Девушка, вы очень красивы, но револьвер я не отдам. Во-первых, он мне нужен, потому что в Москве этот гомункул явно не последний, а во-вторых, осмотр и изъятие вы будете проводить, только когда возбудите уголовное дело, да и то, если подозреваемым буду я. Стыдно не знать таких простых вещей.
Ой, как разозлилась. А оперативник, прибежавший к ней на помощь, после моей тирады застыл, как вкопанный, не зная что сказать.
— Вы, наверное, юрист? — процедила она сквозь зубы.
— Почти. Частный детектив. А до этого работал в полиции долгие годы. Если будете вредничать, сюда приедет еще и мой адвокат, большая любительница писать жалобы на полицейских.
— И в каком же подразделении трудились? — надменно поинтересовалась она.
— В собственной безопасности, — соврал я. — Друзья, если это важно, еще остались.
Капитаншу перекосило от ненависти, она отвернулась и отошла, попросив оперативника принять от меня объяснение. Опер был малый простой и не вредный (видимо, оттого, что только начал работать в полиции), и быстро записал все, что я говорил.
А рассказал я ему все иначе, чем произошло на самом деле, потому что уголовное дело со мной — потерпевшим мне ни к чему. Расследовать никто ничего толком не будет, и приходить на допросы мне не хотелось. От слова совсем.
К тому же, уголовка по факту нападения гомункула на человека — это не что иное, как невероятная сенсация на радость газетчикам, которые слетятся на нее, как пчелы на мед или мухи на другую субстанцию. Парень сообразил, что я специально так говорю, но виду решил не подавать.
Четких доказательств того, что гомункул на меня бросился, у меня нет, признался оперу. Да, монстр побежал ко мне, но, согласно законодательству, при любых подозрениях на агрессию гомункула можно убить, и сделавшему это ничего не будет.
Даже факт того, что гомункул находится вне отведенной ему территории, позволяет начать пальбу.
С этим делом мне придется разбираться самому, без помощи полицейских. Если я скажу, что связываю нападение с угрозами Антона, то они его просто вызовут и примут у него объяснение, в котором он заявит, что ничего такого не говорил, и вообще это была шутка, а доказательств в отношении него пока никаких.
Уголовка по гомункулу будет возбуждена, но из-за того, что он откуда-то сбежал. «Нарушение техники безопасности при работе с искусственно живыми объектами» — так, кажется, называется статья. Она не тяжелая, кто-то из организации, эксплуатирующей гомункулов, получит штраф и на этом все.
Но узнать, откуда существо сбежало, мне надо непременно, и как можно быстрее.
Я отозвал опера в сторону.
— Давно на службе?
— Нет, — честно признался он. — Меньше года, как с института пришел.
— Ну и как, нравится?
— Черт его знает, — неопределенно пожал он плечами. — Работы до фига. Знал, что ее будет много, но чтоб настолько!
— А какая же у тебя линия? — поинтересовался я.
— Наркотики, — вздохнул он.
— Да, это кошмар. Уйма бумажной работы, дурацкие проверочные закупки, агенты-наркоманы, которых постоянно надо выручать… Ужас!
— Ага, — закивал головой парень, — как здорово, что ты это понимаешь.
— Послушай, не люблю ходить вокруг да около. Ты опер, я бывший опер — неужели не найдем общий язык? Помоги мне, а я выручу тебя.
— Хорошо, но деньги мне не нужны! — заволновался опер.
— У меня по старой памяти остались люди, осведомленные о каналах поставок наркоты в Москву, о лабораториях и прочем. Могу познакомить.
— Ничего себе, — недоверчиво проговорил мой собеседник. — А тебе что нужно?
— Штрихкод с рук гомункула. Обычную фотографию, только четкую. Я должен узнать в ближайшее время, откуда он. А то полиция пока запросы напишет… В моей просьбе, кстати, нет ничего незаконного. Ну, почти.
— Хорошо, — ответил парень и пошел смотреть гомункула. Задрал ему рукава куртки (или как назвать эту одежу), и сфотографировал предплечья, одно и второе.
Затем вернулся ко мне, и, спросив телефон, сбросил мне фотки. Теперь моя очередь ему помогать.
Я набрал номер, по которому звонил очень давно.
На экране засветилась хитрая бородатая рожа.
— Привет, Митя. Это я.
— Сколько лет, сколько зим! — обрадовался Митя. — А я уже думал, что ты про меня забыл.
— Ты тоже мне не звонил. Как семья, работа?
— Спасибо богам, нормально, — отозвался Митя. — Братец мой освободился месяц назад, теперь вместе с ним… эээ, веду хозяйство.
— Отлично. Можно попросить тебя помочь одному моему знакомому? Сказать, где торгуют нехорошим зельем, а еще лучше, изготавливают его? Для тебя это нетрудно.
— Лады! Ради тебя — всегда пожалуйста! Дай ему мой номер телефона. Что-нибудь вспомню.
— Кто он? — испуганно спросил парень.
— Бандюган, кто же еще. Высокого полета. Но он мне должен, поэтому подскажет.
Следовательша, тем временем, написала протокол осмотра, и я, быстро пробежав его глазами, в нем расписался. Прибыла санитарная машина, в нее погрузили тело гомункула.
Затем полиция уехала, оставив меня одного. Походив немного по улице, я вернулся в автомобиль. Время для сна еще не настало. Надо позвонить еще одному человеку.
— Здорово, Колян, — произнес я в трубку. — Разбудил, наверное, но у меня ситуация.
— Ничего, завтра выходной, — пробормотал в трубку сонный голос, — что у тебя стряслось?
— На меня напал гомункул.
Сон у человека, как рукой сняло.
— Что? Где? Как? — всполошился он.
— Как приятно, что ты за меня переживаешь, — хмыкнул я.
— За тебя я тоже переживаю, но еще и за себя, потому что наш лицензионный центр разрешает им работать! А когда что-то случается, нас трахают без вазелина!!!
— Полиция приезжала, забрала тело, так что жди, когда к вам придут гости с проверками.
— Ой, как плохо, — запричитал Коля, — ой-ой-ой.
— Я тебе скину штрихкод гомункула, а ты укажешь, где он работал, — постарался вернуть его в конструктивное русло.
— Не могу, не на работе.
Во мне стало вскипать раздражение.
— Все ты можешь! — строго заметил я, — Будто не знаю, что ты всю базу данных домой перетащил. Мне очень нужно!
Коля психанул и выдал:
— Хватит болтать об этом по телефону! Давай, бросай!
Я переслал фотки и на время прервал беседу… Через пять минут Коля набрал меня сам.
— Пятый мясокомбинат, — мрачно сообщил он. — Туда отправили его месяц тому назад. Нареканий не было. До твоего звонка. А он что, совсем с ума сошел?
— Совсем. Хотел сбросить меня с балкона, но вместо этого вылетел сам, отчего и умер. Полиция приезжала, но показаний на то, что он меня хотел убить, я не давал. Потому что помнил, какие у тебя будут неприятности.
— Насчёт последнего сильно сомневаюсь, — облегченно выдохнул Коля. — Но все равно спасибо.
Пятый мясокомбинат от меня совсем недалеко. Если вечером выбраться за ворота, то по темным улочкам можно дойти прямиком до меня, даже если ты гомункул ростом выше двух метров. Никто тебя не заметит.
Но остается главный вопрос — почему он пошел к моему дому и забрался на мой этаж? Если б он ненавидел людей, то напал бы на кого-то по дороге. Поэтому все очень-очень странно. А в странные совпадения верится с трудом.
Я завел двигатель и поехал к мясокомбинату, на котором совсем недавно трудился гомункул-убийца. Надо идти по горячим следам.
…Вот он. Почти на окраине. Здесь промзона, домов мало, зато много всяких заводов, как работающих, так и заброшенных.
Забор у мясокомбината ого-го. Из красного, выщербленного временем кирпича, высотой куда больше человеческого роста, а над ним еще и колючая проволока. Жуткие ржавые колючки. Собак нет, не лают. Это хорошо.
Ну и как он отсюда сбежал?
Я пошел вдоль забора, осматриваясь при помощи «дара» Может, он мне что-нибудь покажет… и я не ошибся. Вот оно, то самое место. Гомункула на балконе я не заметил, потому что высматривал людей, но его аура отличается от человеческой. Она темная, почти черная. Чтобы ее увидеть, надо напрячь зрение, а я этого не сделал. Но теперь коррективы внесены, и в подзаборной грязи я разглядел следы чудовищных ног.
Тут он шел. Следы появились из ниоткуда — то есть, он перебрался через забор. Колючая проволока отогнута, и на ней… на ней кровь. Не человеческая, светящаяся по-другому, темнее и страшнее. Гомункул, когда лез, все-таки зацепился. Я вспомнил, что куртка на нем была порвана.
Все сходится. Он точно ушел отсюда, и именно сегодня — следы свежие. Его никто не вывозил, он выбрался сам. Большой вопрос, кто надоумил.
А что, если…
Огромный гомункул перелез через забор — значит, и я это сделаю. Не знаю, что смогу там найти, но вдруг повезет. Собак нет, иначе бы они лаяли, не переставая, и фонарей на территории тоже всего ничего. Поэтому я оглянулся по сторонам, и, вставляя ноги в кирпичные выбоины, храбро полез наверх.
— Знал бы, чем придется заниматься, оделся бы похуже, — пробурчал я, сев на забор и оглядев местность.
Зданий тут — десятки. Больших и маленьких: цеха, подсобные помещения, склады, какие-то полуразвалившиеся сараи… Мясокомбинат старый. Ему не одна сотня лет. В его подвалах, наверное, доисторические чудовища водятся.
Откуда же шел гомункул?
«А вот откуда», — услужливо подсказало мне «видение». Кривая цепочка следов вела за край двухэтажного строения, по виду, заброшенного.
Значит, мне туда и надо.
Я спрыгнул с забора, но, не успев сделать и нескольких шагов, заметил быстро движущуюся по направлению ко мне тень.
Глава 8
Собака. Огромная, похожая на дога. Выращенная хоть и не в реторте, но генетически измененная, лишенная возможности лаять. Обычные собаки на гомункулов реагируют плохо, иначе лай и вой тут бы не прекращались. А эти твари тихие и молчаливые, но по злобности их намного превосходят.
А почему я вспомнил об этом только сейчас? Где были мои мозги раньше? Стрелять нельзя — по пуле найдут мой револьвер и меня. После незаконного проникновения на чужую собственность и стрельбы лицензию детектива заберут в течение несколько дней.