— Жду! — лаконично ответила она. — Все хорошо?
— Да, очень.
…Поцелуи в коридоре длились по нашим меркам недолго, всего пару минут, после чего Снежана по-хозяйски отправила меня в ванную мыть руки, а затем на кухню, потому что время обеда настало давным-давно. Оделась девушка к моему приходу очень прилично: халатик почти не просвечивал, и был длинным — заканчивался всего лишь сантиметров на двадцать выше колен.
— Всё прошло удачно? — спросила она, сев напротив и поглаживая меня пальчиками по бедру.
— Конечно, — кивнул я, вытащил из револьвера стреляную гильзу и отдал ей.
Глаза девушки расширились. Догадаться о том, что если в револьвере есть пустая гильза, то из него в кого-то стреляли, было несложно.
— Рассказывай.
И я поведал ей случившуюся сегодня историю. Начал, правда, с конца, а приключения Вадимовой спины оставим на закуску, чтобы развеселить девушку. И это мне удалось! Поначалу распереживавшаяся о судьбе дочки князя и о нашей, подвергнувшейся риску в страшных катакомбах, Снежана стала хохотать до слез.
— Я о таком даже не слышала, — заявила она. — Надо будет рассказать в институте. Эх, не знали мы, как надо, и на первом свидании нарушили всё, что только можно.
— Да, — кивнул я. — Оторвались по полной. Как ты думаешь, нас за это посадят в тюрьму?
— Не знаю… Но очень хочется ещё что-нибудь нарушить, — нахмурила бровки Снежана. — А то скучно жить по правилам. Ты пока ешь, а я подумаю.
Я допил кофе, и она заговорщицки посмотрела на меня.
— Говори! — потребовал я и сурово сжал зубы. — Не скрывай от меня ничего.
— Сегодня у нас будет первое свидание. Мы немного поиграем.
— Хорошо, — облегчённо выдохнул я. — У меня спина крепкая, выдержит. А если устроить через полчасика вслед за ним второе? А то скучно!
— Конечно! — таинственно сообщила Снежана. — Мы будем вести себя, будто живём вместе много лет, нам уже все надоело, и мы хотим новых ощущений. У меня есть идеи.
— Отличная мысль! Хотя мне немного страшно, но обещаю не убежать.
— Ты уж постарайся! — невинно захлопав ресницами, попросила меня Снежана.
…Первое свидание удалось. Начавшись уже на кухне, чтобы не откладывать дело в долгий ящик, оно перешло в спальню, причем шёл я, а Снежана, обхватив меня руками и ногами, как обезьяна висела на моей шее.
Упав на кровать, мы едва не забыли о главном правиле первого свидания, поэтому пришлось остановиться и лечь на по-другому. А что, думал я, двигаясь в высоком темпе, замечательное упражнение. Куда интереснее, чем просто качать спину на тренажере. Единственная издержка заключалась в том, что спина почему-то царапалась. Неужели это Снежана своими острыми ноготочками?
Выполнив обязательную программу, мы перешли к произвольной, и там уже было не до соблюдения условностей. Авторы «камасутры» наверняка бы одобрили.
…Затем мы, устав, упали на кровать и решили отдохнуть. Снежана щелкнула пультом телевизора, и на экране появилась огромная физиономия Императора. Он рассказывал что-то наверняка очень важное.
— Вместо необдуманного повышения тарифов нужен комплексный подход к жилищно-коммунальной сфере, — напряженным голосом сообщил Император.
— Выключи пожалуйста, — попросил я Снежану. — Только его сейчас не хватало.
Девушка хихикнула и передала мне пульт.
— У тебя скучное лицо, — сказал я главе государства, нажал кнопку, и экран погас.
— Ты не забыла, мы сегодня идём в ресторан!
— Конечно, нет!
Времени до вечера ещё было много. Мы всё-таки включили телевизор, посмотрели какие-то передачи про животных, потом фильм… время пролетело незаметно. Затем я сел чистить после стрельбы револьвер — прямо в спальне на журнальном столике, подложив газету. Хотел для этого уйти на кухню, но Снежана меня не отпустила, обняла и сказала «не уходи».
Потом я учил её целиться и нажимать на спусковой крючок. Для девичьих ручек револьвер всё-таки тяжеловат, но Снежана более-менее справилась. Оказалось, что она раньше занималась теннисом, и руки у нее были сильные.
В ресторан мы поехали на такси. Я хотел отправиться на своей машине, но Снежана заявила, что к рыбе полагается белое вино, а ездить пьяным за рулем — нехорошо и опасно. Хотелось возразить, что, если на то пошло, и употреблять алкоголь плохо, но не стал.
Снежана надела синее платье. Не длинное, но и не короткое, даже ниже колен… но без выреза не обошлось, а он как раз был выше. А ещё голые плечи, и декольте. Почему женщины так любят раздеваться, кто-нибудь может объяснить⁈
Ресторан мне понравился. Стены-аквариумы — это круто. Чего в них только не плавает! И сами аквариумы оформлены со вкусом. Гроты, скалы, разбитые корабли.
Мне больше всего понравился аквариум с затемнённым стеклом — в нём виднелись кошмарные обитатели глубин. Странной формы, с огромными ртами, из которых торчали частоколы зубов, а у некоторых над головой виднелись светящиеся отростки, заманивающие добычу.
Приходи ко мне в пасть, маленькая рыбка.
А ещё было очень вкусно! И хорошо. Душа немного расслабилась после сегодняшних приключений. Но увы, ненадолго.
Людей в зале находилось немного, и когда мы зашли, все чуть ли не синхронно повернули головы в нашу сторону, причем на меня посмотрели мельком, а на Снежану — пристально. Очень уж она эффектная. Мне это нравилось не особо, но я понимал, что такие вещи неизбежны.
А потом всё стало намного хуже.
За соседний столик приземлилась троица мажорчиков. Каждому из них — лет двадцать пять, вели себя они безобразно, громко разговаривали, хохотали на весь зал, а потом один из них начал пялиться на Снежану. Откровенно, не скрывая, просто раздевал взглядом. То, что я на него смотрю, он демонстративно не замечал, но потом насмешливо посмотрел на меня и произнёс «ну и что ты мне сделаешь?»
Я встал и подошёл к нему.
— Пойдём, — сказал я, — дойдём до туалета. Там нет видеокамер.
Глава 19
Парень осклабился. Между передними зубами — большая щель. Щербатый.
— Надо же, какой смелый… Но ты не смелый, а бестолковый. Не знаешь, с чем связался. Иди, сядь на свое место, пока я добрый.
Боковым зрением я заметил, что Снежана с ужасом смотрит на меня. Того, что на неё пялились, она не видела, потому что сидела к этому столику почти спиной.
— Или ты идёшь, или я тебе оторву голову здесь.
Вся троица рассмеялась.
— Вечер становится забавным, — ухмыляясь, сказал тип. — Ну хорошо, пойдём. Надо будем макать твою голову в унитаз, пока ты не попросишь прощения.
Он встал, и вместе с ним поднялись двое его друзей.
Ребята совсем не мелкие. Двое даже повыше меня, и в плечах не особо уступают. Спортсмены, что ли? Я воспользовался «даром» и увидел, что у того, с кем я разговаривал, странная аура. Такую я замечал только у магов. Он — один из них, что ли? Придётся быть поосторожнее. Револьвер у меня под пиджаком, но стрелять очень не хочется. Срок за убийство мне не нужен.
Я увидел, что у Снежаны из глаз чуть не покатились слезы. Извини, дорогая, но иначе никак.
Мы дошли до мужского туалета. Щербатый шел за мной, чуть поодаль — двое его друзей. Я открыл дверь.
— Прошу.
— Только после вас, — засмеялся он.
— Хорошо, — ответил я, шагнул внутрь, краем глаза всё-таки не теряя его из вида.
Очень правильно поступил, потому что в мою сторону тут же полетел кулак. Щербатый целил правой рукой в затылок. Бил правильно, по-боксёрски. Умеет. Вот откуда бралась самоуверенность.
Но я был готов к такому и успел наклониться вниз, затем обхватил его руками за туловище и, прогнувшись в спине, швырнул ублюдка в глубину помещения, сам едва удержавшись на ногах.
Щербатый укатился кубарем. Возможно, он что-нибудь при этом себе сломал, но смотреть на это мне было некогда — в дверь ввалились его приятели.
Один из них оказался чуть впереди. Руки он поднял, закрывая лицо, но допустил ошибку — между локтей оставил расстояние, в которое тут же залетел мой кулак. Я попал точно в солнечное сплетение, лишив парня возможности дышать. Скривившись, он опустился на колени.
Остался последний.
Судьба его товарищей явно произвела на него впечатление, потому что в глазах появился испуг. Он наклонил голову и бросился на меня, намереваясь схватить. Бороться в туалете — дурной тон, поэтому я встретил его коленом и попал точно в челюсть. Нокаут, можно считать хоть до двухсот, прийти в себя не успеет. Его челюсть стала какой-то странной, наверное, сломалась, а ещё по полу покатилось несколько зубов. Пока что этому досталось больше всех.
Второй, согнувшийся от удара в грудь, начал потихоньку вставать, но этим совершил большую ошибку — я двинул его ногой в живот, и воздух снова перестал поступать в лёгкие. Теперь ему пришлось ещё хуже — он упал на бок, зацепив головой стену.
Пока я занимался с этими двумя, Щербатый вскочил. Кисть левой руки у него висела — всё-таки сломал я, когда кувыркался, зато правой он держал лезвие.
Да ещё и какое. Не простое — сделанное изо льда. Да, точно маг. Наколдовал, видимо, валяясь на полу, и теперь хочет меня зарезать. Серьёзно обиделся. Я вытащил револьвер, но ублюдок не обратил на него никакого внимания.
Как не хочется стрелять, подумал я, и прежде чем он успел вытянуть руку, ударил его рукоятью по голове. В качестве кастета кольт оправдал себя полностью. Щербатый рухнул, будто его двинули бейсбольной битой, и выронил лезвие. Но сознания не потерял — свалившись на четвереньки, начал что-то бормотать, не иначе, новое заклинание.
Против вражеского колдовства я использовал известный прием антимагии — по-футбольному врезал волшебнику-гопнику ногой по рёбрам.
А когда тебя бьют ногой по рёбрам, колдовать очень сложно. Щербатый этот тезис подтвердил, застонав и упав теперь уже на бок. Но не отключился и теперь. Из внутреннего кармана его пиджака я вытащил портмоне с документами.
— Барон Николай Сысоев. Даже так. Надо будет навести о тебе справки. А теперь, господин барон, готовься к купанию. Я тебя за язык не тянул.