- Ир, лучше ты рассказывай, как там пирамиды, не развалились еще?
По кислому лицу подруги было ясно, что моя шутка не удалась.
- Расскажу. Завтра вечером все ко мне придете, винца заморского бахнем, подарки отдам, фотки покажу! А сейчас я хочу с тобой наедине пообщаться. Рассказывай! Ты меня знаешь, ни за что не отстану!
Это да - настойчивости и упрямства ей не занимать. "И наглости" - добавила мысленно.
- Ну что рассказывать? Саша уехал. У него сын в больнице был. Помнишь, я говорила, что мальчика машина сбила? Сейчас его выписали, но нога еще в гипсе, что-то там неправильно заживает.
- Не у жены бывшей Саша твой случайно обитает сейчас?
Я с недоумением посмотрела на нее - зачем она меня сейчас ревновать заставляет? Я и так-то постоянно на взводе!
- Он на работу вышел на прошлой недели. В тот же фитнес-центр, где и до этого, только на дополнительную ставку. Ну да, по выходным ездит к сыну, к себе его забирает с ночевкой.
- А ты, значит, новый учебный год здесь начинаешь? Он звал тебя с собой?
- Звал.
- Почему не поехала? Стоп! Дай угадаю! Варька на дыбки встала и ультиматум тебе выдвинула?
Я кивнула. Врать не имело смысла - Ирка хорошо знала мою дочку.
- Знаешь что, педагог хренов, как тебе вообще детей чужих доверяют, если ты свою, единственную, такой эгоисткой вырастила? Стукнула бы кулаком об стол, а лучше, ей по шее, чтобы молча вещи собирала и все!
- А она бы Сашу возненавидела? Как причину ее проблем! У нее возраст такой, сама знаешь, еще выкинет что-нибудь - с крыши прыгнет, например, как помнишь, в прошлом году в третьей школе с девочкой было? Варька сказала, что лучше с отцом останется, представляешь?
- Предательница она! Ну подожди, я с ней поговорю! Мало не покажется!
- Нет, Ира, не нужно. Я тоже поначалу пыталась - и разговаривала, и плакала, и орала, ничего не помогло. Влюбилась она, понимаешь? И мальчик, ничего такой, хорошенький - симпатичный, спортом занимается, неглупый, вежливый. В прошлые выходные знакомиться приходил.
- Ох, не рано ли? Четырнадцать лет!
- Через неделю пятнадцать..., - убитым голосом повторила я Варькину, самую любимую в последнее время, фразу.
- Так, ладно. Но почему Морозов твой не переедет сюда, к тебе? Неужели в квартире дело? Так снимите себе двушку, а эту сдавать будете, ничего не потеряете! Кстати, у Игорька моего знакомый в фитнес-центре у нас работает, в этом, как его? "Кристалле", что ли? Каким-то директором... финансовым? Не помню, но спрошу. Поможет, устроить Сашу твоего.
- Не может он приехать.
- Почему?
- Китайцы, которые с нами в поход ходили, в суд на него подали. Ну, в смысле, подали-то они на фирму, но там так получилось, что Саша виноват оказался. Пока приговор суд не вынесет, ему никуда уезжать нельзя.
- Е-моё! Ну и дела! И когда суд будет?
- Через неделю.
Ирка замолчала. Долго разглаживала фольгу от съеденной шоколадки ногтем, а потом сказала то, что поразило меня в самое сердце, потому что мне даже в голову не пришло:
- И кто, интересно, за него в суде выступать должен? Не ты ли? Ты ж там была, все видела? Бросила своего мужика на произвол судьбы? Сядет в тюрьму, а ты здесь будешь Варьке сопли до старости вытирать! Дура ты! Увольняйся и вали в Иркутск, пока не поздно. А-то, знаешь ли, будешь локти себе кусать потом!
- А Варька?
- Я к себе заберу. К школе ближе будет.
- Нет, такую обузу я тебе на шею повесить не могу.
- Знаешь, Женя, мне кажется, ее только припугнуть немного нужно, не сможет она без тебя, всю жизнь вы с ней вместе, вдвоем. И хоть нервы она потрепать любит и умеет, не бросит в трудную минуту. Ты только расскажи ей по-взрослому, как есть. Ну, а если уж не получится - милости прошу на второй ярус к моей Вике!
... Заснуть ночью я так и не смогла. Стоило закрыть глаза, и я снова видела усталые любимые глаза, его грустную улыбку. Он не рассказывал подробностей о своих проблемах, как я не старалась выспросить. Отделывался общими фразами. Не доверяет мне? А может, не хочет, чтобы переживала?
А еще я видела некоторые перемены в дочке. Она ластилась ко мне, обнимала без повода, предлагала свою помощь, что было совсем удивительно - никогда раньше особым рвением к домашним делам Варя не отличалась. Может и правда нужно поговорить с ней?
Мне было страшно даже думать о том, что советовала Ира. Здесь у меня - сложившаяся, пусть не слишком счастливая, но спокойная, размеренная жизнь, в которой есть все, необходимое человеку - дочка, работа, родственники, подруги, собственное жилье. Бросить все и рвануть в неизвестность, представлялось мне нереальным. А если что-то пойдет не так? А если, попробовав жить вместе, мы не сойдемся характерами? А если он, как и мой бывший муж, гулять от меня начнет? Как я буду возвращаться? Да на меня же здесь весь город пальцем показывать будет! И смеяться над глупой дурочкой! А если я не смогу найти там такую работу, как здесь? Новый коллектив, новые дети - это же безумный стресс! А Сашины родственники? Как меня примут там? И опять же, я так мало знаю о нем... Какой он в быту, какой он, как муж? Почему его жена вдруг изменять стала при всех очевидных достоинствах Морозова?
Разум подсказывал, что время все рассудит. А сердце шептало, что жизнь - штука очень короткая. И выдержать можно все - насмешки людей, привыкание в новом месте, непонимание близких, если очень хочешь быть рядом, если любишь... А вдруг ничего подобного никогда в моей жизни уже не будет? Ведь до сих пор ТАК, как с Сашей хорошо, мне ни с кем и не было. Думала я думала и решиться не могла.
Утром разбитая и с больной головой я сидела перед чашкой кофе за столом в кухне. Именно тогда со мной случилось то, что помогло принять решение.
41.
И всего-то сделала глоток кофе побольше. Проглотить только не смогла - мерзкий (а вчера ещё любимый!) вкус заполнил рот и вызвал неукротимые рвотные позывы. Закрывая обеими руками рот, задев бедром угол стола, я пронеслась мимо перепуганной, только что проснувшейся Варьки, в туалет. Слышала, что она что-то кричит за дверью, но ответить была не в силах.
Минут через пятнадцать выползла, обессилено держась за стенку. Иллюзий о том, что отравилась вчерашним вечерним супом, я не питала.
Варька в пижаме топталась в коридоре:
- Мама! Ты почему не отвечала? Я уже собралась скорую вызывать? Что с тобой?
Я рухнула в кресло и, обхватив голову обеими руками, сказала:
- Что-что? Беременна я скорее всего!
Варька побелела, потом ее бросило в жар. Успокаивать дочку я не спешила - пусть прочувствует весь мой ужас! Она опустилась на колени передо мной, обняла и спросила:
- Что же нам делать-то теперь?
- Не знаю. А впрочем, будем пока жить так, как живем.
- А... а ребенок этот? Что с ним?
Она мялась, боясь или, скорее, стесняясь спросить прямо.
- Ты хочешь спросить, буду ли я его рожать?
Тут уж у меня сомнений не было. Пусть это разрушит всю мою устоявшуюся жизнь, но аборт я сделать не смогу.
- Ну, сначала нужно удостовериться, что это, действительно, так, а потом, уже решать. Хотя, знаешь что, Варя, скажу, как есть. Оставлю, не буду убивать. Сашу люблю! И живу, как в аду сейчас! Поехали, пожалуйста, к нему! Прошу тебя! Может, это - мой последний шанс! Буду всегда одна...
Я плакала, а она, не отстранилась, как я ждала, а наоборот, гладила по голове, вытирала мои слезы, плакала тоже и шептала куда-то мне в волосы:
- Мамочка, главное, чтобы ты живая была! Я испугалась очень! Хочешь, поедем! Я согласна!
... Да, была у меня мысль, сделать Саше сюрприз. Но срываться в неизвестность, не понимая, ждет ли он ещё, не могла. Тут же набрала его номер.
- Да, Женечка!
- Саша, скажи мне, только вот просто скажи, как есть. Что ты будешь делать, если я через пару дней прилечу вместе с Варькой?
Он не раздумывал ни минуты:
- Встречать буду. Да, блин, я от счастья с ума сойду! - а потом осторожно добавил. - А что?
- Ну тогда готовься встречать!
... Уже через час я уволилась в школе. Директор - Валерий Михайлович, был, конечно, в шоке, ругался, что так поздно говорю ему, что замену мне теперь найти будет непросто. Потом уговаривал, но меня уже было невозможно убедить. И, собрав кое-какие личные вещи в классе, я поревела, сидя за своим столом и решительно шагнула за порог.
Видимо, меня вела судьба или какие-то другие, высшие силы, только билеты на самолет я смогла купить уже на 1 сентября. "Два дня!" - в счастливом ужасе повторяла я себе. Меня буквально потряхивало от нервного возбуждения.
Следующий пункт в моем списке - поездка к родителям. Мама готовила обед, и от запахов еды меня снова начало мутить. Она, не замечая, резала капусту на борщ и рассказывала о своем новом увлечении - вышивке атласными лентами. А я сидела, слушала и не знала, как сказать ей. А еще думала о том, что ей неинтересно даже, уехал Саша или нет. Ничего ведь об этом не спросила!
В какой-то момент, устав слушать, все-таки перебила ее нескончаемый монолог и, как в омут с головой, выпалила:
- Мама, мы с Варькой улетаем послезавтра в Иркутск. Навсегда. Я уволилась. Я выхожу замуж.
Она медленно отложила нож и села на табурет.
- Ты сошла с ума? Зачем?
- Не зачем, а почему, мама. Я повстречала очень хорошего человека...
Она перебила, не дослушав:
- Ты всегда была такой - взбаломошной, вспыльчивой! Никогда не подумаешь, не посоветуешься. Наломаешь дров, а потом с поджатым хвостом прибежишь, чтобы я решала проблемы! Сама несешься, сломя голову, так хоть ребенка не срывай! Пусть у нас остается.
Было обидно и больно слышать такое - не порадовалась за меня, не пожелала счастья! Пусть бы даже расстроилась, что мы теперь далеко от них будем! Так нет же! Моя мама сразу облила меня помоями, расписала меня мне же самой, как какую-нибудь идиотку! И Варьку хочет отобрать! Да ни за что! Чтобы помыкать ею здесь без меня? Мне хотелось высказать ей все, что накипело в душе, все обиды свои многолетние выплеснуть. Но, взяв себя в руки, все-таки расстаемся надолго, я сказала, как можно, спокойнее: