Снежана вытаращила на меня глаза.
— Я слышала, что в полиции работают разные люди, но чтобы так… Ведь это не какая-то мелочь… Как они могли?
— Запросто. Легко и непринужденно. Зарплата маленькая, на красивую жизнь не хватает.
Девушка замолчала и стала смотреть на дорогу.
— Иногда кажется, что ничего не знаешь. Что ты еще ребенок.
— Мои родители, — продолжила она, — работают в администрации Москвы. Папа так вообще большой начальник. Они очень хотят, чтобы я жила не так, как они. Поэтому и отправили меня в художественный институт.
— Что плохого, если у тебя способности к этому?
— Не знаю, есть ли они. Там много тех, кто талантливей в тысячу раз. А кто-то не поступил из-за меня, потому что папин друг — глава приемной комиссии.
— Не стоит казнить себя за все, — пожал я плечами. — Тот, кто не сделал в жизни ничего плохого, не сделал и ничего хорошего, потому что он не существовал.
Снежана внимательно взглянула на меня.
— Не думала, что частные детективы умеют так говорить.
— Не обольщайся, только некоторые.
Она улыбнулась.
— Поэтому я и сплю только с некоторыми.
— Квартиру мне папа купил, — вдруг обиженно заявила она, — а машину — нет! Сначала, говорит, научись ездить. Автомобиль, мол, штука опасная. Не знаю, опасная или нет, но вредная — точно. Я два раза провалила экзамен на права. Ну что стоило папе договориться⁈
Перевела девушка тему разговора. Кто ее знает, почему.
— Не волнуйся, я уверен — ты сможешь. У тебя все получится.
— Знаю… надо только как следует почитать правила.
Снежана вздохнула.
— Извини, мне все-таки непонятно, зачем мы едем? Убита женщина, преступление скрыто… но что мы будем делать?
— У меня есть кое-какие магические способности, — признался я. — Могу видеть ауру предметов, их отпечаток в астральном мире. Видения часто возникают очень странные, но их можно расшифровать. Необходима проверка, действительно ли она убита. Потом надо будет попробовать прижать убийцу к стене.
— С ума с тобой сойти можно… — помолчав, задержала взгляд на мне Снежана. — Ты еще и колдун. Ну и как было маленькой девочке не прыгнуть к тебе в постель?
— Никак, — подтвердил я. — Только, пожалуйста, никому о моем «даре» не говори. А то мало ли что.
— Конечно, молчу! — похоже, она даже немного испугалась.
Тем временем мы подъехали к кладбищу, но остановились довольно далеко.
— Придется идти пешком, — предупредил я. — Сама понимаешь, нас не должны видеть. Посещение кладбища ночью немного незаконно.
— Ясно.
— И последнее: что бы ни случилось, никуда не бежишь и ничего не делаешь без команды.
Я откинул барабан револьвера и посмотрел, все ли патроны на месте. Никуда они деться не могли, но такой ритуал успокаивает.
— Теперь вперед, — и коротко взглянув на девушку, качнул головой.
Мало кто мог заметить, что я сейчас начал пользоваться «даром», но Снежана была как раз из таких. Художник, все-таки. Они видят больше других.
— У тебя глаза изменились, — шепнула она, вмиг посерьезнев.
— Да, — кивнул я. — Идем.
Мы прошли по обочине дороги и перелезли через ограду.
Кладбище светилось тусклым призрачным светом. Деревья и надгробия будто повернулись к нам, молчаливо спрашивая, зачем мы здесь.
Я развел руками.
— Так надо, — тихо сказал я. — Мы скоро уйдем.
Сразу все успокоилось. Нас приняли.
Снежана, услышав мои слова, испуганно посмотрела на меня, но ничего не спросила.
Мы пошли по рядам могил, я смотрел на номера, чтобы понять, где Дарья.
…Первого призрака я увидел уже через минуту.
Высокий мужчина в черной одежде, опустив голову, сидел за столиком на могиле. Его очертания были настолько четки, что я вначале принял его за живого человека.
Но нет.
На нас он не обратил никакого внимания. Сидел, погруженный в свои мысли. Если, конечно, призраки думают.
Снежана видеть его не могла, но чье-то присутствие все-таки почувствовала. Юркнула мне за спину, но потом гордо выпрямилась, и пошла чуть ли не впереди, упрямо сжав губки.
Призраков было еще трое. Мужчина и две женщины. Прозрачные, будто голограмма. От своих могил они не отходили.
А потом я приказал Снежане спрятаться за меня и достал револьвер.
Посреди дорожки сидела огромная крыса и убегать при виде нас не собиралась. Причем огромная — не совсем подходящее слово. Чудовищная, размером с бульдога.
Она зашипела, оскалила зубы и впилась в землю когтями, будто защищая свою территорию. Надо было взять бесшумный пистолет, подумал я. Если выстрелю из «500-го», половина кладбища из могил повылезает и меня оштрафуют за незаконное оживление мертвых.
Шутки шутками, а что-то делать надо. Обходить — значит, признать крысиную победу над человеком.
Ну уж нет. Гордость — не всегда плохо. Я достал нож, не так давно напугавший судебного пристава, и, сказав Снежане остаться на месте, направился к крысе, улыбаясь и помахивая лезвием, как спятивший мясник.
Крыса зашипела с удвоенной энергией, но битву характеров проиграла — когда между нами осталось два-три шага, она решила с этим психом не связываться, мысленно покрутила лапой у виска, прыгнула в сторону и убежала.
Спиной я почувствовал восхищенный взгляд Снежаны. Повернувшись, убедился, что спина не обманывала.
Мы двинулись дальше, но скоро появилась опасность большая, чем призраки или даже огромная крыса.
Вдалеке виднелся свет и раздавались голоса. Там кто-то был.
Живой. Не мертвый. То есть, гораздо хуже.
Нормальным людям ночью на кладбище делать нечего. Мы со Снежаной тому подтверждение, но предчувствие подсказывало, что до тех, кто в полночь зажигает огонь на чьей-то могиле, мы пока не дотягиваем.
Можно попробовать их обойти… но лучше глянуть. И, наверно, безопаснее. Кто знает, не разбредутся ли они сейчас по всему кладбищу. Придурки на свете бывают разные, но некоторые еще и пьяные или под наркотой.
— Надо посмотреть, кто там, — шепотом сказал я девушке. — Идем очень тихо. Если начну стрелять, пригибайся.
И чтоб она поняла серьезность ситуации, достал револьвер.
Мы подкрались и спрятались за памятником. Недалеко, но в тени нас не видно. Фонарей здесь нет, а зажженные факелы светили очень недалеко.
Как я и предполагал, сатанисты.
Шесть человек. Три парня и три девушки. Все в черных балахонах. Рисовали на земле пентаграммы. Один явно главный. Указывал другим, что делать, и на груди у него болтался огромный блестящий орден.
«За отвагу при пожаре», наверное.
Они явно собирались провести какой-то ритуал. Выбранная для этого могила была непростой — аура над ней висела густая и темная, не похожая на едва заметные ауры других могил.
Пусть делают, что хотят, подумал я. Деткам заняться нечем, вот и понесли ноги на кладбище. Родители на даче, никто не спросит, где был всю ночь. Эта публика злобная, но не мне их боятся.
Я махнул Снежане — дескать, уходим, а потом схватил ее за плечо.
Юные сатанисты тащили к могиле человеческое тело.
Оно неподвижно лежало на носилках, с головой закрытое темной тканью. Вот так, ни больше, ни меньше.
Снежана тоже увидела это и закрыла себе ладонью рот, чтоб не вскрикнуть.
Пора мне вылезать. Надеюсь, что обойдется без пальбы. Их главный заработает рукоятью «кольта» по голове, и другие сразу притихнут. Вопрос, нет ли кого еще в лесу. Надеюсь, тело они забрали в морге, а не убили кого-то. Хотя в наше безумное время можно ожидать чего угодно.
Но неожиданно вопрос разрешился сам собой. Кто-то сбросил покрывало с носилок, и мы увидели, что там лежит манекен в виде обнаженного женского тела. Из сексшопа, других вариантов нет.
Главный сатанист достал чудовищный нож, победно оглянулся по сторонам и резанул манекен по горлу. Красная жидкость брызнула в разные стороны. Наверное, к манекену привязали пакет с кровью.
— Придурки, — произнес я своим обычным, не приглушенным голосом. — Идем отсюда.
Еще несколько минут пути и я увидел могилу Дарьи. Прочитал имя на табличке, хотя мог бы этого не делать. Над могилой летали маленькие, но яркие светлячки. Светились зелеными огнями. Обычным взглядом они были не видны.
Но я иначе представлял место захоронения убитого человека. Все места убийств, которые я видел в полиции, выглядели при использовании «дара» будто облитые кровью, со страшной, черной, дымящейся аурой, но здесь было по-другому.
Однако я не верил в то, что Даша сама упала с балкона.
— Скажи, тебя убили? — спросил я, став около могилы.
Раньше никогда не разговаривал с мертвыми, но сейчас решился, потому что деваться было некуда.
— Тебя убили?
Ничего не происходило.
Я снова повторил вопрос, потом еще. Ничего.
«Неужели зря пришел сюда? — подумал я. — Как глупо. И девчонку притащил.»
Но вдруг из земли неслышно поднялся призрак.
Даша была красивой женщиной. Это было заметно даже теперь, когда от нее осталась лишь полупрозрачная тень.
Шея обмотана тонким платком.
Я все понял.
— Тебя задушили?
Призрак молчал.
— Тебя задушил Журавлев?
Вместо ответа призрак развязал платок, и я увидел истерзанную шею. На ней выступала кровь, тонкие кости горла были сломаны.
— Я сделаю то, что должен, — пообещал я. — Теперь возвращайся туда, откуда ты пришла.
Даша кивнула, повязала платок и растаяла в ночном воздухе.
Теперь я знаю точно.
— Можем уходить, — сказал я.
— Да, пошли, — чуть нервно согласилась Снежана. Голос у нее дрожал.
— Узнал, что хотел?
— Полностью.
— Ее убили?
— Да, муж задушил и сбросил с балкона, — коротко пояснил я.
— Я так и поняла.
— Ты видела призрак?
— Нет. Ты разговаривал с пустотой. Очень страшно, — она вдруг обняла меня и прижалась, уткнувшись лицом в грудь, ее била легкая дрожь.
— На сегодня испытания закончились, — я погладил ее по плечу. — Ты молодец, хорошо держалась. Мне без тебя было бы тяжело.