Так что ноги растут однозначно оттуда.
Тогда возникает вопрос следующий — кто именно занимался поиском убийцы? Среди врагов Левшина, решивших отправить его сына в тюрьму и отнять завод, влиятельных людей много. Но поиск убийцы — это очень специфичная тема. Это в фильмах кто-то приходит к главарю мафии и просит назвать сумму, за которую его люди готовы застрелить конкурента.
На самом деле всё гораздо сложнее. К тому же киллер-неудачник сейчас был «на вольных хлебах», как сообщил мне прокурорский работник (а к нему, наверное, сведения поступили из Управления по борьбе с организованной преступностью).
Поэтому основная версия такая — к покушению причастен Игорь Смирнов, тот самый, кто подбрасывал наркотики в машину Романа Левшина. Он очень хороший оперативник с огромными связями в криминальном мире. Он нашёл специалиста по сигнализациям Дениса «Жука», и он может отыскать кого угодно.
Однако один раз я его уже обыграл. Теперь предстояло победить и в матч-реванше. Первая атака противника на ворота была отбита, хотя её заказчик, к сожалению, не пострадал. Это надо изменить.
Я позвонил в Управление собственной безопасности и договорился о встрече с Ильёй — заместителем начальника одного из отделов. С ним я уже общался насчёт Смирнова, он сказал, что знает о его криминальных делах, но доказательств пока нет. Значит, буду их добывать. Тут без вариантов. Либо я его, либо он меня. Как на дуэли.
— Мы в курсе, что Смирнов организовал на тебя покушение, — сказал Илья сразу после того, как мы поздоровались.
— Вот это да! — воскликнул я. — И он ещё на свободе?
— На свободе, где же ещё. Будь у тебя револьвер поменьше, такой, чтоб не снёс голову, а только ранил, мы бы с киллера может показания и выбили. А теперь от него никакого толку.
— Неужели б выбили? — спросил я. — Ваша организация вроде никогда не прибегала к… особым методам дознания.
— Всё течет, всё меняется… Начальство требует показателей. Император требует искоренить коррупцию в полицейских рядах, а как это сделать — не говорит. Вот и приходится заниматься непонятно чем. Но киллера хотя бы не жалко. Так вот, не надо убивать того, кто пытается убить тебя. Человеколюбие — наше всё.
— То есть я ещё и виноват. Потрясающе.
— Ну хватит тебе. Ни в чём ты не виноват, кроме как в отсутствии сегодня чувства юмора.
— Не получается веселиться. Когда в тебя стреляют на лестнице, и ты понимаешь, что этим всё не кончится — весело не особо.
— Короче, дело обстоит так. Мы сегодня проанализировали телефонный трафик Смирнова и установили, что он и киллер однажды находились час в одном и том же месте, а потом одновременно разошлись. Сам понимаешь, совпадением это быть не может. И случайной встречей. Поэтому, на мой взгляд, ясно всё и даже больше. Но…
— Но что?
— На этом Смирнова в тюрьму не отправишь. И даже, как выяснилось, с работы не выгонишь. Он сейчас изымает наркотики чуть ли не тоннами, подвиги совершает один за другим. Управление по наркотикам держится на первых местах рейтинга чуть ли не исключительно благодаря ему. Генерал упёрся, не хочет увольнять лучшего работника, топает ножками, кричит, чтобы мы предоставили фактические доказательства.
— Генералы — люди своеобразные, — кивнул я. — И с каждым часом их становится всё больше. Делением, что ли, размножаются. Или почкованием.
— Нет, классическим половым путем, но без женщин.
— Тогда эта половая жизнь классическая не очень.
— Для тебя — да, а для генералов — норма. А ещё говорят, что им после вступления в должность лоботомию делают согласно приказа. Как стану генералом, расскажу, правда это или нет, ха-ха-ха.
— Короче, — посерьёзнел он. — Единственное, что я могу сделать для тебя сейчас — это познакомить тебя с пареньком, который ведёт по Смирнову оперативное дело. Он сейчас прослушивает его телефон, жаль только, что тот ничего криминального по нему не говорит. С тебя — твой оперативный опыт, с мальчика — его имя Андрей, два года назад институт закончил — возможности, которые даёт работа в полиции. Идёт такое предложение?
— Хорошая мысль. Даже, я бы сказал, отличная. У меня мотивация помочь пареньку просто зашкаливает. Очень уж жить хочется.
Он взял телефон и набрал чей-то номер.
— Выйди пожалуйста из ворот и иди направо к серому «форду».
Андрей появился уже через пятнадцать секунд. Видимо, бежал по лестнице, перепрыгивая ступеньки.
Белобрысый, подтянутый, прыткий, энергии — тьма. Это хорошо. Остановился у машины, вглядывается, но рассмотреть начальника через тонированное стекло не может.
Илья махнул ему рукой из окна.
— Садись.
Приземлился Андрей на заднее сиденье, посмотрел на нас вопросительно.
— Это Павел Волков, — сказал Илья, мотнув в мою сторону головой.
Глаза Андрея стали величиной с блюдце.
— Да, тот самый, — ухмыльнулся Илья.
— Очень приятно, — сделал серьёзное лицо паренек.
— Так вот, о чем я. Павел — уж и не знаю почему — хочет помочь нам с выведением Смирнова на чистую воду. Репутация у него кристальная, поэтому ты, Андрей, можешь говорить с ним на темы, которые разглашать как бы не положено. Но по правилам преступления не раскрываются. Поэтому я пошёл, а вы можете поговорить.
Илья пожал мне руку и вернулся в здание, а Андрей пересел на его место.
— А как вам удалось его застрелить? — спросил он.
— Давай на «ты».
— Давай.
— Вот из этого револьвера.
Я достал «пятисотый».
Пока что на моем жизненном пути не встретилось человека, который бы спокойно на него отреагировал, и Андрей исключением не являлся.
— А можно… мне его?
— Конечно.
Андрей взвесил его на ладони, потом прицелился в столб и вернул.
— Тяжеленный. И дорогой, наверное.
— Ага.
Благодаря револьверу доверительные отношения были установлены за полминуты.
— Что у нас есть по Смирнову?
— Особо ничего, кроме подозрений, которые к делу не привяжешь — уныло сообщил Андрей.
— Ты слушаешь его телефон?
— Ещё как! И тарификацию звонков на его номер брал. Но он по телефону ни о чём не говорит, и очень часто уходит без него. Вечером после работы — так почти всегда. Наружку за собой он палит в две минуты. ещё и издевается, подходит к следящему за ним, просит закурить или рассказывает, что только откинулся с зоны за то, что полицейского зарезал. Вечерами он машиной почти не пользуется, только пешком, на метро, на маршрутках. Наружка за ним следить уже не хочет наотрез.
— Тёртый, — согласился я.
— Не то слово. И от «жучков» в его кабинете тоже никакой пользы.
— А машину его по видеокамерам смотрел?
Есть в полиции база данных, в которую поступает информация со всех камер Москвы. Человеческое лицо в них не разглядишь, но автомобильные номера они видят очень хорошо.
— Да, конечно. И его машину, и когда он напрокат брал другую. Но ничего интересного тоже.
— Тааак… а давно он её брал?
— Одну несколько месяцев назад, две недели на ней ездил. Куда — непонятно, потому что выбирался почти загород, а там камер одна на десять миль. Полторы недели назад другую, и тоже один раз на окраины. Я заметил, что он это делает перед задержаниями наркоманов.
— А ты можешь сделать копии данных с видеокамер и принести мне? Я бы на досуге проанализировал. Они, если что, не секретные.
Андрей немного напрягся, но эти сведения, в отличие от тарификации, грифом «секретно» не обладали, и их разглашение сотруднику почти ничем не грозило.
— Сейчас принесу, — кивнул он.
Он ушел в Управление и вернулся через несколько минут с пачкой бумаг. Оглядывался, правда, при этом как шпион, укравший план разработки новейшего оружия.
— Вот они.
— Спасибо, посмотрю.
Я кинул бумаги в бардачок. Затем мы обменялись телефонами. У опера был огромный «айфон». Похоже, не бедный мальчик. Из хорошей семьи. Хотя это изначально понятно, в собственную безопасность через два года после института так просто не возьмут. Но, как ни странно, прыткий, и хочет работать. Бывает же такое.
— Звони, как только я буду нужен. Меня Смирнов, кстати, на прослушку не ставил? — спросил я. — А то заявит, что я какой-нибудь наркобарон, и вперёд. Получит официальное разрешение от судьи, и не подкопаешься.
— К сожалению, нет, не ставил, — ответил Андрей. — Если б он так сделал, мы б его уже выгнали из полиции, не отвертелся бы. Твой телефон чистый, мы проверяли по всем каналам. Кстати, скоро Смирнов будет по своему оперативному делу задерживать героиновую банду. Большой канал поставки из-за границы в Москву, дело на контроле у министра. ещё и поэтому Смирнова не хотят трогать. Без него там ничего не получится.
М-да. Весело. В общем, посмотрю бумаги, может что и придёт в голову.
Я приехал в офис, оставив машину подальше, на стоянке. Поэтому даже можно сказать «пришёл пешком». Заперся в кабинете, позвонил всем — Снежане, Вике, родителям (они не знали, что со мной случилось), и ещё уйме народу, и в основном затем, чтоб в ближайшие час-два они мне не звонили и не отвлекали. Телефон, к сожалению, отключить нельзя. Мало ли что.
Но спокойно поразмышлять мне не дали и без помощи телефона. Нежданно-негаданно в дверь постучали, потом, когда я не открыл, ещё раз. А затем ещё и ещё, и с каждым разом стук становился всё сильнее. В финале, по логике, дверь должна вывалиться, поэтому я решил не доводить до этого и открыл ее.
За порогом стоял мужчина лет пятидесяти. Высокий, хорошо одетый, с правильными чертами лица, но взъерошенный, как воробей, и глаза у него дёргались не переставая.
— Извините, но я видел, как вы заходили в здание, — сказал он. — Поэтому и проявил такую настойчивость. Я в отчаянном положении. Помочь можете только вы.
— Заходите, если все так плохо, — вздохнул я. — Только не понимаю, почему никто не может выручит вас, кроме меня.
— Я все объясню, — грустно сказал мужчина, когда мы зашли в кабинет. — Я — Владимир Галицкий.