Но тут меня отвлек шум. Внезапный и совершенно ненужный. Оглянулся. Это было… Это было чудовищно! Мне в жизни хватало острых ощущений. Часто за мной гонялись на автомобилях, бронетранспортерах, катерах и вертолетах, но то, что я слышал сейчас, не походило ни на что. От этого рева веяло яростью безмозглой жизни, а не бездуховной угрозой оседланной людьми техникой. Похоже, программисты решили наградить меня новыми впечатлениями… Инстинктивно я сделал несколько шагов назад. На третьем шаге металл экзоскелета брякнулся о металл грузовика. Это привело меня в чувство. Чего бы там впереди ни ревело, загородка из машин станет самой лучшей защитой от неожиданностей. Не теряя времени, я сдвинул парочку шикарных кабриолетов и приготовился к встрече, которая не заставила себя ждать.
Из-за поворота выплеснулась черно-коричневая живая волна, поверху украшенная снежно-белыми барашками рогов. Быки! Волна была живой и опасной. Очень опасной!
В горле стало сухо, по спине прокатился неприятный холодок, словно кто-то за спиной включил кондиционер. Читал я когда-то о таких обычаях, но вот чтобы принять личное участие… Такого и в мыслях не было… Мельком пожалев о пропавших куда-то ломах, я приготовился встречать накатывающееся стадо тем, что бог послал, – оторвал кусок декоративного забора и передний бампер у чьего-то внедорожника. Ревущий поток почти докатился до меня и сузился там, где улицу перегородили два трейлера. Когда волна ударила в них, машины вздрогнули, сдвинулись с места, скрипом и скрежетом металла перекрывая рев животных. Это продолжалось секунду-другую… Но мертвое не устояло перед напором живого. Поток дикой плоти прорвал запруду и в три секунды добрался до меня. Толкаемые сзади быки вскакивали на капоты кабриолетов, срывались вниз, по их телам вперед рвались другие животные. Взбираясь друг на друга, они стремились вырваться из ловушки, в которую превратилась улица. Рев, грохот, запах крови. А впереди их ждал я…
Первый бык с красными от ярости глазами перескочил преграду, и я встретил его в полете ударом бампера. Быка развернуло, голова, увенчанная острыми рогами, пронеслась в полуметре от моей груди. Азарт охватил меня! Нет! Это не ниндзя! Это всего лишь рогатое и хвостатое недоразумение.
Я бил, бил, бил, поочередно пуская в ход то бампер, то стальную трубу перил. Вокруг бушевал яростный рев, плескалась кровь и дергались поверженные туши. Упоение боем – вот что я сейчас ощущал.
Но я расслабился. От очередного зверя увернулся, собираясь отвесить вдогонку хороший пинок, и промахнулся! Победа над десятком зверей сыграла надо мной злую шутку. Упиваясь собственным могуществом, я забыл про инерцию. А вот она обо мне – нет. Меня повело в сторону, и нижний опорный манипулятор, скрежетнул, как только что скрежетали по асфальту копыта моих противников. Приземляясь на спину, я лишь успел загородиться рукой… Туша навалилась, взбрыкнула ногами, взревела и, перекатившись через меня, умчалась прочь.
Так… Вот еще одно замечание программистам. Ну зачем это в данной игре? Если такое человек придумал, то глупость сотворил, а если компьютер, то его пора на профилактику отправить, мозги промыть…
Пора было узнать, что придумала противная сторона. Неужели опять что-нибудь мозгодробительное, вроде летающих тарелок, набитых нацистами и патрулирующих подступы к президентскому дворцу?
Я хлопнул в ладоши…
Что-то приличное получилось только с пятого раза. Но получилось вовсе не то, что я ожидал. Мир исчез. А я остался…
Ощущение времени пропало. Да у них тут косяк на косяке… Похоже, что игра близилась к завершению, и игроделы второпях схалтурили и нечетко прописали связку эпизодов.
Лишу-ка я вдобавок ко всему Алексея премии. Не оставлю даже на то, чтоб на детский сеанс в кино хватило…
А потом в какой-то момент некие неведомые мне шестеренки внутри программы сцепились, и все наладилось. Я понял, что существую, что вокруг меня снова мир игры и задача, стоящая передо мной, требует решения. Оставалось только понять, кто я в этот момент и где. И как я сюда попал?
Получалось, что я словно в машине времени перенесся в «будущее» игры и там лишился памяти о приличном куске «прошлого».
В игре образовалась лакуна. Немалых размеров ямина, в которой канули наши приключения, связанные с составлением планов очередного покушения, с попытками раздобыть деньги и оружие… Если представить игру веревочкой, то в этом месте образовался тугой узелок, в котором пласты игровой реальности спутались, смешались друг с другом и, «закорачиваясь», позволяли преодолевать игровое время и пространство по коротким прямым линиям, соединяющим игровые эпизоды вопреки логике и здравому смыслу.
Итак… Что я пропустил?
Я нырнул в память своего персонажа… Там было небогато – только общие слова, фрагменты картинок… Вот из них, словно из кусков расколотой мозаики, мне удалось составить наше недавнее прошлое и заполнить ими лакуну в игре. Программисты и тут дали маху, однако самое общее впечатление мне все-таки удалось составить.
Получалось, что, когда мы вышли к людям, я попытался восстановить связи с подпольем, но не преуспел. Те, кому я мог довериться, на связь не выходили, и две железные явки, на которые я сильно рассчитывал, оказались провалены. Информацию о том, что происходит в подполье, я мог получить лишь из официальных источников, а те только и вещали о «небывалом успехе сил правопорядка в борьбе с внутренними врагами».
Через несколько дней бессмысленного ожидания стало ясно, что мы сейчас так же одиноки, как и несколько дней назад, в горах, – ни помощи, ни информации ждать было неоткуда, и тогда я принял решение действовать самостоятельно…
Как все произошло, я не знал, но важен был итог. Мы раздобыли денег. Судя по доступным мне фрагментам памяти персонажа, мы ограбили банк. Вспоминались почему-то люди в масках и поднятые вверх руки в древних бухгалтерских нарукавниках… После этого пришлось наведаться в гости к профессорам и взять у них немного овощей и фруктов.
А вот как мы узнали, что Президент окажется на очередном всенародном празднике, я, как ни тужился, так и не вспомнил, но твердо знал, что там он будет – это, похоже, было условием игры.
Фестиваль Воздушных Шаров, который здешняя коррумпированная власть планировала начать часов в десять, являлся давней традиций. Посвящался он первым завоевателям воздушного океана, чуть ли не самому Сантос-Дюмону. Его проводили уже лет двадцать, и не имелось никаких причин опасаться, что в этот раз его отменят.
Я с товарищами несколько опоздал с подачей заявки на соревнования, но вовремя сунутые триста долларов одному из устроителей решили все организационные вопросы. Если все пойдет, как мы запланировали, то эти триста баксов войдут в историю страны как самая низкая цена за жизнь действующего Президента.
За эти деньги мы получили возможность в ожидании своего шара (то, что его никогда сюда не привезут, устроители фестиваля не догадывались) шататься по аэродрому и таскать в полагающийся участникам по условиям соревнований технический сарайчик все, что душе угодно. А душе было угодно таскать туда подарки от знакомых профессоров.
Шар я присмотрел еще вчера. Вечером, сидя в баре, выделенном для участников соревнований, я слушал, как те, задирая друг друга, хвалятся достоинствами своих аппаратов. У кого-то шар был самый красивый, у кого-то самый новый, у кого-то самый большой. Хозяина самого большого я запомнил и не постеснялся подойти и засвидетельствовать свое почтение. Выпили, конечно, поговорили за авиацию и воздухоплавание. К концу вечера я уже знал все, что нужно, включая место бедолаги на старте…
Утром мы всей командой забежали к моему вчерашнему собеседнику и, привязав того к кровати, оставили размышлять над превратностями судьбы, а сами двинулись на летное поле…
Там мы оказались не первыми ранними пташками. Какие-то люди из участвующих в соревнованиях команд уже бродили по полю, готовя аппараты к старту. Время для этого оказалось самым подходящим – рассвет.
– Хорошо, что мы взяли самый большой шар, – сказал Зорбич, покряхтывая под тяжестью рюкзака. – Всех поднимет…
Профессорские подарки оказались тяжеленькими и плечи ощутимо оттягивали. Впрочем, Пуго, которому достались емкости с раствором-активатором, было еще тяжелее.
– Главное, чтобы без шума, – пропыхтел террорист. – Тут и одному можно взлететь…
Он посмотрел на розовый край неба, на тучи.
– Главное, чтобы ветер попутный случился… И чтобы без охраны…
– Мне почему-то кажется, что с ветром у нас проблем не будет, – ответил я сразу всем. Моя улыбка могла показаться им странной, но ничего поделать с собой я не мог. – И с охраной тоже…
Моя уверенность их явно удивила, но никто из товарищей не стал ничего спрашивать или спорить – так и удачу можно спугнуть. Я, восприняв это как должное, вертел головой по сторонам, отыскивая то, что нужно. К счастью, нам никто не мешал. Охраны и впрямь не случилось.
Да и кому могло прийти в голову охранять заброшенное летное поле? Это не склад с военным имуществом, а простая площадка, можно сказать, пустое место, если не считать барахла, которое притащили сюда участники фестиваля. Конечно, какой-то сторож там наверняка имелся – я видел огонек, обозначающий сторожку, но, к счастью, горел тот на другой стороне поля.
Я узнал нужный нам шар:
– Вот он. Нам сюда…
Через полчаса мы поднялись в воздух. Снизу нас заметили и что-то орали в мегафон, но откликаться никто не подумал. Шар медленно поднимался. Синтетическое полотно поскрипывало над головой, шумела горелка. Ветер тихонько толкал нас в сторону моря. Я, сверившись с компасом, удивился и принялся оглядываться, словно ожидал разъяснений.
– Посвисти, командир, – предложил Пуго. – На море такое помогает. Видал я, как моряки ветер высвистывают…
Ничуть не удивившись предложению, я засвистел что-то протяжное, и буквально через пару минут мы почувствовали, как шар потянуло вглубь континента. На всякий случай я сверился с компасом и удовлетворенно кивнул. С ветром получилось без ошибок, однако не все срослось так гладко, как хотелось бы. Ветер был, но появился и туман… Он обрушился на поле, едва мы поднялись повыше. Это был даже не туман. Это было стихийное бедствие! Белая пелена заливала землю внизу на много километров вокруг. Далеко впереди из марева торчали вершины гор