А потом и увидел, потому что Левшин переключился на видео, наверное, не до конца поверив, что его не разыгрывают. Но это действительно была Вика, а потом перед камерой сбоку появился и я, чтобы поздороваться.
Вика долго объясняла Левшину, что произошло, и почему можно теперь за судьбу иска не волноваться. Завод соблюдал все пожарные нормы, датчики стояли «той системы», а то что некий злоумышленник их подменил и к тому же привёл мага-поджигателя — это не вина владельцев. Доказательства — не просто чьи-то слова, а ещё и выкопанные из земли технические устройства. Даже если Самсонов неожиданно умрёт или захочет отказаться от своих слов, против вещдоков приема нет.
Левшину уже много лет, и держать себя в руках он научился. Поэтому радость от события он высказал аккуратно (до потолка не прыгал), но пообещал отблагодарить нас с Викой так, как только сможет.
— Все, продаю «тойоту», начинаю ездить на «бентли», — сообщил я Вике, когда разговор закончился. — Причём с открытым верхом. С закрытым — это дешёвка, успешные частные детективы такие не покупают.
— Великолепно придумал, — согласилась она. — десяток помощников ещё найми, чтоб самому ничего не делать. И парочку секретарш посимпатичнее.
— А секретарши мне зачем? — я сделал непонимающее лицо.
— Вдруг какая-то ситуация! — нарочито наивным голосом сказала Вика, — все твои любовницы одновременно уедут куда-нибудь на море!
— Чёрт побери, об этом как-то не подумал. Две-три секретарши непременно нужны.
А что мне надо было говорить⁈
Потом к нам подбежал Иван Николаевич и сообщил, что директор завода, барон Аверин, просто умоляет приехать к нему и рассказать, что, собственно, происходит. Потому что, во-первых, ему интересно, а во-вторых, ему как директору положено знать.
Логика в его словах присутствовала, поэтому мы оставили заканчивающего работу следователя и вернулись на завод. Там нас познакомили с директором — он был достаточно молодым парнем или просто так выглядел, но мне показалось, что ему ещё нет сорока. Мы с Викой рассказали ему о том, что случилось (скрывать смысла не было, всё сейчас появится в материалах уголовного дела).
Директор обрадовался даже больше, чем собственник Левшин. Немудрено — он живет на зарплату, хоть и очень хорошую, а новые владельцы директора непременно сменят. Директор был не из тех аристократов, которым прадедушки отхватили большой кусок земли, который теперь можно сдавать в аренду.
В коридоре, кстати, мы столкнулись с той самой бестолковой юристкой-любовницей главного технолога. О том, что она именно юристка, нетрудно было догадаться по большой красной папке с надписью «договоры», которую она несла к в кабинет технолога. Но, думаю, работать она не с документами шла, а с кое-чем другим.
Хотя какое мне дело! Если по взаимному согласию, почему бы и нет. Юристка симпатичная — пухленькая, в мини-юбочке, блондинка, грудь выпирает… а то, что она не слишком умна, надо ещё подумать, недостаток ли это. Рядом со мной идёт сейчас одна, мозгов которой хватит на десятерых, но что с ней делать, кто бы подсказал.
Затем мы с Иваном Николаевичем отправились в отдел, показывать фотографии неведомого мага, чтоб попробовать узнать, кто он. Начальник отдела, приятель Николаевича, вызвал подчинённых, чтобы те немедленно раздали картинки сотрудникам — вдруг кто его видел. Увы! Он здесь не встречался. Местным он не был точно.
Я думал, что на этом общение с полицией закончится, но нет. Следователь Владлен к этому времени успел возбудить уголовное дело в отношении Самсонова и тут же поехал к нему домой на обыск (осмотр сада, когда мы выкопали датчики, был другим мероприятием). Нам с Викой он предложил поехать тоже.
В доме Самсонова я в очередной раз за сегодня применил «дар» и нашёл то, что искал — маленькую деревянную щепку, напоминающую гротескную фигуру человечка. Она лежала под матрасом кровати Владимира, как раз у изголовья. Магией фигурка светилась, как лампочка тёмной ночью, и магией нехорошей. Стало ясно, что именно она послужила причиной жутких сновидений и приступов лунатизма.
Владлен даже не знал, что с ней делать. Приобщать к материалам уголовного дела? Страшно! Будет лежать колдовская вещица в сейфе рядом с его столом и действовать своей магией. Не хватало ещё следователю бродить ночами по окрестностям.
— Может, сжечь её вообще? — тихо спросил у меня он.
Но сжигать и выбрасывать ее нельзя. Незаконно. К тому же, она доказывает, что Самсонов не врёт, и что он подвергся влиянию тёмных сил, а его всё-таки жалко. Он виноват лишь в том, что не оказался достаточно смелым.
— Пусть руководство позвонит в Москву, в Главном следственном управлении вроде сделали хранилище магических вещдоков с экранированными стенами, — подсказал я.
— Точно! — согласился Владлен.
Обыск — дело обычно долгое, и этот случай исключением не стал. Пока всё написали, стемнело. Пора собираться домой.
— А стоит ли? — спросила меня Вика. — Завтра надо все-таки попытаться найти этого колдуна. Часто ездить сюда не получится, слишком далеко.
Я с ней согласился. Поразмыслив, мы решили переночевать в гостинице — она в городке единственная, выбирать не из чего, — а утром начать искать снова.
Администратором в гостинице оказалось очень яркая дама. Ей было лет пятьдесят, ростом она превышала меня на полголовы, а весом, наверное, раза в два. Заканчивала картину огромная шапка огненно-рыжих волос, так гармонично сочетающаяся с тёмно-красным платьем. Наверное, из-за поэтому свет в холле гостинице приобрел кровавые оттенки, хотя лампочки в люстрах вроде торчали обыкновенные.
— В какой номер вас поселить? — спросила она, хитро посмотрев на нас. — Даже если вы не молодожёны, рекомендую номер именно для них. Там посреди спальни джакузи.
— Дайте нам, пожалуйста, два номера, по одному на каждого, — устало ответила Вика. — Мы не муж и жена.
Брови администраторши взлетели вверх, но она ничего не сказала.
— Номера могут быть далеко друг от друга? — как бы невзначай поинтересовалась она.
— Нет, пожалуйста, как можно ближе, — сурово произнёс я.
Женщина заморгала, как бы говоря, что она ничего не понимает, и я чуть было не сказал ей, что мы тоже мало что понимаем в своих отношениях.
Номера оказались вполне приличными. Я ждал худшего от гостиницы в маленьком городке, но все оказалось не так уж и страшно. Чисто, мебель современная, а больше нам ничего и не надо. Окна выходили на одну сторону, в небольшой парк, находящийся сразу за зданием, на противоположной стороне от входа.
Я искупался, позвонил Снежане (ха, польза от разных номеров всё-таки есть) — у неё обстановка была без изменений, бабушка находилась в больнице, ей становилось то лучше, то хуже, — и приготовился спать. Помочь Снежане я не могу ничем, и думать об этом сейчас бессмысленно. Надо хоть немного времени уделить себе. Должен я, чёрт побери, когда-нибудь выспаться!
Нет, не должен, намекнула мне стоящая среди тёмных деревьев фигура. Не должен, говорил её взгляд, направленный прямиком на моё окно.
— Очень интересно, — пробормотал я, быстро оделся, схватил револьвер и побежал в сад.
Глава 25
Вике я ничего говорить не стал — некогда. Мимо администраторши пронесся бегом, спиной поймав её удивлённый взгляд. Но мне то, что она думает, было сейчас безразлично. Беспокоил вопрос, что за тип высматривает нас в окнах.
Увы, я опоздал. В саду среди густых деревьев не было уже никого. Или услышал, что я бегу, или сам ушел. Мое колдовское видение толком ничего не показало — только дорожку из свежих следов, которую оставил после себя неизвестный.
Ушёл к проезжей трассе, она здесь рядом, и, судя по оборвавшимся следам, сел в какой-то автомобиль. Номер его не установишь никак — камер тут почти нет, это тебе не Москва. Ладно, постоянно везти не может.
— Показалось, машину угоняют, — улыбнулся я администраторше, чтобы хоть как-то объяснить свою беготню.
— Так она же не там у вас стоит! — удивилась женщина. — Надо было с другой стороны! Да и как её угонят, она ж на закрытой площадке, а там ещё и охранник!
— Ну вот так! — я пожал плечами. — Пришло сообщение на телефон. Может, глюк какой, но проверить было надо.
— Аааа, глюк… — с пониманием произнесла женщина, — глюк — это да. Известное дело. У меня полгода назад телевизор заглючил, вместо шоу «Давай поженимся» вдруг начал порнографию показывать. Хорошую такую, настоящую, крупным планом. Я сначала возмущалась, тыкала по всем кнопкам, а потом успокоилась. Чему быть — того не миновать. Так и гляжу её вместо любимого шоу. Привыкла. По смыслу то же самое, только пошлостей меньше, потому что теперь на экране почти не говорят, а только стонут и кричат. Поэтому смотрю, повышаю свой культурный уровень.
— Очень правильно, — покачал покрутил я головой от удивления. — В принципе, половину передач центрального телевидения можно таким же образом заменить, и хуже не будет точно.
— Меня, кстати, зовут Антониной, — плотоядно улыбнулась дама.
— Очень приятно… Павел… — ответил я и быстро удалился.
Взбежав по лестнице, к себе не пошёл, сразу постучался к Вике.
— Ты чего такой взъерошенный? — удивилась девушка. Она только что вышла из ванны и стояла, обмотанная до плеч полотенцем.
— Некогда объяснять, снимай полотенце, — сделав безумные глаза, сообщил я, протянув руку к нему руку.
Вика шлепнула меня по пальцам.
— Мне твои шуточки известны давно, и смеяться над ними я уже перестала! Или говори, или проваливай.
— Сейчас.
Я погасил свет, чтоб стёкла не отражали, и посмотрел в окно. Но сейчас внизу вроде никого не было, и я снова щёлкнул выключателем.
— Там кто-то был и высматривал наши окна. Нехороший у него взгляд. Когда я побежал в сад, он скрылся и уехал. За нами следят.
Вика вздохнула и нахмурилась.
— Этого следовало ожидать. И что будем делать?
— Дня начала, не открывать окна и завешивать ихокна. Да и вообще меньше в них выглядывать. А второе — мы должны находиться в одном номере, чтоб нас не поубивали поодиночке. Поэтому выбирай, либо ты ко мне, либо я к тебе. Кровати здесь широкие, места хватит. Приставать не буду, ты наказана.