Сказано — сделано. Не спеша размялся, стал делать «жим лежа» со своими обычными весами — сто тридцать-сто сорок килограмм я могу поднять раз пять-шесть, а сто восемьдесят — уже только один, да и то, надо чтоб кто-то стоял рядом и страховал. Сейчас, правда, кроме меня в зале находились лишь несколько субтильных студентов, и помочь мне, если что-то пойдет не так, вытащить наверх почти два центнера, они точно не смогут.
Была мысль попробовать навесить на гриф килограмм двести пятьдесят, а то и побольше — судя по тому, что я о себе узнал, они теперь мне вполне по силам, но все-таки решил отказаться. Опасное это дело. Мало ли что может случиться.
Поэтому — все строго по графику. Жим лежа, затем упражнения на ноги, на спину, дополнительно с небольшими весами на тренажере… а дальше самое любимое — работа с боксерским мешком. Самое интересное, и, даже можно сказать, творческое. Отлично «загружает» плечевой пояс, и для тренировки выносливости куда лучше какого-нибудь бега, при всем к нему уважении. К тому же, бег — штука однообразная и монотонная, а тут можно ударить воображаемому противнику в голову, затем провести серию по корпусу, отскочить, уклониться, ударить двоечку… в общем, гораздо веселее.
Через полчаса я все-таки попробовал «режим берсерка». Вокруг глаз началось уже знакомое покалывание, и я почувствовал, что тело превратилось в стальную пружину. Я легонько ткнул левой рукой в тяжеленный мешок, и он отлетел на метр. Отлично. А теперь…
Я перенес вес тела на правую ногу и со всей силой нанес прямой удар, желая посмотреть, на сколько отскочит мешок.
Но я ошибся. Стокилограммовый мешок далеко лететь не захотел — крепление, которым он соединялся с цепью, вырвало, и он рухнул на пол.
Все в зале закончили тренироваться и уставились на меня, как на инопланетное чудовище. Инструктор, только что безмятежно разговаривающий по телефону, трясущейся рукой положил его на подоконник, посмотрел на меня и медленно произнес:
— Паша, с тобой все хорошо?
— Нормально, — махнул я рукой. — Стрессы только последнее время, вот нервы и не выдерживают.
— Отдыхай, пожалуйста, побольше, — после паузы сказал инструктор. — Спортинвентарь нынче дорогой.
— Договорились. Больше так делать не буду, — кивнул я и пошел в душевую.
Постоя полчаса под душем, решил, что больше демонстрировать силу на людях не стоит. Слишком привлекает внимание, пойдут разговоры… Нет, мне это не нужно. Страшного ничего особо нет, но все-таки. Связать ее с «магией ночи» легко, а она в Империи не в почете. Получить статус «неблагонадежного» очень не хочется.
Я вернулся домой и упал на кровать. Жуткой усталости, которая приходила после поединка с Никитиным и первого появления «силы», на этот раз почти не было. Хорошая новость!
А потом в тишине раздался звонок.
Снежана. По видеосвязи. Сидит на кухне в тоненьком халатике.
— Я уже дома, — улыбнулась она.
— Сейчас приеду, — ответил я. — Если ты, конечно, не против.
— Не против, — продолжила улыбаться она, вставая из-за стола и развязывая халат.
Правда, отключила звонок на самом интересном месте. За мгновение того, как халат свалился на пол.
…Сначала, разумеется, спальня. Час или больше нам было не до разговоров. Потом, решив передохнуть, мы пошли искупаться в ванную.
— Все думали, что бабушка не выкарабкается, — сообщила Снежана. — Я ехала на похороны. Однако нет! Повезло. Наверное, спас характер. Он у нее стальной. Вся родня страшно переживала, а она — нет. Пусть будет, что будет, сказала она и добавила, что готова ко всему.
— Молодец она, — поддакнул я, намыливая девушке спинку.
— У тебя-то как дела?
— Как обычно, — пожал плечами я. — Покой нам только снится. Завтра вставать, едва рассветет и ехать в область.
— Жаль, — вздохнула девушка. — И еще… мне нужно тебе кое-что рассказать.
Лицо после этих слов у нее стало грустным и даже встревоженным.
Мы вернулись в спальню.
— Что случилось? — спросил я, поглаживая Снежану по плечу.
— Я стала ночью видеть призраков. Так же, как ты.
— Когда это случилось?
— В первую же ночь… когда приехала к бабушке. Оно и до этого немного было, мельком, когда мы спали вместе, но я обычно сплю, как младенец, и когда ты рядом, мне не страшно — перевернулась на другой бок, и снова заснула. А у бабушки все стало по-другому. Какие-то тени, согнутые люди, непонятные животные… стояли около меня до самого рассвета и не хотели уходить. Было жутко.
— От меня, что ли, заразилась, — после долгой паузы мрачно пошутил я.
— Не говори так. Это пошло и по-идиотски.
— Самое простое, что может прийти в голову. Извини.
— Ты говорил мне, что жил с несколькими девушками, — ответила Снежана. — И с ними, как я понимаю, ничего такого не случилось.
— Нет, никаких проблем не было. Я бы знал.
— Вот видишь.
— Наверное, привыкнуть можно… но пока что страшновато. И к тому же чувствуешь себя непонятно — кажется, что ты в чем-то виновата, что-то сделала не так, живешь неправильно…
— У меня то же самое, — вздохнул я. — Нерадостные вещи ты рассказываешь.
— Хотела не говорить, потом решилась, — пожала плечами Снежана. — молчать тут еще хуже. А теперь давай спать. И я сегодня не выспалась, и тебе вставать совсем рано.
Я поцеловал девушку.
— Да, засыпаем. Может, сегодня ночью все будет хорошо.
Увы, не было.
После полуночи нас окружила толпа из темных фигур. Как обычно, они стояли молча и смотрели жутким обвиняющим взглядом. Через пару минут я почувствовал, как Снежана испуганно вцепилась мне в руку — она тоже видела их.
Я привлек ее к себе.
— Не бойся, — сказал я. — Они ничего не могут сделать. Только стоять и смотреть.
— Не буду, — послушно прошептала девушка, и скоро я почувствовал, что ее пальцы разжались и она задышала спокойно и ровно — уснула.
— Мне плевать на вас, — сказал я призракам, повернулся на бок и закрыл глаза.
Однако здесь я соврал и им, и себе. Что означает произошедшее со Снежаной? Я привел к ней свои проблемы, вот что. Другого объяснения быть не может. Я создаю проблемы для людей. От меня стоит держаться подальше.
…Вика появилась во дворе почти секунда в секунду к назначенному времени. Темная походная куртка, такие же брюки и рюкзак — не маленький городской, а побольше.
Я поцеловал ее в щечку.
— Не передумала?
— А почему я должна передумать? — удивилась Вика.
— Это я так, на всякий случай, — вздохнул я. — Оружие взяла?
Вместо ответа Вика расстегнула куртку и показала «браунинг» в оперативной кобуре.
— Я готова ко всему. В рюкзаке тридцать патронов на случай продолжительной войны.
— Молодец, что сказать. — одобрил я. — Всегда знал, что на тебя можно положиться.
— Знаю. Мужчины любят лежать сверху. Такая у них природа, — мрачно кивнула Вика.
— Будешь вредной, поеду один!
— Нет, это на секунду.
Я нажал сцепление, включил передачу, и тут же вернул ее обратно.
— Может, ты за руль сядешь? — попросил я Вику. — Ненавижу механические коробки у автомобилей. Пока доехал до тебя, чуть не поседел.
Та развела руками.
— Не знаю, как можно ездить на автомобиле, в котором меньше двухсот пятидесяти лошадиных сил… но давай попробую.
Мы поменялись местами и «нива» выехала со двора.
Понятия не имею, как это у Вики получалось, но под ее управлением автомобиль поехал быстрее. Я не говорю про повороты — то что в них Вика умеет входить на скорости, недоступной мне даже во сне, понятно, но даже по прямой древняя раздолбанная «нива» стала продираться сквозь воздух своим квадратным телом куда веселее. Казалось бы, какая связь, чья нога жмет педаль газа — но, как выяснилось, она есть.
Зато я физически сильнее и лучше стреляю, подумал я, решив немного повеселиться и войти в образ обиженного ребенка. Хотя насчет стрельбы — не факт. Год назад как-то съездили с ней в заброшенный песчаный карьер пострелять по банкам и соревнование закончилось вничью — что я попал всеми выстрелами, что она. Можно было увеличивать дистанцию и палить с большего расстояния, но патронов у нас было немного.
— Но я не смогу послать в нокаут чемпиона мира по кикбоксингу, — вдруг произнесла Вика.
— Нехорошо читать чужие мысли, — огрызнулся я. — И, кстати, ты что ли вправду их умеешь читать?
— Мысли — нет, — засмеялась Вика. — Но прочесть то, что написано у тебя на лице, да еще такими крупными буквами, труда не составляет.
— Вы бы, девушка, за дорогой следили. «Нива» к вашему стилю вождения приспособлена слабо. И никакой зависти у меня нет. Человек такой тонкой душевной организации, как у меня, не может позволить себе нарушать скоростной режим на автодороге.
Вика опять засмеялась, но ничего не ответила.
…Ближайшее к хутору село мы объехали стороной. Нечего нам там делать. Дорога и так известна, а чем меньше народу будет знать о нашем приезде, тем лучше.
План у меня таков: подъезжаем к речке подальше от моста, сидим, ловим рыбу, изображая не то молодоженов, не то любовников, решивших отдохнуть на природе, а когда стемнеет, на резиновой лодке переплываем неширокую речку (хутор находится на другой стороне), и осторожно идем к нему.
Если горят окна, значит, там кто-то есть, и этот кто-то, скорее всего, Низов (вдобавок, мы заметим стоящий рядом автомобиль). Тогда нам останется только дождаться утра, и когда он выйдет на крыльцо, скомандовать «руки вверх», надеть на него наручники, заклеить пластырем рот (чтоб не вздумал колдовать), и отвезти в полицию.
На бумаге очень просто. Но, боюсь, в реальной жизни вчерашняя война Витиного отдела с прапорщиком-оружейником покажется детским садом. Увы, других вариантов нет.
Возможно, до темноты я попробую подкрасться к хутору на разведку — издалека просто глянуть, что там. Для этого мы так рано и выехали. Но маловероятно, что задержать колдуна удастся днем. Вплотную к дому по свету не подберешься.