— Разновидность гомункула? — сообразил я.
— Ага, вы угадали, — подтвердил ученый. — Хотим сделать их немного поумнее, а то все жалуются, что из-за тупости этих существ одни убытки.
— А не возникнут ли проблемы, если они научатся соображать?
— Не исключено! Согласен, большая проблема. Оттого очень долго испытываем. Чем умнее создание, тем меньше ему нравится плохое отношение. Поэтому и стараемся найти границу между мозгами работника и экономической целесообразностью.
— Теперь пойдемте дальше, — решил Валентин Палыч и потащил меня за рукав к выходу. — Сейчас вы увидите то, чего не видели никогда.
Пройдя вперёд по коридору, мы зашли еще в одну дверь. Она вела на балкон огромного зала, освещенного бледным и мигающим электрическим светом. По периметру помещения стояли наполненные жидкостью полупрозрачные чаны, в которых что-то плавало.
А в центре с десяток людей суетились около скованного цепями странного четверорукого существа высотой метров в двадцать. Оно почти не шевелилось, но и не спало, изредка переминаясь с ноги на ногу.
Существо немного напоминало человека, но обладало очень короткими ногами и по-обезьяньи длинными лапами. А голова, можно сказать, у него отсутствовала совсем, настолько маленькой она выглядела на широченных плечах.
— Кто это?
— Биологический подъемник, — гордо выпятил подбородок ученый. — Способен поднимать чудовищные грузы на высоту больше своего роста, причем гораздо быстрее, чем всякие краны.
— Разума, я так понимаю, в нем немного. Голову едва можно разглядеть.
— Да, вы абсолютно правы. Такому, как он, мозги не нужны, поэтому их отсутствие — наша гордость. Мы столько сил потратили на уменьшение его черепной коробки! И теперь близки к окончательной победе. Существо должно беспрекословно работать, ничего не прося и не жалуясь, пока не умрет. В любых условиях — зимой, летом, в дождь, в снег, и беспрекословно слушаться операторов, хотя может раздавить их одним пальцем.
— И когда мы увидим таких на стройках Империи? — вздрогнул я.
— Пока сказать не могу. Еще нужно кое-что доделать, потом наблюдения, испытания… процесс долгий. Но зато какое удовольствие в конце!
Существо зашевелилось сильнее, чем минуту назад, подняло руку и поволокло за ней цепь толщиной с те, которыми крепятся якоря кораблей. Ученые с воплями побежали в разные стороны, словно тараканы на кухне, когда зажигается свет.
— Потрясающе, — покачал головой я. — Но меня сейчас в первую очередь интересует моя проблема. Кровь какого существа я вам принес и откуда оно взялось?
— Давайте вернемся ко мне, и я выскажу свои соображения.
Мы поднялись на лифте и медленно пошли к его кабинету.
В коридоре с нами поздоровался бородатый пожилой ученый.
— Видите ли, — начал свой рассказ Валентин Палыч, — процесс создания нового живого организма очень трудоемок…
И тут раздался дикий вопль. Одна из дверей в коридоре с грохотом открылась, и наружу на четвереньках выбежало существо, похожее на человека с мордой гиены. Рыча и скаля зубы, оно кинулось к нам.
Глава 15
Я оттолкнул Валентина Палыча и выхватил револьвер.
Пять выстрелов наполнили коридор грохотом. Тварь почти добежала до меня и свалилась, уткнувшись окровавленной мордой в ботинки.
Мертва.
Я спешно перезарядил револьвер — вдруг за ней еще одна такая выбежит? Кто знает, что тут происходит!
Но, вроде, нет. Двери других кабинетов распахнулись, в коридоре показались сотрудники. Бородатый мужчина, которого мы миновали, в панике схватил нас с Валентином Палычем за рукава:
— Вы не ранены?
— Нет, — буркнул я, вырвал руку и побежал в кабинет, откуда появилась тварь. Мелькнула мысль, что там может кто-то быть, и этот человек сейчас, в лучшем случае, ранен.
Однако, опасения оказались напрасны. Кабинет пуст, в его центре — разбитый «аквариум», в котором, как несложно догадаться, только что плавало застреленное мной создание.
Я вернулся в коридор. Валентин Палыч, держась за сердце, сидел на полу рядом с убитой тварью. Ему принесли стакан воды и какие-то таблетки. Когда Палыч пил, слышался мелодичный звон — зубы стучали о стекло.
Убитый зверь немного походил на обезьяну, если бы не голова гиены. Одна из пуль попала ему прямо в лоб, как следует разворотив череп. Если б не это, кто знает, уцелели бы мы? Когти у существа размером с половину человеческого пальца.
— Что это такое? — нахмурился я.
— Проект «охранник», — пробормотал Валентин Палыч, с трудом поднимаясь на ноги. — Разрабатываем в инициативном порядке. Такое ощущение, что немного перемудрили со злобностью.
— Совсем немного, — усмехнулся я. — А вообще, готовый «чоповец»: одеть в форму и не отличишь даже вблизи.
— Я примерно так и рассуждал. Но теперь, почему-то, уже не уверен, — Палыч сокрушенно покачал головой, приходя в себя. — Пойдемте в мой кабинет. Не знаю, как вас благодарить. Вы спасли мне жизнь.
— Как получилось, что существо убежало? — поинтересовался я, когда мы сели за стол.
— Не знаю, — расстроено сообщил ученый, — хоть убейте, не знаю! Он был без сознания, спал, плавая в физрастворе! Первый такой из ряда вон случай за многие годы. Теперь придется принимать меры предосторожности. Вопрос, какие. Хоть к каждому охранника с ружьем подставляй. Но наши создания живучие, их так просто не убьешь.
— Гомункулов тоже здесь создавали?
— Да, где же еще? Очень удачное изобретение! Сильные, спокойные, неприхотливые. И с ними никаких проблем!
— Никогда не нападали на людей?
— О чем вы говорите! Это просто смешно!
— А можно их все-таки как-то заставить?
— Только если серьезно воздействовать на мозг. При помощи вживленных электродов или хотя бы «шапочки» из проводов, надеваемой на голову, не знаю, видели ли вы такую…
— Видел, — кивнул я, вспоминая посещение мясокомбината. — Да, видел.
— Ну, только если так, — поморщился Валентин Палыч. — И заниматься перенастройкой мозгов должен настоящий специалист. Их очень мало. Они все работают у нас. Все мои знакомые, ха-ха-ха!
— Понятно. Но давайте вернемся к анализу крови. Вы говорили, что клетки человека можно соединить с другими при помощи магии?
— Да. Даже в кустарных условиях. Хотя это опасно: требуется сильный источник магической энергии, а с ним надо держать ухо востро.
— Могут потребовать душу? — пошутил я.
— Насчет нее точно сказать не могу, в этом не разбираюсь, но у работавших с серьезной магией часто наблюдались изменения на уровне физиологии. Из чего можно сделать вывод, что телом они точно интересуются!
Мы поговорили еще пару минут, но больше ничего важного Валентин Палыч мне не поведал. А потом он красноречиво посмотрел на часы, и стало ясно, что пора уходить.
— Мне пора, — я протянул руку для прощания, поднимаясь из-за стола. — Было очень приятно с вами побеседовать. Можно, если возникнут еще вопросы, вам позвонить?
— Разумеется! — закивал ученый. — Ваша супруга спасла мое имущество, а вы — жизнь! Как я могу вам отказать!
Вдруг в дверь кабинета постучали, и к нам вошел крупный пожилой мужчина в костюме. Под пиджаком у него вырисовывалась кобура с пистолетом.
— А вот и начальник службы безопасности Сергей Петрович Сухомлинский, — представил Валентин Палыч. — Вы опоздали, самое интересное случилось без вас.
— Знаю, — с сожалением поджал губы вошедший. — Увы, отвозил отчет кураторам в Комитет Имперской Безопасности и на поле боя не успел.
— Пока бы вы добежали, существо разорвало бы всех на этаже.
— Зачем вы мне это говорите? — мрачно упрекнул Сергей Петрович, — я это прекрасно понимаю. Тысячу раз просил посадить вооруженного охранника на каждом этаже, но руководство об этом не задумывается.
— Может, хоть сейчас что-то изменится? — развел руками Валентин Палыч.
— Будем надеяться. Не могли бы вы зайти на несколько минут? — обратился ко мне начальник безопасности. — Надо проводить служебную проверку из-за происшествия, ну и опросить вас на пару строк. Вы ведь пристрелили чудовище?
— Конечно, — не стал возражать я.
— Как закончите, не уходите, пожалуйста, — попросил Валентин Палыч. — Я скоро освобожусь и хотел бы поговорить с вами еще несколько минут.
…Сергей Петрович, к моему удивлению, оказался человеком приятным в общении. Как я и предполагал, раньше он работал в Комитете Имперской Безопасности, но типичного выходца из этой организации явно не напоминал. Тех людей часто можно узнать даже по взгляду — подозревающему, мнительному, и еще по пристрастию ко всяким документам.
Но Сергей (он попросил называть себя именно так) оказался на удивление открытым и жаловался на бюрократию, на бесконечные отчеты, которые он только и пишет.
— Пока рисуешь бумажки, монстры бегают по коридорам, — вздыхал он. — Счастье, что вы к нам сегодня пришли.
Ему очень хотелось спросить, зачем я здесь, но он понимал, что ответа на вопрос не получит — Валентин Палыч пригласил, имеет полное право. Потом я коротко написал объяснение по поводу стрельбы и приложил к нему копию лицензии на оружие.
— Надо будет устанавливать, по какой причине существо проснулось. Без причины ничего не происходит. Но пока я могу только гадать, потому что не специалист.
Мы поговорили еще. Выяснилось, что Сергей из дворянского рода, берущего начало с незапамятных времен. С Комитета он ушел, дослужившись до пенсии.
— Надоело бумаги перекладывать с места на место! — признался он. — За каждый шаг отчитываешься. Как Император назначил князя Любимова главой Комитета, так все и обвалилось! Любимов-то в Комитете никогда не работал, руководил когда-то министерством Экономического развития, но это абсолютно другое! Он, став начальником, еще и друзей своих привел на ведущие посты, а те — своих… С преступниками им бороться сложно, а имитировать деятельность при помощи справок и отчетов — легко.
Потом к нам заглянул Валентин Палыч и увел меня к себе.