Д-р Бенсон, директор велингтонской коллегии, приходится дальним родственником м-ра Седжвика, как с отцовской, так и с материнской стороны, будучи троюродным и четвероюродным братом со стороны отца и четвероюродным со стороны матери.
Вордсворт, преп. Кристофер епископ линкольнский; старший классик 1830 г. См. «Поэты», где указаны его родственники, именно:
Д. Поэт.
О. Директор коллегии св. Троицы в Кембридже.
2Б. Замечательные ученые; один из них епископ Денкельдский.
Гребцы
В виде дополнения к тому, что я писал об умственном развитии, я прибавлю две небольшие главы о физической силе. Никто не сомневается в том, что у лошадей и собак мускулы передаются наследственно; но человечество относится к фактам так слепо и так поддается предвзятым идеям, что я часто слыхал мнение, будто у людей мускулы не передаются по наследству. Борцы и гребцы утверждают, что герои появляются в их среде совершенно случайно, и я счел нужным навести справки по этому поводу. Добытые мною результаты нанесут чувствительный удар людям, утверждающим, что каждая отдельная личность есть совершенно независимое творение, а не физическая, нравственная и интеллектуальная функция унаследованных качеств и внешних влияний.
Что касается гребцов, то я могу уверить читателя, что они составляют вовсе не незначительную часть общества и что их нельзя исключать из жизни цивилизованного мира. Целые классы увлекаются страстью к гребле. В Ньюкэстле, во время большой гонки, приостанавливается всякое дело: фабрики и лавки закрыты, конторы пусты. Число людей, занимающихся этим делом с любовью, очень велико, и нельзя сомневаться, что большая пропорция лиц, одаренных надлежащими качествами для блестящего успеха в этом деле, поддаются своему влечению и упражняются в этом искусстве
Всеми сведениями, которыми я воспользовался для составления этих двух глав, я обязан любезности м-ра Роберта Спенс Уатсона из Ньюкэстля, который отлично знаком с местностью и сильно сочувствует атлетическим упражнениям. М-р Уатсон вошел в постоянный сношения с человеком, который за последние двадцать пять лет писал в газетах отчеты обо всех гонках и считается чуть ли не первым авторитетом в этом деле.
В прибавлении к этой главе выставлены имена почти всех замечательных гребцов, отличавшихся на Тайне за последние двадцать шесть лет. В их числе находится и несколько гребцов с Темзы, но сведения о них гораздо менее достоверны. При выборе имен мы руководствовались только тем, что взяли лучшие имена людей, о которых можно было добыть хоть какие-нибудь сведения.
Классификация гребцов довольно затруднительна, так как многие из них редко или вовсе не участвовали в состязании яликов, но составляли часть экипажа при состязаниях лодок с двумя, четырьмя и шестью гребцами. Тем не менее м-р Уатсон и его товарищ по занятиям подвергли этих гребцов строгой критике и разделили их на четыре класса.
Имена гребцов, принадлежащих к низшему разряду, я отметил фразой «посредственный гребец». Сюда причислены люди, которые или не оправдали возложенных на них ожиданий, или же гребли не настолько часто, чтобы можно было судить, на что действительно они способны. Ни одной полной неудачи не внесено в списки. Немногие любители могут сравняться с людьми этого класса, несмотря на то, что они оказываются посредственными, если судить о них с профессиональной точки зрения.
Имена двух высших степеней выставлены без всяких знаков, и в них означены люди, которых я считаю «замечательно способными». В виде отличия между этими двумя степенями я ставлю фразу «превосходнейший гребец» около имен, принадлежащих к высшей из двух.
Разместить эти четыре разряда по моей таблице врожденных способностей можно лишь приблизительно, так как я могу руководствоваться при этом только двумя данными. Первое из них следующее: из собранных сведений оказывается, что в начале 1868 года клуб гребцов-любителей – самое значительное учреждение этого рода на севере Англии – существовал пятнадцать лет, и в нем перебывало, всего-навсего, 377 членов. Судя о них с точки зрения любителей, из их числа выделились трое, которые считались превосходящими других как одиночные гребцы; а лучшего из этих трех признавали равносильным или даже несколько более искусным, чем самый слабый из братьев Матфин, который значится только в графе «превосходных» гребцов.
Другой источник есть строго взвешенное мнение тех авторитетов, которым я обязан материалами для составления этой главы и которые говорят, что из 10 гребцов едва ли один достигнет низшей из двух степеней, означенных в моем приложении скобками, а из 100 гребцов едва ли 1 достигнет превосходства. Из этого следует, что минимум способностей, дающих возможность достигнуть превосходства, встречается только у 1 человека из 1000.
Между этими двумя данными есть некоторое, хотя и грубое соотношение. Клуб гребцов состоит отчасти из людей, естественно подобранных. Их нельзя назвать людьми, которые по отношению к их способности в деле гребли все взяты наудачу. Нет сомнения, что они большей частью набраны из числа людей, которых можно назвать конскриптами в клубные члены, но в числе их должны быть многие, которые не поступили бы в клуб, если б не сознавали в себе вкусов и способностей, необходимых для успешного действия на воде. Быть лучшим из 377 гребцов, состоящих членами клуба, значит гораздо больше, чем быть лучшим из 377 гребцов, взятых наудачу. Мы были бы ближе к истине, если б сказали, что такой человек есть лучший из всех тех, которые могли бы поступить в клуб, если б почувствовали к тому склонность и если б их пожелали принять в члены. Мерило наше будет умеренно, если мы примем в соображение эти причины (см. главу: «Классификация людей по их репутации») и выведем заключение, что качества, необходимые для того, чтобы быть превосходным гребцом, встречаются только у 1 человека из 1000.
Я полагаю, что категория «превосходнейших гребцов» должна быть подвергнута гораздо более строгому подбору, но я положительно не располагаю никакими данными, которые могли бы служить мне мерилом. Многие люди, увидав, что не будут в состоянии перешагнуть степень «превосходного» гребца, должны были отказаться от бесполезных попыток состязаться в гонке на лодках и обратиться к более регулярным и, по мнению некоторых, более почтенным занятиям. Мы, может быть, ошибемся не более, как на половину разряда, если причислим «превосходных» гребцов по крайней мере к разряду F природной даровитости, по отношению к их способности управлять веслами, а «превосходнейших» мы можем отнести к этому разряду уже без всякого колебания.
Я не предлагаю заняться анализом этих соотношений, за неимением надлежащих данных. Прежние поколения сравнительно мало занимались греблей, так что нельзя ожидать, чтобы между гребцами встречались доказательства унаследованных особенностей. К тому же самые лучшие гребцы по большей части неженаты, а многие из них не имеют детей. В этом отношении весьма важно припомнить, насколько часто они упражнялись в этом деле. М-р Уатсон упоминает об одном очень известном гребце, который приготовлялся упражняться в бесчисленном количестве состязаний и во все время упражнений вел очень воздержанную жизнь и отличался цветущим здоровьем, но после каждого состязания он обыкновенно опускался, начинал пить, и хотя он при этом никогда не доходил до крайностей, но оставался в этом состоянии в продолжение нескольких недель. То же самое повторяется, к несчастью, слишком часто в истории этих людей.
В прибавлении выставлено всего три семейства, в каждом из которых встречается больше одного превосходного гребца этой семьи: Кламер, Матфин и Тэйлор, и все родство, относительно самого способного члена каждой семьи, выразится так:
Семьи гребцов, по-видимому, не вступали в брачные союзы между собою, за исключением одного случая, здесь упомянутого. Вообще, соперничающие семьи относятся друг к другу с большою завистью […].
Сравнение результатов
Мы соберем теперь различные выводы, расписанные в этой книге, и сравним их между собою, для того чтобы иметь возможность судить о том, насколько они дополняют друг друга, насколько они подтверждают предварительные вычисления, сделанные нами в главе о судьях на основании меньшего количества данных, и насколько они могут противоречить друг другу.
Число случаев наследственного гения, рассмотренных в различных главах моей книги, достигает значительной суммы. Мы коснулись не менее трехсот семейств, содержащих до 1000 выдающихся людей, к числе которых 415 знаменитых или, по крайней мере, настолько известных, что заслуживают быть напечатанными крупным шрифтом во главе параграфа. Если только существует нечто вроде положительного закона о распределении гения в семействах, то он, очевидно, должен обнаружиться при статистическом изучении такого значительного числа примеров.
При сравнении результатов, добытых в различных группах замечательных людей, мы сделаем лучше всего, сравнив столбцы в различных таблицах. Столбец В дает число родственников различных степеней, причем предполагается, что число семейств в группе, к которой это относится, равняется 100. Поэтому все числа в столбце В имеют одно и то же измерение, все они представляют собой сотые части и могут быть прямо сравниваемы между собою.
В следующей таблице столбцы В различные группы помещены рядом, причем музыканты и живописцы соединены в одну группу с художниками, так как число их слишком незначительно для отдельного рассмотрения их. Я прибавил сюда еще столбец В, вычисленный из суммы семейств, взятых вместе с тем, чтобы дать общее среднее число. Затем я присоединил сюда еще соответственные столбцы С и Д, не столько ради их особенной необходимости в этой главе, сколько ради удобства читателя, который пожелал бы сравнить их с другими таблицами с различных точек зрения, допускаемых столбцом D.
Общее разнообразие в распределении даровитости между родственниками различных групп обнаруживается с поразительною очевидностью. Выдающиеся сыновья почти постоянно многочисленнее выдающихся братьев, которые в свою очередь только немногим многочисленнее выдающихся отцов. Далее таблица показывает нам, что числа вдруг уменьшаются при второй степени родства, а именно: дедов, дядей, племянников и внуков. Это уменьшение в особеннос