Симба получил, что хотел. Он приятно урчал, как довольная жизнью кошка, наслаждаясь образом пленившей его сознание девушки. Все изменилось, как только парень начал рассказывать о том, как на них с Ариной напал жуткий мутант в военном городке. Симба заволновался, подозревая неладное.
Настя не знала этой истории, ведь она в тот момент отбивалась от мутняков в столовой воинской части, и теперь подбадривала сына то восхищенными, то испуганными возгласами. Увлеченный рассказом, Купрум не уловил перемены в состоянии «пассажира», что едва не привело к трагедии. Когда сталкер дошел до того момента, как из истерзанного пулями тела вылезло похожее на осьминога существо, симбионт догадался, кто виноват в гибели его подруги.
– Убийца!
Яростный вопль Симбы оглушил сознание Купрума. Сталкер выронил копье из рук, схватился за голову и покачнулся. К тому времени они уже добрались до зажатого в лощине между холмами селения. Дома вдоль центральной улочки огораживали деревянные заборчики. Низенькие пролеты из резных штакетин заполняли промежутки между широкими кирпичными столбами. Чувствуя, как земля уплывает у него из-под ног, сталкер прислонился к одному из этих столбов со следами розовой краски на старых кирпичах.
– Что с тобой?! – Настя схватила сына за руку, с тревогой заглядывая в его глаза.
Купрум не успел ничего сказать в ответ. Голос внутри его головы взвыл: «Ты убил мою Нолу!», – и сталкер почувствовал, как шею сдавила невидимая рука. Он захрипел. Настя увидела, как его глаза полезли из орбит, лицо стало наливаться синевой, а на шее под кожей взбухли похожие на черные щупальца упругие тяжи. Они двигались в противоположные стороны, быстро увеличиваясь в размерах и все сильнее сжимая горло парня.
– Я не знал, Симба, прости… – прохрипел из последних сил Купрум, чувствуя, что еще немного, и он потеряет сознание.
Настя обо всем догадалась. Она поняла, что ее сын случайно убил одного из симбионтов, и теперь тварь внутри него пыталась отомстить.
– Ты! Немедленно отпусти его! – закричала она и, не зная, как помочь сыну, принялась бить ладошками по набухшим под кожей его шеи щупальцам.
– Кажется, я придумал месть получше, – злобно прошипел Симба и перестал сжимать горло носителя.
Купрум закашлялся, упал на колени и сильно согнулся в поясе, одной рукой держась за шею, а другой – упираясь в покрытую глубокими трещинами корку сухой земли. Настя склонилась над ним, причитая и поглаживая его по спине. Вдруг она испуганно вскрикнула и отпрыгнула от злобно зарычавшего сталкера. Страх отразился на ее лице, глаза широко распахнулись. Она попятилась, глядя, как ее сын медленно выпрямляется.
На лице и руках Купрума снова проступили черные шевелящиеся извилины. В его глаза как будто впрыснули чернила. Темные сгустки быстро расплывались под роговицей, наполняя мраком сверкающие влажным блеском белки. Шрамы от старого ожога на правой щеке побледнели, выделяясь на приобретшей синюшный оттенок коже.
– Ты ответишь за его грехи! – прорычал Купрум чужим голосом, похожим на грозный рокот бушующего моря. – Твой сын забрал у меня самое дорогое, и я отплачу ему тем же.
Купрум выставил перед собой руки со скрюченными пальцами и, словно марионетка, дерганой походкой направился к матери.
– Не подходи! – взвизгнула Настя, выхватывая из кармашка разгрузки каменный нож.
Глаза Купрума на какое-то мгновение прояснились. В них плескалась невыносимая боль. Лицо парня исказила мучительная гримаса, словно он изо всех сил противился тому, что с ним сейчас происходило. Его губы дрогнули и приоткрылись. Между ними блеснула тонкая ниточка с крохотным шариком слюны посередине.
– Беги! – сипло выдохнул он.
В ту же секунду послушное чужой воле тело сталкера молниеносно рванулось вперед. Настя не успела среагировать. Мощным ударом ее сбило с ног и так приложило о землю, что воздух с хрипящим всхлипом вырвался из ее груди. В глазах Насти мгновенно помутилось. На какое-то время она потеряла возможность дышать и лишь беспомощно открывала рот, пытаясь глотнуть хоть немного воздуха.
Нож выпал из ослабевшей руки девушки и откатился в сторону. Она еще толком не успела прийти в себя, а тяжелое тело уже навалилось на нее сверху. Грубые мужские руки схватили ее за горло и начали душить.
Настя впилась ногтями в лицо обезумевшего сына. Скребя по земле каблуками и извиваясь, словно змея, она попыталась скинуть его с себя, но силы были неравны. Хватка на ее шее стала еще крепче. Настя захрипела. От недостатка воздуха легкие полыхнули огнем. Перед глазами появились кровавые круги.
Понимая, что не в силах справиться с Купрумом, она зашарила одной рукой по земле, в надежде нащупать нож. Пальцами другой руки она по-прежнему пыталась выцарапать сталкеру глаза. От длительного удушья сознание молодой женщины поплыло. Она слабела все сильнее, ее движения становились более вялыми. В этот момент Настины пальцы наткнулись на лежащий в пыли крупный камень. Из последних сил она схватила булыжник и ударила им сына по виску.
Неожиданный удар по голове носителя на доли секунды ошеломил симбионта. На мгновение он ослабил контроль над сталкером, и тот разжал пальцы. Эта заминка дорого обошлась ему. Настя с хриплым вскриком втянула в себя воздух, снова ударила сына камнем, на этот раз по лбу и, сама не понимая, откуда у нее взялись силы, спихнула его с себя.
Еще один удар булыжником отправил Купрума в глубокий нокаут. Симбионт попробовал было заставить лежащее на спине бесчувственное тело двигаться, но из этого мало что получилось. Сталкер всего лишь задергался, как больной эпилепсией во время припадка.
Ослепленный желанием мести, симбионт решил сам закончить это дело. Из раскрытого рта сталкера показалось несколько острых кончиков. Словно черные лоснящиеся змеи, гибкие щупальца стремительно полезли одно за другим.
Настя уже более-менее пришла в себя. Она увидела, как из горла ее сына вылезает нечто омерзительное и пронзительно закричала. Быстро перебирая руками и ногами, девушка отползла в сторону. Ее испуганный взгляд упал на лежащий неподалеку каменный нож.
В глазах Насти страх мгновенно сменился решимостью. Она схватила обмотанную тонкими полосками кожи деревянную рукоятку и выставила перед собой каменный лепесток с чешуйчатыми следами аккуратных сколов по обеим сторонам от режущей грани.
К тому времени симбионт уже наполовину покинул тело человека. Его черная склизкая голова показалась в темном провале рта сталкера и, словно отливающая антрацитовым блеском огромная капля, полезла наружу следом за подвижными щупальцами.
– Получи! – крикнула Настя и полоснула ножом по одному из шевелящихся в воздухе гибких отростков.
Темная жижа брызнула из длинного разреза. С каким-то шипящим визгом симбионт проворно втянул в себя гибкие конечности и, словно удирающий от хищника осьминог, юркнул вглубь сталкерского тела. Он затаился там, чувствуя, как вместе с истекающей из раны кровью его покидают ярость и жажда мести.
Симбионт вдруг понял, что убийством Насти или Купрума он ничего не добьется, что смерть кого-либо из этих двоих не вернет ему подругу, а самое главное, не успокоит грызущую его изнутри боль. А еще он осознал, что носящий его в себе человек не со зла убил Нолу. Он просто среагировал на опасность и защищал себя и ту, кто был рядом с ним. Если бы Купрум в то время знал, кто такие симбионты и что они, по сути своей, миролюбивые существа, наверняка все вышло бы по-другому. К тому же Симба вспомнил то раскаяние и глубокое сожаление, с каким Купрум просил у него прощения за причиненные муки, и делал парень это до тех пор, пока его тело и разум полностью не перешли под чужой контроль.
Симбе стало невыносимо стыдно за свое поведение, и он постарался, как можно скорее загладить вину.
Сжимая нож в руках, Настя стояла на коленях сбоку от Купрума. Она увидела, как с лица ее сына стала понемногу сходить жуткая синева, и чуть подалась вперед, по-прежнему не выпуская примитивное оружие из рук. Глазные яблоки сталкера забегали под закрытыми веками, пальцы рук дрогнули. Спустя какое-то мгновение он открыл глаза и сделал глубокий вдох.
– Настя?! Почему я на земле, и зачем тебе нож? – Купрум попытался встать, опираясь на руку, но захрипел, повалился на спину и стукнулся затылком о землю. – Твою медь! – прошипел он, морщась от боли. – Что ж голова-то так болит, а?
Он дотронулся до виска, отдернул руку и с удивлением посмотрел на перепачканные красным пальцы.
– Что здесь произошло?
Настя резко выпрямилась, отшвырнула ногой булыжник, потом шагнула к лежащему неподалеку копью и проделала с ним ту же операцию. Затем отошла на несколько шагов от Купрума, держа нож перед собой. Все это время сталкер не сводил с нее удивленных глаз.
– Ты – это ты или та тварь в тебе? – Настя нервно сдула упавшие на глаза волосы.
– О чем ты говоришь? – Купрум застонал, сгибаясь в поясе. Встал, опираясь одной рукой в землю, а другой на колено. Пошатываясь, шагнул к Насте.
– Не подходи! – крикнула та и резко махнула ножом перед собой, отступая на шаг назад.
– Да что с тобой случилось?! – изумился сталкер. – Ты как будто белены объелась.
– Это я ее напугал, – раздался виноватый голос в его голове.
– Что ты натворил, Симба?
– Он хотел сначала расправиться с тобой, а потом пытался убить меня твоими руками! – с истерическими нотками в голосе выкрикнула Настя.
– Что?! Почему?!
– Я обезумел, когда узнал, что моя Нола погибла из-за тебя.
В памяти Купрума вспыхнул тот самый момент, когда он с Ариной отбивался от вылезшего из дохлого мутанта существа.
– Пожалуйста, не надо, не вспоминай больше об этом, прошу тебя, – торопливой скороговоркой попросил Симба, и столько боли, отчаяния, грусти было в этих словах, что сердце сталкера защемило от невозможности повернуть все вспять.
Настя несколько успокоилась, видя, что Купрум ведет себя как прежде и не пытается задушить ее или причинить иной вред. Она догадалась о душевных муках сына, но все еще не могла заставить себя подойти к нему.