Серый молча застонал.
Никаких перспектив. Никакой жизни. Вечный опекун двух беспомощных, забудь о развлечениях и друзьях, забудь о собственной семье и детях…
Мелькнула мыслишка: соврать. Сказать, что ему нужно ездить в офис фирмы. Это ведь похоже на правду. Ему все равно придется что-то соврать про фирму, нельзя же признаться, что офис инсталлирован ему в голову. Нужно ездить раз в месяц… нет, два раза в месяц. Отсюда не наездишься, а наведываться домой он сможет так часто, как необходимо. Но только не жить здесь. Только не здесь.
Серый сел на диван, обнял себя за плечи, закрыл глаза. Мать на кухне грохотала кастрюлями.
Гадко. Может, даже подло. Но какая альтернатива? Либо врать и жить, либо не врать и сгнить. «Мы не можем гарантировать тебе спокойную совесть, – почему-то вспомнилось ему. – И сил помогать и спасать мы тебе не дадим».
«Да ведь это неправда! – осенило Серого. – Насчет сил. Ну, то есть внутри заданий – их правила, но я могу переключиться на оплату бонусами! И получу силы. Хватку и чуйку. Наверное…»
И что я с этими силами сделаю?
«Предположим… – Серый выпрямился, сжал кулаки. – Предположим, у меня будет бизнес. Хороший доход. Я куплю квартиру в нормальном городе, вывезу их отсюда. Отведу мать к нормальным врачам. А Машка?.. Вот черт!» Здесь полгорода друг друга знают по имени-отчеству, и то сестра умудрилась набрать кредитов. Страшно представить, что она натворит в мегаполисе. Погубит себя…»
– Юра!
Серый вскинулся. В двери заглядывала мать и окликала его – почему-то шепотом: – Юра!
– Что?
Мать поманила его к себе. Серый встал.
– Юра, ты заплати дяде Коле за такси, – попросила мать ему на ухо. – У него тоже пенсия маленькая, бывает, целыми днями там на автовокзале торчит…
Серый хлопнул себя по лбу.
– Совсем из головы вылетело. Конечно, заплачу, мам.
Мать улыбнулась и легонько погладила его по плечу.
Серый вернулся в прихожую и зарылся в рюкзак. Кошелек лежал во внутреннем кармане.
…карточки. Визитные, скидочные, дебетовая, на которой он хранил деньги. Мелочь в отделении для мелочи. Две сотенные купюры в отделении для банкнот.
Две сотенные и ничего больше.
Ошеломленный Серый стоял с раскрытым кошельком в руках. Снова и снова он перебирал отделения, будто его наличные могли каким-то чудом вернуться на место. А вдруг он сам их потратил? Спросонья оставил в кафе? Как же это он не подумал…
Не подумал.
Он знал, что сестра ворует. Он сглупил. Недооценил ее бессовестность. Он не предполагал, что Машка залезет ему в карман, едва он переступит порог. То-то она не вышла его встречать. Рассчитывала, что он решит, будто ее нет дома…
– Машка!
Он пинком распахнул закрытую дверь ее комнаты. Стекло в двери задребезжало. Машка сидела на кровати, уставившись в свой кредитный смартфон.
– Юрка, привет. – Не поднимая головы, она помахала ему рукой.
– Ты… – выдохнул он.
– Что?
– Ты у меня деньги вытащила…
Сестра подняла невинный взгляд.
– Ты чего?
– Верни деньги.
– Какие деньги?
Серый подошел и цепко взял ее за плечо.
– Ай! Больно!
– Верни деньги.
– Ты что, будешь меня бить? Меня? Девочку?!
– Ты кобыла взрослая. Воровка. Верни деньги.
Машка вырвалась и отбежала к окну.
– Мама, он меня бьет!
– Юра! – заохала с кухни мать. – Юра, что ты творишь!
– Я ее пальцем не тронул.
– У меня синяки! – Машка разревелась и сползла на пол. – Он меня обижа-а-ет!..
– Будешь орать, – тяжело сказал Серый, – я тебя обижу. Узнаешь, как это.
Она замолчала и уставилась на него.
– Где деньги?
Она умоляюще наклонила голову.
– Юра, понимаешь, мне очень надо.
– Ты украла у меня деньги из кошелька.
Сестра смотрела на него ясными глазами, трогательно сложив руки на груди.
– Юрочка, понимаешь, мне очень-очень надо.
Серый заглянул под матрас ее кровати. Открыл ящик с косметикой.
– Где?
Машка вдруг захихикала.
– Не найдешь, не найдешь, не найдешь! Попробуй найти, не найдешь! – Она высунула язык.
Серый зарычал. Сестра вскочила и убежала. Он услышал, как хлопнула входная дверь. «Ну, все», – мрачно пробормотал он.
Ничего нового. «Она не больная, – объяснял он когда-то Михе. – Ни в какой ПНД ее не возьмут, недееспособной по суду не назначат. Она просто очень… глупая. Но хитрая, когда ей надо. У нее совести нет. Вообще. Ей никогда не стыдно».
Вошла мать.
– Что случилось?
– Машка у меня деньги сперла.
– А, – сказала мать устало. – Ты рюкзак без присмотра оставил. Ну, сам виноват.
Серый потерял дар речи.
Мать вернулась на кухню. Через несколько минут пришел дядя Коля. Серый слышал, как они беззлобно ссорятся. Мать пыталась отдать ему деньги за вино и такси, дядя Коля смеялся и отказывался. «Зачем ты торт купил, – расслышал Серый, – пирожки же есть».
Как будто ничего особенного не произошло. «А для них, – понял Серый, – и правда ничего особенного. Мрак. Клин».
Он по-волчьи щелкнул зубами. Поколебавшись, он взял стул и вытащил его на балкон. Притворил за собой дверь. Прежде он не рисковал полагаться на страховочную ауру, но сейчас он нестерпимо хотел получить ответ – как можно скорее.
– Джейд!
– Бонусы можно получать не только на отдельном договоре, – пояснила та. – Ты можешь получать их как оплату за обычные задания.
Сейчас белый офис казался полупрозрачным. Джейд стояла рядом с Серым на балконе. Ей приходилось склоняться, иначе нефритовая корона упиралась в потолок.
– Отлично, – сказал Серый. – Какие еще бывают бонусы? Кроме тех, что описал Миха.
– Проще ответить, каких не бывает.
– Каких?
Джейд тяжело вздохнула. Она присела на корточки, подобрав платье, и посмотрела Серому в лицо.
– Юра, ты не сможешь изменить сестру. Только себя.
В голосе ее звучала печаль.
Серый сцепил зубы. Сквозь белый туман он видел, как под окнами проезжает автомобиль. Желтые глаза Джейд светились, словно две луны.
– Я могу изменить себя так, чтобы повлиять на нее?
– Мне не нравится этот ответ, но – да, можешь. Ты можешь подавить ее волю. Но это очень ненадежно и очень дорого.
– Неужели нельзя как-то… сделать ее нормальным человеком?
– С помощью бонусов биржи ты можешь изменить только себя.
Серый болезненно зашипел.
– Безвыходняк? Да, Джейд?
Та встала.
– Ты можешь дать взятку, чтобы ее признали недееспособной.
Серый открыл рот. Некоторое время он сидел молча. Потом кашлянул.
– Джейд… нет… это как-то слишком…
– Хорошо, – кратко сказала она.
Серый сгорбился.
– Неужели ничего нельзя сделать?
Нефритовая рука протянулась к нему, каменные и живые пальцы дотронулись до щеки.
– Серый, – сказала Джейд с теплотой, – я же только часть тебя. Ты советуешься с самим собой. Так тоже можно искать выход, конечно. Но почему бы тебе не посоветоваться с другими людьми?
– С кем? С матерью? Дядей Колей? Они же…
– Нет. Подумай, кто может знать больше? Знать много? У тебя, между прочим, даже есть их контакты. – Джейд улыбнулась. – Я заканчиваю с подсказками. Через десять секунд тебя позовет мать.
– Что ты на балконе делал? – подозрительно сказала мать. – Ты куришь?
Серый закатил глаза.
– Мама, я не курю. Никогда не курил.
– И не начинай! Зачем ты стул туда вытащил? Неси обратно. И иди за стол, Коля уже сидит.
«Нет, работать я здесь не смогу, – подумал Серый, провожая мать взглядом. – И не потому, что мне здесь тошно и депрессивно. А потому, что мама каждые пятнадцать минут будет врываться и проверять, не курю ли я и не смотрю ли я порнуху. Никакая страховочная аура не выдержит». С этой мыслью он даже повеселел. Все стало немного проще.
Порядка ради Серый обдумал возможность снять квартиру неподалеку – и чуть не рассмеялся. Это в мегаполисе нормально, а здешнее светское общество будет скандализировано. Неженатый жить отдельно не должен. Даже если мать согласится, соседские тетки просто сведут ее с ума. «А она не согласится, – заключил Серый. – Итого…» Ему придется-таки уехать. И когда он будет объясняться, то даже не соврет. Всего лишь предложит причину, которую тетки сочтут подобающей для приличного человека.
Он улыбнулся. Нарисовалась какая-то перспектива, вернулось душевное равновесие. И разговор с Джейд, пускай закончился ничем, все же укрепил его. Серому вспомнилось что-то читанное из психологии про самоподдержку и принятие себя. Джейд внутри его головы была частью рабочего процесса и частью самого Серого, но еще она была другом, на которого можно положиться. «Они относятся к нам лучше, чем ты думаешь», – сказал Миха. Пожалуй, теперь Серый действительно в это верил. Джейд была аргументом.
…Дядя Коля откупорил и разлил. Мать произнесла тост: «Чтобы дети радовали». Серый подумал о Машке и сделал протокольную рожу. Выпили. Сели за стол, разложили по тарелкам закуски.
– Юрка! Чего такой грустный? – Дядя Коля подмигнул.
– А где Машка?
– Неужто соскучился?
– Сейчас вернется, – равнодушно ответила мать. – Заскучает и прибежит. К тому же торт есть.
– Ты говорила, она куда-то ходит, – напомнил Серый.
– А! Я сейчас покажу. – Мать поднялась из-за стола и ушла в прихожую, вернулась с рекламкой. – Вот. В почтовый ящик накидали, целую пачку.
– Галя, да ну тебя, – укорил дядя Коля, – дай пацану поесть спокойно.
– Стол не убежит, – вымученно пошутил Серый.
Он взял листовку. Хорошая бумага, хороший дизайн, хорошая полиграфия – рассчитывалось не на глухую провинцию… Серый пробежал взглядом текст. «Личностный рост, саморазвитие, обретение гармонии с собой и миром. Как достичь успеха и жить с любовью». Зубодробительная банальность для мегаполиса, но для маленького городка сойдет и за откровение. «По крайней мере не все буквы заглавные», – скептически подумал Серый. На обороте была фотография. Серый глянул и покривился. На него смотрел облизанный в фоторедакторе пухлощекий типчик неопределенного возраста – так можно выглядеть и в восемнадцать, и в тридцать пять. Черты лица у него были правильные, глаза – ясные, и несмотря на это, Серому он показался крайне несимпатичным. Даже на рекламном фото было заметно, как он надувается, силясь показаться важнее. Идея чему-то учиться у такого фрукта должна быть сразу отметена как нелепая.