Она поперхнулась, но сумела справиться с тошнотой, подступившей к горлу.
— Жива? — осипшим от напряжения голосом спросил Ричард, поворачиваясь к Суини на голых пятках и заглядывая ей в лицо.
— Да, — прохрипела она.
Ричард поднялся с корточек, подошел к кровати и зажег лампу, стоявшую рядом.
Суини заморгала, ослепленная ярким светом. Когда ее глаза привыкли к нему, она увидела, что Ричард уже держит телефонную трубку и не отрывает взгляда от тела, лежавшего в дверях.
— Говорит Ричард Уорт, — негромко произнес он. — Только что в квартиру Суини ворвался Кай Стейнджел. Он пытался убить нас.
Кай?
Ошеломленная, Суини несколько раз мигнула, посмотрела на труп и сразу пожалела об этом. Кай лежал ничком на пороге комнаты, лицом к ней. В его открытых глазах застыла пустота смерти. Под ним собралась маленькая аккуратная лужица, но дверная коробка и стена за его спиной были забрызганы кровью.
— Не бойся, — сказал Ричард. — Я застрелил его. Кай мертв.
Как только он положил трубку на рычаг, Суини поднялась на подгибающиеся ноги и шагнула к нему, инстинктивно стремясь укрыться в его объятиях, но тут же замерла. По груди и левой руке Ричарда стекал алый ручеек, начинавшийся в верхней части его левого плеча.
— О Господи, ты ранен!
Ричард посмотрел на свое плечо.
— Чуть-чуть, — невозмутимо отозвался он и подхватил Суини, как только она бросилась к нему.
Высвободившись из объятий Ричарда, девушка заставила его опуститься на край постели.
— Чуть-чуть раненым быть нельзя, как нельзя быть чуть-чуть беременной. Либо ты ранен, либо нет. Оставайся здесь.
Она ринулась к аптечке, лежавшей в ящике туалетного столика в ванной. Чтобы выйти из спальни, ей пришлось переступить через тело Кая, но Суини колебалась лишь долю секунды. Ричард истекал кровью, и желание оказать ему помощь пересилило все прочие соображения.
Когда она вернулась с аптечкой, полотенцем и салфеткой, Ричард уже надел джинсы и натягивал туфли.
— Я же велела тебе сидеть!
— Ничего подобного. Ты велела оставаться здесь. Я и остался. — Его снисходительный тон рассердил Суини. Все же Ричард опустился на кровать и позволил ей приложить к своему плечу марлевый тампон. — Всего лишь ожог, даже зашивать не придется.
Он произнес эти слова таким отчужденным тоном, что Суини, не выдержав, бросила на него гневный взгляд. Лицо Ричарда было бесстрастным, он холодно и внимательно рассматривал труп. Суини вспомнила, что Ричард служил в подразделении рейнджеров, и вдруг поняла, что ему уже приходилось убивать, поэтому сегодняшняя перестрелка для него вполне привычное дело.
Суини отняла тампон. Ричард не ошибся. Из обгоревшей ткани в его плече медленно сочилась кровь. На улице завыли сирены, быстро приближаясь к дому. Казалось, они уже у самого подъезда. Потом звук внезапно исчез. Суини взяла влажную салфетку и начала промывать рану, но Ричард отнял у нее марлю.
— Я сам. — Сунув здоровую руку под футболку, он потрепал девушку по голой ягодице. — А ты что-нибудь надень, если не хочешь, чтобы полицейские любовались твоей очаровательной попкой.
Бросив на него негодующий взгляд, Суини подошла к шкафу, достала джинсы и натянула их на себя. И вовремя: полицейским, первым откликнувшимся на вызов, хватило минуты, чтобы войти в здание и подняться в квартиру.
Пока Суини сопела, застегивая молнию, Ричард перепрыгнул через труп, выскочил из комнаты и успел подбежать к двери прежде, чем громовые удары кулаков сорвали ее с петель.
В квартиру ввалились четверо полицейских в форме. Суини заметила любопытные взгляды соседей, высыпавших в коридор, но Ричард тут же потащил ее в кухню, освобождая место происшествия, чтобы полицейские могли приступить к исполнению своих обязанностей.
Следующие несколько часов в квартире творился кромешный ад. Вслед за полицейскими появился Райтнер, опередив на несколько минут бригаду медиков. Райтнер был в костюме, но впопыхах натянул мятую сорочку и криво повязал галстук. Подъехали еще несколько полицейских в мундирах, потом прибыла «скорая помощь»и наконец явился Аквино. В квартире началось настоящее столпотворение. Отрывисто рявкали рации, прибывали все новые и новые люди.
Ричард, не выпуская Суини с кухни, заставил ее сесть спиной к двери, поэтому она не видела, что происходит в квартире. Два санитара «скорой помощи» осмотрели рану на плече Ричарда и наложили повязку с антисептической мазью. Он вымылся в кухонной раковине, соскреб засохшую кровь мокрым бумажным полотенцем и отказался от дальнейшей медицинской помощи.
Аквино и Райтнер записали показания Суини и Ричарда. К этому времени полицейские уже нашли окно, через которое Кай пробрался в студию. Конечно же, никто не усомнился в том, что Ричард выстрелил в целях самозащиты.
— Полагаю, в конечном счете выяснится, что именно он убил госпожу Уорт, — проговорил Аквино. — Когда Стейнджел увидел картину мисс Суини, это оказалось для него тяжелым ударом. Видимо, он был ошеломлен, иначе сразу попытался бы разделаться с вами, — добавил Аквино, посматривая на девушку. — Но потом, вероятно, решил, что спустит дело на тормозах, сообщив о картине нам.
— Но как он узнал, что меня не арестовали? — удивленно спросила Суини.
Аквино пожал плечами, а Райтнер сказал:
— Вероятно, он позвонил в участок или следил за вами. Сейчас это не имеет значения. Судя по всему, Стейнджел проник к вам в квартиру, намереваясь убить вас, но вы услышали, как он поднимает оконную раму, и вдобавок были не одна.
— В Нью-Йорке запрещается хранить огнестрельное оружие, не имея лицензии, — обратился Аквино к Ричарду.
Тот пожал плечами, но даже не поморщился, хотя рана, видимо, причиняла ему сильную боль.
— У меня есть разрешение.
Аквино помрачнел.
— Оно и видно. Чистая работа! Пуля угодила прямо в сердце. Наверное, вы прошли специальную подготовку?
— Военную, — отозвался Ричард. — Я служил в армии.
— Да ну? — удивился Райтнер. — И в каких же войсках? Я тоже был в армии.
— В подразделении рейнджеров.
Суини увидела, что лица детективов вытянулись. Они оба откинулись на спинки кресел.
— У мерзавца не было ни малейшего шанса, — пробормотал Райтнер.
Глава 22
— Ты дошла до ручки. — Ричард поднял лицо Суини и заглянул ей в глаза. От усталости и всего пережитого она была белой, как бумага, под воспаленными глазами залегли темные тени, похожие на синяки. — Собери одежду, я увезу тебя к себе домой.
Аквино поднялся на ноги.
— Я позабочусь обо всем. Вряд ли ей хочется входить в спальню. Вам нужно что-то конкретное?
Суини покачала головой. В обычной ситуации она ни за что не позволила бы чужому человеку рыться в своих вещах, но в эту минуту ей было все равно. Аквино прав: она не хотела входить в спальню, а может, не захочет никогда.
— На верхней полке кладовой лежит дорожная сумка. Положите туда что-нибудь из одежды.
— Вы должны подписать показания, — сказал Райтнер Ричарду, — но это можно отложить на несколько часов. Поспите, если удастся. — Помолчав, он добавил:
— Пресса очень заинтересуется этим делом.
— Еще бы. — Ричард потер подбородок. — Нельзя ли устроить так, чтобы репортеры не пронюхали о картине?
Он не желал, чтобы Суини стала сенсацией бульварных газет.
— Постараемся. Вообще-то я не вижу причин упоминать о ней. Журналисты наверняка изобразят события как любовную историю, представят их как ссору между любовниками.
Родители Кандры и без того в горе после смерти дочери, а газетная шумиха лишь усугубит их состояние. Отношения Кандры и Кая станут темой досужих сплетен, публика начнет смаковать всю эту историю.
— Хотел бы я знать, зачем он убил ее. — Райтнер словно обращался к самому себе. — Вероятно, нам никогда не удастся выяснить это.
— Если, конечно, убил именно он. — От усталости Суини с трудом ворочала языком.
Мужчины пристально посмотрели на нее. Райтнер почти сразу отвел глаза, но Ричард продолжал глядеть на девушку.
— Почему вы сомневаетесь? — спросил полицейский. — Если Стейнджел не убивал госпожу Уорт, ему было незачем беспокоиться из-за картины, а значит, пытаться убить вас.
Суини пожала плечами. Она и сама не понимала, отчего так сказала. Девушка пыталась представить лицо Кая на картине, но каменная стена стояла перед ней незыблемо, не позволяя сформироваться мысленному образу.
Через несколько минут вернулся Аквино с сумкой в руках.
— Ваши вещи упаковала наша сотрудница, — сказал он так, словно желал заверить Суини, что не прикасался к ее нижнему белью. — Я подумал, что женщине лучше знать, что вам может понадобиться.
— Спасибо. — Суини потянулась к сумке, но Ричард опередил ее. Если вес сумки на плече и беспокоил его, он это ничем не выказал.
— Вызывать такси не стоит. Кто-нибудь из патрульных подбросит вас до дома.
Ричард кивнул и взял девушку за локоть.
— Я позвоню вам утром, — сказал он полицейским.
— И как можно позже, — зевнув, отозвался Аквино. — Я тоже попытаюсь прилечь. Мой вам совет — снять трубку с телефона и спать сколько влезет.
— Мне нужна картина, — встрепенулась Суини, когда Ричард повлек ее к двери.
— Милая, зачем тебе…
— Мне нужна картина. — Девушка уперлась, заставив Ричарда остановиться. Мысли путались у нее в голове, она едва стояла на ногах, но знала, что без картины не уйдет.
— На улице журналисты…
— Я заверну холст в марлю.
Высвободившись, Суини пошла в студию и сняла картину с мольберта. У нее всегда были под рукой лоскуты ткани на случай, если придется что-то протереть или обернуть холст. Так она и сделала. Ричард не отходил от Суини ни на шаг, с тревогой наблюдая за ней, но она была слишком утомлена, чтобы успокоить его. У нее едва хватало сил сделать самое необходимое. А забрать картину она считала совершенно необходимым.
Полицейский провел их через толпу зевак и журналистов, запрудивших коридор. В лицо Суини били фотовспышки; ее и Ричарда тут же забросали вопросами, но девушка даже не слышала их. Ричард тоже отмалчивался. Его узнали, кто-то назвал его по имени, но он не отозвался, сосредоточив внимание только на Суини и стремясь побыстрее выбраться на улицу. Ричард лишь выругался себе под нос, но кроме Суини, его никто не услышал.