— Ах ты! — отшвыривая паразита, взвыл бывший повелитель топей.
С другой стороны к нему подбирались жирные слизни величиной с крупную собаку. Пришлось позорно ретироваться в коридор и укрыться за дверью.
— Нужно убираться отсюда! — прохрипел Давенн Сверр Изольде, степенно вышедшей из обеденного зала.
— Верное решение. — Она расправила пышную юбку. — С удовольствием погляжу, как ты его осуществишь.
Бывший король замер и медленно перевел на нее полный отчаяния водянистый взгляд.
— Т-ты поможешь мне…
— С какой стати? — холодно отчеканила принцесса.
Настал час отмщения, сладкой расплаты. И хоть девушка не умела наслаждаться новым для нее чувством, этим искусством сполна владела тьер-на-вьер.
— Возьми меня с собой на поверхность! — Бывший король ухватился ее за руку.
— После того как ты вышвырнул моих друзей за порог, грозился утопить их, собирался задушить меня? — Она вырвала ладонь и отступила в темень дворца. — Ни за что! Уж лучше погляжу, как зверюги из омута вырывают твое сердце и дерутся за него, окрашивая прогнивший до основания чертог твоей кровью.
— Нет, — запричитал горячо болотник. — Ты все не так поняла. Я не желал ветрам зла — был уверен, что они выберутся. А насчет твоей скоропостижной кончины вообще шутил…
— Я оценила шутку, — усмехнулась мстительно тьер-на-вьер. — Теперь и ты распробуй мою. Поживи годок-другой в окружении чудовищ, если хватит духа. Хоронись по каморкам, словно вор, выжидай минуту, чтобы перебраться из комнаты в комнату, вздрагивай по ночам, молись, дабы к утру не стать чьим-нибудь поздним ужином. А когда будет совсем уж невмоготу, покажись на глаза русалкам. Держу пари, каждая согласится приласкать бывшего короля. Кому, как не тебе, знать, что смерть от цепких пальцев — легкая и безболезненная…
Выплюнув последние зловещие слова, она развернулась и направилась прочь. Пока ведьма говорила, Давен Сверр попеременно бледнел, краснел и даже зеленел, становясь на мгновение похожим на себя прежнего. Он еще больше мечтал удушить паршивку, но вместо этого истерично крикнул, бросаясь за ней вслед:
— Куда ты идешь?
— Вон из поганой лужи!
— Пожалуйста, забери меня…
— Не хочу!
Она шагала быстро. Болотник еле поспевал за тонкой фигуркой.
— Но как я буду жить на дне болота, если даже еду мне принести некому?
— На твоем месте я бы беспокоилась о пище в последнюю очередь. — Принцесса перескочила груду бесполезного ржавого оружия, зорко различив ее в полутьме.
— Погоди, Изольда, не бросай меня одного! — Давен Сверр не мог похвастаться волшебным зрением, потому рухнул на пол, наступив на старую алебарду.
— Эти твари раздерут меня на куски! — трясясь от страха, взвыл он.
Наверняка поднявшийся грохот поднял на уши весь дворец.
— А ты объясни им, что лопать людей скверно, равно как и топить, душить, держать в клетке…
Она была уже у арочного проема дверей и собиралась с силами, чтобы шагнуть в грязную воду.
— Терновая ведьма, сжалься! — взмолился со слезами болотный король. — Хочешь, я встану на колени?
Он сполна осознал безнадежность своего положения. Рано или поздно в трясине его доконают голод, русалки или другие подводные обитатели. О скелетах и прочих волшебных тварях, расхаживающих по подземельям, и думать страшно.
Тьер-на-вьер не удосужилась даже взглянуть на его унижения — лишь небрежно бросила через плечо:
— Возможно, Изольда, милосердная душа, и пощадила бы тебя. Но я обещала: ты ответишь за свое коварство. А клятвы, мой дорогой жених, полагается выполнять. Потому прощай.
Девушка не глядя махнула ему рукой и скрылась за парадными створками.
— Терновая ведьма! — докатился до крыльца полный ужаса и отчаяния крик.
Она прекрасно слышала его, так как все еще стояла на пороге, вглядываясь в мутную толщу.
— Не-ет! — Последовавший за ним вопль перемежался с лязгом железа и хлюпаньем плавников.
Похоже, свита короля добралась-таки до него и свалка старых мечей оказалась рядом не напрасно.
— Будь ты проклята! — яростно отбиваясь от хрипящего противника, визжал Давен Сверр.
— Поздно. — Принцесса поправила корону из терновника. — Проклятие и так давно настигло меня.
С этими словами она оттолкнулась от крыльца и нырнула в болотную тину. Из дворца еще какое-то время разносились стоны и бряцанье. А потом все стихло и погрузилось в болотный мрак.
Принцесса боялась, что задохнется прежде, чем достигнет поверхности озера в Сеам Хор, но минуты бежали, а грудь ее по-прежнему вздымалась, словно на плечи не давила тяжелая толща воды.
Изольда так до конца и не пришла в себя: в ушах звенело от недавнего заклятия, глаза попеременно меняли цвет, становясь то аквамариновыми, то синеватыми. Но тьер-на-вьер умолкла: то ли устала колдовать, то ли замыслила новую затею.
Как-то незаметно водоем вокруг изменился: обмельчал, обрел неглубокое травянистое дно. Стебли кувшинок заколыхались над головой принцессы, возвещая о прибытии в долину.
Неужели она выбралась из проклятого омута?
Едва перебирая ногами, девушка побрела в сторону берега, хватаясь за подводные кусты и водоросли. Когда вода наконец схлынула, она приподняла облепившие ноги юбки и попыталась выкарабкаться из пруда. Сделать это оказалась не так-то просто: скользкое илистое дно круто уходило на глубину, и Изольда съезжала по нему, как по хорошо укатанной горке.
— Проклятье! — в сердцах бросила принцесса, плюхаясь с головой в очередной раз.
Она огляделась в поисках более пологого берега и чуть не лишилась чувств: на противоположной стороне озера что-то белело в камышах.
Испачканный глиной волшебный наряд или длинные серебристые волосы? В слабом вечернем свете сложно было различить наверняка.
От волнения принцесса изловчилась и кошкой влетела на пригорок, извозив в грязи алое платье. Но наряд не интересовал ее — задрав подол повыше, она бросилась в сторону неподвижного белого пятна.
К несчастью, это был Хёльмвинд. Он лежал в воде по пояс, гладкие волосы облепили лицо, болотные травы окольцевали запястья и щиколотки.
— Нет, — всхлипнула Изольда и бросилась вытаскивать ветра из пруда. — Куда же подевался Либ?
Вцепившись пальцами в прохладные плечи, девушка тянула своего друга — сил ей явно недоставало, зато хватало стойкости. Когда Северный ветер оказался на траве, она перевела дыхание и приложила дрожащую ладошку к его посиневшим губам. Хёльмвинд не дышал.
— Нет-нет-нет, — воскликнула принцесса, осторожно встряхивая его, приподнимая безвольную голову. — Очнись, Хёльм, пожалуйста!
Гадкое, леденящее чувство, словно яд, разлилось по всему телу, заставляя девушку онеметь, наполняя ее бесконечной пустотой.
— А ну, просыпайся! — сбросила оцепенение Изольда. — Кому говорю!
Она обвила его стан руками, силясь приподнять верховного, но тот был слишком тяжелым.
— Ты не можешь умереть, Хёльмвинд, — не замечая собственных слез, крикнула принцесса. — Я ведь дала тебе волшебный перстень!
Отчаявшись привести бывшего узника в чувство, она ухватилась за мягкий воротник накидки и рванула его на себя.
— Если сейчас же не откроешь глаза, северный повелитель, клянусь, я заставлю тебя вернуться в этот мир чарами!
Вымолвив это, терновая ведьма изогнулась дугой, волшебство прошило ее, превратило руки в тернистые ветви. Глаза девушки закатились. Над вечерней долиной полыхнули зарницы.
— Именем твоей хозяйки — Розы Ветров, я приказываю тебе очнуться, Северный ветер! — Голос грохотал, словно гром, рассыпаясь на тысячи разрозненных звуков.
Яростный ураган разметал мокрые волосы, хлеща ими по исполосованному лицу.
— Заклинаю тебя, Хёльмвинд, возвращайся!
Последние слова потонули в вое вихря, отразились молнией в небесах. Шипы на пальцах принцессы делались все острее, иглами входя в безжизненное тело ветра. Они не оставляли ран, не царапали белую кожу — со стороны это выглядело так, будто ветви просто проникли через грудь Хёльмвинда. Вслед за ними руку к его сердцу протянула и тьер-на-вьер.
— Живи! — повелела она, сверкнув черными глазами.
Сердце в тонких напряженных пальцах тихонько забилось, Ветер открыл глаза и сморщился от боли. Он видел, как Изольда вынимает ладони из его тела, чувствовал: они проходят сквозь кости, не задевая их, но все же доставляют невыразимые мучения.
Хёльмвинд никогда бы не подумал, что терновая ведьма так сильна: она прижала его к земле, словно хлипкий стебелек травы. Под колдовским натиском он не мог даже пошевелиться.
— Дыши, — приказала ему принцесса, и к горлу подкатил вязкий ком.
Ветер закашлялся, перекатился на бок и выплюнул воду. Девушка помогла ему лечь на живот, легко опрокинув навзничь.
— Молодец, — покровительственно похвалила она, похлопывая верховного по спине.
— Мгх. — Он снова зашелся в приступе кашля.
— Не стоит сейчас начинать дискуссии… и вообще, можешь молчать — я отлично слышу твои мысли…
— Ейалэ побер-ри… — отхаркивая из легких влагу вперемешку с тиной, чертыхался беловолосый.
Ему сложно было соображать, но даже сквозь пелену дурноты Северный владыка понимал: творится что-то неладное.
Дожидаясь, пока он отдышится, тьер-на-вьер принялась расхаживать по траве, на ходу очищая платье от зеленых разводов, чарами штопая зияющие прорехи. Получалось у нее мастерски. Так что когда бывший утопленник сумел сесть, Изольда опять выглядела, словно собралась на бал.
— Что произошло? — Голос Хёльма был осипший, чужой.
— Твоя глупость, — нараспев пожурила принцесса. — Это ж надо попасться в ловушку болотного короля! Я считала тебя куда более осмотрительным…
Судорожно вдохнув, ветер хмуро уставился на свою спасительницу снизу вверх.
— Делать предложение девчонке, оставляя решение за ней, — еще куда ни шло. Хотя ты мог бы соврать, что Таальвен Валишер издох где-то под кустом… Но соваться во владения болотного короля — сущее безумие! Крепко же ты угодил в ее сети…