Фокс появился из-за припаркованного фургона братьев Мунго.
Кассейн узнал голос Фокса. Толкнув Мораг в открытую дверь, развернулся и выстрелил.
Пулей Фокса отбросило на фургон, пистолет выпал из руки. В этот миг из-за угла появился Девлин и дважды выстрелил. Первая пуля разодрала левый рукав Кассейна, а вторая попала в плечо. Он вбежал в кухню, пинком закрыл дверь и задвинул щеколду.
— Вы ранены! — закричала Мораг.
— Не обращай внимания! Давай выбираться отсюда! — Подтолкнул девочку к лестнице. — Забери мою сумку!
Фургон с Девлином и Фоксом стоял за углом. Приложив палец к губам, Кассейн кивнул Мораг, чтобы та молчала. Они тихонько спустились по каменной лестнице, пробежали по заднему двору, перебрались через стену и двинулись по тропинке, ведущей к вершинам Глендху.
Девлин расстегнул рубашку Фокса и осмотрел рану. Фокс тяжело дышал, глаза его переполняла боль.
— Вы были правы, — прошептал он. — Кассейн — дьявол на колесах.
— Не волнуйтесь. Я сейчас вызову Трента с Броуди.
— Он все еще в доме?
— Сомневаюсь.
Фокс вздохнул.
— Мы все проворонили, Лайам. Придется дорого за это платить. Он был у нас в руках и ушел.
— Такая уж у него нехорошая привычка, — сказал Девлин, когда «форд» въехал во двор и остановился.
Кассейн боком приткнулся на сиденье джипа, спустив ноги на землю. Он разделся по пояс. Крови было немного. Пулевое ранение зияло рваными краями. Кассейн знал, что это плохой признак, но не стал ничего говорить Мораг. Она осторожно посыпала рану сульфамидом из небольшого индивидуального медицинского пакета, потом под его руководством наложила повязку.
— Как вы себя чувствуете? — с тревогой в голосе спросила Мораг.
— Превосходно. — Конечно, это была ложь, после первого шока боль стала просто невыносимой. Кассейн в сумке нашел ампулу с морфием, сделал сам себе укол, и боль сразу же стала отступать. — Теперь хорошо. Дай-ка мне чистую рубашку. Еще одна должна остаться.
Девочка помогла ему надеть рубашку, потом пиджак и плащ.
— Вам нужен доктор.
— Да-да, конечно. «Не поможете ли мне? Понимаете, у меня в плече пуля.» Первое, что он сделает, это бросится к телефону.
— Так что же нам тогда делать? Сейчас за вами уже охотятся по-настоящему. Все дороги будут перекрыты.
— Я знаю. Давай посмотрим карту. Солвей Фирт лежит между нами и Англией. До Карлайла через Дамфрис и Аннан только одно магистральное шоссе. Не так уж много дорог им придется блокировать.
— Значит, мы в ловушке?
— Вовсе не обязательно. Есть еще железная дорога. Можно попытать счастья там. Поехали, в пути разберемся.
— Ужасное положение, — сказал Фергюсон. — Хуже быть не может. Как Гарри Фокс?
— По словам врачей, будет жить. Он сейчас в главной больнице Дамфриса.
— Я договорюсь, чтобы его как можно скорее переправили в Лондон. Откуда вы говорите?
— Из центра полиции в Дамфрисе. Со мной Трент. Они задействуют все наличные силы. Заслоны на дорогах, и все в этом духе. Погода нам не способствует. По-прежнему льет как из ведра.
— А сам что ты думаешь, Лайам?
— Считаю, он ушел.
— Думаешь, они его не схватят?
— Ни за что.
Фергюсон вздохнул.
— Откровенно говоря, я тоже так считаю. Побудь пока с Гарри, убедись, что с ним все в порядке, потом возвращайся сюда.
— Когда? Сегодня вечером?
— Садись на ночной поезд до Лондона. Папа прилетает в аэропорт Гэтвик завтра в восемь утра. Хочу, чтобы ты был у меня под рукой.
Кассейн и Мораг оставили джип в небольшой лощине в лесу рядом с Данхиллом. Дальше пошли пешком по направлению к железной дороге. В этой части города из-за сильного дождя улицы были пустынны. Они перешли дорогу, прошли мимо старого полуразрушенного склада и пролезли через дыру в заборе, ограждающем железнодорожное полотно. На боковых путях стоял грузовой состав. Кассейн пригнулся, наблюдая, как в кабину забирается машинист.
— Но мы не знаем, куда он едет? — сказала Мораг.
— Он ведь направляется на юг, так? — Кассейн взял девочку за руку. — Вперед!
В наступающих сумерках они сбежали по насыпи, пересекли пути. Поезд тронулся. Кассейн прибавил ходу, подпрыгнул и отодвинул скользящую дверь вагона. Забросил сумку, сам забрался и протянул руку Мораг.
Почти весь вагон был заполнен коробками и ящиками, на которых стоял адрес фабрики в Пенрите.
— Где это? — Мораг потерла ушибленное колено.
— К югу от Карлайла. Даже если мы так далеко не доберемся, все равно это нам по пути.
Кассейн сел, чувствуя успокоение, и закурил сигарету. Он мог шевелить левой рукой, но теперь она казалась ему чужой. Но все-таки морфий снял боль. Мораг прильнула к нему, и Кассейн обнял девочку. Давно он не чувствовал себя защитником кого-либо. Так давно, что и вспомнить трудно.
Мораг закрыла глаза и, казалось, уснула. Благодаря морфию боль не возвращалась, ну а когда она вернется, он знает, как с ней справиться. По крайней мере передвигаться он может вполне свободно. С пулей в теле, без должного медицинского ухода сепсис практически неизбежен, но ему нужны всего какие-то тридцать шесть часов. Его Святейшество прилетает в Гэтвик утром. Через день он уже будет в Кентербери.
Колеса поезда мерно стучали на стыках. Кассейн отклонился назад, обнял девочку здоровой рукой и погрузился в сон.
Глава четырнадцатая
Мораг пробудилась. Поезд, похоже, останавливался. Они ехали по каким-то подъездным путям. Свет редких дорожных фонарей время от времени освещал Кассейна. Он спал, лицо его ничего не выражало. Легонько притронувшись к его лбу, она ощутила на пальцах холодный пот. Кассейн застонал и перевернулся на другой бок, рука его дернулась, и Мораг заметила, что он по-прежнему крепко сжимает рукоятку «стечкина».
Мораг замерзла, она подняла воротник штормовки, засунула руки в карманы и стала смотреть на Кассейна. Она была просто девчонкой, без всяких комплексов, ведь жизнь не баловала ее, но Бог одарил ее сообразительностью и вполне приличным запасом здравого смысла.
Раньше она никогда не встречала человека, похожего на Кассейна. Ее не волновал ни пистолет, постоянно находящийся в его руке, ни его быстрая и страшная в своих последствиях реакция. Она его не боялась. Самое главное, он помог лично ей, а это Мораг редко видела в своей жизни. Даже дедушка не мог обуздать гнусные приставания Мюррея и защитить ее. Кассейн спас ее от самого наихудшего. Первый раз в жизни девочка ощутила вкус свободы.
Поезд снова дернулся. Кассейн открыл глаза, повернулся, присел на колено и посмотрел на часы.
— Полвторого. Ничего себе поспал. — Выглянул в окошечко и добавил: — Наверное, мы на подъездных путях Пенрита. Где моя сумка?
Мораг придвинула сумку к нему. Кассейн пошарил внутри, нашел аптечку и сделал себе инъекцию морфия.
— Ну, как? — спросила Мораг.
— Отлично. Все нормально. Просто чтобы быть до конца уверенным.
Хотя боль после пробуждения была едва переносимой, Кассейн все же открыл дверь и выглянул наружу. Дорожный указатель Пенрита слабо светился в темноте.
— Я был прав.
— Будем здесь выходить?
На окраине должна быть какая-нибудь станция обслуживания, кафе, магазины, транзитные грузовики. Кто знает… — Боль опять стала отступать, и Кассейн с трудом улыбнулся. — Море всяких возможностей. А теперь дай пожать твою руку, подожди, пока поезд сбавит ход, и прыгай.
Дорога заняла больше времени, чем предполагал Кассейн. Уже было три часа, когда они свернули к стоянке машин у станции техобслуживания дороги М-6 и пошли в кафе. С главной магистрали свернули несколько легковых машин и грузовик, такой большой, что за ним Кассейн не заметил полицейской машины. Он увидел ее в самый последний момент и, схватив Мораг за руку, укрылся за бортом какого-то фургона. Полицейская машина остановилась, лениво мигая огнями на крыше. Водитель остался за рулем, другой полицейский вышел из машины и зашел в кафе. Сквозь блеклые стекла автомобиля они его хорошо видели. В кафе было человек двадцать посетителей. Полисмен внимательно всех осмотрел и вышел. Сев в машину, он с кем-то переговорил по рации, затем машина уехала.
— Они вас ищут?
— А кого еще? — Кассейн сдернул берет с головы девочки и сунул в мусорный ящик. — Так будет лучше. Слишком уж ты заметна. — Пошарил в кармане, нашел пятифунтовую купюру. Дал ее Мораг. — В таких местах продают без вопросов. Купи горячего чаю и бутербродов. Жду тебя здесь. Осторожней.
Мораг перепрыгнула через загородку и вошла в кафе. Кассейн видел, как она немного постояла за стойкой, а потом взяла поднос. Он нашел скамейку за стенкой, прикрытой от посторонних глаз фургоном, сел, закурил сигарету и стал ждать, думая о некой Мораг Финлей.
Странно, что именно сейчас он размышляет о судьбе Мораг Финлей, с горечью подумал Кассейн. Она совсем еще ребенок. Он уже более двадцати лет хранит обет целомудрия, и ни разу не почувствовал необходимости женщины в своей судьбе. Вполне можно обойтись без них. Глупо влюбиться в конце своих дней в цыганскую девчушку шестнадцати лет от роду.
Мораг появилась из-за фургона, неся пластиковый поднос. Поставила его на скамейку.
— Чай и бутерброды с ветчиной. Ну, что вы скажете на все это? О нас пишут в каждой газете. Киоск прямо у двери.
Кассейн аккуратно выпил обжигающий чай из пластиковой чашки и, раскрыв на колене газету, читал ее в тусклом свете фонарей. Фотография самого Кассейна красовалась на первой полосе, рядом была фотография Мораг.
— Здесь ты выглядишь моложе, — отметил Кассейн.
— Это любительская фотка. Мама меня фотографировала прошлым летом. У дедушки она была приклеена на стенке в вагончике. Наверное, оттуда они ее и взяли. Сам бы он никому ее не дал.
— Если даже в местной газетенке есть наши фотографии, то сомневаться не приходится, что они напечатаны во всех общенациональных газетах.