Часто нарциссическая деформация характера делает конфликт привычно комфортной формой существования, ведущей, почти навязчивой потребностью. Объединяющимся во вре́менные группы нарциссам почти все время нужен реальный или виртуальный соперник, враг, в качестве которого могут выступать «толстые», «негламурные», «ботаники», «умные», «бедные», «провинциалы», «работяги», «иные» и пр. Хайнц Кохут, вслед за З. Фрейдом анализируя нарциссический характер, описал феномен «нарциссического неистовства», который свойственен и лицам с «синдромом невзросления»: такие люди даже в ситуации случайной ссоры или спора по пустяковому поводу настойчиво стремятся отомстить за уязвленное самолюбие, пытаясь восстановить внутреннее равновесие, которого постоянно не хватает из-за отсутствия внутренней определенности, устремленности, нацеленности.
Незаполненность внутреннего мира, наличие смысловых пустот и отсутствие внутренне осознанной жизненной стратегии, придающих жизни определенность и постоянство в течение достаточно длительного отрезка времени, создает у человека с «синдромом невзросления» ощущение, что он может в любой момент времени назваться кем угодно и тут же, без приложения когнитивных или личностных усилий, начать успешно осуществлять любое дело, не учась, не готовясь и профессионально не осваивая его. Такая личность часто считает себя «позитивно неспециализированной», способной быть успешной везде и во всем.
Диктат телесности также делает необязательной, второстепенной «заботу о душе». Практически повсеместный отход от побуждения взрослеющей личности к духовным исканиям и самореализации в пользу потакания телесности и консумеризму повлиял на систему потребностей, обозначение возрастных целей и постановку социальных задач взрослости. Склонность рассматривать себя и воспринимать других как отчужденный от других и даже самого себя товар (Фромм, 1990б), а не как самобытную ценность, владеющую экзистенциальным благом жить и должную, обязанную это благо оправдывать, – характерная примета «синдрома невзросления».
К этому стоит добавить, что пересмотр содержания мировоззренческо-ценностных категорий в современных повседневных дискурсах подвергает сомнению и девальвации даже усвоенную в ранней социализации систему жизненных императивов, принципы, веру, комплекс смысложизненных установок взрослого поколения и меняет общие ментальные ориентиры и «картину мира» людей, чье взросление пришлось на «лихие девяностые» и «нулевые» годы.
Этот социально-моральный «тектонический сдвиг» создает у лиц с «синдромом невзросления» ощущение «свободы от общества» и от связанных с социальным образом жизни табу и долженствований: например, феномен «Ивана, не помнящего родства» довольно часто обсуждается в контексте нежелания исполнять воинский или гражданский долг, а уклонение от службы в армии, лжесвидетельства в судах, «киллерский» и «рейдерский» бизнес – это в сознании лиц с «синдромом невзросления» едва ли не образцы доблести. Выбрасывание из поля осознания необходимости соответствовать социально-моральным нормам снижает и потребность личности в самосовершенствовании: ей уже не надо становиться лучше, ставить высокие цели, прыгать выше головы и пр.
«Поколение ЯЯЯ»
«Синдром невзросления» сегодня находит свое закрепление в характеристиках «поколения ЯЯЯ» и перерастает в целый комплекс вторичных признаков, инвалидизирующих личность (Баранский, 2013):
1) частая встречаемость расстройств нарциссического круга: их количество выросло примерно в три раза по сравнению с поколением тех, кому сейчас 55–65 лет; более того, количество нарциссов увеличивается сейчас намного быстрее, чем это было раньше;
2) безосновательная уверенность в том, что вне зависимости от уровня личного вклада в работу и достигнутых результатов карьерный рост не должен замедляться: 40 % представителей «ЯЯЯ-поколения» рассчитывают на повышение и социальный лифтинг каждые два года;
3) одержимость славой, желанием во что бы то ни стало быть на виду, превратить себя в «брэнд» – большинство готовы быть на вторых ролях «в команде», «в обойме» известного человека, купаться в лучах его славы, нежели «тратить себя» и образовывать свою команду, начинать собственное дело, принимая на себя усилия, риск и ответственность;
4) необоснованная самоуверенность: 60 % представителей «поколения ЯЯЯ» считают себя «крутыми», «продвинутыми», без специальных знаний и какого бы то ни было обучения лучше всех знающими, что хорошо и правильно, а что – нет; многие из них страдают демагогическим резонерством;
5) леность (в том числе и душевная), потакание своим прихотям и активное отторжение любой ответственности, что отлично проиллюстрировал фильм А. Попогребского «Как я провел этим летом»; большинство представителей «ЯЯЯ-поколения» легко бросают работу или занятие, наскучившие им («кидают» партнеров, «сливаются» с совместных проектов), презирая и команду, и – тем более – взятые на себя обязательства («прости, но так получилось, ничего личного» – распространенная присказка этого поколения);
6) зацикленность на себе и своей потребностной сфере: представители «поколения ЯЯЯ» легко раздражаются и впадают в ярость при невозможности «здесь-и-теперь» удовлетворить сиюминутно возникшую потребность;
7) прозаичный материализм в действиях и отношениях, поиск сиюминутной выгоды и узкий прагматизм; большинство из них также откровенно корыстны, «бессребреников», работающих «за идею», среди них практически нет;
8) максимальная зависимость от технологий – большинство из них ничего не помнят точно и не знают наверняка; в случае необходимости они прибегают к «викизнаниям» (для многих границы мироздания вообще очерчены границами Интернета); почти все неважно говорят и пишут на родном языке и почти никакую информацию не читают больше 30 секунд, а только «сканируют» и «копипастят»;
9) эгоцентризм и эгоизм, обнаруживаемые даже в повседневных бытовых мелочах: так, если в 1950-х годах люди хранили в альбомах свадебные, школьные, армейские фотографии, то сегодня в «портфолио» представителей «ЯЯЯ-поколения» обнаруживаются только фотографии самих себя (часто довольно откровенные, эпатажные и сделанные не на память, а «на продажу» ими же самими с помощью современных гаджетов) – эти «фотки» практически немедленно выкладываются в социальные сети); тенденция «усилить» себя, фиксируя и выставляя напоказ чуть ли не каждый свой шаг (FitBit – «я ем», «я танцую» и др.) и местоположение (Foursquare – «я в метро», «я на даче» и т. п.);
10) сниженный уровень гражданской активности, «растяжимая толерантность», особенно в моральной сфере, подмена участия в политической жизни стремлением «потусоваться», «засветиться», «отметиться»; это поколение ни против чего всерьез не бунтует и легко принимает все, что угодно, ничего не относя к себе и не затрудняя себя мыслями о далеко идущих социальных последствиях, которые когда-то коснутся и их; более того, они отторгают необходимость присоединяться к большим социальным институтам (церкви, общественным движениям и пр.) и их идеологии;
11) слабое осознание социальных дистанций: для многих представителей «поколения ЯЯЯ» вообще не существует возрастных, статусных и профессиональных границ – они нерефлексивно чувствуют себя равными любому человеку и часто ведут себя с ним бестактно и фамильярно, даже не понимая этого;
12) инфантилизм: большинство представителей «ЯЯЯ-поколения» живут не столько под влиянием взрослых, книг или средств массовой информации, сколько под влиянием знакомых одногодков (к тому же иногда плохо знакомых, поскольку общение часто не выходит за границы сетевого), что по определению тормозит и затрудняет как социализацию, так и взросление, поскольку для развития нужны именно те, кто старше;
13) зависимость от коммуникации (наличие сообщений на телефоне проверяется беспрерывно, телефон не выключается даже ночью; многие испытывают синдром фантомной вибрации) и постоянная потребность в формальном одобрении («лайках»), принимаемом за выражение симпатии;
14) падение уровня креативности, на смену которой приходят откровенный плагиат и репродуктивность;
15) эмоциональная незрелость и низкий уровень эмпатии: абсолютное равнодушие практически ко всему, кроме самих себя, и отсутствие реального интереса к другим людям (представители «поколения ЯЯЯ» видят в других людях только проекции самих себя и своих потребностей);
16) истерически ориентированная демонстративность, стремление приукрашивать себя и свою жизнь, превращая себя в «микрозвезду» и не гнушаясь откровенной лжи и передергиваний фактов; отсюда – ложное отношение к самому себе и плохая ориентация в собственной личности;
17) страстное желание яркой, веселой, незатруднительной жизни, выраженная тенденция заменить повседневность карнавальностью, игрой, ритуалами; из-за этого банальность и монотонность повседневности кажется невыносимой, действует угнетающе, но собственной ассертивности часто не хватает, чтобы что-то изменить, отсюда – жажда «адреналиновой подпитки» извне;
18) стремление делегировать ответственность за свою жизнь родителям, сохранив при этом независимость в желаниях;
19) социально-психологическая поверхностность, нежелание глубоко вникать в поведенческие и личностные особенности другого человека; многие представители «поколения ЯЯЯ» на основании отрывочной, недостоверной информации или влияния других, не критикуя и реально не оценивая, легко одобряют действия друг друга и высказывают необоснованно позитивное отношение, не отдавая себе отчета, за что и почему;
20) отсутствие личностной глубины и многомерности, поверхностность и приблизительность существования при отсутствии стремления вообще «лезть глубоко», идет ли речь о восприятии, понимании, обобщении, выводах, выборах, связях, – такие люди, по сути, ничем всерьез не дорожат.
Кто виноват и что делать?
В полном соответствии с обеими извечно русскими формулами попробуем разобраться в происходящем и наметить линии психологической помощи для тех, кто понимает, что он сам или его близкие оказались в ловушке синдрома невзросления. К сожалению, такие люди сами довольно редко приходят на консультацию к психологам, прибегая к другим средствам «самотерапии» – алкоголю, агрессии, авантюрам, риску, психотропным веществам, зависимостям, случайным связям и пр. Чаще сп