— Понял — кивнул головой Карт — Тогда будем отдыхать.
— И то верно.
Пятьдесят седьмой кубрик предназначался для командированных, поэтому был не обихожен и несколько запущен. Карт, критически осмотрев помещение, использовал свое право старшего, направив энергию бойцов в нужное русло. Через двадцать минут среди амортизационных коек, встроенных шкафчиков и откидных столиков ползали автоматические уборщики. Ларсен возился с настройкой вентиляции, а взбодренные пятиминутной «рейнджерской» разминкой командированные «технари» переустраивали конфигурацию кубрика, убирая лишние койки и шкафчики. Крейсер-матка был на боевом дежурстве, поэтому предметы мебели здесь были особыми. Не допускалось ничего свободностоящего, незакрепленного и вообще лишнего, болтающегося в пространстве хлама. В случае боевой тревоги и последующих резких маневров, да и при попадания вражеского снаряда, все незакрепленное на палубе могло стать причиной очень неприятных последствий. Минут через сорок пятьдесят седьмой кубрик было не узнать. Старшина палубы, заглянувший было на возникший шум, удовлетворенно хмыкнул и стукнул Карта по плечу
— Вот сразу видно боевого командира! Сержант, заходи вечером на чай.
Кроме настоящего земного чая /живут же космофлотчики!/, подавался странный темный напиток. Флотские называли его Ромом, но производилось спиртное явно не на Земле. Напитки разливались в меру. Все-таки они находились на боевом дежурстве. После непродолжительной смены отдыха большинство присутствующих флотских снова заступали на вахту. Служба на Флоте имела свои особенности и подчинялась железной дисциплине. На огонек заглянул и Беккенбауэр. Он удовлетворенно кивнул, увидев рейнджеров в каптерке у местного старшины.
— Значит, уже устроились? Молодцы! Фрэнки, налей и мне кружечку, но не более.
— А что так, боцман? — поинтересовался вихрастый матрос, протягивая дымящуюся фарфоровую кружку.
— Завтра полеты рейдеров запланированы. Будет много возни на полетной палубе. Сами знаете — кивнул Беккенбауэр рейнджерам — без хозяйского взгляда в нашем деле никуда.
— О, вот вы оказывается где! — возник на пороге Грего, затем он бесцеремонно перехватил у матроса кружку и присел у маленького откидного столика — Завтра я не летаю, можно и пропустить кружечку.
— А что так, здоровье не позволяет? — ехидно поддел пилота старшина палубы.
— Да нет, завтра новички летают. Мы же в спокойном секторе.
— Да где уж сейчас спокойно то? — пробормотал молчаливый старший матрос с нашивками оружейника.
— Мы в открытом Космосе — пожал плечами пилот — А вы уже познакомились с лучшим водителем Армии?
— Ты, сержант, водитель? — удивился боцман.
— Бери больше — усмехнулся Грего — Это и есть тот самый «водила генералов».
— Да не может быть! — флотские удивленно уставились на сухопутного — Я, честно говоря, думал, что это байки.
— Франц, а сколько подобных «баек» у нас на Флоте?
— Да хватает — боцман усмехнулся — Ну, тогда за встречу, рейнджеры! Выпьем за братство между родами оружия!
Флотские заинтересованно расспрашивали Карт и Ларсена о подробностях того неудачного рейда. Оказалось, что пара человек из присутствующих были тогда на орбите Калунии. Тогда и флотские понесли чувствительности потери. Ведь на космическом боевом корабле обычно погибают практически все, редко кому удается прыгнуть в спасательные капсулы. Да и не всегда флоту затем удается разыскать их в безбрежном пространстве. А радиомаячок может как раз наоборот привлечь к себе врага. В Космосе даже не считается зазорным сдаться в плен. А это многие месяцы, бывает и годы, на чужбине, во враждебном окружении. Пока не накопится достаточно пленных для обмена.
— Все-таки водить наземные тарантасы это не то, что наши аппараты — лениво протянул старшина.
— Почему? — встрепенулся Ларсен — Алекс что угодно может вести, он водила от Бога. Ты бы видел его на Диких гонках.
— Ты и там успел отметиться? — удивился подвыпивший Грего.
— Он чемпион, брат — усмехнулся Олд — Я еще на гражданке эти гонки видел.
— Так может он еще и на рейдере смогёт?
— Да без проблем! — очнулся от размышлений Карт, мысль ему показалась интересной.
— Ты серьезно? — хмель из пилота вылетел, как воздух их разбитого отсека.
— А он вообще очень серьезный человек — положил норвежец свою могучую руку на плечо Грега — Ты много видел здесь людей с алмазной звездой?
Пилот рейдера задумался, а Беккенбауэр, поставив чашку на столик, заинтересованно смотрел на Карта.
— А за что получил, сержант?
— Рейд на Октавии пятнадцать — взглянул прямо в глаза флотского Алекс.
— Постой, постой — встрепенулся вихрастый матрос — так это ты тот самый парень, который вывел из окружения штурмовой десант?
За столом загомонили, не каждый день им попадаются легендарные личности. А Беккенбауэр еще больше задумался, и придвинулся к рейнджеру поближе.
— Так, значит, ты и есть «первый брат»?
Карт только кивнул головой. Боцман удовлетворенно откинулся в кресле и взглянул на пилота
— Грего, а ты чего задумался?
— Да вот считаю, какие тренажеры нам понадобятся.
— Ты это серьезно?
— А почему нет, Франц?
— Ну, раз такая пьянка — на лбу боцмана образовалась глубокая складкам — то и я в теме.
Ларсен, осоловело наблюдая за собеседниками, только крякнул
— Ну, вы, братцы, даете? Это что, по-настоящему из Ала пилота строгать будете?
— Ну, как-то так — совершенно серьезно проговорил Грего.
Норвежец молча махнул мензурку рома и уставился на Карта.
— Смотри, Ал, берега не потеряй.
Эта фраза из русского языка почему-то часто использовалась именно рейнджерами, флотские на нее внимания не обратили. Но Карт понимающе хлопнул друга по плечу и двинулся в кабинку с удобствами.
С этим делом на боевом крейсере было достаточно сурово. Перед вахтами даже очереди выстраивались из страждущих бойцов. Лимит воды, небольшое количество кабинок, отсутствие избыточной вентиляции и освежителей воздуха, вот такое реалии космических будней.
При транспортировке больших количеств войск обычно использовали камеры глубокого сна, поэтому получалось сильно экономить ресурсы и поставить достаточное число кабинок. А в боевом флоте, не вылезающем из Глубокого Космоса, все упиралось в запасы, получаемые кораблем во время патрулирования. Постоянное несение вахты, большое число элементов сложной боевой техники, невозможность полностью автоматизировать процесс боевого дежурства требовали присутствия значительного количества экипажа. На этом крейсере-матке служило более тысячи флотских, и это на одном из самых современных кораблей, построенных на Лунной орбитальной верфи. На старинных колымагах экипаж был еще больше. Старые, технически развитые цивилизации спиральщиков не слишком охотно выделяли Земной Федерации тяжелые боевые корабли. Орбитальные истребители, фрегаты боевого охранения, базовые станции — это, пожалуйста. А в серьезные игры надо приглашать Больших ребят. Такая стратегия землян не очень устраивала, и они понемногу сами построили тяжелый флот и, используя возможности самых близких союзников, вроде вискончиан, обеспечили Дальнюю разведку вполне современными кораблями. Хотя до сих пор самой мощной единицей флота Спирального Альянса был флот Суфкании. Именно он охранял Дальние рубежи и вполне достойно нес свою долю боевых испытаний.
— Ну, куда ты крутишь! — Грего отчаянно махал руками. Карт опять совершил обычную ошибку «чайников», перепутал верх с низом. Главное отличие пилотажа в космосе от вождения над поверхностью, это умение «видеть» верх и низ. Здесь нет твердой земли и высокого неба. Во внепланетном пространстве вообще непонятно, что считать низом. С этим еще можно разобраться на орбитальном курсе, но именно сейчас, вдали от звездных систем, сорвавшись с взлетной палубы, ты сразу мог потеряться в пространстве.
Поэтому земляне давным-давно приняли принятую среди спиральщиков систему координат. Ось горизонтали проходила вдоль воображаемой плоскости, проходящей через центр нашей Галактики, имеющей, в общем-то, форму спирали. Кто и когда начертил эту воображаемую линию, было неизвестно. Она проходила по ряду созвездий уже давно ушедших из этой Х-плоскости. Что дало астрономам считать, что такой порядок координат придуман некой цивилизацией сотни тысяч, или даже миллионы лет назад. Как бы то ни было, но именно такие оси горизонтали и вертикали были забиты во все бортовые компьютеры всех цивилизаций Альянса. Существовали еще два особенных параметра космоплавания: вперед и назад. Именно этими четырьмя параметрами, кроме обычных и руководствовался Карт, находясь сейчас в учебном тренажере. Если рули управления скоростью и маневрами он освоил на удивление легко, то на пространственном ориентировании споткнулся.
— Обычное дело для сухопутных — объяснил бывалый инструктор старший матрос Доминик Рошто — за долгие годы в тебя вбились определенные рефлексы, поэтому ты так и действуешь. Для того пилотов и учат не менее двух лет, во внеземном пространстве и в условиях невесомости.
— Нам не нужен ас, Доминик — весело ответил Грего — нам нужно только вылететь и вернуться обратно.
— Думаешь, старик разрешит полет?
— За ним должок, дружище. Так что без проблем. Ал, пойдем бриться, пора примерять шлем.
Карт кивнул головой, начинается серьезная учеба. Лысые головы у пилотов появились неспроста. Дергать в скоротечном бою ручки и педали было делом долгим и неблагодарным, поэтому психотехники земли использовали старинные наработки спиральщиков, используя специально сконструированные для этого шлемы. Они напрямую улавливали нервные импульсы, и управляли машинами, минуя возможности тактильности. Точность и маневренность становились выше на порядок. А в космосе обычно скорости движения намного больше, поэтому и скорость реакции должна быть выше. Автоматика использовалась для помощи в вычислении и нивелирования ускорений. Обычный полет проходил в полуавтоматическом режиме, ручной включался в непосредственном контакте с противником. И этому было банальное объяснение: математика то во Вселенной везде одинаковая, поэтому вычислить алгоритм действий вражеской автоматики очень просто. А вот просчитать действия реального пилота может только достаточно сложный кибермозг, для обслуживания которого нужна целая команда. Поэтому небольшие корабли и рейдеры та