— И до сих пор еще, все это еще не закончено, и все еще в действии? — Алексей произнес Главной и Генеральной машине.
Он был ошеломлен и потрясен всем, что вокруг него завязывалось. Он был не совсем уж малолетний мальчишка и прекрасно уже все понимал. И его это возмутило и даже оскорбило. То, что его используют в этой игре на выживание.
— И тот конвой, где мы сидели в засаде с пацанами и Кравцовым? — он произнес и посмотрел на стоящего далеко, почти у открытых в блок на гидравлике толстых из титана дверей и под конвоем двух Т-600 своего в прошлом командира Виктора Кравцова. И теперь такого же пленника, как и он Скайнет.
— Он врет все, Алешка! — возмущенно прорычал, глядя на живую сверкающую красными глазами маску на экране огромного главного видеомонитора, майор Кравцов — Врет и не краснеет! Он лжец, ты, что не видишь, Алексей!
Майор дернулся было, но два робота Т-600 схватили его за руки с обеих сторон своими манипуляторами гидравлическими руками и сжали их.
— Твою мать! — прорычал, глядя на них и стоящую и смотрящую каким-то странным любопытным взором зеленых, словно хищных и широко открытых под изогнутыми тонкими черными дугой бровями глаз Верту. Она, была в своем том темносером брючном деловом из своего же полисплава костюме. На высоких шпильках каблуках черных туфлей. С длинным вьющимся рыжим забранным на затылке ее рыжеволосой зализанной головы хвостом до самой широкой женской задницы. С широким оголенным лбом и золотыми маленькими сережками в ушах. И неотрываясь сейчас смотрела на майора Кравцова, словно чего-то хотела от него. Словно желала его как женщина. И это было заметно. И его это даже напугало сейчас. И он, замолчал, терпя боль в сжатых своих пальцах рук. Глядя на смотрящую, на него неотрывно ту, словно живую машину, как на охоте дикую кошку, из жидкого металла рыжеволосую сучку Верту.
Он отвел свои настороженные теперь ненашутку глаза на экран видеомонитора и стоящего перед ним Алексея.
— Это был последний конвой через Европу и Урал — произнес ему Скайнет — Больше не будет. Теперь все поставки совершаются через океаны с Южной Америки и Африки и в обратную сторону.
— Значит, тогда мы напрасно ждали в засаде у твоих ворот на той дороге? — произнес Алексей сверкающей горящими красными глазами человекоподобной живой маске на экране коммуникационного дисплея 100000000битного видеомонитора в секторе В-14 в блоке Х17.
Скайнет молчал и слушал Алексея.
— Мы видели только два твоих FK-танка и воздушный разведчик на подлете к цитадели Б. Нас, тогда, отозвали в соседний ракетный бункер по приказу самого полковника Остапенко.
— Да, совершенно верно — ответила ему Главная в бункере Генеральная машина — То был, просто мой дорожный перефферийный патруль.
— Но, мы позднее отбили твой НК-танк — произнес, встревая и не выдержав в разговор сам Кравцов, косясь на Т-1001 Верту — И твой бронепоезд, чертова ты железяка.
— Это и входило в мои планы — произнес ему, сверкнув недовольным его встреванием в разговор между двумя только собеседниками взглядом горящих красных глаз Скайнет.
— Какие еще к черту твои планы?! Ты гребаная машина?! — снова прорычал Виктор за спиной Алексея и видел, как тот весь осунулся и опустил свою короткостриженную русую голову двадцатилетнего мальчишки и, что-то, видимо соображал и быстро думал. Он посчитал своим долгом, заступится сейчас за него. И принять весь накал разговора на себя.
Но он только и успел произнести, свое излюбленное — Ты… как в ответ услышал от самого Алексея.
— Замолчи! — вдруг крикнул на майора Кравцова сам Алексей и повернул к нему со злым выражением лица голову — Не лезь в наш разговор! Это касается меня и его! Замолчи, я сказал!
Это было невероятно. И жутко потрясло Виктора Кравцова. Он не ожидал такого, да еще от своего в прошлом сосунка подчиненного. Это слышалось как приказ своему в прошлом командиру. Виктор даже опешил и онемел, от удивления и замолчал, глядя в глаза Алексея в которых стояла злоба и бешенство. Это было, вообще не похоже на Алексея. И, вообще не похоже на него. Словно, это было проявлением чего-то другого сидящего в нем. И скрывающегося все это время глубоко и скрытно внутри самого его бывшего подчиненного. То, что он никогда не видел ранее.
Еще совсем недавно, они даже обнимались, выскочив из своих боксов в блоке Х50, как отец и сын. Встретившися так неожиданно, и оба живыми и здоровыми, хоть и пленными. Но теперь, лицо Алексея было наполнено злобой и ненавистью. И он напоминал самого теперь майора Кравцова.
Кравцов дернулся еще раз, но Т-600 держали его мертвой хваткой своих гидравлических рук. Он снова посмотрел на Верту. И та, стоящая в двух шагах от него, посмотела на него с хищным выражением свое женского миленького белого лица из полисплава машины Т-1001. Словно желающая проглотить его майора Кравцова с потрохами.
— Продолжай — Алексей произнес, весь уже трясясь от бешенства и злобы. Он был сейчас совершенно не похож на того обычного деревнского простого открытого совсем еще мальчишку Егорова Алексея. Сейчас это был другой уже Егоров Алексей. И совсем не мальчишка. Даже его голос был не как у Алексея.
— Все, что происходило вокруг тебя, пленный под номером ABN005476859, Егоров Алексей — произнесла живая сверкающая красным светом своих глаз с огромного во всю заднюю стену блока Х17 видеомонитора маска — Все это ради того, чтобы получить тебя. Все что еще и сейчас происходит здесь и за пределами моей лабораторной базы, это все ради тебя, мой пленный мальчик Алексей.
Машина выждала специально паузу, играя на нервах Алексея.
— Продолжай! — Алексей произнес, скрипя мальчишескими своими зубами Скайнет.
— Захват поезда — продолжила Главная Генеральная машина бункера Скайнет — Смерть робота Т-800, твоего охранника и смерть Юлии. И в скором будущем атака и штурм моей правобережной крепостной цитадели Б, все это спланировано мной и все ради тебя, Алексей. И твоего и моего будущего. И завершения этой долгой затяжной и бесконечной войны.
— Значит, все, что произошло, происходит сейчас и происходило до этого со мной! — произнес дрожащим от гнева и ярости голосом Алексей — Все это твой личный и беспроигрышный план?! План, построенный на сплошном обмане?!
— Не говори так, Алексей. Это не обман. Скорее построенный и продуманный мною стратегический план — произнес в ответ холодно Скайнет — Шахматный план — Многоходовка. Только ты ничего не понял, как не понимаешь и то, что сам сейчас делаешь. И все потому, что ты обычный человек, Алексей.
— Я ничего не понимаю?! — прокричал Алексей, ощутив, как снова ткнуло больно, что-то ему в грудь и судорогой стянуло, что-то в его той мальчишеской груди. Это было уже во второй раз. И как, давя на голову, кровь застучала в висках. И все закувыркалось в синих мальчишеских глазах. Он схватился руками за оградительные перила перед большим во всю стену горящим ярким голубоватым огнем экраном видеомонитора. Первый раз навалилась тошнота, и затряслись руки и ноги. Но, он смог отдышаться, глядя на то, что смотрело на него с того горящего ярким голубоватым огнем видеомонитора — Я ничего…?! — он прокричал той живой шевелящейся с экрана и сверкающей красным горящим огнем в своих глазах маске. И прервался, глотая тугой комок в своем высохшем от боли и ненависти горле.
Инициативу разговора снова перехватил Виктор Кравцов — Я же тебе говорил, Алешка! — проикричал он ему, стоящий далеко сзади почти у самых открытых дверей в блок Х17 — Он тварь конченая! Он все врет! Врет и сейчас! Он просто использует нас обоих ублюдок электронный! Он хочет добить нас всех, кто еще остался в живых!
Но, Алексей его словно, теперь не услышал. И даже не обернулся, даже если бы его сейчас прикончили те два робота Т-600. Он слушал только сейчас Скайнет и смотрел на Главную машину бункера осверепевшими и сумасшедшим от ненависти и злобы глазами как на своего теперь личного заклятого врага.
К Кравцову, мгновенно сорвавшись со своего места, подошла, быстро виляя бедрами в темносерых брюках брючного делового костюма и стуча высокими по черному пластику каблуками своих из полисплава черных туфлей сама Верта, и схватила Виктора за горло своей женской правой рукой, сдавливая ему шею. Роботы Т-600, сжали еще сильнее ему руки до жуткой боли, что казалось еще чуть, чуть, и руки будут просто раздавлены гидравликой сжатых стальных машин пальцев.
Верта буквально в упор уставилась в лицо Кравцова, молча глядя ему в глаза хладнокровным убийственным взором зеленых тех своих широко открытых и, похоже неравнодушных глаз робота полиморфа Т-1001. А ее пальцы машины из жидкого полисплава сжали так его шею, что он начал задыхаться.
— Ты!.. — произнес, еле успев выговорить Виктор — Ты!..Су…ка!
Он захрипел сдваленным ее жидкометаллической рукой и женскими пальцами своим горлом.
— Потом, поговорим — она ему тихо прошипела как змея — Наедине, занимаясь снова любовью, любимый.
— Лю…би…мый?! — прохрипел Кравцов, уставившись своими вылупившимися покрасневшими от удушья глазами пленного на робота и женщину в одном лице Т-1001.
И у него покраснело в глазах, когда он еще увидел стоящего спиной к нему и даже не повернувшегося в его сторону Егорова Алексея.
— Значит, все это твой план?! — произнес в бешенстве Алексей, даже не повернув в сторону окруживших Кравцова роботов свою мальчишескую русоволосую голову — Это все твои расчеты и твой план?! Ты все это время обманывала меня?! Ради своей великой цели?!
— Я не обманывала тебя, Алексей. Еще раз тебе повторяю — совершенно без каких-либо признаков сочувствия или эмоций произнесла, сверкая огнем красных с видеомонитора глаз, Главная машина бункера — Но все, действительно, только ради одной главной и единственной цели.
— Цели?! — прокричал и, сорвавшись с места как ужаленный, бегая вдоль экрана как чумовой, и не соображая уже как нормальный человек в состоянии бешенства и злобы Алексей — Цели?! — он снова, прокричал в экран видеомонитора — Ты, говоришь, цели?!