Правда, Варя с папой не особо-то оживленно беседовали – так, поддерживали диалог из вежливости, не более того. Я, конечно, ничего не понимаю в отношениях, но вот у нас в классе если есть мальчик и девочка, которые не противны друг другу и выглядят не очень плохо, то они ходят на свидания в кино или какой-нибудь «Макдональдс» и даже потом за руки держатся, а у взрослых все как-то сложнее: сидят рядом и даже поговорить не могут.
– Может, о чем-нибудь поболтаете? – наконец предложил я.
– О чем? – Папа, кажется, удивился моему предложению.
– Ну, так, о чем-нибудь кроме погоды и работы. О чем-нибудь интересном.
Варя улыбнулась:
– Тебе скучно с нами?
– Вам скучно друг с другом, – прямо сказал я. – Но можно же завести разговор на интересную тему, и станет проще.
– Ты думаешь, что интересные разговоры так просто завязываются? – усмехнулся папа.
– Не знаю! – Я резко оборвал эту усмешку. – Ты же взрослый, тебе должно быть виднее, как они у вас завязываются.
Но никто, конечно, от этого не заговорил. Все вообще замолчали, и стало еще более неловко. Только приборы неприятно звякали в тишине.
– Ладно, – выдохнул я. – Варя, что ты думаешь о коррупции у нас в стране?
Я постарался подкинуть им какую-нибудь взрослую тему, которую всегда оживленно обсуждают в очередях, на телевизионных каналах и в учительской.
– Ну, – Варя замялась, – я думаю, что она есть и это плохо.
– А ты, папа, что думаешь об этом?
– Я тоже думаю, что это плохо.
Вот и все. С них никакого толку.
После обеда они сходили к человеку с профессией нотариус (странно звучит), а вечером у Вари уже был поезд. Она просто села в него и уехала, разрушив весь мой план.
– Ты так никогда не женишься, – мрачно сказал я отцу.
Тот почему-то закашлялся, как будто подавился воздухом.
– Чего не сделаю?
– Не женишься.
– Ты хочешь, чтобы я женился?
– Я хочу, чтобы кто-то готовил и убирался.
– Тебе не нравится, как я готовлю и убираюсь?
– Нравится, но соседка сказала, что один ты так долго не протянешь и тебе нужна жена.
Папа выдохнул, кажется, с облегчением.
– Соседки – последние на этой планете, кого надо слушать. Люди женятся, потому что любят друг друга, а не для того, чтобы кто-то готовил и убирался.
– Да, я что-то такое слышал. Выходит, тебе не надо снова жениться?
– Нет, – помотал головой папа. – Я и не хочу жениться. Я уже знаю, что там почем.
Я хотел спросить, что там почем, но отчего-то постеснялся.
29.08.2019
Привет, тетрадь в клеточку.
Сегодня ходил в свою новую школу – нам выдавали учебники в библиотеке. Познакомился с одноклассниками, они оказались забавными ребятами и много шутили.
Правда, сначала у нас как-то не заладилось. Папа мне говорил, что если я захочу с кем-нибудь познакомиться, то можно просто подойти и сказать: «Привет, меня зовут Илья, я буду с вами учиться». Я так и сделал. Выбрал компанию из трех мальчиков, которые, стоя у окна напротив библиотеки, смотрели что-то в телефоне, и сказал:
– Привет, меня зовут Илья, и я буду с вами учиться.
Они подняли на меня глаза, а потом так же синхронно опустили их обратно в экран, ничего не ответив. Я пожалел, что не заснял этот момент на камеру. Потом бы показал папе, что бывает, когда пытаешься с кем-нибудь познакомиться его способом.
Но я решил так просто не сдаваться и спросил:
– А что вы смотрите?
– Клип Фэйса, – ответил тот, что стоял в центре.
– Кто это?
Они удивленно посмотрели на меня, и тот, центральный, фыркнул:
– Ты что, не знаешь, кто такой Фэйс?
– Нет.
– Это депутат, – сказал белобрысый мальчик справа, и остальные засмеялись.
– Серьезно?
– Да. Смотри.
Они повернули ко мне экран, а там был какой-то парень в костюме и с татуировками на лице.
– Это депутат, который снялся в клипе, – пояснил центральный.
– Он не очень похож на депутата, – заметил я.
– Ну, это современный депутат. Ты серьезно про него не слышал? – хихикая, спрашивали они.
– Да. – Я тоже посмеялся, как бы показывая, что осознаю глубину своего незнания. – Я вообще мало про кого слышал.
Я хотел еще с ними поболтать, но библиотекарь выкрикнула мою фамилию, чтобы я подошел и забрал учебники, и я только успел сказать на прощание:
– Пока! Вы забавные.
– Ага, ты тоже, – сказали мне они.
Интересно, это значит, что мы подружились?
30.08.2019
Привет, тетрадь в клеточку.
Перед началом учебного года я очень волнуюсь и постоянно думаю о своем новом классе. В моей прежней школе мне не нравилось – там было скучно, учителя часто кричали, и многие дети вели себя как тупицы. Если бы мог, я бы, конечно, ни за что не ходил в школу. Интересно, детям-актерам приходится учиться? Зачем им школа, если они уже актеры? Я бы хотел стать какой-нибудь детской суперзвездой только для того, чтобы не сидеть на уроках.
Вчера заметил в библиотеке странную девчонку – в длинном полинялом платье, как будто его раз пятьдесят подряд стирали, но чище выглядеть оно от этого не стало. Мне вообще показалось, что она какая-то чумазая, хотя и похожа на египетскую принцессу. Имя у нее странное, библиотекарь называла, но я не запомнил. Сама она ничего не говорила, и никто к ней не подходил. Думаю, это из-за того, что она выглядела грязно – никто не любит микробы, даже те, у кого нет обсессивно-компульсивного расстройства.
Еще я нашел в интернете и послушал альбом группы Love. По-моему, неплохая музыка.
31.08.2019
Сегодня за ужином папа спросил самую дурацкую вещь, которую только можно спросить перед началом учебного года. Он спросил:
– Ну что, ты готов к школе?
К школе, как и к войне, никогда нельзя быть готовым.
Я отрицательно покачал головой.
– Все будет хорошо. – Папа улыбнулся.
Я тоже улыбнулся в ответ, потому что он сказал то, что и полагается говорить в таких случаях родителям. Даже если это ни черта не помогает, это правильные слова.
– Зачем ты ходил в школу? – спросил я у папы.
– В смысле?
– В школе учатся, чтобы поступить в университет, а у тебя даже нет высшего образования. Ты работаешь просто потому, что выучил иностранные языки.
Папа знает английский и немецкий, но не благодаря школе, а только потому, что в детстве жил за границей из-за работы своего отца. Потом он окончил какие-то курсы, учеба на которых длилась не больше полугода, и смог работать переводчиком.
– Школа дает много важных знаний, – как-то неуверенно ответил папа. – Ну, учит читать, писать…
– Для этого достаточно двух первых классов, – заметил я. – В теории ты мог бы закончить два класса, а потом бросить все, выучить иностранные языки и пойти работать.
– Илья, ну, все не так просто…
– Просто, – перебил я. – Если бы я знал, что у меня тоже легко найдется работа, я бы туда больше не пошел.
– Чем тебе настолько неприятна школа?
– Ну, я такой человек. В школе нужно становиться частью социума, пытаться со всеми поладить, а я довольно интровертированный для этого.
– Какой? – переспросил папа.
– Интровертированный. То есть замкнутый в себе. А еще, возможно, у меня тревожно-боязливая акцентуация.
Папа покачал головой:
– Нет у тебя никакой акцентуации.
– Думаешь? Ну, наверное… Но вчера я поговорил с ребятами. Мы обсуждали одного депутата по имени Фэйс.
– Депутат Фэйс?
– Ага. У него лицо в татуировках.
– Это они тебе сказали, что он депутат?
– Ага, – опять повторил я.
Папа вздохнул.
– Илья, это рэпер, а не депутат.
Я удивился:
– Рэпер? Серьезно?
– Серьезно. Депутаты так не выглядят.
– Я думал, что он современный депутат.
– Учитывая, о чем его последнее творчество, ему не стать современным депутатом.
– Ты что, даже знаешь, о чем его песни?
Папа пожал плечами.
– Ну, что-то слышал. Он на слуху, про него все знают.
– Я не знаю.
– Да. Зато ты знаешь, что такое «социум», «интровертированный» и «тревожно-боязливая акцентуация».
Я самодовольно кивнул.
– Это потому что я много гуглю про болезни и микробы. Нахожу много научных статей на смежные темы.
– А тебе не кажется, что ты слишком… Ну, зациклен на своих страхах? Настолько, что это делает тебя несколько ограниченным?
Эти слова всерьез меня задели. Я возмутился:
– Да брось, рэперы сочиняют всякую чушь, ты сам говорил. Как незнание рэперов делает меня ограниченным?
– Я же не только про рэперов, я в целом о том, что происходит в мире. Ты вообще знаешь, что в нем происходит?
– Что? – с вызовом спросил я.
– Вот видишь. Погугли лучше об этом.
Я начинал заводиться. Отбросил вилку и сказал, что больше не хочу есть и вообще больше не хочу с ним разговаривать – ничего умнее не придумал, чем поругаться со мной из-за того, что я не люблю Фэйса! А папа сказал, что я не должен любить Фэйса, но должен знать, кто это такой, чтобы сформировать о нем свое мнение. А я сказал, что вообще-то никто из этих шестиклашек не знает столько болезней, психологических терминов и видов бактерий, как я, и что эти знания куда круче, чем знать, кто такой Фэйс. А папа сказал, что я зазнаюсь, а я сказал: «Ну и ладно!»
Так и поговорили.
01.09.2019
Завтра линейка. А сегодня – воскресенье. Я сам погладил себе брюки и рубашку. Получилось плохо и со складками, но я не хочу разговаривать с папой.
Спать лягу пораньше – в девять часов.
02.09.2019
Утром папа спросил, нужно ли ему проводить меня на линейку, а я буркнул, что не нужно. Мы довольно холодно попрощались, он дал мне денег на цветы, пожелал хорошего начала учебного года, а я хлопнул дверью.
По дороге в школу купил самый страшный букет для учительницы. Во-первых, потому что был сердит и отчасти винил в споре про Фэйса одноклассников, а значит, школу, а значит, заодно и училку и хотел продемонстрировать ей это засыхающими цветами. Во-вторых, на сдачу с цветов я хотел купить шоколадку, поэтому выбрал самый дешевый букет.