Очень скоро земляной проход расширился, и девушка смогла встать в полный рост. Дорога уходила резко вверх, но путница не жаловалась, быстро шагая в темноте. Поначалу они пробирались гуськом, придерживалась за стены, но, когда туннель стал достаточно широким, волк пошел рядом. Одну руку принцесса опустила ему на спину, так ей стало совсем спокойно.
Сделав два последних поворота и совершив крутой подъем, лаз вывел на поверхность. Яркое осеннее солнце приветливо встретило путников. Дружно жмурясь от внезапного света, они принялись отряхиваться от земли.
— Вот это да! — воскликнула девушка, любуясь окрестностями. — Кажется, мы снова в чащобах.
— Что-то с ними неладно. — Таальвен повертел головой.
Никакого холма позади, конечно, не было. Нора, из которой они выбрались, начиналась прямо у старого разрушенного корневища и стремительно уходила под землю.
Лес вокруг был каким-то странным, непохожим на северинские пущи. Чахлые низкие деревца клонились под тяжестью узловатых ветвей. Исполинские мухоморы виднелись там и тут. Словно небольшие дубы, они тянулись выше головы Изольды. Бледным светом светились огромные поганки, заменяя здешнему криволесью ольхи и осины. Шипастые стебли сухих колючих цветов походили на стволы деревьев, а широкие соцветия болиголова могли бы легко послужить маленьким шатром.
— Куда бы мы ни попали, это лучше, чем подземная пещера, — выдирая из шерсти жесткий репейник, бросил Таальвен.
— Я помогу. — Изольда присела рядом и принялась осторожно распутывать густой мех.
Волк вздрогнул, когда тонкие нежные пальцы прикоснулись к его спине.
— Не вертись, — строго приказала девушка. — Иначе останешься без шубы.
Он послушно замер, позволяя ей колдовать над собой.
— Знаешь, я прежде не водила знакомства с волками, — извлекая из сумы гребешок, заметила принцесса. — Но должна признаться, о вас говорят много всяких глупостей.
— Что ж, и мне не доводилось знакомиться с ними. Так что не стал бы отрицать все слухи.
— Хочешь сказать, ты ни разу не встречал своего сородича? — удивилась девушка.
— Встречал, но при несколько иных обстоятельствах. Поэтому не беседовал с ним…
— Тогда, наверное, ты самый странный волк из всех, которых я когда-либо знала.
— Лучше бы я остался единственным, — хмуро ответил Таальвен. — Не хочется объясняться с голодной стаей, которая предложит съесть тебя на обед.
— Тааль, — пожурила принцесса. — Волки не едят людей.
И оба они рассмеялись.
— Ну вот, твоя шубка как новая, — закончила Изольда, напоследок проведя рукой по густой мягкой шерсти.
— Спасибо, — смущенно пробормотал волк.
Продвигаясь все дальше, они не уставали дивиться чудному лесу.
Невиданных размеров грибы, колючки и ягодные кустарники здесь росли вместо деревьев. Буро-фиолетовые цветы белладонны свешивались с высоких стеблей, задевали плечи Изольды, покрывали ее плащ удушливой пыльцой. Тяжело вдыхая сладковатый, пахнущий гнильцой воздух, принцесса и волк старались обходить заросли вороньего глаза, украшенного сморщенными ядовитыми плодами.
Увидев алую гроздь, клонившую ветки к земле, Изольда воскликнула:
— Надо же, волчьи ягоды похожи на драгоценные бусы!
— Такие впору преподносить врагам, — буркнул Таальвен, огибая осыпавшиеся на землю плоды размером с крупные яблоки.
Почва была топкая и комковатая, приходилось смотреть под ноги, чтобы не оступиться. А вскоре среди зарослей стали попадаться озерца стоячей воды: поначалу лужицы, а затем настоящие пруды.
Постепенно их становилось все больше, приходилось следить, куда ставишь ногу, чтобы не провалиться в трясину.
— Болото, — с отвращением фыркнул волк. — Гиблое место.
Шагая среди топей, путники начинали различать над водой бульканье и едва заметные тени. «Это просто туман играет с нами злую шутку», — успокаивали себя они.
Но со временем начинало казаться, будто за ними неотступно следят десятки голодных глаз. Болотные огоньки вспыхивали и снова гасли, по черной воде бежала рябь.
— Найдем поляну посуше, чтобы заночевать, а завтра первым делом выберемся отсюда, — попыталась унять беспокойство своего спутника Изольда.
В темноте здешнего леса свет давали только тускло белеющие поганки да лиловые цветы. Продолжать путешествие в их неверном мерцании было опасно, так что Таальвену пришлось согласиться.
— Я видела рядом небольшое озерцо, — устраиваясь на ночлег, заметила принцесса. — Вот бы искупаться.
— Кто знает, какое в этом болоте дно, — возразил волк.
— Хотя бы умоюсь, — заворчала она. — Не могу же я отправляться в путь такой неряхой.
— Только возвращайся скорее, — таская ветви и мох для лежанки, попросил Таальвен.
— Ты можешь пойти со мной, — предложила девушка. — Постережешь одежду.
Но он опустил голову и выдохнул сдавленно:
— Лучше ступай одна.
Довольная, Изольда прошлась в глубь криволесья, запоминая дорогу. И совсем скоро присела у круглого темного озерца. Над водой нависал целый букет высоких бледных опят, но, несмотря на это, она казалась чистой. Принцесса с облегчением погрузила в омут стертые руки.
— Как же приятно, — простонала она и, откинув капюшон, побрызгала на лицо.
Свежие капли холодили кожу, девушка наклонилась к озеру совсем близко, чтобы умыться. Но стоило ей приблизить лицо к зеркальной глади, как из воды показались тонкие зеленые руки. Цепкие пальцы впились ей в плечи и со всей силы потянули в трясину.
— Тааль! — только и успела крикнуть принцесса.
Но было поздно. Когда волк примчался к топи, на берегу остался лишь бархатный алый плащ, а по воде во все стороны расходились круги.
— Изольда! — позвал он, задыхаясь от тревоги.
Из болота не донеслось ни звука.
Недолго думая Таальвен Валишер схватил в зубы накидку девушки, подпрыгнул и бросился в воду. Как только кончик его хвоста погрузился в озеро, хваткие зеленые руки поймали волка и быстро потащили на самое дно черного омута.
С трудом раскрыв слипающиеся глаза, Изольда приподнялась на локтях. Под ней была жесткая подстилка из камышей и болотных кувшинок. Комната вокруг напоминала темницу: грибы-гнилушки на склизких от сырости стенах заменяли свечи, на круглом потолке застыли капельки влаги. Под ним виднелось одно-единственное крохотное окошко, забранное решетками, тяжелая дверь была заперта снаружи. Принцесса попыталась заглянуть в окно, но не увидела ничего, кроме мутной воды.
Голова ее раскалывалась, дышалось тяжело. Приподняв платье, девушка слезла с лежанки и направилась к двери. Дубовые доски не двинулись с места, когда она с силой застучала по ним. В верхней части тоже имелось маленькое зарешеченное окошко.
— Есть здесь кто-нибудь? — крикнула в темноту Изольда. Но звук жадно проглотили пустынные коридоры. — Эй!
С ужасом она подумала о том, что же станет с волком. Будет ли он искать ее на дне болота или решит, что девушка исчезла, растворилась в ядовитом мраке грибного леса?
От беспокойства принцесса принялась расхаживать по комнате и не заметила, как дверь плавно отворилась. На пороге стояла тонкая, словно тростинка, девушка. Кожа ее была зеленее тины, а спутанные волосы волочились по земле, как ивовые ветви.
— Прошу прощения, госпожа, я принесла вам платье, — незнакомка заговорила тихим шелестящим голосом.
Но Изольда от удивления не смогла даже пошевелиться.
— Я помогу вам переодеться, — не глядя принцессе в глаза, зашептала служанка.
И, подобрав длинную не по размеру сорочку, шагнула к узнице.
— Не подходи! — отшатнулась Изольда. — Кто ты такая? Где я очутилась?
— Мне не велено говорить с вами. — Прислужница робко замерла. — Меня накажут, если не приведу вас к ужину.
Голос ее сделался печальным.
Принцессе стало жалко хрупкую девушку, которая, кажется, не желала ей зла.
— Хорошо. Похоже, это единственный способ узнать, что здесь происходит.
Зеленоволосая девица плавно подошла к ней и протянула длинное просторное платье.
— Из чистого лопуха, — с трепетом пояснила она.
Нехотя Изольда скинула свой наряд и продела руки в холодные влажноватые рукава. Жесткая на ощупь ткань походила на листья.
— Как тебя зовут? — спросила узница у девушки, когда та затягивала на ее поясе конопляный кушак.
— Лотарэ, — послышался несмелый ответ.
— Ты утопленница, Лотарэ? — догадалась Изольда.
Она взяла девушку за плечи и требовательно глянула в холодные синие глаза. Служанка кивнула.
— Значит, я попала на дно болота, — горестно вздохнула принцесса.
Прислужница потупилась. И пропела едва слышно:
— Ваши волосы…
В руках у нее очутились прекрасные мертвые лилии. Изольда покорно присела на лежанку, позволяя утопленнице вплести их в свои светлые кудри.
Когда прическа была готова, Лотарэ отворила двери и жестом поманила узницу за собой. Очутившись в плохо освещенном коридоре, принцесса решила бежать, но передумала, бросив взгляд на неестественно длинные крючковатые пальцы своей провожатой. Такие руки — невероятно сильные и цепкие — утащили ее в воду.
Страшно вообразить, что она на дне омута, а фигура, тенью плывущая впереди, — неупокоенная, погибшая жуткой смертью душа. Но делать нечего. Рано или поздно станет ясно, почему она здесь. А до тех пор Изольда должна оставаться спокойной.
За очередной лестницей показались настежь распахнутые створки, и узницу ввели в широкий зал со скругленным потолком. Прикрытые решетками крошечные окна здесь так же неприметно прятались в стенах. Но было намного светлее. Мерцающее сияние испускали большие грибы, а чаны, доверху заполненные какой-то жижей, горели ровным синим пламенем.
Посреди светлицы стоял длинный стол, во главе которого восседал высокий тощий незнакомец. Кожа его казалась зеленее, чем у Лотарэ, жесткие волосы были заплетены в косы. А длинный травяной наряд походил на женское платье.