Изумрудный терем Шорина
В форме окон и парадной двери заметно влияние стиля модерн
Иван Александрович построил в Гороховце настоящую судоходную империю. Помимо барж, котлов и резервуаров для хранения керосина, бензина и спирта его завод производил буксиры, сухогрузы, водолазные боты для рек Волжского бассейна и Каспия. Правой рукой Шорина был его сын Михаил, получивший прекрасное образование в университете Сорбонны.
«Когда встал вопрос, где молодому отроку продолжить обучение, Иван Александрович объявил, что обучение в наших столицах (Москве и Петербурге) только развратит неокрепшего неопытного провинциала! Со всеми этими столичными соблазнами! А посему пусть едет туда, где научат чему-то толковому – в… Сорбонну. Там как раз жизнь тихая и соблазны иностранцу надо искать специально»[106]. Возможно, принятию такого решения также поспособствовали деловые партнеры и друзья Шорина – инженеры Владимир Шухов и Александр Бари.
В те годы в Сорбонне при должных усилиях можно было освоить бакалаврскую программу за три года, в то время как в России нужно было учиться пять лет. Иван Александрович верил в способности сына и не прогадал: по возращении из Франции Михаил достойно продолжил семейное дело и всячески способствовал его процветанию, проектируя баржи-гиганты на заводе отца.
Еще одна важная страница в жизни Шориных была связана с религией. Иван Александрович с детства впитывал традиции и ценности старообрядцев, среди которых ключевую роль играли трудолюбие, авторитет старших, дружба с единоверцами, воздержание, чистота и правда (то есть приверженность истинному православию), а также милость (то есть благотворительность). Подобное воспитание не могло не сказаться на его дальнейшей деятельности.
Поселившись в Гороховце, крестьянин активно помогал местной старообрядческой общине и делал все от него зависящее для сохранения духовного наследия староверов, веками гонимых официальной церковью и властью. Он построил в родной деревне Выезд старообрядческую школу и молельный дом, принимал активное участие в организации всероссийских съездов старообрядцев-поморцев в 1909 и 1912 годах.
В годы Первой мировой Иван Александрович содержал в Гороховце солдатский лазарет, был гласным Гороховецкого уездного земского собрания. После революции без какого-либо принуждения передал свой завод рабочим.
Изумрудный терем Шориных находится в бывшем селе Красном. Когда-то оно являлось ближайшим пригородным селом Гороховца, но уже в начале XX века практически слилось с городом и в 1960 году официально стало его частью. Сейчас это настоящий музей деревянного зодчества под открытым небом, где практически на каждом фасаде можно видеть элементы глухой резьбы.
Изразцовая печь в интерьере терема
Долгое время считалось, что дом принадлежал сыну Ивана Александровича – тому самому Михаилу, служившему управляющим на семейном заводе. По общепринятой версии он проживал здесь с женой (дочерью гороховецкого фабриканта С. И. Семенычева) и четырьмя детьми. Однако в последнее время специалисты сходятся во мнении, что владельцем терема все-таки был сам Шорин-старший. В пользу этой гипотезы говорит тот факт, что во дворе дома стояла старообрядческая часовня и Иван Александрович лично запрашивал разрешение на ее постройку. То есть, вероятнее всего, он сам жил в тереме вместе с семьей.
Дом Шорина был достаточно нетипичным для строгой старообрядческой семьи. Вероятнее всего, он был построен и заселен в 1905 году, однако точная дата неизвестна. Сооружение представляет собой ярчайший пример слияния русского стиля и модерна. По предположению московских искусствоведов, проект здания принадлежит известному архитектору Бруни. В качестве декора используется в основном пропильная резьба, а глухая применена лишь точечно, в некоторых отдельных элементах.
Одноэтажное асимметричное деревянное здание с высоким каменным цоколем привлекает внимание двумя сказочного вида башнями: особенно интересна та, что имеет круглую форму. Предполагается, что она была сделана из гнутых бревен, изготовленных профессиональными плотниками-корабельщиками. Мастера вымачивали корабельную сосну в кипятке с щелочно-солевым раствором и помещали под пресс, благодаря чему бревна меняли форму. Но так как точного подтверждения этой гипотезе нет, вопрос до сих пор остается открытым. Некоторые специалисты, например, считают, что бревна на самом деле не гнули, а лишь обтесали их небольшие части, из-за чего получился эффект закругления.
Комнаты внутри здания проходные и имеют разновысотные потолки (это делалось для того, чтобы в помещении сохранялось тепло и не заносился мусор). Отапливались они изразцовыми печами, которые прекрасно сохранились до наших дней: каждая печка шла на две комнаты. Рельефные изразцы желтого, светло-коричневого и зеленого цвета подражают стилю барокко, который в свое время был признаком роскоши и богатства хозяина дома.
Иван Александрович Шорин умер в возрасте 58 лет, 26 марта 1918 года. Похоронен был в родной деревне Выезд, на старообрядческом кладбище. Гроб с его телом несли на руках от села Красного до места погребения, в сопровождении огромной толпы людей. Во время похоронной процессии на заводе беспрестанно гудел гудок. Михаил Иванович после кончины отца перебрался в родительский дом: возможно, именно поэтому впоследствии возникла версия, что изумрудный терем принадлежал ему.
К сожалению, судьба Михаила Шорина сложилась трагично. После революции он курировал ряд верфей Советского Союза и со своим потрясающим образованием в 1920-е годы оказался чуть ли не единственным специалистом такого высокого уровня, готовым к сотрудничеству с советской властью. Несмотря на свои заслуги, весной 1937 года Шорин-младший был репрессирован и сослан в Забайкалье. Он дислоцировался в Букачачинском исправительно-трудовом лагере, где и умер ориентировочно в 1942 году. Точную дату сейчас установить невозможно, так как дела заключенных уничтожались. В 1957 году Михаил Иванович был реабилитирован.
Что касается дома Шориных в Гороховце, то здесь разместилась обще-образовательная школа № 4. Ее директор занял кабинет в круглой башне, куда вел отдельный вход: чтобы сделать дополнительную дверь, в гнутых бревнах были вырезаны сегменты. Когда учебное заведение освободило здание и оно было передано отделу культуры районной администрации, специально для этого терема было создано новое учреждение – Дом народного творчества и ремесел. Он находится здесь с 1994 года.
Адрес: улица Московская, 48.
Кто такие Морозовы и чем они занимались, точно неизвестно: все представители этой фамилии были выходцами из Пестяковской волости Гороховецкого уезда. Согласно инвентарной книге недвижимого имущества Гороховца за 1912–1915 годы, терем на улице Ленина принадлежал Пелагее Ивановне Морозовой (Романовой) – крестьянской вдове из села Пестяки, которая впоследствии вышла замуж за одного из родственников Шориных.
В конце 1900-х дом арендовал Михаил Иванович Шорин, который стал проживать здесь сразу после женитьбы на Анастасии Семеновне Семенычевой, дочери местного купца Семенычева. В этом тереме у них родился старший сын Донат, который впоследствии возглавлял московский речной флот. Есть предположение, что дом перешел к молодой семье по договоренности: Пелагея Морозова переехала к новому мужу, а терем оставила для проживания Михаилу Ивановичу, официально не передавая на него права.
Точную дату постройки Дома Морозова специалисты назвать не могут – обычно указывают начало XX века. Здание являлось центральной постройкой усадьбы: на заднем дворе можно видеть каменный флигель, который изначально, вероятно, был конюшней. Фасады терема оформлены пропильной резьбой с достаточно незамысловатым рисунком в виде крестиков, точек, галочек и т. п. При этом крыша имеет сложную форму и по бокам акцентируется декоративными чешуйчатыми башенками со шпилями. С архитектурной точки зрения дом можно отнести к русскому стилю периода позднего историзма. Дух модерна здесь тоже ощущается, но не так явно, как, скажем, в тереме Пришлецова. Главными элементами, отсылающими к эпохе Возрождения, являются разнообразные завершения крыши, по бокам акцентированной декоративными чешуйчатыми башенками со шпилями. При этом фасад терема оформлен пропильной резьбой элементарного рисунка крестиков, точек, галочек в русском стиле. Сочетание архитектурных элементов разных эпох и культур в облике фасада выглядит особенно гармонично.
Дом Морозова
Особняк был муниципализирован в 1918 году и превратился в коммунальный дом для бывших эксплуататоров рабочего класса. Вскоре здесь был открыт первый в Гороховце детский сад на 50 мест, куда принимались только дети рабочих. Однако родителей пугало расставание с отпрысками, и учреждение вскоре закрылось.
На рубеже 1920–1930-х детский сад возобновил свою работу и был переведен в ведение судостроительного завода, из-за чего возникла необходимость в его расширении. Для решения этой задачи каменное здание конюшни было отремонтировано и превращено в жилое, что дало возможность увеличить количество мест в саду до 110. Позже здесь размещалась детская библиотека, где проводились тематические встречи и устраивались выставки.
Удивительно, что за долгие годы эксплуатации дом Морозова сохранил оригинальную планировку, а также несколько кафельных печей с декором в стиле модерн, потолки с лепниной, паркетные полы, двери и витражное окно ризалита.
В октябре 2017 года в тереме открылся музей технической мысли «Марфа Посадница», экспозиция которого посвящена появлению и развитию в Гороховце котельно-судостроительного промысла. Вы уже наверняка догадались, что музей получил название в честь той самой знаменитой баржи, спроектированной Шуховым и Шориным.
Адрес: улица Ленина, 83.
Двухэтажный особняк с мезонином был построен в начале XX века потомственным почетным гражданином Федором Ксенофонтовичем Пришлецовым. Это еще один прекрасный образец неорусского стиля, в сложном силуэте которого чувствуется влияние западного модерна.