Потому что отныне у тери появилось два неоплаченных долга.
Деннел снова обратился к капитану, понизив голос:
— Если зелья подействуют на Искательницу, можешь сжечь тери на рассвете или когда пожелаешь. Но если снадобья не помогут — а, по моим сведениям, они не слишком надежны, — тогда пойманный тери очень пригодится лорду Китру, и ты порадуешься своей предусмотрительности. И вдобавок тебя похвалят за то, что ты захватил его в плен.
— Может, ты и прав, — внезапно смягчившись, проговорил капитан, поворачиваясь к солдатам. — Уведите зверя вниз, посадите его к сумасшедшему. То-то подходящая компания!
Солдаты расхохотались; напряжение спало. Деннел отвернулся и зашагал прочь с самодовольной улыбкой на липе.
— Во имя бороды Мекка, кто он такой? — удивленно спросил один из копьеносцев, глядя вслед уходящему юноше.
— Трус и предатель своего народа, — тихо ответил Гентрен. — Он думает, что сумел подлизаться к Китру, но правитель говорил мне: как только шенок перестанет быть ему полезен, я смогу сделать с ним что захочу.
Тери увидел улыбку на лице капитана; он по собственному опыту знал, что ничего хорошего предателю ждать не приходится.
Солдат подтолкнул его жалом копья в сторону лестницы, ведущей в подземелье под главной башней.
Внизу находился подвал, разгороженный на три крохотные каморки. В коридоре скучал сонный стражник. Очевидно, в крепости редко содержали заключенных. Казнь куда более практична и требует гораздо меньше времени. Жало пики толкнуло тери в среднюю каморку; страж поспешно запер решетку снаружи.
Солдаты сипло захохотали; кто-то прокричал:
— Вот тебе и товарищ, Рэб!
Смех затих; тери увидел, что солдаты уходят. Стражник, заперев нового узника, присел на стуле у стены и приготовился спать дальше. При тусклом свете факела, висящего на стене в коридоре, почти ничего разглядеть было невозможно. Тери подергал дверь и попытался понять, почему она не открывается. Он уже слышал о таком приспособлении, как замок, но еше ни разу его не видел. Он всматривался в замочную скважину, пытаясь разглядеть, что находится внутри ее. Вдруг из темноты к нему обратился чей-то тихий голос:
— Ты ведь человек!
Это был не вопрос; это было утверждение.
Тери круто развернулся и увидел перед собой грязного, заросшего бородой оборванца. Оборванец незаметно подошел к нему почти вплотную и теперь внимательно наблюдал за ним.
— Судя по тому, как ты изучаешь устройство замка, ты не просто умное животное.
Вначале человек показался тери старым; но когда тот подошел ближе и на него упал отблеск пламени факела из коридора, стало ясно, что он сравнительно молод или же среднего возраста.
— Ты умеешь говорить? — спросил незнакомец. Вопрос прозвучал так обыденно, что застал тери врасплох. Незнакомец чем-то напомнил ему Тлада. Поколебавшись с секунду, он понял, что бессмысленно скрывать свою способность от сокамерника.
— Я умею говорить, — ответил тери низким, грубым, скрипучим голосом. — Но я не человек.
Странно было говорить с человеком. Тери в жизни ни с кем не разговаривал, кроме матери и отца. Он повторял слова и фразы, чтобы порадовать Адриэль, однако изображать сообразительное животное — совсем не то, что говорить на самом деле.
— Нет, ты человек! — возразил грязный оборвыш, внимательно оглядывая тери. — Просто никто никогда не говорил тебе правды. Меня, кстати, зовут Рэб.
— Солдаты называли тебя «сумасшедшим», — многозначительно заметил тери. — Два раза!
— И верно, я очень похож на сумасшедшего! — Рэб расхохотался. — Но всякий, кто проси дит взаперти месяц — не моясь, не переодеваясь, почти без еды, — немного трогается умом. — Голос его постепенно затихал; следующие слова он произнес как бы про себя: — А иногда, временами, и чувствует себя безумцем! — Потом он снова возвысил голос: — Но уверяю тебя, я разумен! А еще позволь заверить тебя, что ты — такой же человек, как и я. Тери фыркнул.
— Не пытайся меня одурачить. Может, я и не человек, но я не дурак!
— И тем не менее ты — человек!
— Я знаю, кто я такой: я тери, порождение Страшной Болезни!
— А я — несчастный еретик; меня приговорили к смерти именно за то, что я точно знаю: ты — не зверь! — злобно воскликнул Рэб.
Тери снова повернулся к замку. Солдаты были правы. Этот человек безумен. Рэб изменил тон:
— Садись, и я расскажу тебе, что я узнал. Вначале ты не поверишь мне: мой рассказ идет вразрез со всем, что тебе известно с рождения. Но я все могу доказать — вернее, мог, пока у меня были мои книги. Сядь. Времени у нас достаточно.
Тери был вовсе не уверен в том, что времени хватит. Но что еще оставалось делать? Он толкнул дверь и убедился, что она выдержит даже его натиск. Подслушанный разговор между Деннелом и капитаном немного уменьшил его страх за Адриэль. По крайней мере, сейчас опасность ей не грозит… может быть, странный человек сумеет помочь ему, облегчив ему настроение.
— Ну, пожалуйста! — уговаривал его Рэб. — Прошу тебя!
Ни один человек никогда ни о чем не просил его! Тери нехотя опустился на сырой пол, усыпанный гнилой соломой.
— Отлично! — воскликнул Рэб, садясь рядом с ним на корточки и потирая грязные руки. — Прежде всего, я с ранней юности подозревал, что тери — вовсе не видоизмененный зверь, каким его привыкли считать. И более того, я не просто подозревал — я знал!
— Откуда ты мог, как ты выражаешься, «знать»?
— Не важно откуда. Пока не важно. Просто пока поверь мне: я знал, и все.
— Всем известно, что тери — порождение Страшной Болезни; они появились после того, как Болезнь пронеслась по миру!
— Нет-нет! Это неправда! Послушай. Сейчас ты все поймешь. Я вырос при дворе Мекка; из меня собирались сделать придворного ученого, книгочея. У меня было достаточно навыков и времени, чтобы интересоваться прошлым. И вот как-то раз мне в руки попали старинные рукописи — они были написаны как раз во времена Страшной Болезни. С тех давних пор наш язык сильно изменился, но мне удалось расшифровать рукописи. В них я неоднократно находил ссылки на неких «создателей» и «тератолов». Однако нигде не объяснялось, кто они были такие и чем занимались. Видимо, те, кто написал манускрипт, считали, что читателю и без того все известно.
Все прочитанное лишь распалило мой аппетит, и я начал рыться в развалинах, окружающих крепость Мекка. И вот в одной пещере я случайно обнаружил старые — очень старые! — книги. Они сильно отличались от остальных. Прежде всего, они были прекрасно изданы и великолепно сохранились… Они были напечатаны на невероятно тонких листах металла… Пять томов… ты в жизни не видел ничего подобного.
Голос его затих; казалось, перед его мысленным взором проплывают картины прошлого. Глаза под грязными, спутанными волосами лучились от счастья, от радости первооткрывателя. Прошло немного времени, и ученый встряхнулся и заставил себя продолжать.
— Да… пять томов. Несколько месяцев назад я закончил переводить первые четыре тома. Прочитав, о чем в них написано, я испытал такое потрясение, что тут же бросился к Мекку. Мне не терпелось обо всем ему сообщить! — Помолчав, ученый мрачно улыбнулся. — Я совершил глупость — только за этот один свой поступок я заслуживаю прозвища «сумасшедший Рэб». Разумеется, ни к какому Мекку я не попал. С тех пор как его советниками стали попы, проповедующие Истинную Форму, к Верховному правителю не допускается никто, кроме них! Меня направили к одному из главных священников; вот тогда бы мне и спохватиться и вовремя прикусить язык. Но нет! Сумасшедшему Рэбу понадобилось выложить священнику все, что говорилось в старинных книгах! Я был настолько возбужден своей находкой, что даже не думал, какую угрозу представляет она для секты Истинной Формы и для ее священников.
Тери слушал с растущим интересом. Если открытия Рэба угрожают культу Истинной Формы, возможно, в них действительно что-то есть!
— Видишь ли, из тех книг я узнал совершенно невероятные вещи. Я узнал, что мы — всего лишь крошечная часть, ответвление могущественной расы; что наши предки прилетели с неба и на другой стороне неба повсюду разбросаны сотни таких же колоний людей!
— Глупость какая! — проворчал тери.
— Знаю, это кажется безумием, но книги, которые я нашел, настоящие и, очевидно, созданы какой-то иной цивилизацией.
— Объясни, как можно жить на другой стороне неба?
— Судя по всему, наших предков изгнали с их родины; они обосновались здесь и создали собственную цивилизацию. Их называли «создателями»; они много занимались неким веществом, лежащим в основе всего сущего. Благодаря тому веществу дети похожи на родителей. Создатели вознамерились вывести идеальную расу идеальных людей, каждый из которых был наделен способностью к мысленному общению. Высшим достижением создателей стали носители Дара.
Однако счастье было недолгим. Через какое-то время к власти пришла группа злодеев, которых авторы древних книг называют «тератолы». Вещество, лежащее в основе всего сущего, превратилось в игрушку для правящей клики. Тератолы создали ужасные плотоядные растения, зверей, похожих на людей, и людей, похожих на зверей.
— Тери — порождение Страшной Болезни, — упрямо повторил тери.
— Неправда! Это вымысел. Ты такой же человек, как, например, носитель Дара. И в то же время оба вы — тери!
— Значит, Верховный правитель Мекк прав, когда валит в одну кучу носителей Дара и тери!
— Да. И те и другие созданы тератолами. Поистине они были чудовищами!
— Что же сталось с ними самими?
— Исчезли. Испарились. Умерли во времена Страшной Болезни. Видимо, те пять томов, которые я обнаружил, были написаны в разгар Страшной Болезни. В четвертом томе автор пишет: тератолы случайно произвели изменения в каком-то «вирусе», и по миру прокатилась ужасная чума. Она до основания стерла цивилизацию наших предков. Мы — те, кто выжили.
Тери задумчиво оглядел своего сокамерника. Явно не бредит — на вид кажется вполне вменяемым и говорит крайне убежденно. Однако все, что он говорит, настолько нелепо, настолько противоречит общеизвестному! Все знают… но в то же время, если книги действительно существуют…