– Руки поднял!!! – чуть ли не взвыл детский голосок.
– Сашка, уймись! – властно произнес мужчина, который первым начал странный диалог, – явно в годах, солидно изъясняется. – Видели вы нас или нет – это дело десятое. Кто такие? Откуда взялись? И руки поднять надо, у меня тут бойцы слабонервные, у них пальцы дрожат.
Пастор, наоборот, опуская руки, таким же спокойным голосом сообщил:
– Не надо волноваться, я сейчас кобуру с пистолетом сниму, чтобы она вас не смущала. И расскажу кое-что о вашем недавнем прошлом. Был густой туман, воняло кислым, деревня после этого оказалась непонятно где, жители превратились в зомби, начали есть нормальных, коров, домашнюю птицу и друг друга, вы – единственные выжившие и понятия не имеете, что происходит, но хотите это узнать.
– А ты, стало быть, знаешь? – с легким недоверием спросили первым, взрослым голосом.
– Отправь мальчишку к рюкзаку, сзади увидит три кармашка, тот, который большой и плоский, пусть откроет, он верхний. В нем две папки, в одной карты, они вам не понадобятся, а в дугой брошюрки тоненькие – это вас заинтересует. Одну пусть возьмет, и почитайте. Оба почитайте, и лучше девушке вашей тоже дать посмотреть. Очень много вопросов отпадет, а другие появятся. Время сбережете, сам я так складно и по пунктам не умею говорить, да и разговор – это одно, а чтение – совсем другое, воспринимается по-разному. И пока читаете, подумайте, где можно масла достать для машины этой, почти пустая, ушло почему-то.
– Сашка, пистолет его подбери и возьми то, что он сказал, – приказал первый голос. – А вы, оба, развернулись и руки на виду держите. Быстро развернулись, шутки закончились!
Голос строгий, требовательный, но уже не заставляют поднимать конечности – прогресс налицо.
Обернувшись, Карат наконец рассмотрел говоривших. На односкатной крыше сарая стоял паренек лет пятнадцати от силы, болезненно малорослый, худой почти до состояния ходячего скелета, камуфляжные штаны явно великоваты ему в талии, поверх темно-синей футболки наброшена разгрузка со множеством автоматных магазинов, сам автомат держит на изготовку и, по всему видать, как стрелять из него, знает.
Метрах в пятнадцати левее, возле угла того самого сеновала, присев за массивной колодой, устроился мужик лет пятидесяти, но такому можно и все шестьдесят дать, видно, что за собой следит: прическа волос к волоску, сами волосы, похоже, подкрашенные, в них ни намека на седину, подтянутый, идеально выбрит, лицо не по-деревенски холеное. Одет так же, как пацан, то есть смесь камуфляжа с неброской одеждой, аналогичная разгрузка, только вместо автоматных магазинов набита пулеметными. Сам ручной пулемет смотрит в сторону драндулета, расставленные сошки опираются на колоду.
По какому-то наитию покосившись вправо, Карат увидел и девушку, о которой упоминал Пастор, но сама она при этом ни звуком себя не выдала. Около двадцати пяти лет, не толстуха, но телесами не обделена – эдакая «кровь с молоком», лицо рыхловатое, простецкое, без малейших следов косметики и выглядит заплаканным. В отличие от остальных, в одежде ничего гражданского не просматривается, сплошной камуфляж. Само собой, имеется разгрузка, набитая автоматными магазинами, и сам автомат.
Если эта троица откроет огонь, и «мама» сказать не успеешь. Грамотно расположились, держатся уверенно, только пацаненок выглядит слегка напуганным, но даже он понимает, что парочке пришельцев ловить нечего, похоже, он просто по жизни нервный.
Свежайшие новички и здешние реалии для них – та еще загадка. Уверены, что у них все под контролем, вот только это другой мир, с другими законами, прежние правила здесь работают не всегда или не в полной мере. Думают, что они хозяева положения.
Какие наивные!
Карат за прошедшие сутки успел восстановиться, ему ничего не стоит ускориться, сделать три шага влево, поднять пулемет Пастора и, наводя его поочередно на противников, давить спусковой крючок, на кратчайший миг выходя в обычный режим. На то, чтобы всем троим подарить по короткой, на патрон-другой, очереди уйдет не больше одной секунды, сомнительно, что кто-нибудь из них хоть что-то успеет понять. Главное – начать со старшего, уж больно хитро сидит, только голову и плечи с руками подставляет и выглядит куда опаснее остальных, взгляд характерный. Он должен умереть первым, оставшихся можно не брать в расчет – это бойцы поневоле.
Но Карат рассматривал такой сценарий исключительно теоретически. Пастор, определив близость этой троицы своим нечеловеческим чутьем, даже не подумал предупреждать об этом спутника, да и сам не дернулся что-либо предпринимать. То есть полагал, что им ничего не грозит, а мнение человека, который столько прожил в этом мире, дорого стоит.
Сектант, будто отвечая на мысли Карата, тихо произнес:
– Не напрягайся, все будет нормально, я умею договариваться, а этот человек умеет читать. По-настоящему умеет, быстро и вдумчиво, ничего не пропуская, я это по нему понял. Он обычный новичок, успел многое повидать, в том числе необъяснимого, у него много вопросов, которые ему спать не позволяют, а у нас есть ответы, он уже сейчас готов с нами подружиться, просто статус не позволяет торопиться. Я постоянно в такие ситуации попадаю, они стандартные, если речь не идет о самых первых днях. В первые дни очень сложно налаживать контакты, но нам повезло, эта деревня стоит здесь уже не одну неделю, по ней видно.
– Лучше бы мы пошли пешком…
– Нет, с этой машиной мы время выгадаем.
– Если нас не грохнут эти селяне.
– Им это не нужно. Они в ловушке, а мы – их ключ к освобождению. И не забывай – Улей любит тех, кто помогает новичкам.
Мальчишка, спустившись на землю, настороженно приблизился к машине, держа на прицеле Карата – почему-то принял его за самого опасного.
Возможно, так оно и есть.
Подхватил пистолет Пастора, оттащил в сторону пулемет, присел перед рюкзаком, покопался, вытащил бумаги, пятясь с оружием на изготовку, добрался до угла сеновала, протянул «трофеи» мужчине. Тот открыл первую папку, затем вторую, лицо его изменилось, видимо, прочитал название одной из тех брошюрок, которые на принципах благотворительности принято выпускать во многих уважаемых стабах как некий признак их цивилизованного статуса. Так сказать, простейший способ помочь новичкам и показать, что в этом месте чтят общепринятые традиции Улья. На нескольких листках очень сжато расписывается суть происходящего и дается критически важная информация, без которой в новом мире выжить невозможно. Что такое перезагрузка и чем чревато под нее угодить; кластерная система Стикса; примитивная география – расписываются роли запада и востока, указывается наличие обитаемой полосы; биология иммунных и зараженных; напиток из споранов, принципы приготовления и обязательность его регулярного употребления; можно ли вернуться в свой мир; сверхъестественные способности и так далее, и тому подобное.
Такие брошюрки мог бесплатно брать любой желающий и раздавать встреченным на кластерах ошарашенным новичкам. Карат тоже таскал несколько, отпечатанных в Полисе, но потерял их во время наводнения – остались в рюкзаке на лодке, судьба которой неизвестна. Они не занимают много места и позволяют не напрягать язык, рассказывая по сто раз одно и то же, поскольку у тех, кто только-только попал в Улей, вопросов столько, что в головах не укладываются, и все они одинаковые.
Естественно, объем текста, рассчитанного на десять-пятнадцать минут быстрого чтения, не позволяет детально расписать все особенности новой жизни, но более подробная литература или вообще не существует, или до Карата не добралась. Да и таскать с собой пачку пухлых книг далеко не каждый согласится, плюс вопрос времени приходится учитывать, ведь новичкам надо узнать много и сразу, а такой вариант потребует не меньше нескольких часов, причем в спокойной обстановке. Куда практичнее – постепенно удовлетворять законное любопытство при помощи бесед со старожилами. К тому же многое постигается безо всяких разговоров, надо лишь провести в новом мире некоторое время и проявлять минимальную наблюдательность.
Мужчине понадобилось не больше двух с половиной минут, чтобы, продолжая неотрывно смотреть в раскрытую брошюру, строго рявкнуть на младшего бойца невеликой группы:
– Сашка, масло им покажи.
– А где я его возьму? – удивился пацан.
– Мне-то какое дело? Тебе приказано, вот и прояви смекалку. И учтите, что масло подтекает, если далеко ехать собрались, что вряд ли получится, запас желательно взять. Но я бы на вашем месте выбрал другую машину.
– Нам нужна именно эта, – ответил Пастор. – И да, прежде чем вы начнете задавать вопросы, подумайте над тем, что вам на этом кластере оставаться нежелательно. Прочитайте то, что написано на первой странице.
– Отсюда нельзя уйти, – заявила девушка от ворот. – Наши пробовали, ничего хорошего не получилось.
– Можно. С нами все получится, – сказал Пастор и улыбнулся без тени эмоций, будто кукла резиновая.
– Тут написано про какой-то очищенный споровый раствор, – завил мужчина. – Если переживший все это лежит при смерти, в себя почти не приходит, его можно вылечить такой гадостью?
– Не стоит называть гадостью то, что спасает всем нам жизнь, – ответил Пастор. – Споровый раствор почти все может, в том числе и лечить.
– Тогда у меня второй вопрос – у вас он есть?
Глава 27
Старшего в четверке звали Архипом, и, как заподозрил Карат спустя несколько минут после знакомства, трое остальных до сих пор не превратились в груды обглоданных костей исключительно благодаря его действиям, как в корне ошибочным, так и правильным.
Не имея хотя бы частичного комплекта знаний о здешнем мироустройстве, не ошибаться невозможно.
На момент перезагрузки в деревне находилось более четырехсот человек. При хорошем раскладе из такой толпы должно было получиться порядка десятка иммунных, но в данный момент их насчитывалось всего четверо, и ожидать новых не приходится: в ловушку Стикса эти люди угодили две с половиной недели назад, подкрепления не предвидится – кругом непроходимая чернота, финальная фаза процесса заражения осталась в прошлом – все местные уже давно обратились.