Очевидцем этого происшествия стал П. П. Богословский, который описал произошедшее в своем дневнике: «…попал на пожар, на Дворянской улице горел дом Лебедева, это приказчик Вагнера, самый красивый дом в Рязани. Горел жарко. Я ушел, когда весь верхний этаж сгорел, летали голуби и грачи, на соседней липе грачиных гнезд много». На следующий день автор дневника записал: «Обгорелый дом разбирают. Сгорел весь верх и середина, а боковые части обгорели, снаружи бревна обиты железными листами. Задний дом, сараи и соседние дома целы».
Судя по всему, особняк Лебедева был выстроен в модном в то время русском стиле, а некоторое представление о его фасадном декоре можно получить благодаря богато украшенному резному флигелю, сохранившемуся до наших дней в глубине владения. Это и есть интересующий нас теремок. Интересно, что деревянная резьба флигеля усадьбы Лебедева в деталях повторяется в декоре построенного в те же годы дома Овсянникова на улице Семинарской (про него я вам уже рассказывала).
Игрушечный резной домик, как шкатулка, украшен шатровой башенкой с люкарной, разнообразной резьбой и шпилями-подсвечниками, крыльцом под двускатным навесом на тонких колонках, окнами с сандриками и наборными колонками[219] и подзорами, «расшитыми» пропильной резьбой.
Стены терема рублены с остатком и обшиты калеванными[220] досками. Подвальный этаж сложен из кирпича и оштукатурен. Внутренняя планировка здания сильно изменена, хотя в 1950-е годы в середине первого этажа еще сохранялся большой трехоконный зал с угловой печью[221]. Каждый раз, когда я смотрю на этот домик, задаюсь одним и тем же вопросом: если флигель усадьбы выглядит настолько богато, что же представлял собой главный дом?
Улица Дворянская (ныне Полонского) имеет протяженность всего 360 метров. Она была заложена еще в «Регулярном плане губернского города Рязани», утвержденном императрицей Екатериной II в 1780 году, и называлась там Пятой улицей. В советские годы эта артерия получила имя Якова Петровича Полонского – известного литератора и поэта, который на протяжении семи лет проживал в одном из домов на Дворянской[222].
Какова же была дальнейшая судьба усадьбы Лебедева? В 1905 году на месте сгоревшего дома купец выстроил новый каменный трехэтажный особняк в стиле модерн. Хотя автором проекта был рязанский городской архитектор М. А. Бергер, здание очень походило на дом известного зодчего Льва Кекушева, возведенный несколькими годами ранее на Остоженке в Москве. Архитектура его была для Рязани непривычной и даже вызывающей: застройщика критиковали за увлечение «красивостями»[223]. Дабы потешить самолюбие, Лебедев распорядился украсить фасад новомодного особняка собственными инициалами, написанными латинскими буквами – «PL».
Еще в процессе строительства здание было сдано врачам Кавалерову и Урбановичу, которые принимали здесь пациентов, а позже перешло к доктору медицины и статскому советнику Василию Васильевичу Правдолюбову[224]. Он открывает здесь многопрофильную лечебницу и ведет амбулаторный прием пациентов по различным направлениям: внутренним болезням, офтальмологии и гинекологии. При лечебнице действовал также стационар на несколько коек. Незадолго до революции здание арендовал уже другой человек – практикующий женский и детский врач Сергей Иванович Виноградов, который занимался в особняке частной практикой[225].
Флигель усадьбы купца Лебедева
Деревянный главный дом усадьбы сгорел, и на его месте построили каменный
Резной декор флигеля
После прихода большевиков к власти Лебедев добровольно пожертвовал свои владения пролетариям, и в главном доме усадьбы был организован «единый диспансер», где, помимо обычного поликлинического отделения, принимали туберкулезных, онкологических, дерматовенерологических больных. Сейчас здесь находится Физиологический корпус Рязанского медицинского университета имени академика И. П. Павлова[226].
Что касается кружевного терема-флигеля, то в разное время его занимали различные медицинские организации. В наши дни в здании квартирует Рязанский врачебно-физкультурный диспансер.
Адрес: ул. Полонского, 13а.
Дом Лаврова на улице Вознесенской
Городская усадьба кружевницы Козловой
В Рязани памятники деревянного зодчества не сконцентрированы в каком-то одном месте, а разбросаны по всему городу. Их можно обойти пешком, но это займет у вас целый день – особенно если вы, как и я, любите неспешные осознанные прогулки. Поэтому при дефиците времени очень рекомендую воспользоваться автомобилем.
Помимо уже упомянутых теремов, советую обратить внимание на городскую усадьбу А. Козловой, расположенную по адресу: ул. Пожалостина, 5. Она принадлежала кружевнице, которая поставляла свой товар в Петербург и Париж. Когда строили это здание, хозяйка пожелала, чтоб всякий, кто проходил мимо, знал, чем занимается его владелица. Поэтому в богатом декоративном убранстве наряду с элементами «русского стиля» можно видеть мотивы кружев и вышивки.
Интересен также дом Лаврова (ул. Вознесенская, 55). Прототипом этого сооружения послужил проект павильона на Парижской всемирной выставке 1878 года, созданный Иваном Ропетом. Сравнивая наличники и шатровое крыльцо (оно не сохранилось) с чертежами в альбоме «Мотивы русской архитектуры», можно уверенно сказать об их идентичности. Еще одним историческим памятником на улице Вознесенской является дом морского офицера и исследователя Русской Америки Лаврентия Загоскина (№ 64). Этот терем срочно нуждается в реставрации.
Шедевром улицы Садовой краеведы называют дом № 9, принадлежавший купцу Милову, торговавшему мукой. Парадный вход в здание завершается высокой декоративной килевидной кровлей, создающей акцент не только в композиции терема, но и в застройке улицы. От сооружения с таким крыльцом буквально невозможно оторвать взгляд.
Ну и, конечно, загляните на улицу Радищева: нарядный резной декор дома Третьякова (№ 45) и дома Захарова (№ 47) оформлен со стилизованными элементами русского народного зодчества. А на десерт оставьте дом, где в 1870-е квартировал у своей тетки будущий селекционер и биолог Иван Мичурин (ул. Введенская, 92). Более оригинального оформления фасада вы в Рязани точно не найдете!
Выражаю признательность за помощь в работе над главой о теремах Рязани:
Паначевой Ксении Игоревне, экскурсоводу и руководителю туристско-образовательного проекта «Я вам покажу»; Кочеткову Игорю Ивановичу, заместителю председателя Рязанского отделения ВООПИК; Соловьеву Александру Васильевичу – доктору философских наук, профессору кафедры культурологии Рязанского государственного университета имени С. А. Есенина; Филиппову Дмитрию Юрьевичу, кандидату исторических наук, доценту, заместителю директора ГАРО по научно-методической работе; Пименовой Ольге Владимировне, экскурсоводу туристского информационного центра Рязанской области;Канаеву Игорю Николаевичу, краеведу и экскурсоводу; Вишневской Светлане Викторовне, заведующей научной библиотекой Рязанского историко-архитектурного музея-заповедника.
Смоленская область
Теремок во Флёнове
На рубеже XIX–XX веков меценатка и покровительница искусств Мария Клавдиевна Тенишева, увлекшись собиранием русской старины, задумала создать в своем смоленском имении Талашкино и соседней деревне Флёново уникальный художественный центр. Свой замысел княгиня описывала так:
«Русский стиль, как его до сих пор трактовали, был совершенно забыт! Все смотрели на него как на что-то устарелое, мертвое, неспособное возродиться и занять место в современном искусстве. Наши деды сидели на деревянных скамьях, спали на пуховиках, и, конечно, эта обстановка уже перестала удовлетворять современников, но почему же нельзя было построить все наши кресла, диваны, ширмы и трюмо в русском духе, не копируя старины, а только вдохновляясь ею? Мне хотелось попробовать попытать мои силы в этом направлении, призвав к себе в помощь художника с большой фантазией, работающего также над этим старинным русским сказочным прошлым, найти лицо, с которым могла бы создать художественную атмосферу, которой мне недоставало»[227].
Вскоре Тенишева встречает того самого идеального помощника: им становится художник Сергей Васильевич Малютин, с которым княгиню познакомил их общий знакомый Михаил Врубель. Когда меценатка увидела рисунки и акварели Малютина с проектами мебели, росписями интерьеров и деталями архитектурных сооружений, она пришла в неописуемый восторг и немедленно предложила мастеру руководство всеми работами.
Сказать, что Сергей Васильевич был счастлив, – это ничего не сказать! Жизнь никогда не баловала художника: на его долю выпадали трудные испытания, денег постоянно не хватало, а отношения с коллегами по цеху складывались непросто. Академики-передвижники не понимали любви Малютина к декоративно-прикладному искусству, которое считалось чем-то вторичным и низкосортным по сравнению со станковой живописью. Поэтому в творческом плане мастер долгое время оставался на распутье, не имея возможности заниматься тем, чем действительно хотел. Его фантазию далеко не сразу оценили, и он вынужден был браться за любые копеечные заказы, чтобы прокормить жену и нескольких детей. И тут вдруг происходит судьбоносная встреча с княгиней Тенишевой, благодаря которой Сергей Васильевич не только выбрался из ужасающей нищеты, но и нашел применение своим талантам. К сорока годам ему наконец-то улыбнулась удача!