— Из министерства иностранных дел сообщили, что, похоже, визит Папы все-таки состоится. Через несколько часов Ватикан выступит с официальным сообщением. Черт, иногда кажется, что все рушится. Этот папский визит, без которого мы вполне могли бы обойтись… В Ирландии убийца Кухулин все еще не пойман… Аргентинцы на Фолклендах… — Генерал вздохнул. — Кстати, как там Воронина?
— Как я уже докладывал, по пути из аэропорта мы заехали купить ей одежду. У нее с собой были только плащ и сумка.
— Да, тут она окажется на мели, это уж точно. Придется нам влезть в денежный фонд. Ну, в тот, созданный на случай непредвиденных оказий с нашими людьми.
— Думаю, этого не придется делать, сэр. Видимо, у Ворониной на счетах приличные деньги от продажи пластинок с ее записями. Уж прокормить-то себя она сможет легко. Как только станет известно, что она здесь, все импрессарио толпами будут за ней ходить.
— С этим придется пока подождать. Ее пребывание должно оставаться в тайне до моего разрешения. Как она выглядит?
— Милая девушка, сэр. Я поместил ее в комнату для гостей, чтобы она приняла с дороги ванну.
— Ей нельзя расслабляться, Гарри. Необходимо продвижение в деле. Девлин мне сообщил, что еще один человек Мак-Гиннеса, тот, которого поставили присматривать за Черным, найден убитым в реке. Похоже, наш друг даром времени не теряет.
— Ясно, сэр. Ваши предложения.
— Мы доставим ее Девлину прямо сегодня. Ты это сделаешь. Передашь девушку в аэропорту и сразу же вернешься в Лондон.
— Может, ей пока лучше отдохнуть, отдышаться после всех переживаний, — нетвердо возразил Фокс.
— Всем нам нужен отдых, Гарри. А если ты намекаешь на свое собственное состояние, тогда тебе надо было идти на службу в коммерческий банк своего дядюшки. К десяти — на работу, в четыре — домой.
— Но ведь это скучно, сэр. Смертельно скучно.
Ким открыл дверь, в комнату вошла Татьяна Воронина. Под глазами у нее темнели круги, но в целом девушка в кашемировом свитере и изящной вязаной твидовой юбке выглядела на удивление хорошо. Фокс представил их друг другу.
— Рад вас видеть, мисс Воронина, — сказал Фергюсон. — Нелегкие испытания выпали на вашу долю. Присаживайтесь, пожалуйста.
Татьяна села на кушетку у камина.
— У вас есть какие-либо сведения о том, что происходит в Париже?
— Пока нет, — ответил Фокс. — В конце концов мы все выясним. Позвольте высказать предположение: КГБ во все времена без излишнего шума реагировал на провалы. Но если принять во внимание особый интерес вашего приемного отца, то… — Фокс пожал плечами. — Во всяком случае я бы не хотел оказаться на месте Туркина или Шепилова.
— Думаю, даже старый опытный боец Николай Белов вряд ли переживет этот прокол, — вставил Фергюсон.
— А что делать мне? Надо встретиться с профессором Девлином?
— Да, но для этого придется полететь в Дублин. Знаю, что вам необходим отдых, но время не терпит. Я бы попросил вас вылететь сегодня. Капитан Фокс будет сопровождать вас, а в аэропорту Дублина встретит Девлин.
— Первый вечерний самолет? — переспросил Девлин. — Конечно, я буду в аэропорту. Не сомневайтесь.
— Наверное, вы сами договоритесь о встрече Ворониной с Мак-Гиннесом, где она просмотрела бы фотографии и другие материалы?
— Да, я позабочусь об этом.
— Вам лучше поторопиться, — жестко сказал Фергюсон.
— Слушаюсь и повинуюсь, о джинн из лампы. Но сейчас я хочу переговорить с Татьяной.
Фергюсон передал трубку девушке.
— Профессор Девлин? Что случилось?
— Мне только что передали из Парижа — Мона Лиза улыбается во все лицо. Пока, до встречи.
Этим же утром в Москве Юрий Владимирович Андропов, шеф КГБ с 1967 года, работал в своем старом кабинете в центральном здании КГБ на площади Дзержинского. Именно туда он вызвал генерала Масловского.
Генерал стоял перед массивным столом всемогущего председателя полный недобрых предчувствий, потому что Андропов был единственным человеком, перед которым Масловский испытывал животный страх. Юрий Владимирович что-то писал, скребя пером по бумаге. Какое-то время он вообще не обращал внимания на присутствие генерала, затем заговорил, не отрывая глаз от стола:
— Нет смысла возвращаться к преступной халатности, проявленной вашим Управлением в деле с Кухулином.
— Но, товарищ председатель… — Масловский даже не пытался оправдываться.
— Вы отдали приказ, чтобы его ликвидировали вместе с Черным?
— Так точно.
— Чем быстрее, тем лучше. — Андропов замолчал, снял очки и провел рукой по глазам. — Теперь ситуация с вашей приемной дочерью. Она благополучно добралась до Лондона и находится там в безопасности из-за нерасторопности ваших людей. Бригадир Фергюсон направляет Воронину самолетом в Дублин, где ИРА собирается ее использовать для идентификации Кухулина, так?
— Да, все к этому идет.
— ИРА — это террористическая организация, неразрывно связанная с католической церковью. А Татьяна Воронина — предатель Родины, партии и класса. Немедленно пошлите шифрограмму Любову в Дублин. Прикажите ему ликвидировать ее вместе с Кухулином и Черным.
Председатель КГБ надел очки и снова стал писать. Хриплым голосом Масловский произнес:
— Товарищ председатель, ну, пожалуйста… Может быть…
Андропов с удивлением взглянул на генерала.
— Вам непонятен мой приказ, генерал?
Под взглядом пристальных, холодных глаз Масловский мгновенно сник.
— Нет, мне все ясно.
Он повернулся и вышел, чувствуя дрожь во всем теле.
В советском посольстве в Дублине Любов уже получил сообщение из Парижа о том, что Татьяна Воронина выскользнула из рук КГБ. Он все еще был в комнате шифровальщиков, переваривая неприятную новость, когда поступило второе сообщение, на этот раз от Масловского из Москвы. Оператор записала его на пленку, вставила в портативное устройство, и Любов расшифровал персональным ключом. Прочитав его, он весь похолодел.
Вернувшись в свой кабинет, Любов запер дверь и достал из серванта бутылку шотландского виски. Выпил один бокал, потом еще. Наконец набрал номер телефона Черного.
— Говорит Костелло. — Так он называл себя в подобных ситуациях. — Вы не заняты?
— Не очень, — ответил Черный.
— Надо встретиться.
— На обычном месте?
— Да, но сначала мне нужно вам кое-что сказать. Это важно. Необходимо организовать встречу с нашим общим другом сегодня же вечером. Дан-стрит. Сможете сделать?
— Это крайне необычно.
— Я же говорю — дело чрезвычайной важности. Перезвоните мне для подтверждения вечерней встречи.
Черный не на шутку разволновался. «Дан-стрит» — под этим именем в их кодированных разговорах значился заброшенный сарай на городской набережной. От имени несуществующей фирмы Черный купил его несколько лет назад. Но они никогда не встречались там все вместе. Это настораживало.
Кассейна дома не оказалось. Черный набрал номер секретариата католических церквей Дублина.
— Кассейн? Слава Богу. Я звонил домой.
— Я только что пришел. Какие-нибудь проблемы?
— Пока не уверен, но мне что-то не по себе. Свободно можно говорить?
— По этому номеру можно.
— Наш общий друг Костелло просил о встрече с ним в три тридцать.
— В обычном месте?
— Да, но он велел организовать еще и нашу совместную встречу на Дан-стрит сегодня вечером.
— Странно…
— Мне это не нравится.
— Может, ему дан приказ отозвать нас? Он что-нибудь говорил по поводу девушки?
— Нет. А что он должен был сказать?
— Просто интересно, чем все дело кончилось. Передай ему, что я буду на Дан-стрит в шесть тридцать. Не волнуйся, Павел, я все улажу.
Кассейн положил трубку, Черный сразу же связался с Любовым.
— Шесть тридцать вам подходит?
— Пойдет.
— Он спросил, что слышно про ту девушку в Париже?
— Я ничего не слышал, — солгал Любов. — Встретимся в три тридцать.
Закончив разговор, Любов налил виски, открыл ящик стола и вытащил футляр. В нем он хранил полуавтоматический пистолет системы Стечкина и глушитель к нему. Трясущимися руками начал навинчивать глушитель на ствол.
Гарри Кассейн стоял у окна в своем кабинете и размышлял. Перед уходом из дома он прослушал разговор Девлина с Фергюсоном и знал о прилете Татьяны Ворониной в Дублин сегодня вечером. Совершенно невозможная вещь, чтобы этого не знал Любов, чтобы не было ориентировки из Москвы или Парижа. Так почему же тогда он об этом ни словом не обмолвился?
Сама по себе встреча на Дан-стрит тоже представлялась Кассейну странной. Зачем тогда до нее свидание с Черным в кинотеатре? Какой смысл в этом предварительном рандеву? Тут что-то нечисто, концы с концами не сходятся. Интуиция, инстинкт самосохранения, выработанные Кассейном за долгие годы жизни в подполье, подсказывали ему, что они нужны Любову не для разговора. Но тогда для чего?..
Павел Черный надевал плащ, когда раздался стук в дверь. Открыв ее, он увидел Гарри Кассейна. На нем были темная фетровая шляпа и плащ. Кассейн выглядел встревоженным.
— Что случилось?
— Помнишь шпика, которого ИРА поставила на днях следить за тобой и от которого я избавился? Они нашли ему замену. Пошли со мной.
Квартира Черного располагалась на втором этаже старого университетского здания. Кассейн быстро преодолел один этаж, другой, третий…
— Куда мы идем? — с недоумением спросил Черный.
— Я тебе кое-что покажу.
Большое окно на верхней лестничной клетке было открыто. Кассейн выглянул наружу.
— Вон там. На другой стороне двора.
Черный посмотрел вниз, но кроме гранитных плит и зеленой травы ничего не заметил.
— Где?
Он почувствовал железную руку Кассейна на спине. Потом его сильно толкнули вниз. Глухо вскрикнув, Черный перевалился через низкий подоконник и полетел к гранитным плитам в восьмидесяти футах внизу.