После ужина мы с Роландом уединились в кабинете, чтобы обсудить дела, а Кийо остался развлекать маму. Она знает, чем мы занимаемся, и не интересуется подробностями. Слишком тяжело маме вспоминать «красоты» Мира Иного…
— Вас, вижу, водой не разольешь… — съязвил Роланд, откидываясь в мягком кресле.
— Он милый, сам знаешь. У нас много общего.
Роланд задумчиво почесал затылок. Отчим совсем поседел. Каждый год прибавлял ему морщинок. Он давно отошел от дел, но не растерял силы. Я взглянула на руки отчима и вспомнила его татуировки: кресты, спирали, рыба и другие христианские символы работали так же, как и изображения богинь у меня на теле.
— Ты права, — вздохнул Роланд. — он не принадлежит Миру Иному всецело, но привязан к нему. Твой оборотень провел там гораздо больше времени, чем ты, девочка. Тот мир уже — часть его жизни и души. Парень все больше привязывает тебя к Миру Иному. А я бы держался как можно дальше от этого гадюшника.
Естественно, Роланд говорил о пророчестве, гласящем, что я стану матерью спасителя Мира Иного. Мы с отчимом часто обсуждали мои шаманские дела, но я никогда не рассказывала ему о проблемах Тернового Царства. Просто думала, ему это не понравится.
— Ну, у меня там есть кое-какие дела. И нечего так смотреть, — промурлыкала я, заметив, что Роланд нахмурился. — Помогаю тем, кто нуждается в поддержке. Что в этом плохого? Недавно я столкнулась с огненными демонами.
Это его зацепило.
— В Мире Ином?
— Нуда!
— В нашем мире исчадия ада были бы просто катастрофой.
— Пятеро рогатых, — уточнила я.
Роланд присвистнул.
— Чтобы призвать столько демонов, нужна огромная сила…
— Я дралась с ними, гм… не одна. Мои помощники слегка потрепали тварей. У меня хватило сил изгнать одного. Но потом пришлось уносить ноги.
— Да, это тяжело… Еще парочка шаманов была бы кс тати. В одиночку, — отчим покачал головой, — это слишком опасно.
— Знаю я, знаю! После драки кулаками не машут. Как еще можно от них избавиться? Без помощи армии шаманов?
— Самое «простое» — в больших и жирных кавычка — найти джентри, который может вызывать водяных демонов. И стравить их с огненными.
— Поиски займут кучу времени. И не факт, что я вообще кого-то найду.
Стоило мне закончить фразу, как в голову прокралась безумная идея: может, попробую справиться сама? Я могу призывать воду, однажды подчинила воздух, но демонами никогда не занималась… Боюсь, это мне не под силу. Король Бурь, вероятно, мог сотворить такое. Жасмин повелевала тварями воды. Не знаю, поддаются ли ей демоны. А я не в состоянии повторить трюки родственничков, и это бесило до одури!
— Да уж, — облегченно выдохнул Роланд. — Значит, проблему решит только грубая сила. Пусть «страждущие» снаряжают войско и забивают демонов числом. Это уже не твоя забота, а джентри и их повелителей.
— Точно, — с трудом выдавила я. — Поживем — увидим.
Отчим глянул на меня пронзительно. Не поверил, что остановлюсь на полпути. Правда, спорить не стал: понимает, что бесполезно.
— Кстати, ты слышал когда-нибудь о городах Мира Иного, как их там… Скай и Лэй?
Большинство шаманов терпеть не могут тот мир, но Роланд частенько бывал на земле джентри и многое о ней знал.
— Лэй… что-то знакомое… Это, кажется, в Ольховом Царстве? Или в Рябиновом?
Помимо прочего, Роланд ни сном ни духом не ведал о перевороте в Ольховом Царстве.
— В Рябиновом, — сказала я, — На границе с… гм… Ольховым. Я думаю, там перекресток. Ты знаешь, куда он ведет?
— Нет… но точно не сюда.
— Можешь как-нибудь проверить?
— Это связано с демонами?
Мгновение я колебалась, но открыла правду:
— Нет, еще кое-что. Другое дело.
— Эжени! — Роланд даже разъярился — мастерски я его довела. — Что ты творишь? Так дальше не может продолжаться! Их монстры — это их проблемы. Твоя работа — защищать наш мир!
— Не все они плохие… — прошептала я и сама себе удивилась.
— Тебе напомнить, кто похитил твою мать? Или о том, сколько раз пытались изнасиловать тебя саму?
Его слова ранили душу, но не убедили разум.
— Я могу себя защитить. Это неважно.
— Это всегда будет важно, — возразил Роланд. — И я не собираюсь помогать тебе ввязываться в новые неприятности с джентри.
— Что, будешь молчать как рыба?! — воскликнула я.
— Зато тебя не подвергну опасности.
— Нет. Если я не узнаю чего-то важного, дело станет гораздо рискованнее. Для моей драгоценной шкурки.
Роланд прищурился.
— Угрожаешь?
— Что происходит?! — Мама стояла в дверях и озадаченно нас разглядывала. — Я услышала крики.
Я встала.
— Роланд стал плохо слышать, и мне пришлось повысить голос.
Мы с мамой вернулись в гостиную, где остался Кийо. Кицунэ взглянул на меня, сгорая от любопытства. У оборотней очень чуткий слух. Не удивлюсь, если он уже в курсе всех наших пререканий.
— Нам пора, — сказала я. — Собираемся послушать новые стихи Тима.
Кийо, умница, не возмутился, только удивленно приподнял бровь. Я не раскрывала карты раньше: была уверена, что он станет упираться до последнего.
Кицунэ вежливо улыбнулся маме.
— Спасибо за ужин. Все было великолепно.
Мама немного расстроилась.
— Приезжайте на следующие выходные. Я сделаю лазанью и вишневый пирог.
Я чмокнула ее в щеку.
— Можешь не подкупать, мы и так приедем.
— Просто бонус для вашей решимости.
Роланда я тоже обняла на прощанье. Держа меня в объятьях, отчим пробормотал:
— Я поговорю с Биллом.
Слова прозвучали устало и сломленно — и я стиснула его крепче.
— Спасибо.
Билл — его приятель, шаман из Флагстаффа.
Только мы вышли из дома, Кийо спросил:
— Проблемы с отчимом?
— Можно подумать, ты не в курсе, — отрезала я.
Говорил же тебе, он меня ненавидит.
— Думаю, мои визиты в Мир Иной нервируют его гораздо больше.
— Он считает, что я плохо на тебя влияю.
— Ну да, влияешь…
Мы сели в машину и несколько минут ехали в полной тишине. Потом Кийо заметил, что я направляюсь не домой, а в центр города.
— Ну нет! — прорычал он, — Мы что, едем слушать Тима? Я думал, это просто повод смыться…
Я покачала головой.
— Прости. Обещания надо выполнять.
Кийо вздохнул — и смирился.
Итак, мы на месте. Здесь часто бывает Тим с друзьями. «Лисья нора». Я думала, Кийо сочтет название забавным, но он даже не улыбнулся. Когда мы вошли, девушка на сцене читала стихи о бессмысленной жизни и мусоре на обочине дороги. Кийо огляделся, оценивая публику за столиками. И ужасно расстроился, когда понял, что это кофейня, а не бар.
— Ужас! Я не смогу это вытерпеть без выпивки покрепче.
— Ох, просто помолчи, — ответила я, пряча улыбку.
В кафе было столько народу, что мы с трудом нашли себе места. Кийо остался сидеть за круглым столиком, а я принесла горячий шоколад. Хотелось кофе, но мне и так хватало проблем со сном. Пока я ходила, людей за столиком стало на троих больше.
— Привет, ребята, — сказала я.
— Рада тебя видеть, Эжени.
Барбара — из племени паскуа яки. Они признали христианство, но поклоняются и богам своих предков. Я даже заметила крестик у Барбары на шее. Многие считают ее святой. У нас довольно теплые отношения.
Она даже не вопит от праведного гнева, когда я называла себя шаманом. Ее сопровождали внуки — Феликс и Дэн. Я и с ними общаюсь нормально, в отличие от Тима.
— Пожалуйста, скажи, что твой засранец квартирант не будет сегодня издеваться над публикой, — взмолился Феликс.
— Следи за языком, — как истинная бабушка, одернула его Барбара.
Я поежилась от неловкости.
— Ну… он, наверное, все-таки придет…
— Господи боже… — простонал Дэн, уминая пирожное.
Он посмотрел на Барбару глазами нашкодившего котенка, потом повернулся ко мне.
— Мы ему сто раз говорили не делать этого.
— Да бросьте, парни! Хватит! Знаете, сколько он в прошлый раз щеголял с фингалом?
Феликс покачал головой.
— Готов смириться с тем, что он выступает от нашего племени — хоть это и обидно, — не будь стихи такими дерьмовыми!
— Феликс! — пригрозила Барбара.
Парень смутился.
— Прости, бабуля. Но я же прав…
— Он больше ничего не умеет, — с запинкой сказала я. — И вообще, сегодня он — из племени лакота.
— Не думаю, что это поможет его стихам. — Кийо потянулся в кресле.
— Согласен, — сказал Феликс. — Мерзость этой поэзии заражает все культуры.
Он ехидно улыбнулся бабке, довольный, что смог обойтись без ругательств.
Барбара не обратила на внука никакого внимания.
— Как дела? — спросила она у меня.
— Хорошо.
Странновато. Барбара нисколько не интересовалась моей работой, но ее всегда беспокоило, что я сражаюсь с существами из Мира Иного. Кажется, женщина не могла понять, ангелы это или черти, хотя сама видела потусторонних вредителей и знала, как я иногда нужна людям. Она хотела спросить еще что-то, но тут на сцену вышел Тим. Без рубашки, с перьями на голове и в кожаных штанах.
— Боже… нет… — простонал Феликс.
Тим воздел руки, чтобы унять жидкие аплодисменты.
— Спасибо, друзья, — сказал он глубоким монотонным голосом. — Великий дух приветствует вас в священном кругу сегодня вечером.
— Елки-палки! — прошипел Дэн. — Еще немного, и я выброшу его вон!
— Умоляю, — шепнула я, — только не сегодня…
— Для начала, — вещал Тим, — я прочту вещь, которую написал, сидя под открытым небом и размышляя о том, что крылья бабочки бьются так же, как наши сердца в этом изменчивом мире.
И начал декламировать, размахивая руками:
Сестрица Бабочка на ветру!
Желты твои крылья!
Дай взлететь с тобой к синему небу!
Наши души парят в белых облаках,
Пока мы смотрим на тех, кто мечтает взлететь,
Но слишком боится.
Им суждено быть прикованными к земле,