Вместо препирательств с ней снова смотрю на Белку и киваю, подтверждая свои слова.
– Идите. Я же вижу, что вам здесь тоже страшно. Возвращайтесь, а я найду Принцессу, если только Старшая не найдет ее раньше. Если надо, будем искать до утра.
– Не указывай мне, что делать! С чего ты взял, что нам тут страшно? – бесится Хозяюшка. Белка умоляюще тянет ее за руку в сторону четвертого этажа.
– Мне тут страшно, – тихо говорит она. – И холодно. Пожалуйста, не вредничай. Давай сделаем, как он предлагает. Они со Старшей найдут Принцессу, он пообещал.
Пока Хозяюшка мнется, я пробегаю мимо нее и Белки на четвертый этаж.
Споры девчонок сорок седьмой цепными псами рвутся за мной, пытаются укусить за пятки, но я быстро отрываюсь от них и почти бегом обследую темные коридоры девичьего крыла. Угрожающе приоткрытая пасть душевой капает слюной густейшей черноты, в которой могут исчезнуть даже тени. Зловещие нагромождения сломанных стульев у последнего окна терновыми зарослями вырастают на моем пути. За окном я замечаю мельтешащих снежных мушек и ощущаю, что на этаже начинает холодать сильнее.
Когда с моих губ срывается первое облачко пара, я на миг забываюсь, теряю бдительность, и на меня тут же кто-то налетает, появившись из-за поворота. Этот человек тоже передвигается бегом, и у меня почти не возникает сомнений в том, кто это.
– Ты! – вскрикивает Старшая.
– Что, напарница? – усмехаюсь я. – Работаешь соло?
Старшая пытается оттеснить меня, но я ее не пропускаю. Она обличительным тоном выпаливает:
– Слушай сейчас мне не до тебя, ясно? У нас Принцесса пропала. Всей комнатой ищем… ну почти всей, часть отсиживается. – В голосе появляется неконтролируемое терпкое презрение.
– Знаю. Встречал Белку с Хозяюшкой, отправил их назад.
Лицо Старшей недоуменно вытягивается.
– Зачем? – возмущается она. – Решил усложнить нам задачу?
– Решил их обезопасить. У нас проблемы. – Вместо пояснения подношу ладонь ко рту и демонстративно выдыхаю на нее едва заметное облачко пара. – Он придет сегодня снова, я видел.
Старшая тихо ахает.
– Ты снова видел сон-бродун?
– Да.
Изо рта Старшей вместе с паром вырывается невнятное шипящее ругательство. Она становится собранной, как дикий зверь, готовящийся в любой момент атаковать.
– То крыло уже проверил? – кивает она на пространство позади меня.
– Там пусто.
По этажу будто проносится порыв колкого ледяного ветра, сковывающего тело и вызывающего мгновенную дрожь. Кажется, еще немного, и весь этаж – стены, пол, потолок, – все вокруг покроется инеем.
– Надо разделиться и найти… – начинает Старшая.
– Не надо. Она на пятом, – с уверенностью говорю я.
– С чего ты…
– Комната мифической болотницы ведь там?
– Да, поэтому Принцесса бы ни за что туда не пошла.
– Спорить некогда. Ты со мной или нет?
Не дожидаюсь ответа Старшей и бросаюсь в сторону лестницы на пятый этаж. Несколько мгновений спустя слышу позади себя бег. Старшая нагоняет быстро и даже перегоняет, поэтому мне приходится ускориться.
На пятый мы прибываем одновременно и замираем, потому что встречает нас надрывное рыдание и темный силуэт, двигающийся по направлению к нам ползком по морозному коридору.
Глава 31. Проверенный способ
Старшая хватает меня за руку, и я почти физически ощущаю, как волна охватившего ее ужаса хлещет по спине и меня. Меня тянет заорать и попятится, но я не позволяю себе этого, чтобы не ударить в грязь лицом. Дальше приходится только усиливать самоконтроль, потому что Старшая приходит в себя первой и движется прямо по направлению к ожившему мифу.
– Оставьте меня! – воет силуэт.
Не сразу, но в этом голосе я ловлю знакомые нотки. Распознать Принцессу в этой невнятной фигуре, да еще и в окружении почти постапокалиптического антуража полузаброшенного пятого этажа почти невозможно, но я справляюсь, и вот передо мной уже не монстр из страшилки Нумеролога, а всего-навсего девушка, попавшая в беду.
– Принцесса… – выдыхаю я очередное облако пара.
– А ты думал, это кто? Болотница? – усмехается Старшая.
Она присаживается возле Принцессы и берет ее за плечи. Очень настойчиво.
– Расскажи, что с тобой происходит. Желательно, по порядку, – говорит она. В голосе появляется чеканка, характерная для Майора. Я хочу возмутиться, но мою волну возмущения прерывает голубоватое сияние позади Старшей и Принцессы. Оно собирается из отдельных искорок и приобретает форму, которая когда-то напомнила мне полностью спрятавшегося под простыню человека.
Старшая ахает и вскакивает, стараясь утянуть Принцессу за собой, но та не поднимается.
– Вставай! – рычит Старшая. – Ну же!
Я бегу к ним, замечая, как Принцесса поворачивает голову в сторону Холода, и лицо ее в голубоватом сиянии искажено гримасой страшного мучения. Мне кажется, или она действительно собирается к нему потянуться?
Гадать некогда. Я подхватываю ее под вторую руку, и мы пытаемся бежать прочь от Холода к лестнице. Принцесса плачет и дергается, нисколько не облегчая нам задачу.
– Далеко не уйдем, – предупреждает Старшая.
– Уйдем, – возражаю. – Он медленно перемеща…
Договорить не успеваю.
Стоило нам исчезнуть из поля зрения Холода, как он возникает перед нами вновь. И нам еще везет, что он не так быстро собирается из голубоватых искорок в единое целое: мы вовремя реагируем и отшатываемся от него. Иначе могли бы влететь в его морозный силуэт всей троицей.
Принцесса высвобождается из наших рук и – на этот раз я уверен, что не ошибся, – действительно пытается приблизиться к Холоду.
– Дура! – кричит на нее Старшая, хватает под мышки и оттаскивает прочь.
Принцесса в ответ надрывно хнычет и захлебывается слезами.
– Он будет возникать там, где она! – предупреждает меня Старшая. – Он пришел за ней, нам не убежать от него!
– Значит надо отгонять, – вспоминаю я нашу первую встречу.
От Нумеролога эта тварь тогда отстала, можно и в этот раз попробовать. Способ-то испытанный. Была, правда, всего одна попытка, так что это не гарант. Но она оказалась удачной, так что это лучше, чем ничего.
– Спасатель…
– Уведи ее! – перебиваю я, заступая Холоду дорогу и расставляя руки в стороны живой баррикадой.
– Не смей! – отчаянно восклицает Старшая.
– Уводи ее быстро! – упорствую я. И обращаюсь уже к Холоду: – А ты вали туда, откуда пришел! Ты ее не получишь!
Принцесса снова вырывается из хватки Старшей, которой удалось заставить ее встать на ноги, и падает. К моему ужасу, она начинает ползти в сторону Холода и делает это на удивление целеустремленно.
– Нет… – всхлипывает она, – забери меня… я не хочу… не могу больше слышать их… забери…
– Старшая! – призываю к действиям свою внезапно застывшую напарницу.
Она опять рычит – то ли от страха, то ли от злости, – и с ругательствами хватает Принцессу под руки. Удивительно, сколько в этой тощей девчонке силы, но у нее получается оттащить отчаявшуюся жертву от Холода.
Светящийся комок инея тем временем шагает в моем направлении. Беспалый контур, напоминающий укутанную в простыню руку, тянется ко мне, но медлит, будто изучает.
– Не коснешься и не утянешь, – шиплю я, не двигаясь с места.
Тело с моим намерением не согласно и готово сдаться прямо сейчас. Оно деревенеет от холода так, что мне уже нешуточно больно, но я почему-то знаю, что мне нельзя давать слабину в этой схватке. Если, конечно, можно назвать схваткой мое взбесившееся упрямство и стояние на одном месте.
Холод узнаёт меня, я это чувствую и в догадках своих не сомневаюсь. Еще когда я вскочил от сна-бродуна, я понял, что при встрече он меня вспомнит. И было в этом сне что-то еще… странное ощущение, которому нет ни одного подтверждения, но я отчего-то верю в него безоговорочно.
Будто территория – внутри меня, или я сам – это территория.
Она может приказывать мне, а я – ей.
До меня долетает серия невнятных звуков, и я догадываюсь, что Старшая держит Принцессу, затыкая ей рот, чтобы она не привлекла внимание Холода, с которым у нас происходит самая странная борьба в моей жизни.
– Уходи туда, откуда пришел. Тебе здесь нечего искать, – воинственным шепотом сообщаю я Холоду.
Контур руки замирает в воздухе у самого моего лица, и от ледяной боли хочется застонать. Пыхчу и держусь, не позволяю себе слабость. Нельзя этого делать, если уж я решил показать, что я главный.
Холод неспешен и беззвучен. Его рука медленно перемещается в воздухе, опускается от моего лица к шее и замирает на уровне груди.
– Узнал, тварь? – сдавленно цежу я, пока тело вспоминает испытанный когда-то взрыв ледяной гранаты. – Пошел отсюда прочь, тебе тут делать нечего. Ты никого с собой не утащишь.
Холод медлит.
Минуту.
Вторую.
Невыносимо долго.
В тот самый момент, когда я думаю, что не выдержу и заору от боли, голубоватое сияние вдруг на долю секунды делается ярче, а затем гаснет, погружая коридор пятого этажа в кромешную темноту.
Я дышу.
В первые полминуты для меня больше ничего не существует, кроме собственного дыхания. По щеке от боли скатывается слеза, и я тут же вытираю ее рукавом, пока никто не увидел. Эта слеза заставляет меня прийти в себя и вернуться к Принцессе, которая все еще хнычет и вырывается из хватки Старшей.
– Пусти ее, – устало прошу я.
Старшая повинуется. Не знаю, как она на меня смотрит: после Холода, свечение которого наполняло коридор, я временно ослеп в темноте, поэтому двигаюсь ощупью и ориентируюсь в основном на слух.
– Принцесса, – тихо обращаюсь к ней, нащупывая ее плечо. – Ты понимаешь, где ты? Понимаешь, что происходит?
– Она сейчас тебе на эти вопросы вряд ли внятно ответит, – вмешивается Старшая. Ее рука тоже перемещается на плечо Принцессе и случайно накрывает мою. Сначала она дергается, будто вспоминая, что мы, вроде как, в ссоре, но руку не убирает. Голос опускается до шепота: – Зачем ты опять подставился?