Пока никого. Последняя комната… Дверь заперта. Осторожно толкнул рукой — закрыта. Но не на замок, а просто очень плотно входила в проем.
Делать нечего. Отойдя на шаг, я ударил ее ногой, ожидая, что в следующую секунду на меня прыгнет монстр.
Однако, по-прежнему никого. В помещении пусто. Пара древних шкафов и пружинная кровать. В комнате пахнет сыростью. На полу расстелен ковер. На нем — следы и кровь.
Мы с Викой переглянулись и я оттащил ковер в сторону.
Вот он, вход в подвал.
Сбитые вместе деревянные доски и прикрепленная к ним кожаная ручка. Люк, ведущий в потайное помещение. Широкий. Очень широкий. Вот откуда выносили землю. Но, скорее всего, подвал существовал и раньше, его просто расширили. Вопрос, зачем?
Лезть вниз в тысячу раз опаснее, чем заходить в комнату. Существо, которое напало на сторожа, в мгновение ока схватит тебя, пока ты будешь спускаться. Я снова посмотрел на Вику, пытаясь попросить ее взглядом уйти отсюда, пока не поздно. Но она сделала вид, что не понимают.
Ну, ладно. И я схватился за ручку.
Деревянный люк поднялся неожиданно легко и бесшумно. И немудрено — с противоположного края он держался на петлях, как дверь. Должно быть, им часто пользовались. Изнутри ударило затхлым воздухом и непонятной вонью. Не то собаками, не то немытым человеческим телом.
Вика поморщилась.
При помощи «дара» я смог более-менее разглядеть, что внизу находится пустое помещение с земляным полом. Сваренная из труб железная лестница была очень массивной, излишне прочной, будто предназначалась не только для людей.
Кстати, так и есть. Кровь непонятного существа виднелась и на ее ступеньках.
— Стой тихо и прислушивайся, — прошептал я Вике. — Я спущусь, затем полезешь за мной.
И, сделав вид, что мне абсолютно не страшно, я встал на лестницу.
Один шаг, второй, третий…
Пока никто не схватил за ногу. Еще шажочек…
Внизу никого. Что-то вроде погреба, у дальней стены деревянные полки, на которых в селах хранят банки с солеными огурцами, но здесь ничего нет.
Дальше ведет дверь, но она закрыта. По ее краям виден слабый свет.
Я шагнул обратно на лестницу, чтобы не кричать, и махнул Вике рукой. Она быстро спустилась ко мне.
Приоткрыл дверь, и оказалось, что за ней спрятался длинный, высокий и широкий коридор, едва освещенный прикрепленными к потолку маленькими лампочками.
Он был очень похож на тюремный, потому что слева шел ряд настоящих камер: толстые железные решетки, запираемые на ключ, а за ними небольшая комнатка-карцер. Нар только нет.
Там держали собак, понял я. Остатки их ауры угадать несложно, и от камер жутко пахло псиной. Не сюда ли сторож перевез своих, внезапно исчезнувших? А куда они делись потом? Десять камер, в которых были собаки. Сейчас все они пустовали. От каждой из них веяло собачьей болью, страхом и отчаянием.
Коридор заканчивался еще одной дверью. К ней вела уже известная дорожка из капель крови и следы — монстра и человека. Они хорошо отпечатывались на земляном полу. Нам еще не поздно уйти… Нет, поздно. Вика потянула ручку на себя.
Мы оказались в чем-то вроде лаборатории.
Кирпичные стены выкрашены в белый цвет, лампы в потолке мощные, в сто раз ярче, чем в коридоре, по которому мы шли, и кафельный пол. Справа — стол с десятками колб и пробирок, у стены — огромный закрытый шкаф-холодильник, около него — еще одна дверь.
А с другой стороны…
Еще одна камера наподобие тех, что мы видели. Только покрашенная, с тем же кафельным полом и с нарами, на которых лежал до головы накрытый прозрачным куском полиэтилена человек. Голый и мертвый. Одежда лежала на стуле в двух шагах от него.
Точно мертвый, не спит. Что я, мертвецов не видел, что ли? Умер недавно, аура еще не успела уйти. Руки и ноги прикованы к нарам цепями, в руку вставлена капельница, на голове «шапочка» из проволоки, подключенная к непонятному электрическому аппарату.
На правой руке нет мизинца.
— Сторож, — тихо пояснил я Вике.
Хорошо, что сумасшедшая бабушка рассказала об отсутствии пальца, потому как понять, что это человек, было очень сложно.
— Его изменяли, — добавила она.
Тело сторожа еще осталось человеческим, а лицо — уже нет. Черты стали грубыми, мясистыми, глаза спрятались под выросшими надбровными дугами, рот увеличился и из него высовывались огромные зубы.
— Что это значит? — спросил я.
Ответить Вика не успела. Из двери, в которую мы еще не заходили, послышался шорох, затем странные царапающие звуки и стон. Громкий, полный муки.
Мы направили на дверь оружие, но оттуда никто не вышел. Шорохи и стоны повторились. Проверить, кто там находится, можно было только одним способом.
Я открыл дверь — почти такое же помещение, как и то, в котором находился сторож. Так же освещено, такие же стол и шкаф. Вот он, монстр, утащивший человека.
В закрытой, размером с собачью, камере находилось существо метра в три высотой. Оно напоминало гомункула, но было гораздо крупнее. Огромное лицо с искаженными чертами напоминало полурастаявшую восковую маску, а изо рта торчали клыки.
Левая рука ранена — часть мышц плеча отсутствовала, и в том месте до сих пор немного сочилась кровь. Из одежды на существе лишь ошейник, к которому крепилась толстая стальная цепь. Не второго такого же хотели сделать из сторожа?
Пол за решеткой полон обглоданных собачьих костей и черепов. Монстру скормили собак, поняли мы. Но зачем? Неужели не проще найти другое мясо?
Он не проявлял никакой агрессии. Просто смотрел, и все. Может, из-за того, что находился за решеткой и понимал, что ему до нас не добраться. А может…
Существо протянуло лапу сквозь прутья и начало что-то писать на грязном полу. Буквы выходили очень плохо. Существо это понимало, и, что-то немного написав, тут же стирало это ладонью и принималось вновь.
Наконец, оно закончило и посмотрело на нас почти умоляющим взглядом.
Я повернул голову, чтобы рассмотреть.
Две буквы из четырех были написаны неправильно. Очевидно, изменения сильно затронули мозг. Но две другие — более-менее.
— Илья. Правильно? — уточнил я, изумляясь.
Существо закивало головой.
— Так тебя зовут?
Вопрос оно не поняло, наклонило голову и начало кривиться. Потом заскулило, совсем как собака, и начало показывать на ошейник и на стол.
Вика подошла к столу и нашла там большой ключ.
Увидев его, существо замахало руками и прижалось шеей к решетке.
— Хочет, чтоб мы открыли ошейник, — догадалась Вика.
Так, наверное, и есть. Но чтобы это сделать, надо подойти вплотную. А там ничего не помешает монстру схватить тебя. Но, с другой стороны, как иначе…
Я отдал Вике свой револьвер.
— Держи двумя руками. Если что — сразу стреляй.
Затем я шагнул к решетке, вставил ключ и повернул. Ошейник упал с шеи существа, и у него из глаз показались слезы. Нападать на меня оно и не думало.
И что же нам делать теперь?
Внезапно существо опять заскулило, только гораздо громче, и начало показывать рукой на дверь.
— Он хочет, чтобы мы ушли, — повернулась ко мне Вика. — Почему?
Существо не ответило и продолжило махать рукой, словно прогоняя нас.
— Пошли, — напрягся я. — И быстрее. Не знаю, почему он нас гонит, но злить его не стоит. На улице решим, что делать. Вернуться всегда успеем.
— Сюда идут? — уточнила Вика, и монстр закивал головой.
Глава 17
Мы выбежали из подвала.
Как существо узнало, что кто-то приближается? Но сейчас это неважно. Нам надо убраться отсюда, а потом мы решим, что делать.
Бегом взобравшись по лестнице, мы опустили люк и закрыли его ковром. Теперь непонятно, что в подвал кто-то спускался. Хотя особого смысла в этом я не видел — по снятому ошейнику будет несложно обо всем догадаться.
Но сейчас уже поздно рассуждать. Захлопнув дверь, мы перелезли через забор и остановились неподалеку.
Очень вовремя. К дому со стороны ворот подъехал автомобиль, послышался звук работающего двигателя и свет фар просочился сквозь щели в воротах.
Постояв несколько секунд, я решил, что надо все-таки узнать, кто приехал. Забор в том месте, где мы через него перелезали, был в темноте, поэтому я подтянулся и начал смотреть поверх. Ворота открылись, во двор въехал «Туарег», и из него вышел Антон.
Больше никого в машине.
Я почувствовал злость — это от него мы бежали? Надо было просто задержать ублюдка и вызвать полицию. Но тогда бы возникли сложности с доказательствами того, что он причастен к происходящему в подвале.
Задерживать надо при выходе. Перчаток на нем нет, сейчас он оставит внизу отпечатки пальцев и, скорее всего, начнет вытаскивать мертвое тело сторожа — его ведь надо куда-то девать. А с этим грузом на руках доказательная база становится железной. Поэтому ждем.
Антон, что-то насвистывая, по-хозяйски открыл дверь, зашел в дом и включил свет. Был он вооружен или нет, я не разглядел. Зато, превратившись в слух, услышал шорох ковра и скрип приподнимаемых досок. Антон сразу направился в подвал.
К забору подошла Вика и вопросительно посмотрела на меня.
— Тот самый Антон приехал, — объяснил ей. — Один. Больше пока никого. Как пойдет назад, задержим.
Окна теперь ярко горели, но мы перелезли и спрятались за кучей земли. Я достал револьвер.
Только бы Антон не стал упорствовать. Если я бахну в него из этой штуки, врачи доехать не успеют. А он нужен живым. Пусть расскажет, что тут происходит.
И тут из дома раздался грохот, металлический звон, рев, затем послышались выстрелы. Один, два, три… Потом раздалось рычание, и все затихло. Стрельба случилась в глубоком подвале, поэтому выстрелы слышались иначе. Проходивший рядом с домом ни за что бы не догадался, что происходит, но мы-то были внизу и все знали.
Антон убил монстра? Или случилось что-то еще? Все же зря мы сняли ошейник. Теперь ждем, когда этот человек выйдет из дома. Мы простояли полчаса, затем час, но нич