Настя как услышала новости о Максиме, выскочила из-за стола и уже хотела бежать в прихожую за оружием и берцами, но опять трескуче закашлялась и опустилась на стул.
– Куда вы?! – воскликнул отец. – Во-первых, нечего и думать, что я отпущу вас в таком состоянии. Вот подлечитесь – милости прошу. А во-вторых, надо сначала уточнить, где сейчас находится ваш Максим, а потом уже действовать. Насколько мне известно, профессор Машкова хотела отправить мальчика с очередным конвоем на Большую землю. Может, она успела это сделать до выброса и вам надо идти не к «Яхонту», а к «Дитяткам» или другому пропускному пункту, где, возможно, находится на карантине ваш мальчик.
– Хорошо, вы меня убедили, – кивнула Настя. – Свяжитесь с вашим профессором и уточните, где мой малыш.
– Не могу, – развёл руками отец. – После каждого выброса на «Яхонте» происходит серьёзный сбой в оборудовании. Пока они не устранят неполадки, связи с ними не будет.
– И как долго нам ждать? – прогудел Байкер, с тревогой глядя на Настю. Та осунулась и побледнела – то ли из-за недавнего приступа кашля, то ли из-за появившейся и так быстро исчезнувшей надежды.
– Не знаю. Обычно на это уходят сутки, реже двое, хотя в последний раз я три дня не мог с ними связаться. В любом случае надо подождать до утра, хотя бы кашель пройдёт. Это я вам обещаю. После парилки и лечебной мази, что я вам дам перед сном, вы снова будете здоровы. И постарайтесь больше не спать на холодном полу, а то в другой раз доктора под рукой может не оказаться.
Настя легко хлопнула по столу ладошкой.
– Так и быть, я подожду до утра, но завтра всё равно уйду, даже если вы не сможете установить связь с «Яхонтом». Поймите меня правильно, Лекарь, я не могу сидеть и ждать, когда мой сын нуждается в материнской защите и заботе.
– Договорились, – кивнул отец и улыбнулся: – Признаться, я на другой ответ и не рассчитывал.
В сенях хлопнула дверь, послышались тяжёлые шаги, потом певуче заскрипела лестница. Чуть позже дверь в дом отворилась, босые ноги простучали по половицам, и на пороге комнаты появился Мугабе.
– Баня готова, хозяин.
– Спасибо, Мугабе, – поблагодарил отец зомби-слугу и повернулся к девушкам: – Ну, дамы, вы готовы? На тебя вся надежда, Арина, не дай Настиной хвори ни малейшего шанса. Хоть ты и выросла в Америке, а париться любишь по-нашему. Гены, что и говорить.
Глава 14Плюс один
Когда прекрасная половина нашей компании ушла в баню, отец отпустил Мугабе и разлил клюковку по стаканам. Байкер в это же время плеснул себе водки в кружку.
– Давай сначала выпьем, сынок, а потом я расскажу всё, что знаю о маячке, и кое-что ещё. Видит Зона, я давно хотел открыть тебе правду о твоём происхождении, но как-то подходящего случая не было.
Такое вступление обещало мало хорошего. Я напрягся, ожидая услышать что угодно, но только не это. Рассказ отца о том, что меня, совсем ещё маленького карапуза, охотники на мутантов нашли в логове сушильщиков и принесли ему для изучения, прозвучал как гром среди ясного неба. Перед глазами всё поплыло, сердце гулко заколотилось в груди, уши будто заткнули ватой. Я не слышал и половины из того, что потом говорил мне отец, вернее, опекун, воспитатель. Ведь я, получается, круглый сирота без роду и племени, который сначала каким-то неведомым образом попал к мутантам (и почему они меня сразу не съели; выращивали как скотину на убой, чтобы крови больше было, что ли?), а потом уже оказался на попечении Болотного Лекаря.
Теперь стало понятно, почему он всегда уходил от моих вопросов о матери. Он просто не знал, что мне сказать, а врать не хотел.
«Да уж, выдался денёк, ничего не скажешь, – подумал я. – От таких новостей можно и умом тронуться. Хотя о чём это я? Что, собственно, такого произошло? Тот факт, что мы с Лекарем не кровные родственники, не делает его плохим отцом. Наоборот, он вложил душу в чужого ребёнка, потратил на него своё время и нервы, воспитал приёмыша, как родного. В конце концов, настоящий отец не тот, кто тебя зачал и бросил, а тот, кто поставил на ноги, научил всему, что знает и умеет сам, и готов подставить крепкое плечо в трудную минуту, как сейчас, например».
– Прости меня, Купрум, за то, что я столько лет скрывал от тебя правду. Мне надо было рассказать всё ещё в тот день, когда я нашёл маячок в твоей руке.
– Да ладно тебе… пап. Главное, сказал, а когда ты это сделал – неважно. Я вообще считаю, лучше замять эту тему и больше никогда не говорить об этом. Для меня ты отец, и этим всё сказано.
– Спасибо, сын! – В глазах Лекаря предательски сверкнули слёзы. Он встал со стула, наклонился ко мне и сжал в крепких объятьях, похлопывая ладонью по спине. – Ты не представляешь, как для меня это важно, – сказал он дрогнувшим голосом и шмыгнул носом. – Это надо отметить!
Он набулькал клюковки из графина в наши стаканы по самую риску, посмотрел на Байкера.
– Так вы, говорите, трижды промывали ягоды, да? – спросил тот. Отец кивнул. – Ну ладно, поверю на слово, а то водка как-то не очень хорошо пошла. Только вот у меня стакан…
Отец махнул рукой, распахнул окно, выплеснул настойку из посудины Байкера и наполнил её до краёв.
– За тебя, сынок! – провозгласил он и, как и я, выпил всё до дна.
Байкер последовал нашему примеру, крякнул от удовольствия, провёл тыльной стороной ладони по губам.
– Хороша, зараза, хоть и зомби к ней руки приложили. – Он наколол на вилку картофелину, сунул в рот и сказал, громко жуя: – Ну, теперь хотя бы ясно, почему ты разговаривал с сушильщиками, а они понимали тебя. Ты ж, эта, Маугли, ёк-макарёк, – хохотнул он.
– Кстати, отец, а Купрумом меня те охотники назвали?
– Нет, это я тебе имя дал. Не знаю, что за изверги тебе маленькому наколку на руке сделали, а потом ещё и попытались её выжечь, но те самые буквы «си» на левом запястье и рыжий цвет волос и дали тебе имя.
– Получается, татуировку тебе делали те же, кто вживил маячок? – предположил Байкер.
– Может быть, и так, – согласился отец.
– То есть, если я найду тех налётчиков на квадроциклах и выясню, кто послал их за мной, значит, выйду и на тех, кто бросил меня в Зоне много лет назад? Возможно, даже узнаю, кто на самом деле мои родители. – Я повернулся к нему: – Прости, пап.
– Тебе не за что извиняться, – махнул он рукой. – Это естественное желание любого человека – знать правду.
– Ну да, – кивнул я. – Знать бы ещё, где искать этих налётчиков. Можно всю Зону истоптать, но так и не встретиться с ними.
– Тебе будет трудно докопаться до истины, но не всё так плохо, как может показаться на первый раз. Слыхал я, в Ржавом лесу много лет назад поселился Скиталец. Говорят, если найти его, поговорить по душам и задать волнующий тебя вопрос, он может помочь дельным советом. Возможно, даже направит на след. Я бы на твоём месте не отбрасывал такую возможность и попытался найти старика. Даже если это просто байка. Ржавый лес находится ближе к центру Зоны, а опыт мне подсказывает, что все неприятности чаще всего исходят оттуда. Те же выбросы, например. Хотя, они, скорее, не столь неприятности, сколь благо. По крайней мере, для сталкеров.
– Спасибо! – Я похлопал отца по руке и посмотрел на Байкера:
– Сможешь с Настей без меня до «Яхонта» дойти? Тут не так далеко, я объясню.
– А кто тебе мешает отвести их к научной базе, сынок? Помоги Насте найти мальчика, а потом иди по своим делам. Ты ждал правды столько лет – день-два тебя уже не спасут.
– Точно, так и сделаем. Я вас отведу к «Яхонту», и там мы расстанемся. Согласен?
– Угу, – кивнул Байкер и весь прямо-таки засветился от мысли, что скоро я оставлю их с Настей одних.
Отец не солгал, когда говорил, что утром у Насти не останется никаких признаков простуды. Баня и компресс из приятно пахнущей травами мази сделали своё дело. Надсадный трескучий кашель больше не раздирал горло девушки, и вообще она выглядела так, словно только что вернулась с пятизвёздочного курорта.
Даже тот факт, что отец так и не смог связаться с «Яхонтом» и уточнить местонахождение Максима, не испортил её прекрасного настроения. Глаза Насти по-прежнему сияли радостью, с губ не сходила счастливая улыбка. Она прямо порхала по дому, собираясь в путь, и то и дело поторапливала нас с Байкером.
Мы же, напротив, никуда не спешили и степенно попивали чай с бубликами, наслаждаясь редким в Зоне ощущением чистоты и покоя. Вечерняя баня и сон в мягких постелях, а не на бетонном полу или холодной земле, нам тоже пошли на пользу.
Даже близкое присутствие Мугабе не напрягало Байкера (отец всегда приглашал зомби-друга к столу, если тот находился неподалёку от дома). Он, казалось, вообще не замечал, что справа от него сидит не совсем человек, и даже пару раз попытался заговорить с ним, но, поскольку Мугабе говорил медленно и временами отвечал невпопад, бросил это занятие.
Арина тоже решила отправиться с нами и в дальнем углу просторной комнаты собирала нехитрые пожитки в рюкзак. Возможно, она так бы и осталась в отцовском доме, но Байкер спьяну рассказал вернувшимся из бани девчонкам историю моего детства, а потом ещё и сболтнул о нашей встрече с сушильщиками в гараже машинно-тракторной станции. Естественно, Арина тут же загорелась желанием выучить язык мутантов.
– Я всё ещё мечтать быть истребительница вампиров, – сказала она, держа чашку с чаем в руках.
Все мои доводы о том, что это произошло случайно, под воздействием выброса, и я, при всём желании, не смогу сейчас сказать ни слова на языке сушильщиков по той простой причине, что просто не умею на нём говорить, остались без внимания. Блондинка заявила, что пойдёт за мной хоть на край света и будет верным спутником во всех моих путешествиях по Зоне до тех пор, пока я не соглашусь поделиться с ней своими знаниями.
Отец наблюдал за нами, посмеиваясь в усы и попивая чай с конфетами. Он вмешался в наш разговор, когда тот плавно начал переходить в перебранку, и потребовал, чтобы я взял девушку с собой.