В оформлении дома традиционно использовалась глухая или корабельная резьба. Ею украшались не только парадные крыльца, наличники и карнизы, но также ворота, калитки, заборы. Мастера-резчики частенько обращались к языческой древнеславянской символике. К примеру, человеческая фигурка с раскинутыми в сторону руками и ногами символизировала берегиню, зубчатый узор призывал дождь, многолепестковые цветы и розетки являлись воплощением солнца. Встречаются также символы мирового древа и изображения птиц как признак светлого небесного начала. На самом верху кровли могли располагаться животные-обереги (кони или олени).
Настоящим шедевром русского стиля в Астрахани конца XIX столетия стал деревянный комплекс летнего театра в саду «Аркадия». Здесь выступал Федор Шаляпин и гастролировала театральная труппа под руководством Станиславского и Немировича-Данченко. Здание было рассчитано на 1200 мест и имело прекрасную акустику[287]. Это был великолепный терем, впечатлявший гостей города диагональным разбегом крутых лесенок, шпилями над многоэтажными башенками по углам фасада, ажурной галереей по всему периметру и искусной деревянной резьбой. Помимо театра в комплекс входили два ресторана-вокзала[288], летний клуб, открытая эстрада, бассейн с небольшими фонтанчиками, резные деревянные ворота с остроконечной кровлей. Для работы на объекте приглашались лучшие мастера, а само дерево было приобретено в Нижегородской губернии. К сожалению, в советское время этот архитектурный ансамбль полностью сгорел, но в Астрахани все же есть один дом, который точно вас покорит.
Терему, который вы видите на фотографиях, недавно исполнилось 150 лет! Он был построен в 1872 году и является одним из самых старых деревянных сооружений в ропетовском стиле среди всех, что сохранились в нашей стране. Интересно, что в Астрахани того периода отсутствуют архитектурные двойники здания – нечто подобное появится лишь двадцать лет спустя. Причем это будут не жилые дома, а увеселительные павильоны в парке «Аркадия». Таким образом, терем вряд ли был спроектирован кем-то из астраханских архитекторов – в противном случае какие-то элементы непременно повторились бы в других постройках[289].
Краеведы предполагают, что купец Тетюшинов увидел прообраз здания в архитектурном журнале, где публиковались типовые проекты, и творчески его переосмыслил. Он добавил с трех сторон широкие двухъярусные галереи, крайне уместные в астраханском климате, а реализовать задумку ему помогли плотники из строительной артели. Обратите внимание, что колонны первого этажа крупнее в диаметре и выглядят мощнее, а колонны второго – стройные и легкие по форме. При этом сруб сложен не из цельных бревен, а из «половинок», которые выпуклой стороной обращены наружу. В здании имелось четыре печи, благодаря чему здесь можно было жить и зимой. В глубине двора располагались конюшня, ледник и другие подсобные помещения.
Григорий Васильевич Тетюшинов был в Астрахани человеком знаменитым. Он родился в 1826 году в мещанской семье и с раннего возраста отличался упорством, сметливостью и предприимчивостью. Будучи двадцатитрехлетним юношей, Тетюшинов переезжает в уездный городок Енотаевск, славящийся рыболовством. Здесь он сколачивает стартовый капитал для развития своего будущего бизнеса и становится купцом III гильдии. На тот момент Григорий Васильевич занимался «асламным промыслом», осуществляя торговые и грузовые перевозки на двухмачтовых парусных судах. А еще вывозил рыбу в волжские города, расположенные выше по течению, – Царицын (Волгоград), Саратов, Нижний Новгород[290].
Вернувшись в Астрахань, Тетюшинов основал собственную пароходную компанию, а также первую в регионе «верфь железного судостроения». С ее стапелей один за другим начали сходить суда с металлическими корпусами, названные «Надежда», «Святой Николай», «Александр». Помимо буксирных пароходов Тетюшинов выполнял государственные заказы и изготавливал винтовые шхуны для Каспийской флотилии: к примеру, в 1858 году на воду был спущен военный транспорт «Калмык» водоизмещением 1105 тонн. Этот корабль настолько впечатлил общественность, что его сравнивали с гигантским английским шестимачтовым судном «Левиафан», предназначавшимся для трансокеанских плаваний. Хотя в реальности «Калмык» был в шесть раз меньше и бороздил не океанские просторы, а Каспийское море[291].
В конце 1860-х остров, на котором располагалась верфь Тетюшинова, во время весеннего половодья погрузился под воду, и все складские помещения с запасами материалов и оборудования были смыты. К счастью, судостроение не являлось единственным источником дохода для купца, благодаря чему он не разорился. Лишившись верфи, Григорий Васильевич занимался переработкой нефти и получением керосина, не забывал и про рыбный промысел. А еще он брал в откуп питейные заведения, где торговал бакалейными товарами и алкоголем. Одно время у него даже был собственный водочный завод в городе Черный Яр. Тетюшинов также вел активную общественную работу в комиссиях по благоустройству Астрахани, избирался гласным городской думы, помогал детским приютам. Он уже давно «дорос» до купца I гильдии и был внесен в сословие потомственных почетных граждан.
У Григория Васильевича не было родных детей, но как-то раз к дверям его дома подбросили младенца. Купец назвал девочку Елизаветой и позже удочерил ее. Лиза с юных лет проявляла коммерческие способности и, повзрослев, стала хозяйкой «Новой русской типографии». Помимо книг, бланков, визитных карточек и поздравительных открыток здесь выпускалась газета «Астраханский вестник» – второе частное издание в городе. В газете публиковались новости, небольшие литературные произведения, интересная информация об Астраханском крае. Многие рассказы английских, французских, испанских, немецких авторов переводились специально для «Вестника».
Дом купца Тетюшинова
В 1857 году Тетюшинов обвенчался с восемнадцатилетней дочерью купца Васяткина – Глафирой Ивановной, однако образцовой супругой она так и не стала. Ей не нравилось следить за прислугой, заготавливать на зиму соленья и утруждать себя скучными домашними делами. Зато Глафира активно демонстрировала себя местному обществу, была увлечена театром, писала рецензии на театральные постановки в местную прессу под псевдонимом «Астраханка». В своих статьях она нередко допускала высказывания, невообразимые для купеческой жены: ратовала за свободу личности женщины, за право ее выбора и за освобождение от «пыльной патриархальности».
Глафира окончила астраханский Институт для воспитания девиц и в совершенстве владела двумя иностранными языками – французским и итальянским. Она много читала и находилась под сильным впечатлением от произведений писателей-реалистов, обличавших негативные стороны российской действительности. Особенно Тетюшинова преклонялась перед творчеством Герцена, который издавал в Лондоне первую революционную газету «Колокол»: находясь вдали от Туманного Альбиона, молодая купчиха на удивление хорошо была знакома с содержанием этого периодического издания.
После двенадцати лет брака Глафира без памяти влюбилась в студента математического факультета Казанского университета Василия Обреимова и решила уехать с избранником на Урал. Купец в столь пикантной ситуации поступил очень благородно: он не стал удерживать супругу и даже помог ей сделать все необходимые документы. В Екатеринбурге Глафира совмещала образовательную деятельность с просветительской и слишком рьяно высказывала свои социально-демократические идеи. Из-за этого они с любовником попали в поле зрения Третьего отделения Императорской канцелярии, занимавшегося политическим сыском, и были высланы из города в Вятскую губернию «под строгий и бессрочный полицейский надзор»[292].
Шесть лет спустя Тетюшинова и Обреимов исхитряются сбежать из-под надзора и живут на нелегальном положении, используя поддельные паспорта. Перебравшись в Петербург, они принимают активное участие в деятельности тайного революционного общества «Земля и воля» и выпускают одноименную газету. После расставания с возлюбленным в 1880 году Глафира поселяется в Крыму и зарабатывает на хлеб частными уроками и литературной деятельностью. К примеру, она переводит на русский язык книгу итальянского психиатра Чезаре Ломброзе «Гениальность и помешательство», которую потом много раз переиздавали. В Астрахань Глафира вернулась лишь в 1895 году, через год после смерти ее бывшего мужа – купца Тетюшинова. Некоторое время она проводит в родительском доме, а затем навсегда покидает Россию, закончив свои дни в Лозанне.
Купеческий терем в Астрахани унаследовала родная сестра Григория Васильевича, а затем его племянница – Капитолина Осиповна. Она поселилась здесь в начале XX века вместе с мужем Петром Коринфским. Петр служил в качестве судового врача на различных кораблях Каспийской флотилии, в том числе на том, что сделал на своей верфи купец Тетюшинов. Его отцом был известный архитектор Михаил Петрович Коринфский, строивший храмы в Казани, Симбирске и Арзамасе. Так как в отчетных документах терем теперь числился под фамилией Коринфского, в советское время появилась легенда, что именно этот зодчий был автором проекта дома. Но на самом деле Михаил Коринфский никогда не бывал в Астрахани и умер задолго до постройки здания.
После революции дом использовался в качестве коммунального жилья и к 1970-м сильно обветшал. Необходимые для реставрации средства были выделены только четыре десятилетия спустя, к 450-летнему юбилею Астрахани. Сейчас здесь размещается Музейно-культурный центр «Дом купца Г. В. Тетюшинова»