ничего не связывало с этим миром. Он сел на диван, вскрыл себе вену на правой руке (скованной полупараличом и слабой), положив ее на подлокотник. Потом, когда стало муторно от вида вытекающей крови, с трудом поднялся и перебрался на другой диван, где лег, откинув руку с перерезанной веной к краю матраца и закрыв глаза.

Он не хотел стреляться, так как опасался, что не сумеет с первого выстрела себя убить. Не хотел и принять яд, так как боялся мук и боялся, что его люди увидят его на полу с пеной у рта, перекошенного в конвульсиях, скрюченного — картина малоприятная и не достойная. Поэтому он вскрыл вену и спокойно, медленно уходил из этой жизни.

Никто не знает, о чем он думал. Возможно, он в мыслях искал итог сделанному, искал смысл, думая больше о победах, чем о поражениях. Возможно, ему было уже все равно. Если есть тот свет, он его сделает новым Рейхом. Возможно, он настолько устал, что смерть была долгожданным отдыхом, избавлением от неразрешимых проблем. Возможно, он вспоминал свое детство и давно забытых людей, бывших когда-то ему близкими. что-то такое должно было крутиться в его голове.

Вот так он уснул последним сном. Мартин Борман около часа ждал у дверей его комнат, потом вошел. Увиденное его удовлетворило, и доверенные люди, сопровождавшие нового фюрера, поместили тело Гитлера в ящик для оружия или боеприпасов, или в ящик для переноски документов — их в эти дни переносили в канцелярию. Через подземный ход тело вынесли в Имперскую канцелярию, а дальше Борман тело уже не сопровождал.

На обратном пути в бункер люди Бормана подобрали на улице труп женщины, похожей на Еву Браун, и труп мужчины, похожего на Гитлера. Их отнесли в комнаты Гитлера, где у них эсэсовский зубной врач Гельмут Кунц вырвал лишние зубы для создания подлога с трупами.

Борман еще раз напомнил подчиненным их задачи в этом деле, но его оно уже мало тревожило. Его мысли были заняты Южной Америкой — вопросами куда как более важными. История окончила свою очередную главу.

Великий злой гений умер, с ним умер Тысячелетний Рейх, и от него остались два пятна крови на двух диванах. Можно было бы спросить, так стоило ли в таком случае все затевать? И не было бы лучшим для мира, если бы все началось и кончилось эти двумя пятнами крови еще в далеком 1923 году?

Но история не знает сослагательного наклонения. Все, что случилось, должно было случиться. А если играть в игру с сослагательным наклонением, то совсем не ясно, кто бы породил больше крови и горя — Тельман или Гитлер, Сталин или Троцкий. Сам вектор истории был направлен на создание империй, тоталитарных идеологических государств. Это нечто неминуемое, как корь или скарлатина. Пережить их можно с разными потерями, но не надо делать вид, что это можно было избежать.

Была эпоха империй, и эти империи рушились. И, пожалуй, нет ничего более потрясающего воображение, чем гибель императоров, богов эпохи. Финал — это нечто большее, чем гибель шефа хунты, узурпатора. Это — гибель ветви в истории человечества. И поэтому эти переломные моменты эпох всегда будут завораживающе манить умы историков.

В качестве приложения или, согласно стилистике фильма «Семнадцать мгновений весны», в качестве «Информации для размышления» — предлагаю читателю несколько публикаций на данную тему в западной прессе.

21 декабря 2007 года Леонардо Коэн писал в статье «Останки Гитлера были сброшены в реку» в газете «La Repubblica»:

Огонь. Прах, выброшенный в реку Эльба. Девять неизвестных ранее документов из рассекреченных спецхраном лишь сегодня архивов ФСБ, наследницы КГБ, свидетельствуют о том, что в конечном итоге стало с останками обгоревшего тела Гитлера. Было известно, что останки находятся у русских. Но не было известно, как и когда от них избавились. Теперь два документа раскрывают тайну: останки Гитлера и его жены были эксгумированы 4 апреля 1970 года в Магдебурге, ГДР. На следующий день, неожиданно, была проведена кремация: в районе Шенбекка, в 11 км от Магдебурга.

Пепел вместе с углями «были перемешены до состояния однородной массы, которая была собрана и высыпана в воды ближайшей реки». В протоколах не указывается, о какой реке идет речь, но в этом районе протекает Эльба. Великим режиссером этого драматического и мрачного эпилога Второй мировой войны был Юрий Андропов, тогда еще глава КГБ. В 1982 году после смерти Брежнева он стал главой Кремля.

Все началось 2 мая 1945 года, когда полковник Клименко, начальник отдела контрразведки СМЕРШ 79-го стрелкового корпуса, вместе с двумя немецкими «опознавателями» (некие Ланге и Шнайдер) составил акт, в котором говорилось, что в 17 часов того же дня были обнаружены обгорелые тела Геббельса и его жены. В течение двух дней русские безуспешно пытались найти тело Гитлера. 4 мая «в нескольких метрах (от места, где были найдены трупы Геббельса и его жены), в воронке от бомбы вблизи бункера Гитлера были обнаружены два трупа: один женский, другой мужской». Оба были «сильно обгоревшими и не поддавались опознанию без соответствующей экспертизы». Они находились «в воронке в трех метрах от входа в бункер и были присыпаны землей». Трупы были доставлены в отдел контрразведки СМЕРШ 3-й ударной армии. После окончания судебно-медицинской экспертизы все трупы были закопаны в районе города Бух.

Документ был назван «Агентурный фонд (Особый архив). Агентурно-розыскное дело на Адольфа Гитлера», Министерство государственной безопасности СССР, Центральный архив, арх. номер 300919, том 1, протокол 10422 (архивирован в период 1948–1949 годов). В документе также написано:

«В связи с передислокацией отдела контрразведки армии трупы были изъяты и перевезены сначала в район г. Финов, а затем 3 июня 1945 г. в район г. Ратенов, где и закопаны окончательно. Трупы находятся в деревянных ящиках в яме на глубине 1,7 метра. В западной части ямы находится также корзина с двумя трупами собак, принадлежавших Гитлеру и Браун Еве. Местоположение: 325 м от железнодорожного моста по лесной просеке от каменного столба с числом 111 — на северо-восток… до следующего столба — 55 метров… от этого столба строго на восток 26 м. Закопанная яма с трупами сровнена с землей. На поверхности ямы высажено из мелких сосновых деревьев число 111».

На протяжении четверти века СССР держал все это в абсолютной тайне. Это были годы, когда ходили слухи о бегстве Гитлера в Южную Америку, годы процесса над Эйхманном, досье «Одесса» — сети, которая обеспечила бегство нацистских лидеров. Москва никогда не отвечала ни на какие вопросы. Дело о трупе Гитлера могло обернуться для СССР политическим бумерангом. Именно тогда Андропов с согласия Политбюро решил навсегда «архивировать» это дело. И освободиться от этой неудобной реликвии. 20 марта 1970 года Совет Министров СССР одобрил его план, получивший кодовое название — операция «Архив».

Операция была объявлена совершенно секретной. Через 15 дней оперативная группа в составе пяти агентов под командованием полковника Н. Г. Коваленко, начальника отдела КГБ при советской войсковой части 92626, приехала в район Вестендштрассе, дом номер 36, в Магдебурге, в расположении советского военного городка. Туда, в расположение части после изъятия из земли были доставлены останки Гитлера и Браун. Полковник Коваленко составил документ в единственном экземпляре, от руки, это был акт, свидетельствовавший об акте реэксгумации.

Три листка бумаги, пронумерованные от 1 до 3, датированные 4 апреля 1970 года, классификация («Акт о вскрытии захоронения останков военных преступников») подчеркнута красным, и 53 строчки, в которых описывалось, что «при выемке грунта останки складывались в ящик… Мероприятие по изъятию проведено в течение ночи и утра 4 апреля 1970 г. Ящик с останками находился под охраной оперативных работников до утра 5 апреля, когда было произведено физическое уничтожение».

Во втором акте, датированном 5 апреля, мы узнаем, как это было осуществлено: на этот раз хватило двух листков, также написанных от руки, из соображений «максимальной безопасности», акт был составлен в «единственном экземпляре».

Почему же эти документы были рассекречены только сегодня? Возможно, из соображений «имиджа». И политического «рестайлинга». Эти документы стали главными на выставке, организованной ФСБ в Центральном музее Великой Отечественной войны и посвященной 90-й годовщине учреждения ВЧК, Всероссийской чрезвычайной комиссии, основанной 20 декабря 1917 года Феликсом Дзержинским для борьбы с контрреволюцией, спекуляцией, саботажем и плохим руководством управленцев. Термин ВЧК был сразу же сокращен до ЧК. Ленин дал общую характеристику тому, кто должен возглавить этот орган: «Нужен непримиримый пролетарский якобинец». Несмотря на дворянские корни, Дзержинский был избран единогласно. Он продемонстрировал непреклонность и рвение. В действительности, выставка посвящена и 130-летию со дня рождения зловещего Дзержинского. Этакая тихая реабилитация после того, как 21 августа 1991 года его статуя была сброшена с пьедестала разгневанным народом. Смягченная «подарком» в виде документов о судьбе останков Гитлера.

Германский журнал «Der Spiegel» 30 июля 2007 года опубликовал статью Ральфа Симона «Тайны телохранителя Гитлера»:

В мае 1945 года Рохус Миш окончил свою службу в бункере фюрера. На протяжении многих лет он жил и работал рядом с Гитлером. Сегодня последнему живому представителю окружения диктатора 90 лет — и он хочет сохранить последние тайны.

Чистым безумием, по его словам, были два музыканта, игравших на гитарах на вокзале «Кайзерхоф». «Я вышел из бункера смерти — настоящая драма, а тут эта музыка. Они играли какую-то гавайскую мелодию!» Это было 2 мая 1945 года, Берлин, около 6 часов утра. Недалеко от рейхсканцелярии солдаты французского гренадерского полка СС и немецкого Вермахта продолжали гибнуть во Второй мировой войне, а Рохус Миш пытался уйти из этого ада. Ему удалось сделать это. Он остался в живых.

Часом ранее Миш, 27-летний молодой человек, окончил свою службу «фюреру, народу и отечеству» в так называемом бункере фюрера под зданием рейхсканцелярии — разумеется, в соответствии с правилами, как и полагается солдату. Он спросил у Геббельса, может ли он для него что-то еще сделать. «Господин рейхсканцлер, мы с приятелями хотели бы уйти». В этот момент Красная армия была, вероятно, всего в 200 метрах от места службы Миша, которую он нес последние 6 лет. Миш был телохранителем Гитлера и телефонистом — и одним из последних, кто покинул бункер. Он пережил всех. Он — последний свидетель.

Рохус Миш живет в доме в Берлине, в котором проживает еще одна семья. Местность немного напоминает деревню, соседи знают друг друга, здороваются — это спокойный уголок. Но только не для Рохуса Миша. Телефон постоянно трезвонит, жалуется он, а на столе опять выросла стопка писем. Письма приходят даже из Японии, Испании и США. С банкнотами и с просьбами об автографе. Совсем недавно он снова заказал пачку фотографий. Он их подписывает и отсылает по обратному адресу. На фотографиях Миш изображен в униформе, стоящим перед двумя бункерами. Этой фотографии 65 лет. Война никак не оставляет Миша.

Он родился в 1917 году в Оппельне (сегодня польский Ополе), в Верхней Шлезии. Через два года мальчик остался круглой сиротой. Он вырос у бабушки с дедушкой, после окончания школы стал рисовальщиком рекламных плакатов. В 1937 году он поступает в так называемые войска второго эшелона, на смену которым пришел гитлеровский полк СС. Во время войны с Польшей он был тяжело ранен, в ходе переговоров о передаче польских боевых позиций. После этого началось то, что Миш выразительно называет «солдатской долей».

В то время как Миш поправлялся после ранения, командир роты порекомендовал его в охрану фюрера, поскольку последний оставшийся в живых представитель немецкой семьи не должен идти на передовую. Его посадили в машину и отвезли в «квартиру фюрера» в Берлине, в рейхсканцелярию, рассказывает он. Там ему давал указания главный адъютант Гитлера. «Я так испугался. Только бы не встретить фюрера. Ведь для меня, как и для всех немцев, фюрер был именно “фюрером”». Затем главный адъютант подошел к двери, а за ней стоял Гитлер. У него внутри все похолодело, рассказывает Миш, и тут Гитлер протянул ему письмо, адресованное его сестре, проживающей в Вене. «Это была наша первая встреча. Он не был монстром, не был сверхчеловеком, он стоял напротив меня как абсолютно нормальный господин. Обращался со мной очень вежливо».

Рохус Миш может вспомнить много подобных моментов, он рассказывает о них уже много лет. Часто можно заметить, сравнивая интервью, что он употребляет в своих описаниях одни и те же слова. Так, как будто они впечатались в его память. Он рассказывает об этом японским туристам, которые неожиданно возникают перед дверью его дома, а также журналистам иностранных и местных газет. У него в гостях был Вилли Брандт, сообщает Миш, а также многочисленные режиссеры. Например, Гуидо Кнопп, но о нем Миш не очень высокого мнения. Почему, поведать не хочет. Как не хочет раскрыть и тайны, которой овеян последний день в бункере.

На самом деле запротоколирована каждая минута, все известно — кроме того, кто застрелил Германа Фегеляйна, женатого на сестре Евы Браун и приходившегося таким образом свояком Гитлеру. Фегеляйн был офицером связи Генриха Гиммлера при Гитлере. Он без разрешения отлучился 27 апреля из бункера. Генерал СС был арестован службой безопасности Рейха в своей берлинской квартире на Бляйбтройштрассе и 29 апреля казнен.

«Приказ о расстреле Фегеляйна отдал советник уголовной полиции Хегль, представитель штандартенфюрера Раттенхубера (начальник личной охраны Гитлера). Об этом мне стало известно от одного сотрудника службы безопасности, коллега которого и застрелил Фегеляйна. Я знаю его имя — но не скажу», — говорит Миш.

Однако сам Гитлер — в отличие от биографа Йоахима Феста — утверждал, что не отдавал приказа убить Фегеляйна. Он его просто разжаловал. Больше он ничего не может добавить. Человека, исполнившего приказ о расстреле, хоть больше и нет в живых, но тем не менее. С большей охотой Миш рассказывает о Хане Райтш, пилоте, которая не хотела вывозить детей Геббельса из Берлина, где шли бои. О том, что Йозеф Геббельс хотел спасти детей, а его жена Магда, полностью покорная воле Гитлера, предпочла убить всех шестерых. А затем стала играть в карты. О том, как Гитлер простился со всеми перед тем, как совершить самоубийство. О том, что Ева Браун после смерти так и осталась сидеть в углу дивана, голова ее была обращена к Гитлеру, «колени подтянуты к груди; на ней было темно-голубое платье с белыми кружевами на воротнике».[8]

Ранним утром 2 мая 1945 года для Рохуса Миша все было закончено. Геббельс отпустил его со словами: «Мы знали, как жить, мы знаем, как умирать». Миш привел в негодность телефонные аппараты и покинул бункер через окно подвала. Перед этим он попрощался с техником Йоханнесом Хентшелем, который остался в бункере. Он должен был и дальше обеспечивать подачу воды и электричества в лазарет бункера. Он сказал ему «до свидания».

Свидание состоялось через 8 лет. Миш дошел до вокзала «Кайзертор» (сегодня Моренштрасе). По подземным рельсам он дошел до «Штеттинер Банхоф» (сегодня Нордбанхоф). Там он попал в плен. Среди пленных оказался и тяжело раненный личный пилот Гитлера Ханс Баур. Миш заботился о Бауре, однако тот сообщил русским на допросе, где работал Миш. Миша привезли в Москву, допрашивали, пытали, снова допрашивали. Он писал на имя наркома НКВД Берии прошение о смертной казни через расстрел. «Это письмо еще хранится в архивах, ВВС его на шел», — улыбаясь, рассказывает он. Через 8 лет, проведенных в лагерях Казахстана и на Урале, в 1953 году Миш вернулся в Берлин. Он обосновался в западной части поделенного города и начал работать в художественной мастерской своего друга. Там он и проработал до пенсии.

Спустя 60 лет Рохус Миш написал книгу о своей жизни в Гитлеровской Германии. Она вышла также и в Южной Америке, Японии, Испании, Польше и Турции.

Ожидается, что в Германии книга появится на прилавках книжных магазинов осенью 2007 года. Об издательстве Миш ничего не рассказал. Хотя название книги уже придумано: «Я был телохранителем Гитлера».

13 марта 2006 года «Independent» опубликовала статью Френсиса Вильсона «Женщина, стоявшая за спиной злодея. История Евы Браун»:

Она была примерной католичкой. Ординарность была ее отличительной особенностью. Почему же она отдала всю себя Адольфу Гитлеру?

Свадьба не была многолюдной; только невеста, жених и несколько его коллег. Как и положено трудоголику, церемония состоялась в его кабинете без церемоний, но шампанского хватало, и все от души выпили за невесту. Конечно, она предпочла бы другое платье, так что испытала легкое разочарование, но не позволила пустякам испортить момент, которого она ждала 15 лет.

Он говорил, что не может жениться, потому что «уже женат на судьбе Германии», но эти отношения непоправимо испортились, так что он мог считать себя свободным. Однако он скоро ушел со свадебного завтрака, чтобы продиктовать свою последнюю волю.

«О характере мужчины можно судить по двум признакам, — говорил Гитлер Эрнсту Ганфштенглю[9]. — По женщине, на которой он женится, и по тому, как он умирает». Гитлер женился на Еве Браун 28 апреля 1945 года, а 36 часов спустя они оба приняли цианистый калий, и он приставил к своей голове пистолет. Около 700 биографов Гитлера судили о его характере не только по выбору Евы в жены и цианистому калию в медовый месяц, но, по жалуй, многое можно сказать о Еве Браун, основываясь на странном выборе супруга и самоубийстве.

Как выяснилось, она никогда не причесывалась тщательнее, чем для этого случая, на ней было любимое ее мужем черное платье, итальянские туфли и часы с бриллиантами. Она была фрау Гитлер всего одну ночь. Гитлер, которому она отдала годы, решил отблагодарить ее за «многолетнюю верную дружбу», как он выразился в завещании, лишь когда русские подошли к Берлину и его судьба была предрешена. Некоторые считают ее воплощением идеала Тэмми Уинетт: она до последнего оставалась рядом со своим мужчиной, предпочтя умереть с ним в бункере, чем жить без него.

Какой женщиной это ее делает? И почему нас так интересуют женщины, связывающие свою жизнь с монстрами? Длинные ногти любовницы гангстера, от леди Макбет до Кармиллы Сопрано, вцепляются в наше воображение. Своей любовью они очеловечивают мужчину и обесчеловечивают себя.

«Любая женщина обожает фашиста», — писала Сильвия Плат, и хотя некоторым нацистам, например, Хейдриху, невозможно отказать в обаянии, заявление Плат не объясняет привлекательности для красивой девушки из буржуазного круга вроде Евы Браун ординарного, не в меру стыдливого, эмоционально незрелого выходца из низов среднего класса, вегетарианца и художника, который выглядел несуразно даже в военной форме. Власть возбуждает. Легенда гласит, что женщин настолько притягивала харизма Гитлера, что некоторые писались и даже достигали оргазма во время его выступлений, но с Евой, когда она впервые его увидела, ничего подобного не произошло: политика казалась ей скучной, а он еще не был знаменит.

Траудл Юнге, секретарша, чья книга о последних неделях Третьего рейха легла в основу удостоенного наград фильма «Падение», вновь пробудила наш интерес к женщинам фашистов. Теперь Ангела Ламберт написала биографию «Пропащая жизнь Евы Браун» («The Lost Life of Eva Braun»), где исследует мотивы, по которым Ева Браун отдала свою жизнь такому человеку, и что он видел в ней, женщине, которую скрывал от Германии на протяжении 17 лет.

Ламберт выбрала непростую тему. Ева Браун, которая до сих пор лишь спорадически появлялась в биографиях, предстает женщиной, чьей самой примечательной чертой была пустота, и, может быть, поэтому о ней так трудно судить: заслуживает ли она морального осуждения или невинна как дитя? Никто не думает, что она, как те странные женщины, устраивающие помолвки с убийцами в тюрьме, хотела «изменить» Гитлера. В «Падении» именно пустота Евы представлена злом: она лихорадочно танцует в ночь, когда рушится Берлин.

Она пыталась заполнить внутренний вакуум кажущимся неутолимым желанием приобретать. Ее любовь к магазинам и коллекции туфель — одно из немногих сходств Браун с супругами других диктаторов. Ее не волновало личное продвижение и продвижение ее семьи — она порхала как мотылек, переодевалась семь раз на дню и ждала звонка своего фюрера.

Если оставить в стороне полное отсутствие нравственной ответственности, характеризовавшее Германию в целом, Ева Браун изначально была славной девушкой. Она не была соучастницей преступлений, как Майра Хиндли[10], по той простой причине, что не считала своего Адольфа преступником, говорит историк Ричард Овери. Он был героем, спасителем Германии. Наверняка неизвестно даже, состояла ли она в нацистской партии — учитывая отношение фюрера к вмешательству женщин в его работу, маловероятно, что она в подробностях знала о его замыслах. Но в том и проблема с Евой: полное безразличие к миру, который ее друг уничтожал, делает ее зловещей фигурой.

Ева Браун познакомилась с Гитлером в октябре 1929 года. Ей было 17 лет, одна была одной из трех дочерей обычной католической семьи в Мюнхене, с каштановыми волосами и свежим лицом. Она любила танцы, гимнастику, голливудские фильмы и романы, обладала потенциалом, который требовался от идеальной нацистской женщины — kinder, kueche, kirche (дети, кухня, церковь). Окончив школу при монастыре, она начала работать у Генриха Гофмана, официального фотографа нацистской партии, и именно здесь познакомилась с 40-летним Гитлером. Когда открылась дверь, Ева стояла на приставной лестнице, что обеспечило им обоим удачный ракурс: он посмотрел на ее ноги, она посмотрела сверху на его лицо, и обоим понравилось то, что они увидели.

Гофман представил его как герра Вольфа, и этого было достаточно для Евы, которая никогда не слышала о Гитлере. Ей он показался «господином в возрасте со смешными усиками и большой фетровой шляпой в руках». Для него, вспоминал Гофман, «она была привлекательной малышкой, в которой, несмотря на незначительный и глуповатый вид, а может быть, благодаря этому виду, он нашел отдохновение, какого искал. Но ни голосом, ни видом, ни жестом он не продемонстрировал глубокого интереса к ней».

На первый взгляд, в основе их взаимного притяжения лежало не более чем влечение к эго друг друга. «Умный мужчина всегда должен выбирать примитивную и глупую женщину», — объяснял фюрер. Ему нравились молодые девушки, потому что он мог их формировать. Тщеславной Еве льстило внимание «звездного» мужчины. Но важно помнить, что у Гитлера уже была связь с его юной племянницей Гели Раубаль, и он начал всерьез воспринимать Еву лишь в конце 1931 года, после самоубийства Гели. Гели, утверждает самый авторитетный биограф Гитлера Иан Кершоу, была единственной женщиной, к которой Гитлер питал сильные чувства и от которой был эмоционально зависим. Ева Браун была классической реакцией.

Ее дневниковые записи 1935 года наводят на мысль, что и тогда не было признаков того, что его интерес к ней усилился. «По чему я должна все это выносить? — пишет она о его постоянном отсутствии. — Лучше бы мне никогда его не видеть! Я так несчастна. Пойду куплю еще снотворного и погружусь в полудрему».

Похоже, Браун почти все время пребывала в полудреме. Склонная к депрессии, она дважды предпринимала попытки самоубийства, пока Гитлер не поселил ее в отведенном ей лично доме, но и это не дало ей общественного признания, даже когда приезжали важные гости и составляли ей компанию. Много времени она проводила в одиночестве и скучала до слез. Ее кузина Гертруда Вейскер говорила, что «она была самой несчастной женщиной, какую я встречала».

История Евы Браун окутана домыслами: была ли у нее сексуальная жизнь с Гитлером? Мы знаем, что ему нравилось, когда она носила замшевое белье, но была ли она для него чем-то большим, чем фетиш, остается только догадываться. Нравилось ли ему, чтобы она испражнялась на него, как Гели? Любила ли она Гитлера, насколько хорошо она его на самом деле знала? Понимала ли она степень его безумия к концу жизни? Что касается вопроса, почему она согласилась на такую жизнь с таким человеком, то, став его любовницей, она уже, конечно, не имела выбора. Никто не уходил от фюрера иначе, чем Гели, вперед ногами.

Важный вопрос, насколько она была осведомлена о том, что происходит с евреями. Представление о Еве как о глупой, молодой и наивной пустышке вроде Траудл Юнге в «Падении» выглядит удобной возможностью накрепко связать зло нацизма исключительно с мужчинами. Нежелание задавать вопросы, как говорит Юнге, само по себе является преступлением. «Ева Браун окажется большим разочарованием для историков», — предсказывал архитектор Гитлера Альберт Шпеер, но, может быть, она интересна как раз своей пустотой. Как выразился Оскар Уайльд: «Лишь пустые люди знают себя».

Глава 18