— Простите, сир. Моя ошибка. Один из переговорщиков оказался командиром сорок второй флотилии, потерявшей много кораблей. Не уследил — адмирал чувствовал себя неловко.
— В следующий раз уж проследите. Генерал Мазарини, что вы там говорили о паузе?
— Сир, пользуясь достигнутыми успехами, мы можем воспользоваться передышкой и провести давно назревшую перегруппировку. Да и многие наши части остро нуждаются в подкреплениях.
С левого крыла стола раздался ворчливый голос.
— Особенно рейнджеры и штурмовики, эти парни славно поработали, но потери…
— Это война, генерал.
— Роджерс прав, Мазарини. Потери наших передовых отрядов были чрезмерными. Именно они закрывали своими жизнями просчеты ваших штабов, и неумение некоторых офицеров обходиться собственными силами.
— Генерал Франхейм — начальник оперативного штаба помрачнел, камень был в его огород — Вы стали рассуждать совсем как эти «братья».
— А что «братья»? Они просто стараются вернуться живыми, их, между прочим, ждут дома. Мы стали как-то забывать, ради чего ведем войну, и для каких целей создана наша организация.
— Франхайм, осторожней на поворотах — гроссмейстер привстал с кресла.
— Правильно, сир гроссмейстер, генерал забывается. Это не факультативная площадка, где-нибудь в далеком тылу, в окружении любимых учеников.
— Ха. Мазарини, мне нисколько не стыдно за своих учеников. Насколько я наслышан, именно они все воюют очень успешно, и с малыми потерями.
— Хватит, успокойтесь! — канцлер стукнул по столу длинной кистью, его брови нахмурились. Ему никогда не нравились склоки в высших кругах Организации — Мазарини, что это за братья, и откуда они взялись? За последний месяц они достаточно часто попадают в мои сводки.
— Сир — начальник штаба вытер потный лоб шелковым платком — все началось во время наступления, происходившего на старой колонии Дезугчан — Октавии 15. Тактическая группа сорок пятого батальона рейнджера высаживалась на плацдарм в районе озера Таксо. Но противник, а это в основном были Нектирианцы, сосредоточил в этом районе большое количество атмосферных истребителей.
— Можно короче — канцлер не любил воды в докладах.
— В общем, дисколет потерпел аварию и оказался в восьмистах камэ от линии фронта. Все офицеры погибли. Один из сержантов взял командование в свои руки, они прошли более тысячи камэ по тылам противника и сумели выйти к нашим позициям, а затем с боем прорваться.
— Вот как? Это же настоящий подвиг и показатель высокой выучки наших солдат.
— Да, сир. Но в ходе эвакуации в составе батальонной группы образовалась некая новая организация «братья». Они утверждают, что являются подобием семьи для всех солдат, заботятся друг о друге. Сорок пятый вывел всех своих бойцов, оставшихся после аварийной посадки, мертвых в капсулах «последнего одолжения», и раненых. При такого рода операции у них просто уникально низкие потери личного состава. Это происшествие произвело большое впечатление на наши войска. Подобные «братства» стали организовываться во множестве подразделений.
— И что здесь плохого? — канцлер недоуменно поднял брови.
— У нас появилась проблема с дисциплиной.
— Не путайте, дорогой генерал, дисциплину и субординацию — язвительно заметил с места Франхайм. Мазарини недовольно скосил на него глаза, но вынужден был согласиться.
— Пока нет явных признаков неподчинения, но на офицеров оказывается негласное давление.
— Даже так? — канцлер нахмурился, в зале прошел легкий шепоток. Не все были в курсе возникших в последнее время перемен — Вы считаете, что «братья» принесут нам проблемы?
— Так точно, сир. Не дело солдат указывать своим командирам, что им следует делать. Армия стоит на единоначалии.
— Только вы, Мазарини, забыли добавить, что в подразделениях, где существуют «братья», значительно сократились потери. Не будем забывать, что костяк нашей армии это сержанты, младший командный состав, вышедший из рядовых. Они опора офицеров, все грамотные командиры работают с ними заодно. А вот всяческие остолопы и имеют на свою задницу проблемы.
— Франхайм, вы опять забываетесь! — гроссмейстер встал с места — Оставьте свои штучки при себе.
— Сир, есть еще одна проблемы — послышалось с другой стороны стола, там преобладали синие и черные мундиры.
— О, и контрразведка подтянулась. У вас есть, что сообщить?
— Да, сир. По имеющимся у нас сведениям, в подразделениях, где утвердились «братья», постепенно выживают из своих рядов членов Организации.
Гроссмейстер вздрогнул, в кои веки на подобных совещаниях регент поднял голову, и все увидели заблестевшие глаза одного из Трех, поэтому ведущий сразу поспешил с вопросом.
— И что вы намерены предпринять?
— У меня связаны руки, сир. Они действуют, не нарушая устава. Вдобавок «Братья» не подчиняются определенному центру, мы не знаем, с кем конкретно иметь дело.
Канцлер начал нервничать, потирая сухие кисти, старая болезнь точила его организм. Даже высокоразвитая земная медицина не могла помочь бренному телу старого человека. Он бросал задумчивые взгляды на Регента, предчувствуя будущие неприятности. Гроссмейстер же решил довести расследование до конца, обращаясь и к начальнику штаба и куратору контрразведки.
— Офицеры, а откуда вообще появилось это явление
Мазарини кивнул в сторону седого командора, и тот взял слово.
— Моя служба провела расследование и установила, что все началось с речи некоего мастер-сержанта Карта.
— Уже штатс-сержанта — донеслось сбоку.
— Вы правы, Франхайм, его повысили в звании. Самый молодой штатс-сержант среди солдат мобильной пехоты. Он и является зачинателем этого явления.
— Получается, что с ним и надо вести переговоры?
— Не все так просто, сир гроссмейстер. Он своего рода пророк, а не глава, и явно не ставил целью создание некоего «братства». Во всяком случае, мои аналитики не находят связи между этим Картом и новыми ячейками «братьев». Это совершенно новое явление для нас, похожее на «сетевой вирус».
— Так ли, командор? — раздалось с середины круглого стола, самой узкой его части. Высокий мужчина в форме военной полиции жестко посмотрел на своего вечного конкурента — А по моим данным ваш сержант имеет какую-то давнюю связь с вашим отделом Ч.
— Это так? — гроссмейстер недовольно повернулся в сторону, где преобладали синие и черные мундиры Космофлота — Адмирал Нахимов и командор Трещина, мы требуем объяснений.
Высокий и подтянутый адмирал встал с места. Он обвел спокойным взглядом присутствующих и нехотя начал отвечать — Да, мой сектор давно работает с сержантом Картом.
— Это, правда, что Карт уже больше года является членов Внешнего круга?
— Да — коротко ответил адмирал. По столу прошелся ропот, кресла задвигались, многие протянули руки к пультам — Мы привлекли этого необычного бойца, чтобы он был всегда под нашим наблюдением.
— Ага — куратор военной полиции саркастически улыбнулся — только шесть месяцев назад он совершил тяжкое преступление и улизнул от вас в штрафной батальон.
— Кто его куратор? — гроссмейстер хмуро смотрел на Нахимова — Я хотел бы побеседовать с ним.
— Полковник Чамп, сир. К сожалению, он сейчас в дальнем рейде, и вне зоны досягаемости нашей связи.
— Интересно получается, адмирал. Ваш странный подопечный вышел из-под контроля, устраивает черти что, а ваши подчиненные куда-то улетают.
— Сир, полковник Чамп не мой подчиненный, он из Дальней разведки Флота. Мы его привлекаем в особых случаях.
— Эх, адмирал, адмирал — Мазарини со стуком поставил высокий стакан на стол — сколько проблем из-за вашего неуставного метода работы.
— Генерал, за три десятилетия, что я возглавляю пост начальника сектора исследований, мои методы принесли нам множество дивидендов. Да и вам лично — Нахимов держался совершенно спокойно — Не благодаря ли усилиям моего сектора вам удалось провести более точную разведку, в этот раз серьезно помогшую нашим войскам в проведении операций.
— Да — начальник штаба вынужден был кивнуть головой — в этот раз спиральщикам не удалось слить наши планы. Как это часто бывало раньше.
— Тут многие поработали — добавил человек в форме адмирала Космофлота — но, черт побери, Нахимов, кто этот парень?
— Очень необычный парень — вдруг снова ввязался в разговор Франхайм. Начальник же контрразведки саркастически усмехнулся
— Еще бы, генерал, вы ведь знаете его лично.
Присутствующие в зале повернули головы к профессору стратегии. В глазах многих высокопоставленных лиц читался неподдельный интерес. Заседание приняло сегодня очень необычный характер. Обычно на подобного рода консилиумах решались глобальные вопросы, определяющие судьбы миллиардов живых существ. А сейчас они уже так долго обсуждают какого-то сержанта, и главы всемогущих спецслужб серьезно обеспокоены.
— Ведь это вас, Франхайм, Карт вывез из окружения на Калунии, по существу спас от смерти.
По столу прошел легкий ропот, кто-то из военных не сдержался
— Так сержант Карт и есть тот самый «водила генералов»?
Куратор контрразведки старший советник Франц молча кивнул головой.
— Он еще участвовал в пяти десятках довольно-таки опасных рейдов, и выходил из них живым. У Карта был конфликт с командиром батальона, ему грозило тюремное заключение, но именно в этот момент полковник Чамп вербует его в Организацию.
— Вы через чур много знаете, земная ищейка — Нахимов зло сощурил глаза.
— Прошу без оскорблений — колыхнулся Гроссмейстер.
— Мы знали, что этот индивидуум обладает особыми способностями, поэтому и хотели использовать его. Никто не знал, чем это обернется в дальнейшем.
По рядам опять прошел шорох. От самых внимательных членов Высшего Совета не ускользнуло, что глаза Регента вдруг вспыхнули чуть зеленоватым свечением. Хрусталики его глаз, да и сами глаза, давно были заменены на искусственные, и сейчас этот могущественный член Организации принимал непосредственно н