— И раз так случилось, я завершу начатое много лет назад. Приди же, тьер-на-вьёр! Вот тебе мое тело и мощь терновника, отныне ты вольна всецело распоряжаться ими!
Толчок — и заплаканная печальная принцесса провалилась в черную бездну. Тонкие черты посуровели, искусанные уста сложились в полоску.
— Боги! — подставив лицо дождю, воскликнула терновая ведьма. — Как долго я этого ждала…
Никогда прежде не приходилось Таальвену видеть мрак гуще того, что окутал Розу Ветров, сцепившуюся с тьер-на-вьёр в страшной колдовской битве. Молнии, шипастые булавы, обрывки заклинаний мелькали в рокочущей круговерти, оставляя на песке глубокие рытвины, руша стены, попавшие под удар. Небо стращало неминуемым своим падением, твердея от черноты, стекая ливнями за размытый горизонт.
Но разобрать во вспышках жуткого светопреставления, какая чародейка побеждает, а которой приходится несладко, не представлялось возможным. Чересчур плотной была пелена, да и Хёльмвинд, хлеставший хвостом направо и налево, не давал приморскому королевичу передохнуть.
«Как отбиться от него без необходимости колоть и резать?» — тщетно выискивал выход Таальвен Валишер. Пока хитрость состояла в том, чтобы дразнить противника и отскакивать за обломки всякий раз, как крылатый змей порывался его затоптать.
Зато Лютингу удалось отвлечь дракона. Верховный, целиком поглощенный проворным приморцем, успел позабыть и об Изольде, и о своей хозяйке, затерявшейся в зареве боя. Злость на добычу оттеснила все доступные ему чувства.
Это было и хорошо, и плохо одновременно, так как сердитый дракон с каждой атакой выверял броски тщательнее. В какой-то момент его даже осенило использовать студеное дыхание, чтобы замедлить Лютинга. И тот, прибитый к земле ледяным порывом, чуть не напоролся на змеиные рога. Избежать тычка удалось чудом: костяное острие взрезало прочную кожу, из которой была пошита куртка, в вершке от тела.
«Не зверь, а замороченный ветер, не ведающий, что творит, — намеренно охлаждал боевой азарт приморский королевич. — Я обязан сохранить ему жизнь любой ценой!»
Шатаясь, он оперся на меч, сделал предупреждающий выпад, дивясь внезапной медлительности, и почувствовал: рубаха отчего-то стала влажной и липкой.
«Кровь, — осенило его запоздало. — Неужели Хёльмвинд таки задел меня? Теперь убегать станет сложнее».
О том, глубока ли рана, гадать не хотелось, ведь ждать подмоги было неоткуда. Будто чуя переживания загнанной в угол жертвы, кособоко переставляющий передние лапы-крылья дракон припал к песчаной почве, шевельнул хвостом, готовясь к новому рывку. Чуть уловимый аромат свежей крови защекотал ему ноздри.
— Проклятье! — Лютинг скатился в канал по пыльной насыпи, зажимая бок. — Удумал напасть наскоком?
Непрошеная горячая боль принималась за дело, расползаясь заразой, отбирая у него жалкое преимущество в опасной игре в змеиные кошки-мышки. Подвижность быстро сходила на нет. Следующий взмах когтей вполне мог оказаться последним на веку приморского королевича.
К счастью, гигантский зигзаг молнии расколол небосвод над спинным драконьим гребнем как раз за миг до смертоносного прыжка. Сияние ее было таким ярким, что явило взору сражающихся оба берега рва, очертания дворца и ближние окрестности.
Ослепленный белизной, Северный ветер зафыркал, замотал клыкастой мордой, пытаясь вернуть зрение и прикрывая веками чувствительные глаза.
— Это конец! — возвестила победоносно Вея Эрна, окончательно вспугивая его. — Ты исчезнешь, а я буду править вечно!
В рассеивающейся облачной дымке силуэт ее, нависший над тьер-на-вьёр, проступал грозно и четко, волны колыхающихся юбок делали его заметно крупнее прижатой к земле противницы. Мнилось, что это не колдунья заходится хохотом, взлетая в вышину, а вылепленная из грома и теней великанша.
Впечатленный зрелищем дракон с трепетом попятился, поспешил нырнуть в зелень садовых зарослей. После разрухи, что он учинил, проход к ним оказался открыт, и вскоре дворцовые кусты ломко затрещали.
— Тебе ни за что не выиграть! — прошипела терновая ведьма, беспомощно приподнимаясь на локтях. Последняя магия покидала ее, но не исступление, не праведный гнев. — На смену мне придут другие — мстители, воины. Терн не оставит тебя в покое, покуда корни его питают мир!
Ветряная владычица оскалилась, наступая носком туфли на одиноко трепыхающийся побег дикой сливы.
— Отрадно, что ты этого не увидишь.
Наполненная чужой силой до краев, она явственно ощущала, как блекнет свет исчерпавшей себя души, как Исгерд растворяется в потоке вечности. И каждая ее конвульсия, каждый судорожный хрип доставляли чародейке высшее блаженство.
Но вдруг злокозненная ухмылка сошла с губ, серые в крапинку очи округлились недоуменно.
— Что за напасть?
Ветряная мощь, бегущая по жилам, ни с того ни с сего обожгла ее, прочно связывающая с далекими ветрами нить оборвалась и исчезла. Миг назад Вея Эрна готова была свернуть горы, а теперь по телу ширился жар, в полыхании которого немели все члены.
— Нечем дышать. — Охнув, она опустилась на застывшую стеклянную лужицу, ухватилась за живот. В голове завертелись хороводом известные охранные заклинания. - …Черти черту чертогон, лихорадку-порчу вон…
Но смоляные амулеты не отзывались. Подобно обыкновенным каменным побрякушкам, они затвердели и остыли. Запястья сделались тяжелыми, ступни приросли к земле.
— Твоих рук дело, Исгерд? Признавайся, что за наговор? — Утомившись бубнить бесплодные строки, ветряная владычица набросилась на тьер-на-вьёр.
Но по озадаченному выражению лица терновой колдуньи ясно угадывалось: та ошарашена происходящим едва ли не так же сильно. Раздавленная горечью поражения, она успела распрощаться с жизнью, как вдруг судьба подарила ей настоящее диво.
— Нутро горит! — борясь с приступом пламенеющей боли, зарычала ветряная повелительница. — Воды, я хочу пить!
В поисках чаши, которую можно наполнить, она качнулась в одну, другую сторону, и тут туманящийся взор наткнулся на горловины рогов, небрежно брошенные на мешковину. Задохнувшись от страшной догадки, Роза Ветров потянулась к ним, упала на колени.
— Вьюги и метели!
Следы невидимой волшебной отравы обнаружились на горлышке одного из кубков, стоило внимательно приглядеться. Почему она не сделала этого раньше? Без сомнения, их оставил мерзавец Ирифи! Как он посмел, как решился?!
Тщетно пробуя определить, что за яд подсунул ей бывший верховный, Вея Эрна содрала давящее на грудь ожерелье, обхватила виски.
Ей срочно нужно противоядие! Но где его раздобыть? Ни трав, ни кореньев под рукой нет, да и отвары вряд ли помогут против колдовского вещества, успевшего растечься по телу. Здесь требуется нечто такое же сильное.
Внезапно уста, подернутые пепельной коркой, лихорадочно задвигались.
А ведь под самым носом у нее скрыто исцеление от любых хворей — кровь тьер-на-вьёр!
Похоже, последние слова Вея Эрна выкрикнула вслух, поскольку терновая колдунья, во все глаза наблюдавшая за ней, испуганно отпрянула, заерзала по стеклу.
— Даже не думай об этом, гнусная пиявка, я не позволю тебе пить мою кровь!
— Куда ты денешься, — захихикала ее соперница, цепляясь за прибрежные камни. Передвигаться она могла теперь только ползком. — Хоть раньше я и не задумывалась о подобном, но, право же, расточительно терять драгоценный эликсир. Тем более колючие чары мне не достались.
— Не приближайся! — Восковое лицо тьер-на-вьёр сделалось похожим на лист бумаги.
— Не трусь, я возьму пару капель, от силы дюжину…
Из последних сил обуздывая оболочку, выталкивающую ослабевший дух, терновая ведьма перевернулась на живот, попыталась откатиться. Лоб от усилий покрылся испариной, в ушах зазвенело.
— Будь умницей, Исгерд, обойдемся без сцен. Я изничтожила целое племя тьер-на-вьёрских драконов. Думаешь, не совладаю с растерявшей магию соплячкой, которая и оплеуху-то дать не способна?
Иссушенные до жуткой худобы, будто измазанные углем кисти рук коснулись подола платья терновой колдуньи. Неужто такую страшную кончину она заслужила?
— Нет, — вскинулась Изольда, отпихивая обезумевшую чертополоховую чародейку. — Ты совершила немало ошибок, Герда, по жертвой зверства, веками обрывавшего жизни моих родственниц в Волчьей пасти, не станешь!
— Что ты там бормочешь? — зашамкала Роза Ветров, стремительно обращаясь в обгоревшую бронзовую статую. Тление, изуродовавшее упругую кожу, перекинулось на одежду и волосы. — Лучше подскажи, впиться зубами в горло или сойдет и бедро?
Подавив ропот Исгерд, жаждущей добить соперницу, терновая принцесса втянула шипы, поднялась на ноги.
— Мне жаль, Вея Эрна, но исцелить тебя не в моей власти. Некоторые недуги, как сказал Ирифи, не поддаются никакой магии… Даже одари я тебя вожделенным напитком, пожара не остановить… Клянусь, я старалась устроить по-другому…
Ветряная владычица не слушала. Словно слепой крот в поисках добычи, она рыхлила песок, клацала зубами, запрокидывая к небу растресканное, крошащееся пеплом лицо.
— Ведьма, вернись, куда ты пропала?! Мне пророчествовали стать всесильной, подчинить мир!
Выжженное ядом тело каменело, превращалось в пыль прямо на глазах. И когда скрюченные пальцы добрались до терновой принцессы, Роза не могла больше ни двигаться, ни навредить.
— Пустяки… — едва шелестел ее изможденный голос. — Отраве не сразить меня… Дай время, тьер-на-вьёр, я излечусь, накоплю силы… Где мои чудодейственные янтарные камни? Они всегда выручают…
Стремясь нашарить бесполезные амулеты, ветряная повелительница раскинула руки, да так и осталась лежать горсткой золы на стеклянной поверхности. Какое-то время заострившиеся ее лопатки двигались в такт тяжелому дыханию, но скоро и оно утихло. Длинная коса прилипла к спине, словно вплавилась в нее, складки наряда расползлись по стеклу грязными лужицами.
Еще миг, и начатое Пыльным вихрем завершилось: эхо бури, терзавшей окрестности Тернового дворца, набросилось на скульптуру из хрупкого праха, раздуло его, уничтожая последнее свидетельство существования Вей Эрны.