– И почему ты об этом вспомнила? – Холли выбросил полотенца и вернулся к канапе.
– Просто вспомнила. – Тэсса поболтала босыми ногами. Дом был старым, построенным из камня, и появился здесь задолго до того, как Сэм Вуттон решил основать Нью-Ньюлин. Заброшенный замок, принадлежавший когда-то влиятельному корнуэльскому роду. Теренс Уайт, первый смотритель кладбища, который теперь призраком жил на чердаке, потратил немало денег, чтобы привести жилище в приличное состояние. Но стены – древние, мощные – остались теми же и несли прохладу.
У Тэссы даже мурашки выступили на влажной обнаженной коже, а соски стали твердыми. Мокрые шорты добавляли зябкости, и все это определенно было хорошо. Она любила холод и жару одинаково сильно. Все какие-то ощущения.
– Вот бы сейчас шампанского, – вздохнул Холли, перемещая блюдо с закусками на стол.
– Розового с нотками малины. Я помню. Твоя секретарша Мэри сегодня снова звонила в управление и беспокоилась о том, есть ли у тебя кресло-качалка из натурального бамбука. Она сообщила, что уже завтра можно будет забрать первую посылку для тебя на аэродроме Лендс-Энд.
– Тебе придется взять грузовик, – хмыкнул Холли, доставая из духовки овощную запеканку. – Старушка Мэри очень дотошна… Фрэнк разве не придет к ужину?
– Не думаю.
– Тэсса Тарлтон, – строго сказал Холли, – нельзя садиться за стол с голыми сиськами. Ты бы надела что-нибудь.
– Это мой дом! – спрыгивая на пол, напомнила Тэсса. – Я могу ходить в нем как угодно!
– Но ты ответственна за тех, кого арестовала!
Выругавшись, Тэсса лениво поплелась к лестнице.
– Надень что-нибудь красивое! – крикнул ей вслед Холли.
– Ради тебя? А какой в этом смысл?
И все же в своей спальне она стянула мокрые шорты и накинула первое попавшееся платье из тех трех, что у нее имелись.
Вернувшись на кухню, Тэсса увидела, что Холли уже накрыл на стол и продолжал беседу так, будто бы не было никакой паузы:
– А какой вообще смысл в красоте, Тэсса Тарлтон? Не спрашивай о таком художника.
– Доволен? – она сделала шутливый книксен. – Теперь ты перестанешь ворчать и дашь мне еды?
Холли бросил на нее короткий взгляд и пожал плечами. Но все же отодвинул для Тэссы стул, демонстрируя, что допускает ее к ужину.
– Вы поссорились с Фрэнком? – поинтересовался он, передавая ей приборы.
– Да тебе-то что за дело! – немедленно вспылила она и тут же призналась: – Мы с ним расстались.
– Ну надо же, – восхитился Холли. – А только вчера от вас прикуривать было можно – так пылали, так пылали. Нет, все-таки страсть – это всего лишь вспышка. Без секса жить куда приятнее, вот увидишь.
– Спасибо, дорогой, – саркастически отозвалась Тэсса, – но я вовсе не собираюсь практиковать пожизненное воздержание, как некоторые.
– В этой деревне, кроме Фрэнка, никто с тобой не справится.
Тэсса замерла, не донеся вилку до рта.
– И что это значит? – спросила она подозрительно.
– Ты – сила, Тэсса. Ты – власть. И хотя ты притворяешься обычным человеком, все вокруг чувствуют, что ты такое на самом деле. Не сказать, что это возбуждает обычных людей, разве что извращенцев.
– Ты назвал Фрэнка извращенцем?
– Не в этом смысле. Он такая непрошибаемая дубина, что ему все нипочем. Фрэнк из тех, кто сам ищет драки, а ты похлеще обычной драки будешь. Адреналин, детка.
Хмыкнув, Тэсса вернулась к ужину.
– Поедешь со мной завтра на аэродром за твоим барахлом?
– О нет, – Холли скорчил испуганную гримасу. – Я не создан для того, чтобы носить тяжести.
– Я создана, – заверила его Тэсса. – Холли, я беру тебя не в качестве грузчика. Кто знает, вдруг ты захочешь долететь со мной на вертолете до островов Силли?
– На вертолете? – окончательно испугался Холли. – С ума сошла?
– Я буду пилотом, – попыталась уговорить его Тэсса, которой не хотелось тащиться на аэродром в одиночку, – и не позволю тебе упасть.
Это нисколько не успокоило Холли:
– Но я не могу так собой рисковать! Я – достояние этого мира!
– Да чтоб тебя, – огорчилась Тэсса и встала, чтобы убрать тарелки. После короткого стука в дверь в гостиной появился Фрэнк и прямиком направился в кухню.
– Ты опоздал на ужин, – тоном ворчливой мамочки уведомил его Холли, зевая во весь рот. – Но я могу погреть тебе запеканку.
– Да, спасибо, – ответил ему Фрэнк и, наклонившись, поцеловал Тэссу в щеку. Она изумленно воззрилась на него – это еще что за нежности?
– Фрэнк, – спросила Тэсса, – что ты здесь делаешь?
– В смысле? – недоуменно сдвинул брови он.
– Дубина, – пояснил Холли и забрал у Тэссы тарелки. – Он даже не заметил, что ты с ним рассталась.
– Что? – еще больше нахмурился Фрэнк.
– Иди со мной, – велела Тэсса, уцепила Фрэнка за ремень джинсов и потащила за собой на улицу.
– Так нечестно, – обиделся Холли. – Ругайтесь здесь, мне надоел телевизор!
Захлопнув входную дверь, Тэсса разгневанно уставилась на Фрэнка.
Он тоже окинул ее совсем недобрым взглядом:
– Я что-то пропустил?
– А сам как думаешь? Фрэнк, вчера мы обменялись кошмарами.
– И что?
– И то, – Тэсса не понимала, зачем объяснять очевидное, и злилась из-за этого глупого разговора: – Ты видел мои воспоминания. Видел такое, после чего и близко не захочешь ко мне подойти.
– Почему?
Он был похож на упрямого быка.
Вот-вот ринется в бой.
– Потому что я вся была обмотана кишками! – рявкнула Тэсса.
– Но это же было твоей работой.
Прежде чем начать перечислять все остальные мерзости, которыми она была покрыта, Тэсса выдохнула и вдруг успокоилась.
– То есть ты не собираешься шарахаться от меня в ужасе? – контрольно уточнила она.
– Почему я должен так делать?
Тут Тэсса не нашлась с ответом и замолчала, разглядывая угрюмого Фрэнка.
Нормальные мужчины, услышав, что она инквизитор, бежали прочь с такой скоростью, что только пятки сверкали. А Фрэнка даже цветные картинки не проняли.
Это следовало принять, но почему-то вместо этого хотелось объяснить Фрэнку, какое поспешное решение он принял. Из чистого упрямства, наверное.
– Ты инквизитор. Я убийца. Это не то, что мы можем изменить, – изрек Фрэнк. – А теперь я бы хотел поужинать, раз уж Холли изображает из себя домохозяйку.
Он легко переставил оторопевшую Тэссу, чтобы освободить себе путь, и вернулся в дом.
Она яростно уставилась на закрытую дверь, затолкала руки в карман платья, развернулась и зашагала к каменистому пляжу. Пусть Фрэнк ужинает в обществе сонного Холли, который встал ни свет ни заря, чтобы нарисовать рассвет.
Тэсса сейчас не желала никого видеть, она чувствовала себя слишком уязвленной.
Фрэнк преподал ей прекрасный урок – некоторые вещи следует принимать такими, какими их преподнесла тебе жизнь. И некоторых людей – такими, какими они тебе достались.
Мальчик, которого боялась и не любила собственная мать, которого с раннего детства избивали и ненавидели, вырос человеком, умеющим ценить те крохи радости, которые удавалось выхватить у судьбы.
– Философ-дубина, – пробормотала Тэсса, спускаясь по извилистой тропке к пляжу.
Кто бы мог подумать, что Фрэнки такой мудрый.
Мудрый, сильный и принимающий.
Не очень разговорчивый, но кто сказал, что это плохо?
Возможно, на каком-то глубинном уровне Тэсса чувствовала облегчение, когда думала, что между ними все кончено. Рано или поздно это ведь все равно случилось бы, так чего тянуть.
Теперь Тэссе казалось, что ее ожидания были обмануты.
Добравшись до берега, она увидела худенькую фигурку, сидевшую на камнях у самой воды.
– Джеймс? – позвала она, приблизившись.
– Мальчик-зомби, – с горечью отозвался юноша. – Так меня назвала миссис Ловетт и прогнала из своего сада. Я тут всем только мешаю.
Вздохнув, Тэсса села рядом с ним, глядя на низкие звезды над лунной дорожкой.
– Это нелегко, – согласилась она, – но ты привыкнешь. И люди к тебе привыкнут тоже. Здесь долго привыкают к чужакам.
– Доктор Картер хороший человек. Но я и ему мешаю. Ему некомфортно жить со мной в тесном домике, я чувствую это. Он избегает меня, как будто боится.
– Боится случайно к тебе прикоснуться. Это его личная трагедия, – Тэсса подумала и обняла мальчишку за плечи. Он был напряжен и едва не вырвался, но в последнюю секунду удержался. – Наш доктор хорошо знает, как опасны бывают добрые дела. Он потерял свою привычную жизнь и любимую работу лишь потому, что хотел вылечить одну девушку.
– Почему мы такие, шериф Тарлтон? – спросил Джеймс. – Почему нам так не везет?
– Ты должен был умереть, а теперь жив. Уверен, что это невезение?
Джеймс издал нервный смешок:
– Значит ли это, что я избранный? Что у меня есть какая-то загадочная миссия?
– Ничего такого это не значит, – усмехнулась Тэсса. – Но послушай меня, мальчик-зомби…
Джеймс дернулся, а Тэсса засмеялась:
– Научись уже носить это прозвище с гордостью, и увидишь, как все изменится. А теперь ступай к сварливому Джону Хиченсу и скажи ему, что у невыносимой Бренды в няньках Одри, а у него – ты. Справедливое распределение ресурсов для населения. А молодость в Нью-Ньюлине – очень ценный ресурс.
Фрэнк терпеливо ждал Тэссу, неподвижно сидя на диване в гостиной. Холли не было видно и слышно – очевидно, тот уже отправился спать, утомленный непривычно ранним подъемом.
– У меня только два вопроса, – объявила Тэсса. – Ты поедешь со мной завтра на аэродром Лендс-Энд за барахлом Холли Лонгли?
– Да, – коротко ответил Фрэнк, – думаю, тебе понадобится помощь.
– И полетишь со мной на вертолете до островов Силли?
– На вертолете? – на его лице появилось что-то детское. – Воу. А можно мне будет порулить?
– Ладно, – смирившись с поражением, Тэсса развязала завязки, удерживающие платье, и оно упало к ее ногам. Перешагнув через него, она сделала несколько шагов и села на колени Фрэнка, оседлав его. Обхватила руками колючее от щетины лицо, заглядывая в глаза. Там не было и следа от обиды или чего-то такого. Казалось, Фрэнка нисколько не задел тот факт, что Тэсса решила расстаться с ним в одностороннем порядке. Но вот желания в его взгляде было хоть отбавляй.