“Наша встреча носит абсолютно неформальный характер, – начал он. – Так прошу к ней и относиться, за эти стены, как сами понимаете, ничего не просочится, так что рассчитываю на вашу полную откровенность, я знаком с вашими статьями и книгами и хочу уразуметь, сколь необходимо сделать то, к чему вы настойчиво призываете, пойдет ли это, действительно, во благо Преклонии – мы ведь все патриоты страны, не так ли? – а коль так, объясните, пожалуйста, почему изменение нашей Конституции столь необходимо именно сейчас? Неужто моя власть поперек горла обществу, тянет его назад, не дает развиваться, такой ли я уж монстр?” – рубанул начистоту, дабы сразу разрушить преграду недоверия: видите, я с открытым забралом, и от вас, дорогие гости, жду того же самого. Гости замежевались, начало разговора их удивило и слегка выбило из колеи, он почувствовал, особенно про монстра… пауза затянулась, он не торопил, оглядывал сидевших напротив немигающе, глаза в глаза, как умел только он один; Жук начал отвечать первым, он словно выпекал слова-блины, выливал жидкое тесто на сковороду, давал окрепнуть, переворачивал и в зарумяненном виде бросал в тарелку, речь получалась вкусной, отметил ВВП. “У нас выстроено государство-монополия, стоящее над законом и обществом, оно не в состоянии отвечать на новые вызовы.” – “А раньше могло? – спросил ВВП”. – “Раньше худо-бедно могло, а сейчас не может; выход возможен только в превращении Преклонии в правовое государство, однако мешает Конституция в ее нынешнем виде, она возвышает первое лицо над другими ветвями власти.” – “Иными словами, у нас монополия на власть одного человека”, – вставила женщина-Мальчик. – “И что здесь плохого, в Конституции записано: “ВВП определяет основные направления внешней и внутренней политики…” Почему вы считаете это тормозом для развития общества? – ведь все зависит от личности, его умения и желания действовать в интересах страны и народа; разве я так не действовал все годы, не превратил слабое, неуправляемое государство в сильное, мощное, с которым в мире считаются… и, в конце концов, не я же эту Конституцию разрабатывал и принимал…” – “Вы превратили слабое неправовое государство, безусловно, в более сильное, но такое же неправовое. У нас имитируется все: законность, независимая судебная система, свобода СМИ, демократия, наконец”, — вступил в разговор Увалень. – Все вроде бы есть, но ничего нет”. – “Вы полагаете, забрать у меня часть полномочий, урезать власть и есть выход…, но кто будет делить со мной эти полномочия, Дума? Посмотрите, кто там заседает, разве им можно хоть что-то доверить, они же все профукают… и даже новые партии, от чьей риторики звон в ушах, разве способны они на конкретные полезные дела… одна говорильня, а попадут в Думу, станут такими же, как остальные – нет, им ничего серьезного доверить нельзя. А выборы губернаторов… дайте здесь полную свободу, ослабьте вожжи – да на местах такие чудища появятся, многие с уголовным прошлым, болтуны, демагоги, бездельники…” – “Видите ли, – Увалень отодвинулся от стола, высвободив пространство для живота, – видите ли, пока сохраняется монополия на власть, исходящая из Конституции, самые честные выборы превратятся лишь в борьбу за эту монополию, и даже если предположить, что в Думу изберут самых достойных, ничего кардинально не изменится, будет повторение 90-х годов – тогдашний Правитель с самодержавными полномочиями и безответственная Дума, не имеющая доступа к реальной власти, и начнется вакханалия, борьба за эту самую власть”. – “Вот и я о том же, – ухватился за, как ему показалось, проговорку Увальня. – Я и являюсь гарантом стабильности, не допущу разброда и шатания, как при Деде, и распада не допущу”. – “Увы, стабильность – фикция, симулякр”, – ВВП вздрогнул, услышав знакомое, так нравившееся ему раньше слово. – То, что мы имеем сейчас, не стабильность, не альтернатива распаду, а его отсрочка, мы же платим дань, скажем, хозяину Вайнахии за его лояльность, и дальше будем платить, и не ему одному”.
Разговор пошел и впрямь откровенный, даже чересчур, отметил ВВП, высказываются напрямик, без оговорок и околичностей, он и хотел такой дискуссии, главное – не злиться и не пугать, не для этого же пригласил их к себе; и все-таки… “По-вашему выходит, что власть и передавать некому и незачем, только хуже будет… В рамках действующей Конституции с этим и впрямь есть проблемы, – подала реплику женщина-Мальчик. – Предположим, ваш пост займет представитель оппозиции, честный, порядочный, умный человек… ” – “А я, выходит, не умный, не честный и не порядочный?” – мигом съязвил ВВП, чем явно смутил собеседницу, которая пошла пятнами. – “Нет, нет, я о другом, и вообще, это фантастический вариант, – после заминки. – Так вот, придет к власти такой человек из оппозиции и объявит стране и миру, что Преклония стала демократической. Ничего подобного, не стала и не станет, ибо демократизм объявленный будет держаться на одной конкретной личности во главе отжившей системы властвования. Народ по-прежнему будет стоять перед ложным выбором – какому вождю присягать… А у чиновников вообще головная боль начнется, на какую карту ставить…” – “Более того, когда все на одну фигуру замкнуто, она вынуждена опираться на силовиков и чиновников, которых приходится прикармливать, разрешать им воровать и бесчинствовать в обмен на лояльность, оттого такая чудовищная, необоримая коррупция”, – добавил Жук. – “Если я вас всех правильно понял, необходимо отменять монополию на власть, но преклонская Конституция списана с галльской, там у президента тоже огромные полномочия и ничего!” – “В их Конституции не записано, что президент определяет основные направления политики, внутренней и внешней, у нас не галлийская модель, а самодержавная, переодетая в галлийскую”. – “Погодите… А может, дело не в Конституции и вообще не в законах, а в их неисполнении?” – “То есть в правоприменении, вы хотите сказать… Но почему, почему наш основной закон представляется листком бумаги, не более того? – встрял Увалень. – Да потому, что все замкнуто на одну фигуру, на Вас. А если бы в стране нашей парламент превратился в реальную силу с делегированием ему ваших, глубокоуважаемый ВВП, полномочий, не всех, но существенных, Конституцию не удалось бы игнорировать”.
Дискуссия и далее развивалась в одном направлении, ученые талдычили: властная элита не желает или не может выработать альтернативу, оппозиция вряд ли победит на выборах в Думу, несмотря на новые партии демократического толка, – власть не допустит – Жук так прямо и выразился: не допустит… она готова биться до конца за сохранение нынешней системы, однако избежать кризиса не удастся, кто и как выводить будет из него, не ясно, и кризис окажется тем глубже и катастрофичнее по своим последствиям, чем дольше будет пребывать во власти тот, чьи гарантии дарованы Конституцией… Последнее прямо не сказали, но подразумевали, Увалень вспомнил какого-то Осоргина – ВВП никогда не слышал о таком – дескать, Преклония позволяет кататься на своей шее каждому любителю верховой езды, иногда, встав на дыбы, она опрокидывает всадника – и сейчас же позволяет взнуздать себя другому; настроение портилось с каждой минутой, в глубине души пожалел, что устроил такую встречу, в первый и в последний раз, гости почувствовали, как начал стеклянеть его взгляд, как он все реже вклинивался в разговор, и постарались укоротить свое пребывание в Резиденции.
Как ни старался забыть визит высоколобых ученых, не шел он из головы, нет-нет и вспоминалось упущенное в горячке, не записанное сразу же после их отъезда, он считал необходимым записывать, чтобы иметь возможность, не полагаясь на память, при надобности вновь и вновь оценить аргументацию тех, через кого транслируются в общество крамольные идеи, а то, что они крамольны, у него сомнений не было, взять ту же известную и популярную в определенных кругах мысль Жука о чередовании в истории Преклонии либеральных реформ и авторитарных контрреформ, но не просто о чередовании, не о движении по кругу, а о том, что каждая последующая либеральная реформа шла дальше предыдущих; значит, надо ждать, исходя из логики Жука, новой такой реформы, которую он, ВВП, не допустит, пока жив – знаем мы этих либералов и что они принесут… ничего хорошего не принесут… лишь бы нефть поднялась в цене, хоть на немного…
Министр обороны, прежде долгие годы ведавший ликвидацией разного рода ЧП, коих в безалаберном государстве хватало, любитель делать презенты Властелину, например, в виде чудесной суки-лабрадора черной масти, не без задней мысли передал переведенную на русский книжку мудреца из Поднебесной, пару тысяч лет назад тот сочинил трактат “Искусство войны”, министр советовал внимательно прочитать – и был прав, книжка оказалась весьма занятной и небесполезной. Сунь-Цзы, так его звали, много чего высказал, ВВП законспектировал самое для себя примечательное, вот эту мысль, скажем: “Если вы сильнее вдесятеро, вы можете не обращать внимания на оппозицию. Если вы сильнее впятеро, атакуйте своих противников. Если вы сильнее вдвое, поссорьте противников. Если ваши силы примерно равны, старайтесь не рисковать. Если противник сильнее вас, избегайте столкновения с ним. Если же вы много слабее, старайтесь опередить противника”. Хорошо бы еще знать реальную силу противника, дабы не ошибиться в прогнозе, размышлял ВВП, записывая изречение, а для этого надо воспользоваться другим советом:”Для того чтобы побеждать, вы должны занимать выигрышные позиции. Вы должны доводить атаку до конца и уходить невредимым. Для этого вы должны владеть даром предвидения. Вы можете обрести его. Ни демоны, ни духи вам не помогут. Профессиональный опыт здесь также не при чем. Вам не поможет и анализ. Единственный источник надежных сведений – другие люди. Благодаря им вы будете знать о том, что происходит в стане врага…” И далее – будто из инструкции родного ведомства ВВП: “Вы можете использовать пять типов агентов. Вам нужны локальные агенты. Вам нужны глубинные агенты. Вам нужны двойные агенты. Вам нужны обреченные агенты. Вам нужны неуязвимые агенты. Вам нужны агенты всех пяти видов. При этом методы их использ