– Твари они все, – смачно сказал он, открыл бутылку краем ножа и отпил большим глотком сразу треть. – Понимаешь? В прямом смысле. Ведут себя, как суки. Она мне говорит: «Ты меня не уважаешь». А за что мне её уважать, Андрюха? Я говорю: «За что тебя уважать?» Она мне: «За то, что я женщина». Прикинь! Я должен покупать ей тонны шмоток, кормить её, катать по курортам, терпеть её тупость, молчать, выслушивать и ещё, к чертям, уважать за то, что у неё дырка между ног. Прикинь! Не потому… Не за то, что, когда у меня проблемы, она как-то там поддержала или там поняла, когда мне херово. Нет! Она меня ещё и добила, тварь: типа, сам, дурак, виноват, что тебя дураком сделали потому, что ты придурок. Понимаешь? И я её должен уважать? За что? За то, что она женщина? Охренеть! Это женщина? Такая должна быть женщина, Андрюх? Может, я чего-то не понимаю? По-моему, это какой-то двуногий паразит!
– Что случилось-то?
– Ты у меня когда был в последний раз… В мае? Нет, в апреле. Точно! Ты ж не знаешь… В мае я девчонку увел у Васильева. Ну – ресторатор… У Гельдовича в Жуковке собирались. Алина Бельшина. Модель… В общем, сошлись. Вот, месяц пожили вместе. Вчера уехала к маме. Попробовал, нахер, семейной жизни… Секс так себе – визги и сопли, а больше ведь ничего, ни хера. Упёрлась с подругой в Крым на неделю – ничего мне не сказала. Потом приехала как ни в чём не бывало. Типа, так и надо. Пипец, короче! Главное, в начале столько песен было, прям котёнок. Потом чуть башку не откусила.
– Слушай, без обид, но, по-моему, ты как-то не там ищешь, – сказал я.
– А ты сам что такой загадочный?
– А я, кажись, тоже решил попробовать. Пришёл поговорить об этом, – сказал я несколько растерянно.
– Тебя я вообще не понимаю, – сказал Димон. – Тебе-то что нужно? К тебе подростки под дверь, как на концерт, ходят. Забыл прелести деструктивного поведения? Захотелось под каблук? Слишком спокойно живётся?
– Слушай, ну не все…
– Все. Именно так. В основе – биология вида, выживание. Выбор крепкого самца, который обеспечит, а она – на социал.
– Слушай… – Я понял, что нужно менять тему. – Ты же любитель потренировать мозг?
– Ну!
– Я тут игру придумал. У меня в телефоне есть фото из Интернета. На нём парочка. Такое счастье во все стороны. Смотришь на них, а потом рассказываешь, кто они, откуда, как познакомились. Типа твоя версия.
– Ну давай. Развлеки старика.
Я вытащил из кармана айфон, открыл фото и положил аппарат на стол перед Димоном. Секунды три Димон молча таращился в экран, потом ткнул в него пальцами, увеличил изображение.
– Откуда это у тебя? – хрипло спросил он.
– Я же сказал. Из «Фейсбука». Какая разница?
– Это моя Алинка… А это, значит, типа её крымская подруга… Это ведь вяхеревский сынок?
– А ты уверен, что это она?
– Это её любимый сарафан. Ну да, этого хмырёныша я в то утро видел… Во дворе…
– Так он совсем ещё пацан.
– А ты думаешь, сколько ей лет? Пацан… Ей самой двадцать один… Вчера, кстати, исполнилось… Вот тебе и история, брат.
Димон встал, шаркая шлёпанцами, дошёл до кухонного шкафа, открыл дверцу, достал бутылку виски и два бокала:
– Поехали в «16 тонн»! Счастье, брат, – это в конце концов обнаружить, что всю свою жизнь ты был женат на девушке своей мечты, а не жениться на девушке своей мечты, а потом, в конце, понять, что она никогда не была девушкой, а такой и родилась – тупой, жадной и похотливой бабой… Поехали, а?
– Сочувствую, но… Извини. Не сегодня. – Я поднялся, взял со стола айфон, сунул его в карман. – Слишком много событий для одного дня. Пойду. Держись.
Дожидаться лифта не стал, вышел на тёмную лестницу. На площадке между шестым и седьмым этажами было открыто окно. Я остановился. В небе над соседней девятиэтажкой висела полная луна. Какое-то необъяснимое разочарование до невозможности продолжения жизни настигло меня вдруг. Я заставил себя прикрыть окно, увидел своё лицо в отражении, подмигнул и криво усмехнулся:
– Вокруг семь с половиной миллиардов людей… А ты думаешь о каком-то там одиночестве.
В кармане зажужжало. Я нехотя достал телефон. Это была эсэмэска от Насти: «Я знаю, кто на фото. Ты не поверишь! Я оказалась права!»
Родион БелецкийРыжая
Расскажу вам о выпускнице
Актёрского факультета.
Появилась в столице
В начале лета.
Одну из десятки
«Бездарных дур»
Отправили сразу
На третий тур.
Пела высоко,
Танцевала в трико,
Поступила легко.
Виделась жизнь
В розовом цвете.
Слёзы на новеньком
Студбилете.
Роман с однокурсником
Из Брянской области
Для демонстрации
Женской доблести.
Мечтала о роли Офелии вслух.
И о Джульетте даже.
Играла всё больше весёлых старух
И грустных, как мастер скажет.
Бросила однокурсника
Из-под Брянска
Из женского упрямства.
На последнем курсе
Сбросила вес.
Потеряла к театру
Живой интерес.
От других не было помощи.
В себя не было веры.
Не заладилось что-то
В смысле карьеры.
Не до престижа.
Стала рыжая.
В школе Центрального округа
Преподавать его,
Будь оно трижды проклято,
Актёрское мастерство.
Влюбилась в отца своей ученицы.
Вызывала его два раза подряд.
Болтала с ним. Трепетали ресницы.
Оказалось, все о них говорят.
Уходила из школы, девчонки рыдали.
Подарили ей Табакова портрет…
Её в Брянске видели, на вокзале,
Перекрашенной в чёрный цвет.