– А ты скажи, что здесь так принято, – вдруг осенило Нину. – Ну, как с моим платьем. Тетя Ася сказала, что так принято, и я согласилась. Так и ты ему скажи. Такая, мол, традиция.
– Слушай, тебя мне Бог послал! – тут же воспрянула духом Натэла. – Это же гениально!
– А то! Главное, работает безотказно. Видишь, на кого я похожа.
– Ладно, я скажу, что у нас принято так гостей принимать. А как я ему потом скажу, что это была свадьба?
– Потом и придумаешь. Тебе что сейчас важнее?
– До ресторана его довести, – серьезно ответила Натэла. – Ты знаешь, что моя мама приезжает?
– Знаю, ее дядя Рафик поедет встречать. Он уже нервничает.
– Это я нервничаю! Я так нервничаю, что Рафик даже представить себе не может, как я нервничаю!
– Знаешь, моя мама всегда говорила, что все будет так, как будет. Нужно успокоиться и посмотреть на все со стороны. Как будто ты зритель, а не участник.
– И что? Пробовала?
– Пробовала, не получается. Давай вместе. Обе расслабимся и будем считать, что мы зрители.
– Слушай, ты сейчас будешь обо мне плохо думать, но если я не выпью, то просто этого не выдержу, – сказала Натэла. – У меня было целых пять литров домашнего вина. Но я его на улице оставила. Оно стало пузыриться. Знаешь, как жалко. И выпить нечего.
– Сейчас, – кивнула Нина и побежала в магазин, который был на углу. Натэла, а потом Линда с кошкой проводили ее взглядами.
Нина купила две бутылки вина и вернулась к подруге. Они выпили бутылку на двоих и хохотали, вспоминая завуча своей школы, у которой был точно такой же начес на голове, как у Натэлы сейчас, три кофты с люрексом, три черные юбки в пол и здоровенное золотое колье на шее, которое она никогда не снимала. И все девочки не могли отвести глаз от этого колье, совершенно не слыша то, что говорит им завуч.
Нина чувствовала себя прекрасно. Она впервые за все время была рада, что приехала к Натэле на свадьбу. И они впервые сидели и болтали, как лучшие подружки, которыми никогда не были. И общее дело – свадьба – их очень сплотило. Нина решила, во что бы то ни стало помочь Натэле выйти замуж, сделать все от нее зависящее, чтобы все прошло хорошо. А Натэла в это время признавалась Нине, что всегда ей завидовала – тому, что Нина нашла в себе силы уехать в Москву, жить так, как она хочет.
– Ну, у меня же не было Гии, – сказала Нина.
– Да, но ты знаешь, я по нему скучаю. Иногда. Он меня так любил, так любил! Ну, ты меня понимаешь… – призналась шепотом Натэла. – Я ведь не знаю, как у американцев принято… Джей писал, что его этот вопрос не очень волнует… Ну, что для него не это главное. А я постеснялась спросить, что это значит. Вдруг он импотент? А я и номер в отеле уже заказала. А вдруг он вообще не поедет? – Она опять начала волноваться.
В этот момент из дома вышел заспанный Джей.
– Привет, – сказал он, изумленно глядя на Натэлу и Нину. – Все в порядке?
– О’кей! – радостно ответили они, дружно улыбаясь.
– А где Линда? – спросил Джей. – Что происходит?
– Линда ест картошку фри, – ответила Нина, – а вам пора собираться. Надо ехать в ресторан.
– Нет, нет, я больше никуда не хочу ехать! – замахал руками Джей.
– У нас так принято, – вспомнив, что она учительница, строго сказала Натэла. – Это традиция. Надо ехать. Весь город соберется. Мы так гостей встречаем. Не поедешь, будет обида, – пригрозила она на всякий случай. – Иди одевайся. У тебя есть костюм?
– Нет. Без костюма не пустят? Дресс-код? – с надеждой уточнил Джей.
– Пустят, но люди не поймут. Видишь, как мы выглядим?
Только тут Джей обратил внимание на внешний вид женщин.
– Да, а почему вы так странно выглядите?
– Нет, эти американцы очень невоспитанные, – по-русски сказала Натэла Нине. – Вместо того чтобы комплимент сделать, он говорит, что мы странные! Джей, у тебя есть какой-нибудь пиджак, белая рубашка и галстук? Это ведь как прием. Понимаешь? – У Натэлы опять начали трястись руки.
– Пиджак? Галстук? Зачем? Ты не писала, что у нас будет прием! – Джей смотрел на нее уже с явным испугом.
– Что теперь делать?
Видимо, вино ударило Натэле в голову, и она совершенно искренне заплакала. Рыдала горючими слезами, причитая, что «все пропало». Джей смотрел на нее и не понимал, что случилось. Натэла просчитала все, даже сколько минут автобус с коллегами будет ехать от школы до ресторана, но про костюм для жениха она просто забыла.
– Что теперь делать? – Натэла кинулась на грудь к Нине.
– Успокойся, сейчас что-нибудь придумаем.
– Как я могла забыть? Я же знала, что у американцев все не как у людей! Они даже в обуви на диван ложатся! – причитала Натэла.
– Хватит рыдать, а то ты его так перепугаешь, что он вообще в ресторан не поедет, – остановила ее Нина.
– Что происходит? Все в порядке? Я не понимаю! Все о’кей? – Джей смотрел на Нину и, судя по выражению лица, и вправду был готов бежать искать американское посольство.
– Нет, все не о’кей! – заорала на него по-английски Натэла.
– Джей, все в порядке. Просто она нервничает, – объяснила Нина. – У нас очень важно встретить гостей. Много людей придет вас приветствовать, все будут красивые. Понимаете? Видите, я в таком платье, Натэла тоже. Такие правила.
– Да, я понимаю, – кивнул Джей обреченно.
– Кстати, а у Линды есть какое-нибудь приличное платье? – уточнила Нина.
– Нет, а что значит «приличное»? – не понял он.
– Ну, как у меня или у Натэлы.
– Такого точно нет, – сказал Джей.
– Господи, что же делать? – Натэла опять кинулась к Нине на грудь.
– Сейчас я дяде Рафику позвоню, – ответила Нина.
– Он же мою маму должен встречать!
– Ничего, сейчас всем позвоним. Вот увидишь, через полчаса у тебя будут новый мужской костюм и платье для Линды.
Нина позвонила тете Ася и дяде Рафику, а уж кому звонили они – неизвестно. Но через полчаса во двор зашел племянник дяди Рафика Валера, который держал в руках вешалки с вещами.
– Вот, держите, – сказал он.
– Спасибо! – дружно закричали Нина с Натэлой. – А у кого взяли?
– Не знаю, дядя Рафик сказал, что я должен привезти вещи. Я привез, – ответил Валера и ушел.
Натэла восхищенно смотрела на костюм. Он был таким, как она мечтала – в искорку. Блестящий, парадный.
– Ой, туфли забыл, – вернулся Валера и вручил Натэле обувную коробку, в которой лежали черные блестящие туфли, которые та бережно прижала к груди. – И вот еще, платье для девочки.
– Иди переодевайся, – велела она Джею.
Тот, казалось, потерял дар речи. На костюм и туфли он смотрел с нескрываемым ужасом.
– Я не могу это надеть, – сказал наконец он.
– Почему? – Натэла обрела уверенность и опять заговорила строгим голосом учительницы.
– Я не мафиози, – ответил Джей.
– Сегодня ты будешь мафиози! – воскликнула по-русски Натэла и всучила Джею костюм. – Линда! Иди сюда! – гаркнула она и, когда та подошла, тем же жестом сунула ей в руки платье. Линда тоже потеряла дар речи. Но уже от восторга.
Платье было что надо. Богато расшитое люрексом, белое, украшенное бантами на груди, с пышной атласной юбкой на подкладке. Линда быстро надела платье и вышла показаться во двор. Платье было маловато, точнее, оно не было рассчитано на достаточно внушительную для рано развившейся Линды грудь и такую же немаленькую попу.
– Это чудовищно, – сказала по-русски Нина.
– На себя посмотри, – ответила ей Натэла. – Линда – это прекрасно! Ты выглядишь замечательно!
– Правда? – уточнила девочка.
– Конечно! Очень красиво! – подтвердила Нина. – Дай ей свои туфли, по-моему, у нее тридцать восьмой размер, – сказала она Натэле.
Все-таки Линда была еще маленькой девочкой. Она стояла, пошатываясь на каблуках, как малышка, примерившая мамины туфли. Ее платье ослепляло вычурным богатством, и Линда млела, как млеют трехлетние девочки от пластмассовой короны. При этом она прекрасно понимала, что никогда и нигде не сможет надеть такое платье и уж тем более такие туфли.
– А можно мне губы накрасить? – осторожно спросила, осмелев, Линда.
– Конечно, можно! – обрадовалась Натэла. – И ногти тоже!
Она выдала ей свою косметичку, в которую девочка нырнула чуть ли не с головой.
– Одну проблему решили, – сказала Нина.
– А вот и вторая, – кивнула Натэла, показывая на Джея, который вышел из дома.
– Папа? – подняла голову Линда.
– Линда! Ты в порядке? – Джей едва узнал свою дочь.
– Да, мне Натэла разрешила. – Девочка, растопырив пальцы, старательно красила ногти.
– Кошмар, – сказала Натэла, разглядывая Джея.
– Ну да, – согласилась Нина.
Джей выглядел как бомж, который подобрал костюм на помойке. Пиджак на нем висел, а брюки, наоборот, плотно обтягивали бедра. К тому же он распустил свой хвост – а у него, при наличии залысин, был жидкий хвостик, который он затягивал резинкой, – и теперь волосы спускались на уши, образовывая прическу типа каре.
– Позор. Это будет позор, – повторяла Натэла.
– Точно, – кивнула Нина. – А давай его подстрижем?
– Как?
– Пока не знаю.
– Позвони дяде Рафику.
Еще через полчаса Джей сидел во дворе, укрытый полотенцем. Дядя Рафик сидел рядом и подливал ему чачу. Валина племянница, имени которой Нина так и не узнала, орудовала ножницами.
– Что происходит? – спрашивал то и дело Джей, с ужасом глядя то на очередную стопку чачи – дядя Рафик следил, чтобы рюмка не пустела, то на свою дочь, которая с восторгом густо накладывала тени и размазывала по щекам румяна, то на Натэлу, которая явно была организатором всего происходящего.
Джей закашлялся и порывисто задышал, как будто ему не хватало воздуха.
– Наверное, у него приступ панической атаки, – сказала Натэла. – Он мне писал, что у него бывают такие приступы. Правда, я не знаю, что это такое. Может, ему бумажный пакет дать, чтобы он в пакет дышал?
– Натэла, ты совсем с ума сошла? Кто дышит в пакет? Он что, наркоман? – возмутился дядя Рафик.