— Верно. Сделать это не так уж сложно. Ненасытная ткачиха рано или поздно пожирает своих подмастерьев, потому они требуются ей постоянно. Войдя в ворота Ледяной усадьбы, ты должна направиться к ней и требовать, чтобы пряха взяла тебя в прислужницы. Пайян-Жен наверняка станет запугивать, прогонять, но ты стой на своем — говори, что хочешь работать. А если она откажет, пригрози, что явишься прямо к Хаар Силлиэ и предложишь свои услуги. Паучиха понимает, что к старости стала неповоротлива, подслеповата, и опасается, как бы однажды хозяйка не вышвырнула ее вон. Потому даст тебе работу.
— А если ей не понравится, как я управляюсь с нитками? — Изольда вспомнила великолепные гобелены, украшавшие стены замка Северин, и свои немногочисленные работы, меркнущие на их фоне.
— Это неважно, — возразил Хёльмвинд, — ткать тебе предстоит колючими нитями, ладить с которыми не умеет ни один человек. Они грубые и жесткие, обжигают пальцы хуже крапивы, холодят кровь. В них кроется еще одна опасность Ледяной усадьбы. Работать ты будешь в глубоком стылом погребе, до краев заполненном студеной пряжей. Чтобы снег не растаял, беспрестанно там пылают очаги с голубым огнем, таким морозным, что любое смертное существо коченеет от первого же прикосновения. Потому еще пряхи Пайян-Жен живут недолго.
— Как же мне не замерзнуть в этом ужасном месте? Разжигать костер одним мановением руки я еще не научилась. — Принцесса прошлась в задумчивости по поляне.
Светало, и черные от ночной мглы сосны полнились на свету сочной колючей зеленью.
— Я одолжу тебе свой плащ, — заявил снисходительно Северный ветер. — Он охранит от смертельного холода.
— Правда? — Девушка окинула взглядом высокую белую фигуру, невольно залюбовавшись нарядными одеждами Хёльмвинда.
— Главное, чтобы ты не уснула ненароком в погребе Пайян-Жен. Иначе она укутает тебя паутиной, усыпит и устроит пиршество.
Он чиркнул пальцами по шее, демонстрируя, что начнет паучиха с откушенной головы.
Изольда кивнула, стараясь запомнить каждый совет. Она все ждала хоть несколько обнадеживающих слов, и ветер таки добрался до них.
— По древним нерушимым законам, проработав у Хаар Силлиэ семь дней и ночей, ты получишь возможность просить любой подарок в качестве платы за свой труд. Если выдержишь срок, сможешь потребовать волка…
Ликование принцессы продлилось недолго, так как Хёльмвинд тут же добавил:
— Только на твоем месте я бы не стал особо надеяться на честность хозяйки метели. Она известна скупым мстительным нравом и наверняка попытается помешать…
— Ясно… — Лицо девушки сделалось совсем мрачным.
— Выходит, тебя не смущает сложность задачи? — на всякий случай уточнил верховный ветер. Терновая ведьма с колючим венцом на лбу нравилась ему все больше.
Принцесса вздохнула и честно ответила:
— Пауков я боюсь до дрожи, а темные ледяные подвалы не переношу на дух. И если быть откровенной, затея наша приводит меня в ужасное оцепенение. Но делать нечего. Придется идти, раз это единственный способ вернуть Таальвена Валишера.
Хёльм улыбнулся украдкой и развязал кушак на своем кафтане.
— Возьми. — Он протянул девушке чудесные одежды.
Она осторожно приняла накидку из его рук, развернула и ахнула в восхищении. Невесомая нежная ткань переливалась на солнце. Перламутром блестели в ней белые мягкие нити, а голубые морозные узоры струились, словно живые.
С трепетом Изольда накинула кафтан на плечи и завернулась в него целиком. Если Северному ветру он доходил до колен, то ей доставал почти до пят.
— Странно, — удивилась девушка, оглядев себя. — Твой наряд стал невидимым.
Она все смотрела на свою укутанную фигуру, но не заметила и следа волшебной накидки. С виду на ней было то же коричневое платье — подарок Ливы.
— Так и бывает, если примерить одежды ветров, — растолковал Хёльм терпеливо. Он остался теперь в одной тонкой рубахе, но замерзшим не выглядел. — Отличное свойство, если не хочешь, чтобы волшебный кафтан заметили…
— То есть паучиха Хаар Силлиэ не должна знать о нем? — Девушка прищурилась.
— Ни в коем случае. Иначе она объявит тебя мошенницей и выгонит из Ледяной усадьбы. Или проглотит целиком.
— Великолепно. — Принцесса туго обмотала вокруг талии широкий пояс, который тут же стал невидимым, и бодрым голосом сообщила: — Я готова идти.
— Идти? — развеселился Северный ветер. — Тогда тебе понадобится не один десяток дней, ведь дорога к имению госпожи метели очень долгая…
— Но как иначе мы доберемся?
— Полетим, конечно! Будем в Ледяной усадьбе самое большее через час.
Хёльмвинд подул на ладонь, поднимая снежный буран. Вьюга покружилась немного, медленно осела, и в центре недавнего смерча появился грозный длинноногий конь. Был он белым от кончиков ушей до копыт, и только глаза отблескивали льдом.
— Что это? — боязливо пробормотала Изольда.
— А на что похоже? — съязвил Северный ветер. — Наша лошадь, конечно.
— Я на нем не поеду!
Созданный ветряным колдовством зверь фыркнул и топнул ледяным копытом.
— Почему? — В голосе Хёльмвинда послышались нотки раздражения.
— Кажется, он не особо расположен к чужакам. — Девушка попятилась.
— Я прокачусь вместе с тобой, так что бояться нечего. — Ветер потрепал зверя по мягкой снежной гриве.
— Нет, спасибо. — Вежливый тон принцессы никак не вязался с бледностью ее лица.
— Послушай, — стараясь сохранять хладнокровие, промолвил Хёльм. — Ехать верхом намного приятнее, чем болтаться в облаках. Неужели предыдущая прогулка ничему тебя не научила?
Изольда продолжала взирать с дальнего края поляны с нескрываемым ужасом.
— У границ Ледяной усадьбы очень-очень холодно, — предупредил ветер. — Там дуют дикие вихри и беснуются метели. Тебя попросту снесет на землю, если я не позабочусь о другом способе передвижения.
— Но эта лошадь такая огромная. И поскачет прямо по небу. А если я ненароком соскользну?
— Что за глупости? — Хёльм с досадой хлопнул себя по ноге. — Я удержу тебя, даже если вокруг поднимется ураган.
Девушка все еще сомневалась, и он добавил лукаво:
— Конечно, если ты передумала спасать волка…
— Нет… — Она встрепенулась. — Но вдруг существует иной путь?
— Он есть, — ухмыльнулся верховный ветер. — Я могу понести тебя на руках!
Принцесса умолкла.
Меньше всего ей хотелось хвататься судорожно за скользкую гриву норовистого коня, пока он несется сквозь небесные просторы. Но и сидеть в чьих-то объятиях, словно испуганная кисейная барышня, желания не было. Она переступила с ноги на ногу.
— Твоя взяла. Поедем на лошади. Но если она уронит меня по дороге…
— Ты замерзнешь, не успев долететь до земли, — рассудил иронично Северный ветер. Настроение у него поднялось. — Иди сюда.
Он подвел девушку к ветряному коню. Хитрое животное безошибочно распознало страх в ее скованных движениях и лихо взбрыкнуло.
— Ой. — Изольда шарахнулась в сторону.
— Стоять, — стиснул ее запястье Хёльмвинд. — Ты что, на лошади никогда не сидела?
— Вот еще! — отозвалась принцесса презрительно. И тихонько добавила: — Просто рядом с таким монстром мне не по себе.
Северный ветер без усилий поднял ее и усадил на круп жеребца. Тот заржал, собираясь присесть на задние ноги, но хозяин что-то тихо ему шепнул, и конь присмирел. В два счета Хёльмвинд забрался ему на спину и обхватил наездницу твердой рукой. Изольда что есть силы прижала ноги к прохладным бокам скакуна.
— Вперед, Блифарт! — громко свистнул ветер.
Уговаривать коня не пришлось. Заслышав пронзительный звук, он оттолкнулся от земли ледяными копытами, проскакал с десяток саженей по снегу и, выбив искры из придорожных камней, взмыл в небо.
Все произошло так быстро, что принцесса не успела даже выдохнуть. Зеленые ярусы разлапистых елей проносились мимо. Внизу оставались высоченные сосны, чернели поваленные непогодой буреломы.
Хотя Хёльмвинд сидел за ее спиной совсем рядом, будь ее воля, Изольда прижалась бы к нему еще теснее, чтобы не упасть, но она не смела пошевелиться. Только глядела вперед широко распахнутыми глазами.
На удивление, от ветра не веяло смертельным холодом. Исчезли вихри, обычно его окружавшие. Девушка начала понемногу успокаиваться. Но тут капризный Блифарт счел полет слишком скучным и резко спикировал вниз.
— А-а-а! — завопила принцесса, крепко вцепившись в шелковистую гриву.
— Не кричи, — сдержанно бросил Северный ветер. — Ты его пугаешь.
— Что? — Она закашлялась от ужаса и возмущения.
Но хозяин только похлопал коня по длинной шее и произнес несколько ласковых слов на чужом языке. Зверь мигом утихомирился, охотно выравнивая свой бег. Больше он не бесчинствовал, а шел ровно, иногда переходя из галопа в легкую рысь.
Белые руки Хёльмвинда лежали на спине животного, ни разу он не ухватился за гриву, не сжал пальцев. И чтобы хоть как-то отвлечься, Изольда стала разглядывать его узкие красивые ладони. Чем-то они напоминали руки Стефана: уверенные, властные. Но, в отличие от ее брата, Северный ветер был скор на расправу и натуру имел переменчивую.
Зажмурившись, девушка вспомнила длинные крючковатые пальцы Давена Сверра — вот кто действительно обладает скверным характером.
«Интересно, как поживает зеленоволосая Лотарэ? — с грустью подумала путешественница. — Нужно будет рассказать о ней Зефиру. Возможно, он найдет способ помочь…»
— Уже близко, — вторгся в ее размышления Хёльм и указал на крошечный черный квадрат внизу. — Видишь Ледяную усадьбу? Я не смогу подлететь слишком близко, не то Хаар Силлиэ проведает об участии ветров в этом деле…
— А если она узнает? — попыталась выровнять дыхание Изольда.
— Поднимется буря или даже драка. Не знаю, чем кончится дело, но уверен в одном: волка тебе не видать.
Она застонала.
— Не стоит нарушать равновесие между силами природы, представителями которых мы являемся, — важным тоном заключил ветер.