легче. Внимание моих учеников переключилось на статью «Пары», которую мы сталичитать вслух по цепочке. И я постепенно расхрабрился, задавал вопросы, словом,вёл себя так, как Андрей Панкратович. Мы читали хором, кто умел, читал поодному. Статья была полезная, интересная для крестьян. Процитировал поговорку:«Парь пар в мае, будешь с урожаем, с поздним паром промаешься даром». Потомпопросил пояснить, как поняли пословицы и поговорки из статьи. Попросил пересказатьтекст своими словами. И... долгожданный звонок. Так начался мой учительскийтруд.
Моя первая зарплата поразила менясвоей величиной — целых 75 рублей! Мама, несмотря на мои отговорки, половинузарплаты истратила на меня. Я просил взять все деньги для семьи, но онаоказалась настойчивой и купила мне мой первый костюм за 34 рубля. Когда я оделего, продавщицы в магазине притихли, а мама заплакала. Я посмотрел на себя взеркало и смутился. По-моему, это был инея совсем. Кто-то другой, такойширокоплечий и стройный. Стоящий в зеркале молодой человек был слишком красив,чтобы быть мною.
Остальные деньги мама потратилана нашу семью, на одежду и обувь младшим. Себе она ничего не купила, как я непросил. И со следующей получки сам сделал ейподарок, купил ей красивый платок и материал на платье. Мама надела платок,приложила этот материал к себе, и я с удивлением заметил, как раскраснелись еёщёки, как заблестели глаза. Подумал, что у меня ещё совсем молодая и красиваямама. И такую острую жалость к ней почувствовал в своём сердце! Сколькотрудностей и скорбей выпало на её долю, сколько тяжёлого труда! Пообещал себе,что буду чаще радовать маму.
Вскоре я почувствовал себянастоящим учителем: уж очень послушны были мои ученики. Хотя многие былисоседями, выросли рядом со мной, но в школе дисциплина была хорошая. Некоторыемои сверстники и ребята постарше курили. Я подумал, что, может, и мне нужнозакурить, для солидности. Покурил папирос, пришёл домой, а тут мама.
Сразу же почувствовала от менязапах и начала плакать: «Неужели я думала, когда тебя растила, что ты будешьтаким же табакуром, как мой брат?! Неужели ты и будешь таким же пьяницей?!»—причитала она. Мне стало так стыдно! Я вспомнил, как недавно обещал себе, чтобуду радовать маму, а вот сам её так расстроил. Я заявил, что не буду курить.И пьяницей не буду. Достал недокуренную пачку и на глазах у мамы смял её ибросил в печку. Слово, данное маме, держу до сих пор. Не изменил ему ни вармии, ни на фронте, ни в госпитале. Хотел ещё когда-то стать примером своимбудущим сыновьям.
На курсах
Закончился мой первый рабочийучительский год. После посевной меня отправили на курсы учителей в Пермь. Тутже было и общежитие, комната на двух человек,две койки, у каждого своя тумбочка. Это были непривычно хорошие условия, доэтого я жил в общежитии, где в одной комнате размещали до двадцати человек.Учили нас интенсивно, по восемь часов в день. Учиться было очень интересно инетрудно. Оказалось, что у меня прекрасная память. И грамотность хорошая. Яписал практически без единой ошибки. Думаю, это потому что я всегда многочитал.
Русский язык и литературу вёлзамечательный преподаватель, будущий профессор, Иван Михайлович Захаров. Досих пор помню забавные примеры, которые он приводил, чтобы поднять нашенастроение после 6—7 часов непрерывных занятий. Например, как по-разному можновыразиться об одном и том же предмете, в зависимости от чувств: «лицо, личико,чело, мордочка, морда, физиономия, харя, образина» и так далее. Мы дружносмеялись, и урок шёл дальше веселей. Он же вёл методику преподавания, и мы поочереди исполняли роль учителя и учеников. Учил составлять планы, проверятьзнания.
Единственная трудностьзаключалась в том, что я чувствовал себя как-то одиноко. Вырос в большой семье,у меня было пять братишек и сестрёнок. А здесь товарищ мой уходил к девушке, ия оставался один. Девушки на меня засматривались, но не встретилась мне поката, которую я бы хотел назвать любимой и единственной. А проводить время сдевушкой просто так я не хотел. Мне казалось, что это как-то неправильно.Нечестно, что ли.
И вот я в один из выходных днейотправился в гости к свой родственнице, двоюродной сестре, Марии Егоровне. Ана следующий день отнёс ей на сохранение ненужные пока из-за летней жарыкостюм, ботинки, что поновее, и две рубашки. А через несколько дней её обокралии унесли все мои вещи. И костюм, который купила мне мама на первую зарплату, иботинки, и рубашки.
Когда я пришёл в общежитие ирассказал о краже товарищу, он удивился моему спокойствию:
— Такой костюм красивый! Ботинки!Новые! И ты об этом так спокойно рассказываешь?! Да я бы... Я бы... Все волосыу себя на голове вырвал!
— Ну вот, остался бы без костюмаи ботинок, да ещё и лысый.
И мы оба засмеялись. Я рассказалему историю, слышанную мною ещё от дедушки:
— Жил-был один крестьянин. Всюжизнь он ходил в лаптях и дырявом кафтане. А в конце жизни купил костюм иботинки. Да не успел поносить. Украли. А он и не расстроился. Сказал только:«Бог дал, Бог взял. Слава тебе, Боже наш, слава Тебе!»
А когда он умер, его дочка пошлав церковь, помянула отца за упокой, присела на скамеечку и задремала. И вотвидит в тонком сне отца, красивого такого, в том самом костюме и ботинках. Онаему говорит: «Папа, да как же это?! Да ведь у тебя их украли?!» А отец ей сулыбкой отвечает: «Да, доченька, украли. Но когда я оказался здесь, мне сразувсё вернули». Вот такая история. Так что и я плакать не буду. Бог дал, Богвзял.
— Да, ты что, в Бога веришь?!
Тут пришла моя очередьудивляться:
— Конечно, верю, как же это — вБога не верить-то?!
Товарищ ничего мне не ответил,помялся немного и говорит:
— Ты только об этом нераспространяйся особо-то. И историю свою больше никому не рассказывай!
Мои старые ботинки к концу месяцасовсем развалились. Пришлось мне на базаре купить лапти и полотенце напортянки. Ходил я по Перми в лаптях. Затем получил стипендию, купил немногокрупы и сухарей. На остаток стипендии и на деньги, взятые в долг у товарища всчёт будущей стипендии, купил я себе в магазине спортивные кожаные ботинки,которые зашнуровывались от самого носка.
В выходной день шли мы стоварищем на Каму, я постираю вещи, которые на себе ношу и повешу сушиться. Асам пока плаваю и загораю. Плавал я очень хорошо, Каму переплывал спокойно тудаи обратно. А тем временем одежда и подсохнет. Только один из дней выдалсяпасмурным и холодным, и я сильно промёрз. Боялся, что разболеюсь и пропущуучёбу. Но по милости Божией даже не чихнул.
Вечерами, после учёбы, мы ходилина пристань разгружать арбузы. Арбузы привозили на баржах, они были такиетугие, что когда арбуз разбивался, сок брызгал во все стороны. Мы дружносъедали этот спелый, сочный арбуз, и сок стекал по губам, и уходящее вечернеесолнышко ласково гладило наши вспотевшие спины. А Кама обдавала нас своимсвежим речным ветерком. И мы дружно смеялись, глотая сочные куски арбуза.Казалось, что мы будем жить вечно.
Малососновская школа
После курсов следующий учебныйгод мне пришлось по направлению отдела образования начинать уже в детскойшколе. Дали мне первый класс, в нём было сорок шесть учеников. Справляться сними было труднее, чем со взрослыми. Но я себя чувствовал уже стрелянымворобьём, да и нравилось мне общаться с детишками. У меня ведь была целая кучамладших братьев и сестёр, так что опыт имелся!
Коллектив в школе был молодой,дружный. Методические собрания проводились кустовые: приезжали учителя из всехшкол района по секциям. Нашу секцию вёл опытный учитель. После заседаниясекции мы обычно устраивали чаепития и пели песни под гитару. Наш опытныйзаведующий секцией ещё и отлично играл на гитаре. Действительно, «соколовскийхор у «Яра» до сих пор ещё звенит»... Очень жаль, что вернулся он потом сфронта с одной рукой, и перестала петь его гитара. Я петь не умел. И мнеотводилась скромная роль слушателя и ценителя.
Зато потом я ловко исполнял ролькучера, и лучшая выездная лошадь колхоза, застоявшаяся у столба, несла нас вовесь опор домой. Я себя представлял лихим наездником и ездил очень быстро,пока как-то раз на ухабе вылетели мы с молодой учительницей из кошёвки в разныестороны. Я ещё и запутался в вожжах. Еле остановил лошадь и подобрал своюспутницу. Потом уже ездил поосторожней: «Поспешишь—людей насмешишь».
Год прошёл незаметно. С детишкамиочень мы подружились. К концу года это были «мои» дети, а я был «их» учитель.Но мне самому нужно было учиться. Меня собирались отправить на учёбу, нокогда, ещё не было решено. Внезапно дело ускорилось, и вот каким образом.
В конце года ждал меня сюрприз.Мне шёл девятнадцатый год, и родители решили меня женить. Они сосватали мненевесту из нашей деревни, девушку румяную, как сказал радостный отец, «кровь смолоком». Девушка дала согласие выйти замуж за уважаемого в селе учителя. И мнесообщили, что дата свадьбы назначена, начинаем, дескать, приготовления.Девушку эту, Маню, я, конечно, знал, так как выросли мы в одной деревне. Ножениться на Мане я не хотел. Вот это сюрприз! Вот это подарок! Я потихонькуотправился к своему старому учителюАндрею Панкратовичу и рассказал своему наставнику о предстоящей женитьбе.
Наставник мой посмеялся, но,видя, что нет у меня любви к Мане, решился помочь. И организовал мою срочнуюотправку на учительские курсы. Тут же, ночью, я отбыл на курсы в Пермь. Так яв первый раз не послушался родителей. Утром кинулись они меня искать, а я ужедалеко. И Андрей Панкратович им приносит копию моего направления. Но родителименя быстро простили. Тем более что и Маня скоро утешилась и с радостью вышлазамуж за односельчанина, который, оказывается, давно на неё «глаз положил».
Курсант Тюменскогопединститута
Пристань в Оханске. Покупаю билетна пароход до Перми. Ехал я третьим классом, пассажиров было изрядно. Навокзале в Перми купил билет до Свердловска. Ехал мучительно долго, в общемвагоне народу как сельдей в бочке. В Свердловске от вокзала до облоно шёл