– Давайте я сначала расплачусь за два кофе.
– Да что вы! Это – подарок от Каролины, – пояснил Михаил. – Вы ничего не должны.
– Что там было в кофе-то? – напрягла память Меланья. – Ром? Вот и принесите мне какой-нибудь коктейль на основе рома...
– Больше любите сливочное или фруктовое? – уточнил Миша.
– Однозначно – фруктовое! – ответила Меланья и крикнула уже в спину удаляющемуся официанту: – И еще, если можно, фруктов!
Она откинулась на спинку стула и посмотрела на голубое небо, по которому кое-где пробегали облака и даже тучки.
«Странный этот парень, Гера... Ты, говорит, чувствуй себя в безопасности. Гуляй, делай покупки... В общем веселись. При этом оставляет меня в самом логове, где все знают, что я подруга погибшей и приехала с ее бывшим мужем. При этом доказано, что Настю убили. И мне с милой улыбкой лично показывает отель женщина, которая даже по мнению полиции является главной подозреваемой...»
– Пожалуйста, пани, – вывел Меланью из задумчивости Михаил и поставил перед ней высокий бокал с коктейлем, разделенным на слои, от нежно-голубого до насыщенного лазурного цвета. Украшен он был домиком на палочке с надписью «Каролина» и переплетенными веточками красной и черной смородины.
– Очень вкусный коктейль с двумя видами рома, ликером куантро, соком ананаса и капелькой содовой, – сообщил Михаил.
– Я смотрю, и палочки даже фирменные, – отметила Меланья.
– Да, мы стараемся держать марку отеля. А в будущем хотим претендовать на четыре звезды, – сообщил ей официант и поставил на стол еще и вазу с фруктами.
– Классно, – кивнула Меланья и несколько удивилась, что Михаил присел за ее столик.
Он был нескладным – высоким и худым, с длинными руками и ногами. Волосы у него были вьющиеся, светло-русого цвета, а глаза большие, светлые, в обрамлении белесоватых ресниц.
– Значит, вы подруга Насти? – Он принялся задумчиво ее разглядывать. – Понятно, почему она раньше не приглашала вас в гости.
– Можно на «ты», – разрешила Меланья. – И почему же?
– Ой, что ты! Она так тряслась, чтобы у нее не увели пана Полека! Как только в радиусе трех метров появлялась хорошенькая женщина, Настя сразу же била тревогу и закатывала истерику.
– Да? – удивилась Меланья. – О каких женщинах речь, ведь ему было много лет!
– Это ты не знаешь пана Полека! Он до гроба оставался дамским угодником, не пропускал мимо ни одной юбки. А если женщина была хорошенькой, так в Полеке просто включался внутренний моторчик. Он и дожил до стольких лет благодаря этому увлечению! – заверил ее Михаил.
– Значит, Настя еще его и ревновала? – спросила Меланья.
– Она все время проверяла, не изменил ли он свое завещание, – хохотнул Миша, нагло влезая в ее вазу с фруктами за ягодой винограда.
– Понятно...
– А ты настолько яркая и, извини, сексуальная, что за тобой бы пан Полек пошел даже пристегнутый к капельнице, – засмеялся Миша.
– Спасибо, я расценю это как комплимент.
– Конечно, комплимент! Я же видел, какими глазами на тебя смотрела наша «Снежная королева» – Каролина.
– Давай не будем о моей внешности. Я в последнее время хочу доказать, что внешность – это не самое главное, что у меня есть, – наслаждалась беседой и коктейлем Меланья.
Она понимала, что Миша – «находка для шпиона». Что она может задать ему любой вопрос. Останавливало только то, что она не знала, в каких отношениях Миша состоит со своей начальницей и не узнает ли Каролина о их беседе уже через пять минут? Она не была частным детективом и не умела вести разговоры так, чтобы запутать собеседника и вывести его на «чистую воду». И самое главное – Меланья абсолютно не знала, о чем ей спрашивать Мишу. Как вычислить, что в смерти Насти виновата, например, Каролина? О ней Меланья подумала потому, что женщина ей не понравилась? Хотя Каролина – особа весьма спокойная и сама признает, что первая подозреваемая, и что? А почему она такая спокойная? Да потому, что улик против нее нет! Их нет даже у полиции! Что могу сделать я – непрофессионал в этом вопросе? Ничего... Грустно и точка!
– Ты о чем задумалась? – спросил ее Миша, отлучавшийся на минуту обслужить клиента.
– Так... А что брат Каролины...
– Родослав? – уточнил Миша.
– Да, он. Это второй подозреваемый? – произнесла Меланья, и ей показалось, что ветерок подул сильнее.
– Подозреваемый? – Круглые глаза Миши стали еще больше. – Ах, ты об убийстве... Полицейские были у нас... Все имущество Насти переходит брату с сестрой, естественно, что их проверяли. Но ни одной улики, насколько мне известно, найдено не было. Может, я, конечно, чего не знаю...
– А кто мог убить Настю?
– Ты думаешь, что это знать должен именно я? – засмеялся Михаил. – Я не знаю! Даже предположить не могу! Если бы Родославу с Каролиной надо было от нее избавиться, они сделали бы это по-умному.
– Был еще жив их отец, а она, как я поняла, была нужна ему.
– Хорошо. Но после смерти пана прошел год. Почему они не прикончили ее сразу, а выжидали так долго? – прищурил глаза Михаил.
Меланья уже набила оскомину на языке от поедания кислых киви.
– Кто же главную наследницу убивает сразу? Они же не идиоты. Надо было выждать время, хоть немного... Итак, все равно подозрение пало на них, – ответила Меланья. – Да... Жалко, Анастасия недолго попользовалась всем тем, ради чего она так долго ухаживала за стариком.
– Это да. Женщина она была, сразу хочу сказать, не очень общительная, несколько надменная с обслуживающим персоналом, но ведь она была молода. Чисто по-человечески ее жаль. Анастасия держала дистанцию. Корчила из себя недовольную хозяйку, тыкала носом во все, что замечала и что ей не нравилось.
– Это психологическая защита, – поняла Меланья. – Жила со стариком, терпела от него обиды. Это так понятно...
– Терпение тоже не бесконечно, – добавил Миша.
– Вот-вот, именно. А над теми, над кем она могла командовать, «отрывалась».
– Только мне от этого было не легче. А сколько она горничных уволила? Из-за того, что некоторые разрешали похлопать их по заднице ее престарелому мужу. Или ей могло показаться, что недостаточно почтительно относятся к ее персоне, – нервно передернул плечами Михаил.
Туча полностью закрыла солнце, мгновенно стало прохладно и неуютно. Меланья вспомнила свою единственную встречу с Настей в придорожном кафе. Вскоре та отправилась в свой последний путь, а с ней самой столько всего приключилось, что воспоминания о Насте выпали из памяти, как что-то ненужное. Вот Анастасия сидит напротив Меланьи и сверлит своим неприветливым взглядом. Бледное лицо, нервные резкие движения... Темные круги под глазами, и только бабочки летают над их столиком, внося хоть какие-то положительные и живые эмоции.
«Стоп! Какие бабочки? Я с ума, что ли, сошла?» – подумала Меланья. Но воспоминания не отпускали ее. Вот Настя поднимает руку и поправляет прическу, уже в сотый раз. Да, это было именно тогда, когда она – Меланья – набивала свою утробу всем подряд уже не из-за голода, а из вредности.
Рукав у Анастасии уже какой раз сползает и открывает худое бледное запястье, на котором красуется цветная татуировка бабочки. Как-то она нелепо смотрелась на руке этой хрупкой перепуганной женщины, словно Настя была уже мертва, а эта самая бабочка жила совершенно самостоятельной, отдельной жизнью.
Меланья только сейчас поняла, что, несмотря на свой вздорный характер, Анастасия тогда была не просто раздражена, она была смертельно напугана. Наверное, Георгий внушал чувство доверия и защиты не только ей, но даже своей бывшей жене. И вот она ждала его, как своего спасителя, а теперь-то мы точно знаем, что речь действительно шла о жизни и смерти. А Гера появился в компании наглой тетки с бюстом пятого размера. Теперь-то поведение Насти можно было понять и оправдать. Тем более, живя со старым бабником, она недолюбливала ярких женщин, способных увести у нее из-под носа все то, ради чего она столько времени страдала и терпела. И пусть мужа уже нет в живых, но чувства опасности и неприязни к красивым женщинам никуда не денешь.
Меланья вздрогнула и открыла глаза, именно в этот момент к ней вернулся снова отходивший куда-то Миша.
– Ты что, спишь, что ли? Я испугался, что и ты отрубилась от одного коктейля, – потягивая пиво, веселился он.
– Сама не знаю... Погрузилась в воспоминания и прямо в транс какой-то впала. В последнее время у меня абсолютно неадекватная реакция на продукты. В прошлый раз я объелась и очнулась в больнице. Сейчас выпила и ушла в забытье. Какие-то красочные кошмары привиделись. Надо бы мне желудок проверить. Или голову?
– Ты меня пугаешь. Тебе точно голову надо проверять. С моих коктейлей, бывало, случался непредвиденный секс, – подмигнул ей Миша, – но вот чтобы с одного уходили в транс...
– Скажи, а у Насти была бабочка, то есть татуировка в виде бабочки на запястье? – спросила Меланья. – Или, может, это просто плод моего воображения?
– Бабочка? Да, была... Анастасия частенько отдыхала на веранде, а я приносил ей кофе. Совершенно верно, маленькая цветная бабочка на руке. Она на ней смотрелась, как «не пришей кобыле хвост».
Меланья с удивлением взглянула на Михаила, оказывается, не только ей показалось, что татуировка Насте совсем не идет. Это маленькие девочки жуют жвачку и обклеивают себя нелепыми переводными картинками в самых странных местах.
– Но она была настоящая? Я имею в виду – татуировка? Не какая-нибудь временная картинка? – спросила Меланья.
– Ты знаешь, я особо не рассматривал. Но видел ее много раз. Какая же это картинка? Только не спрашивай, кто ей ее сделал, когда и где. Я еще раз повторяю – хозяйка была женщиной холодной и держала дистанцию со всеми. Я никогда бы не рискнул говорить с ней на темы, не касающиеся моей работы.
– Понятно... Ты знаешь, а у меня возникла еще одна версия гибели Насти, – сказала Меланья, приступая к поеданию персика.
– Очень интересно...
– Она была, мягко говоря, не очень хорошим человеком, издевалась над работниками, даже кого-то уволила. А я слышала в международных новостях, что с работой в Польше не очень, и ее запросто мог убрать кто-то из обиженных людей, – выдала Меланья.